Чѣмъ рѣже въ послѣдніе годы являлись во Франціи сочиненія, содержащія въ себѣ общія сужденія политическія; тѣмъ большее любопытство заслуживаютъ оныя. До сей причинѣ мы сообщаемъ читателямъ Минервы[1] отрывокъ изъ одного недавно изданнаго въ Парижѣ сочиненія, подъ титуломъ: Souvenirs historiques (Историческія воспоминанія). Въ немъ болѣе говорится о прошедшемъ, нежели о настоящемъ; только вступленіе частію относится къ послѣднему.
Девятьнадцатое столѣтіе съ самыхъ первыхъ часовъ своихъ отличилось такими произшествіями, какихъ не обрѣтаемъ въ исторіи временъ отдаленнѣйшихъ. Въ лѣтописяхъ міра я нахожу только двѣ епохи, которыя можно Сравнивать съ нынѣшнею. Первую епоху представляетъ намъ завоевательный Римъ, вторую счастливая франція, двукратно воззванная къ высокому назначенію; однакожъ обѣ онѣ отличаются отъ третей.
Народы Римлянами покоренные большею частію были варвары, и побѣдители во всемъ ихъ превосходили. «Римъ былъ великъ, говоритъ Монтсскій, потому что окончивши одну войну, начиналъ другую, и что по непостижимому счастію одинъ народъ нападалъ на него только тогда, когда другой былъ уже ослабленъ. Римъ былъ бы разрушенъ, когдабъ всѣ народы въ одно время противъ его ополячились.» Когда Карлъ Великій принялъ на себя Императорское достоинство, для спокойствія Европы имъ возобновленное; въ то время народъ, служившій ему при порабощеніи другихъ народовъ, равнымъ образомъ имѣлъ отличное преимущество передъ послѣдними.
Разсмотримъ теперь, чѣмъ отличается третья епоха. Она представляетъ нашимъ взорамъ народы, имѣющіе, свои законы, учрежденія, конечно несовершенныя, ибо совершенныхъ нѣтъ въ мірѣ, однако жъ мудрыя и принаровленныя къ частнымъ каждаго выгодамъ; народы, изъ которыхъ каждой имѣлъ свой періодъ славы, такожъ оружіе, такуюжъ тактику, тѣ же правила, ту же систему, ту же вѣру, тѣ же искусства и даже стоялъ на одинокой степени усовершеннаго общежительнаго порядка. Изъ среды сихъ, равныхъ преимуществами, народовъ, является одинъ, побѣждающій всѣхъ, противъ него соединившихся. Такихъ примѣровъ нѣтъ въ исторіи,
Многія благопріятныя обстоятельства помогли Римлянамъ завоевать свѣтъ, а Карлу великому покорить западъ. И Римляне и Карлъ умѣли воспользоваться своими выгодами; первые слѣдуя хорошо обдуманной системѣ; второй употребляя пособіе своего разума. Напротивъ того націи, вознесшейся надъ прочими народами въ третью епоху, подобныя обстоятельства отнюдь не помогали; она преодолѣла тысячу такихъ препятствъ, которыя казались непреодолимыми. И такъ несправедливо ли будетъ вывести заключеніе, что сіе важное событіе другими причинами приготовлено, и не должно ли предполагать, что есть здѣсь одна главная причина, безъ которой прочія остались бы недѣйствительными? Кажется не безполезно было бы разсмотрѣть ихъ и изслѣдовать. Нельзя найти любопытнѣйшей для размышляющаго человѣка матеріи; она есть сравнительная исторія временъ и народовъ.
Наука, служащая руководствомъ для правителей народовъ и содержащая въ себѣ нужныя для нихъ правила, названа Политикою. Несправедливо поступили тѣ, которые хотѣли правила сіи поставить наряду съ правилами гражданскаго общежитія, подчинить ихъ одному судилищу и произносить о нихъ одинакіе приговоры. Здѣсь воображеніе требуешь для себя обширнаго пространства. Рѣчь идетъ не о мѣлкихъ выгодахъ общежительныхъ, которыя легко согласить можно привести въ порядокъ; но о дѣлѣ общемъ безчисленныхъ семействъ, которыхъ взаимны и отношенія совсѣмъ не таковы, какія бываютъ между лицами, и которыя слѣдовательно не должны быть сравниваемы съ послѣдними, къ объясненію сего замѣчанія служить могутъ многія доказательства. Противъ достовѣрныхъ событій возражать не чѣмъ; а они ведутъ насъ къ слѣдствіямъ столь естественнымъ, что мы за лишнее почитаемъ здѣсь объявлять обѣ оныхъ.
Разсмотримъ государства Европы одно послѣ другаго, покажемъ начало ихъ, причины возвышенія и упадка. Мы будемъ упоминать о дѣйствіяхъ, съ причинами сопряженныхъ, не распространяясь обѣ нихъ подробно; а самыя причины, изслѣдуемъ прилѣжнѣе.
Но разсмотримъ напередъ, какія причины могутъ имѣть вліяніе на судьбу государства, и для лучшаго уразумѣнія раздѣлимъ ихъ на внутреннія и внѣшнія. Тѣ и другія послужатъ намъ поводомъ къ нѣкоторымъ общимъ сужденіямъ, которыя могутъ относиться къ предполагаемому нами обозрѣнію знатнѣйшихъ государствъ Европы[2].
Внутреннія причины. Есть одна главная причина, которая всѣ прочія или ослабляетъ, или усиливаетъ, и слѣдственно производитъ или возвышеніе, или упадокъ государства; сія причина, всѣхъ сильнѣйшая, находится въ самомъ государѣ. Какова бы ни была конституція монархіи, поступки правителя всегда имѣютъ въ нее вліяніе и сила или слабость государства отъ него изключительно зависитъ. Трудно опредѣлить степень высоты, до коей можетъ достигнуть народъ, управляемый государемъ великаго ума, государемъ, которой соображаетъ намѣренія свои со средствами, и первыя подчиняетъ послѣднимъ; государемъ, которой однимъ взглядомъ объемля всѣ возможности, умѣетъ ловить благопріятныя минуты; государемъ, которой зная цѣну времени и непостоянство людей, поспѣшно исполняетъ великія свои намѣренія; государемъ, которой безошибочно судитъ о своемъ вѣкѣ, вычисляетъ обстоятельства, и предусматривая зависящіе отъ судьбы случаи, готовитъ средства противъ злоключеній; наконецъ государемъ, которой зная всю мощь соревнованія и честолюбія, употребляетъ ихъ для достиженія своей цѣли, и питаетъ въ себѣ желаніе вознести народъ свой превыше всѣхъ въ могуществѣ, благоденствіи, славѣ и богатствѣ. Небеса не часто низпосылаютъ такихъ правителей. Государь, неодаренный потребными способностями, бываетъ причиною ослабленія своего государства, не умѣя пользоваться тѣми благопріятными обстоятельствами, которыя служатъ къ возвышенію онаго. Филиппъ II, овладѣвши въ 1580 году Португалліею, вдругъ увидѣлъ себя обладателемъ всемірнаго богатства, хотя и не имѣлъ ни малѣйшаго участія въ открытіи Индіи. Онѣ былъ тогда сильнѣйшимъ королемъ въ Европѣ. Будь на мѣстѣ недовѣрчиваго, медлительнаго, безпокойнаго, жестокаго и малодушнаго Филиппа другой государь съ великими качествами ума и сердца: вся Европа, содѣлалась бы его областью.
Иногда одна только ошибка бываетъ виною пагубы цѣлаго государства. Примѣромъ тому служитъ Себастіанъ, Король Португальскій, которой, какъ будто во времена крестовыхъ походовъ, захотѣлъ искать славу своей въ ненависти къ магометанамъ и нашелъ смерть въ Африкѣ; на сраженіи при Алкацаръ. Не имѣвши у себя иныхъ наслѣдниковъ, кромѣ одного кардинала, онъ погубилъ свою націю и подвергнулъ не деспотическому скипетру Филиппову. Можно бы сослаться еще и на другіе примѣры изъ которыхъ видно, какъ одно дѣйствіе влечетъ за собою пагубныя слѣдствія. Но мы остановимся на событіи нашего времени. Мы видѣли сильнаго Монарха, утратившаго области Свои и едва не лишившагося короны, потому только, что онѣ приступилъ къ военному союзу, долга прежде не внимая дѣланнымъ ему предложеніямъ. Ни войска, въ теченіе цѣлаго столѣтія славившіяся военнымъ искусствомъ, ни богатства, накопленныя во время продолжительнаго мира, которой былъ тѣмъ выгоднѣе, что въ цѣлой Европѣ свирѣпствовалъ пожаръ военный, не защитили государства его отъ нашествія и не предотвратили тога изнеможенія, которое необходимо долженствовало быть слѣдствіемъ онаго.
Географическое положеніе и климатъ принадлежать также ко внутреннимъ причинамъ. Полоса земли, на которой народѣ обитаетъ, часто имѣетъ весьма сильное вліяніе на судьбу его, въ разсужденіи какъ тишины и благоденствія, такъ упадка и конечной погибели. Обширное пространство плодоносной земли, подѣ благословеннымъ небомъ лежащей, иногда бываетъ причиною военныхъ бѣдствій для своихъ обитателей, маня къ себѣ жителей странъ безплодныхъ. Суровой климатъ Норвегіи и Даніи не привлечетъ къ себѣ людей, живущихъ на землѣ, щедро облагодетельствованной природою, и не было еще примѣра, чтобы южные народы искали для себя убѣжища на сѣверѣ.
Швейцарію охраняютъ не столько утесы и пропасти, сколько безплодная почва.
Прекрасной климатъ и плодоносная земля Италіи съ давнихъ временъ привлекали къ себѣ внѣшніе народы. Впрочемъ Италія представляетъ намъ примѣръ довольно странной: въ старину долгое время принадлежала она воинственному народу, подвергшему власти своей всѣ прочіе; нынѣшняя же Италія безпрестанно была покоряема то одними, то другими, и служила сборнымъ мѣстомъ для народовъ, которые дрались на землѣ ея.
[Мюссе-Пате В. Д.] О причинах, имеющих наибольшее влияние на судьбу государств: [Отр. из Souvenirs historiques ou coup d’oeil sur les monarchies…, перепеч. в Минерве] // Вестн. Европы. — 1810. — Ч. 53, N 18. — С. 155-161.
Право. Наслѣдственное право на корону можетъ послужить причиною и упадка и благосостоянія государства, смотря по обстоятельствамъ. Предложимъ примѣры. Генрихъ IV принужденъ былъ силою оружія достать себѣ корону, которая ему принадлежала. Карлъ Лотарингскій видѣлъ свою на головѣ Гуга Капета, неимѣвшаго на оную никакого права. Всѣ претенденты обыкновенно заключаютъ договоры невыгодные для своихъ подданныхъ съ государями, отъ которыхъ надѣются получить помощь. По видимому Лудовикъ XIV. поступилъ очень великодушно, когда вступился за Короля Іакова; но еслибъ сей Король достигъ престола, то долженъ былъ бы исполнить весьма тягостныя условія. Когда Европейскіе государи вооружались будто бы за права Лудовика XVI, въ то самое время намѣреніями ихъ управляло желаніе распространить свои владѣнія. но договору, въ Павіи подписанному 20 Мая 1791, Императору предназначены были Австрійскіе Нидерланды, завоеванные Лудовикомъ XIV; на часть Принцессы Аристины и Ерцгерцога Карла доставалось герцогство Лотарингское; Елзасъ отходилъ къ Имперіи; Савоя долженствовала обратно получить Врессъ, Бюже и Гексъ, а Испанія дочитала уже своими Руссилицонъ, Беарнъ и островъ Корсику. Недолжно забывать, что договаривающіеся владѣтели были союзники и родственники Лудорика XVI!
Вѣроисповѣданіе. Оно служило орудіемъ для страстей и покрываломъ для честолюбія въ продолженіе многихъ столѣтій. Глава Римско-католическаго исповѣданія, живучи въ городѣ, бывшемъ въ старину обладателемъ міра, старался возвратить ему прежнія владѣнія; но Римляне уже не существовали, и ужасъ, которымъ наполняли они вселенную, исчезъ вмѣстѣ съ ними. Надлежало употребить другія средства. За неимѣніемъ войскъ и полководцовъ, вознамѣрились дѣйствовать мнѣніями и суевѣріемъ, и сими средствами часто пріобрѣтали то, чего никогда не получили бы съ помощію опытнаго войска, искусныхъ полководцовъ и великихъ сокровищъ. Мы положили вѣроисповѣданіе въ числѣ причинѣ внутреннихъ; ибо отъ него часто возгарались междоусобныя брани. Прибавимъ же, что оно всегда находилось въ рукахъ государя. Терпимость есть прекраснѣйшее дѣло благоразумной политики, самое вѣрное средство сохранять спокойствіе.
Политическая система. Каждое правительство дѣйствуетъ по двумъ отношеніямъ: одно соединяетъ его съ подвластнымъ народомъ, другое со внѣшними правительствами. Послѣднее составляетъ политическую систему. Знаемъ по исторіи, что мѣсто феодальной системы заступила система равновѣсія. Разсмотримъ обѣ.
Ленное правленіе началось при Карлѣ Великомъ. Сей государь учредилъ достоинства и должности, которыя могъ раздавать и отнимать по произволу. При слабыхъ преемникахъ его должности сіи сдѣлались наслѣдственными, а чиновники, которымъ оныя принадлежали, самовластными. Для обезпеченія своей независимости, имъ надлежало склонить другихъ на свою сторону. Первые чиновники за благо разсудили дать свободу своимъ подчиненнымъ, желая сдѣлать ихъ сообщниками своихъ намѣреній. Съ того времени Королевская власть состояла уже только въ одномъ титлѣ. Независимые владѣтели, живучи въ укрѣпленныхъ замкахъ, безпрестанно воевали одинъ противъ другаго и разбойничали. Грабежи и убійства были слѣдствіями прихоти самовластнаго вельможи, которой въ дѣлахъ своихъ самъ былъ судіею и не боялся наказанія. Въ нѣкоторыхъ странахъ Европейскихъ безпорядокъ сей, прикрытый именемъ феодальной системы, продолжался пять или тесть столѣтій ко вреду общежитія. Во Франціи онъ нѣсколько ограниченъ былъ возникшимъ тогда рыцарствомъ. Многіе рыцари соединились для охраненія общественной безопасности и для обороны женщинъ. Братской союзъ между ними утверждался клятвою и обѣтами. Честь, великодушіе и уваженіе женскаго пола были пружинами ихъ дѣйствій. Рыцарство напослѣдокъ сдѣлалось смѣшнымъ, единственно потому что не имѣли уже понятія о тѣхъ бѣдствіяхъ, которыя оно предотвращало.
Система равновѣсія сдѣлалась всеобщимъ правиломъ въ Европѣ въ то время, когда Австрійскій домъ могуществомъ своимъ устращалъ всѣ державы, обладая сокровищами новаго свѣта, двумя сильными монархіями и многими областями. Тогда начались союзы между государями, которые иногда заключали договоры съ еретиками и даже съ невѣрными. Францискъ II понималъ уже, что вѣра и политика одна отъ другой независятъ и потому не возгнушался имѣть союзниками себѣ Турковъ и протестантскихъ государей.
Ежели въ равновѣсіи государствѣ есть какая-либо польза, то развѣ та, что оно второстепенной державѣ препятствуетъ вознестись на первую степень и сдѣлаться страшнымъ. Однакожъ, развѣ мы не видали, какъ Брандебургскій Курфирстъ стало королемъ и притомъ весьма сильнымъ, на зло системѣ равновѣсія? Защитила ли система сія Польшу отъ раздѣла?
Внѣшнія причины. Главная изъ нихъ Ѳеократическое правленіе. Въ наше время сила мнѣній принуждена уступать силѣ оружія. Чтобы покорить государство, нынѣ потребны войско, полководецъ, удача. Европейская исторія представляетъ мамъ чудесное явленіе, которому подобнаго примѣра не видано ни въ древности, ни въ другихъ частяхъ свѣта, и которое по всей вѣроятности никогда уже не возобновятся. Исторія представляетъ намъ государя, неимѣющаго ни денегъ, ни войска, ни полководцевъ, но управляющаго благоустроенными державами, получающаго дань отъ сильнѣйшихъ монарховъ и раздающаго королевскіе вѣнцы по своему произволенію. Всякой догадается, что здѣсь рѣчь идетъ о папахъ, которыхъ оружіе состояло въ буллахъ и проклятіяхъ.
Исторія свѣтской власти папъ не принадлежитъ къ нашему плану; ибо власть сія не есть правительство, ежели принимать слово сіе въ подлинномъ его смыслѣ. Однакожъ она была одною изъ числа важнѣйшихъ причинъ, имѣвшихъ вліяніе на судьбу государствъ Европейскихъ. Скажемъ слова два о началѣ свѣтской власти Римскихъ первосвященниковъ.
Кто полагается на извѣстія, выдуманныя людьми простодушными; тотъ вѣритъ, что папы съ самыхъ первыхъ вѣковъ христіянства пользовались отличнымъ уваженіемъ, противились восточнымъ императорамъ и уничтожали ихъ указы! Разсмотримъ, справедливы ли сіи извѣстія. До начала царствованія Императора Ѳеодосія, Римская церковь неимѣла и не могла имѣть никакой власти, ибо до того времени была она въ неизвѣстности" или по крайней мѣрѣ въ униженіи. Вообще въ первыя четыре столѣтія Римской епископѣ, среди великаго множества боговъ majorum et minoruni gentium, не могъ представлять себя важною особою. Правда, что еще прежде Императорѣ Константинъ подарилъ церкви святаго Іоанна (однакожъ не епископу Римскому) значительную сумму денегъ и земли въ Калабріи, Епископу было поручено имѣть попеченіе о бѣдныхъ и посылать проповѣдниковъ на востокъ и на западъ: вотъ причина щедрости Императора. Послѣ Ѳеодосія Римъ былъ покоренъ и разграбленъ Аларикомъ; черезъ сорокъ пять лѣтъ потомъ сей городѣ опустошенъ былъ Генеррикомъ, въ 476 году разграбилъ его Одоакръ, и потомъ Ѳеодорикъ, Послѣдній имѣлъ пребываніе свое въ Равеннѣ, откуда управлялъ онѣ Римомъ, Двое папъ спорили между собою обѣ архіерейскомъ престолѣ; Ѳеодорикъ прекратилъ споръ своимъ собственнымъ назначеніемъ. Внукъ его Аталарикъ опредѣлилъ порядокъ избранія. Разумѣется, что при Вестготахъ, Вандалахъ, Герулахъ и Остготахъ, которые одни послѣ другихъ владѣли Римомъ, епископу невозможно было усилиться. Въ шестомъ столѣтіи Римъ покоренъ былъ оружіемъ Юстиніана; въ 552 году онъ опять достался варварамъ; потомъ завоевалъ его Нарсесъ, которой поссорившись съ Императоромъ своимъ, призвалъ въ Италію Лонгобардовъ, страшныхъ непріятелей христіанамъ. Всѣ сіи произшествія: не подвержены сомнѣнію; они доводятъ насъ до осьмаго вѣка, въ которомъ началась свѣтская власть папы. Въ седьмомъ и осьмомъ столѣтіяхъ Римъ зависѣлъ отъ екзарховъ, жившихъ въ Равеннѣ и признававшихъ надъ собою власть императоровъ восточныхъ? Папы неиначе были посвящаемы какъ по именному повелѣнію екзарха. Они тогда, еще и мечтать не могли о правѣ низлагать королей, досаждать ихъ на престолахъ и требовать отъ нихъ повиновенія.
Въ 754 году Стефанъ третій, опасаясь Лонгобардовъ, пріѣхалъ во Францію просить помощи у Пепина, котораго при семъ случаѣ помазалъ онъ и вѣнчалъ на царство. Замѣтивъ, что Стефанъ повергался на землю передъ Пепиномъ, что Карлъ, сынъ Пепиновъ, лобызалъ папскую ногу, и что сей знакъ почтенія, заимствованный отъ восточныхъ народовъ, тогда незаключалъ въ себѣ того понятія, какое послѣ соединилъ съ нимъ Адріанъ первый, когда потребовалъ, чтобы передѣ нимъ падали на землю, и когда такое поклоненіе исключительно присвоилъ онъ папскому престолу.
Пепинъ взявъ екзархатъ Равеннскій у Лонгобардскаго Короля Астулфа, отдалъ его папѣ. Лишь только Пепинѣ удалился изъ Италіи, то Астулфъ осадилъ Римѣ. По просьбѣ Стефана, Пепинъ въ другой разѣ прибылъ въ Италію, и побѣдивъ Астулфа, принудилъ его отдать екзархатъ папѣ. Спустя сто пятьдесятъ лѣтѣ послѣ сего произтествія, начали говорить, что екзархатъ уступленъ папѣ; вотъ почему нѣкоторые писатели недовѣряютъ сей уступкѣ. Какъ бы то ни было, никто о томѣ несомнѣвается, что папы дѣйствительно владѣли всею областію: а сего и довольно! Всевозможныя усилія, съ какими папы доказывали достовѣрность сего подаренія, обнаруживаютъ, что они и сами сомнѣвались въ ономъ.
Въ 962 году Императорѣ Отонъ I, какъ обладатель Рима, принудилъ папу и все Римское духовенство дать себѣ присягу въ вѣрности, и запретилъ выбирать папу безъ согласія Императора. Въ прочемъ Отонъ подтвердилъ дары Пепина, Карла Великаго и Лудовико Кроткаго. Особливо же увеличены папскій владѣнія щедростію Матильды, Графини Тосканской, которая въ 1112 году укрѣпила за напою всѣ свои области: Тоскану, Манілуу, Парму, Пьяченцу, Реджіо, Феррару, Модену, часть Умбріи, Сполето, Верону почти все Петрово наслѣдіе, Витербо и часть Анконскаго маркизатства.
Могущество, доставленное папѣ сими областями, ничего не значило въ сравненіи со властію, какую имѣлъ онъ надъ прочими государями, которые по простотѣ своей дозволили овладѣть собою. Лотарій, Король Лотарингскій, потомокъ Карла Великаго, отлученъ отъ церкви за то, что дозволилъ духовному собору произнести мнѣніе о своемъ разводѣ. Онъ принужденъ былъ ѣхать за триста миль Отъ своей столицы посовѣтоваться съ Папою, на комъ надобно ему жениться, и испросить себѣ прощеніе у Адріана. Папа Формозъ помазалъ на царство трехъ претендентовъ западной Имперіи; Григорій VIII дарилъ Венгрію, и объявлялъ о себѣ, что онъ государь Испаніи, Иннокентій Ш подарилъ Англію Франціи; Климентъ IV воздвигалъ крестовой походъ противъ наслѣдника Неапольскаго престола Конрадина, и распоряжалъ собственнымъ его достояніемъ; Мартынѣ IV низложилъ Короля Аррагонскаго, и подарилъ владѣнія его Королю, французскому: Бонифацій VIII отдавалъ Сардинію и Корсику Іакову, Королю Аррагонскому; онъ же писалъ къ Едуарду: вѣдая, что онъ меня зависитъ назначеніе Короля Шотландіи; онъ же отлучилъ отъ церкви Албрехта Австрійскаго, и потомъ подарилъ ему французское Королевство. Наконецъ упомянемъ о Шведскомъ Королѣ, которой стараясь у Бенедикта XII выпросить себѣ одну часть Даніи, написалъ въ Письмѣ, что она зависятъ отъ Римской Церкви, ибо платятъ ей подать.
Читатель найдетъ въ исторій множество такихъ примѣровъ, показывающихъ слабость государей и честолюбіе Римскихъ первосвященниковъ. Однакожь не всѣ слѣпо имъ повиновались. Нѣкоторые, находись въ самомъ Римѣ, презирали Ватиканскіе перуны. Извѣстна вражда между Бонифаціеімъ и Филиппомъ пригожимъ. Иногда являлись вдругъ двое и трое папѣ, которые одинъ другаго предавали проклятію и возмущали Европу; честолюбіе папъ вообще было причиною почти всегдашнихъ безпокойствъ и замѣшательствъ въ государствахъ, и доводило ихъ до упадка.
[Мюссе-Пате В. Д.] О причинах, имеющих наибольшее влияние на судьбу государств: (Окончание) // Вестн. Европы. — 1810. — Ч. 53, N 19. — С. 236-244.