Г. ПОЗДНѢЕВЪ О КНИГѢ Г. ПРЖЕВАЛЬСКАГО.
правитьПутешествіе Н. М. Пржевальскаго и его заслуги получили такую извѣстность въ обществѣ, что излишне говорить объ этомъ. Слава г. Пржевальскаго, какъ ученаго наблюдателя, умѣющаго притомъ увлекательно изложить все видѣнное, достаточно оцѣнена публикою. Мы привыкли вѣрить Н. М. Пржевальскому безусловно, по иное дѣло — наше впечатлѣніе, и иное дѣло — ученая критика.
Въ виду важности того предмета, котораго касается книга г. Пржевальскаго «Третье путешествіе въ Центральной Азіи, изъ Зайсана чрезъ Хами въ Тибетъ и на верховья Желтой рѣки», въ виду разнообразныхъ отзывовъ о ней и популярности нашего путешественника, для болѣе или менѣе полной, правильной оцѣнки настоящаго труда, мы считаемъ обязанностью представить въ краткой передачѣ мнѣніе но этому предмету лица компетентнаго, какимъ въ данномъ случаѣ является г. Позднѣевъ, доцентъ монгольскаго языка и словесности при с.-петербургскомъ университетѣ, помѣстившій въ апрѣльской книгѣ «Журнала Министерства Народнаго Просвѣщенія» критическій очеркъ труда г. Пржевальскаго. Отдавая должную справедливость заслугамъ г. Пржевальскаго, какъ смѣлаго путешественника въ неизвѣстныя мѣстности центральной Азіи, г. Позднѣевъ останавливается на изложеніи тѣхъ географическихъ данныхъ, которыя могучъ представлять высокій интересъ, и высказываетъ свои замѣчанія о способѣ изслѣдованія ихъ нашимъ путешественникомъ.
Слѣдя, можно сказать, шагъ за шагомъ путь Н. М. Пржевальскаго и признавая всю занимательность изложенія, г. Позднѣевъ указываетъ на нѣкоторую краткость очерковъ, которые, ври всей ясности и простотѣ изложенія, остаются непонятными.
Едва ли возможно, напр., судить о 200-верстномъ пространствѣ по описанію, изложенному въ 10—15 строкахъ, чтобы въ представленіи не смѣшать этого пространства съ цѣлыми десятками другихъ такихъ же пространствъ, описанныхъ съ тою же общностью и краткостію. Описывая свой путь изъ Зайсана, какъ говоритъ г. Позднѣевъ, г. Пржевальскій "лишь въ немногихъ словахъ излагаетъ всѣ свои замѣчанія о 175-верстномъ пространствѣ, залегающимъ между Зайсанскимъ постомъ и озеромъ Улюнгуромъ. Съ тою же краткостью повторяетъ онъ нѣкоторыя показанія своихъ предшественниковъ относительно этого озера. Затѣмъ, описывая свое путешествіе по р. Урунгу, онъ "на всемъ свыше 300-верстномъ протяженіи теченія этой рѣки не называетъ ни одного имени урочища, ни одного названія попутной мѣстности. Описывая свой путь къ г. Баркулю, "онъ всѣ результаты своего изученія Баркульской равнины изложилъ въ какихъ нибудь десяти строкахъ, въ которыхъ говорится, что «будто р. Ирдыхэ впадаетъ въ Баркульское озеро съ запада, а на картѣ показываетъ ее съ востока». Далѣе, «самый г. Баркуль не былъ посѣщенъ авторомъ. Экспедиція остановилась въ 20 верстахъ отъ города, близь деревни Сянъ-то-хауза, и отсюда г. Пржевальскій посылалъ въ городъ своего казака, а самъ удовольствовался только внѣшнимъ осмотромъ Баркульской крѣпости, что было вполнѣ возможно, ибо, по словамъ автора, городъ Баркуль довольно хорошо быль видѣнъ съ мѣста стоянки».
Указавъ на множество вопросовъ и недоумѣній во всей географической части путешествія, г. Позднѣевъ, какъ знатокъ Монголіи и народовъ, въ ней обитающихъ, не удовлетворяется и этнографическою стороною путешествія. Общія замѣчанія путешественника о народахъ средней Азіи не даютъ, по словамъ г. Позднѣева, никакого о нихъ понятія. «Жилищемъ для Торгоутовъ, какъ и для всѣхъ монголовъ, служить войлочная юрта, говоритъ г. Пржевальскій. Но такое сообщеніе не даетъ въ сущности понятія о жилищѣ Торгоутовъ, ибо это послѣднее въ дѣйствительности только своимъ внѣшнимъ видомъ напоминаетъ юрты монголовъ, а по своимъ главнымъ составнымъ частямъ и по своему устройству значительно разнится отъ нихъ. Тоже самое можно сказать и о сообщеніяхъ, что одежда Торгоуговъ состоитъ изъ халата, и что Торгоутки носятъ платье, похожее на мужское. Извѣстно, что халатъ халату рознь, справедливо замѣчаетъ г. Позднѣевъ, — всѣ азіаты одѣваются въ халаты, и чѣмъ не менѣе каждый азіатскій народъ и нерѣдко каждое поколѣніе различаются этнографическою наукою по одеждѣ, потому, что всѣ они имѣютъ національные халаты. Что касается одежды Торгоутокъ, то она отличается отъ мужской едва-ли не болѣе, чѣмъ у всѣхъ другихъ монгольскихъ поколѣній; объ этомъ обстоятельно говорить Палласъ въ Sammlungen historischer Nachrichten über die Mongolischen Völkerschaften, T. I., 105 и г. Потанинъ, въ своихъ очеркахъ Сѣверо-Западной Монголіи, т. II, 105». Нѣтъ сомнѣнія, что для изученія страны, населенной различными своеобразными племенами, необходимо было сношеніе съ населеніемъ, главнымъ образомъ знаніе языка. У г. Пржевальскаго единственнымъ средствомъ для сношеніи съ азіатами были случайно взятые проводники, причемъ и съ этими проводниками были постоянныя неудачи "По выходѣ изъ-Атая, путешественникъ, какъ онъ сообщаетъ, имѣлъ у себя дурнаго проводника и въ концѣ-концовъ прогналъ его и остался одинъ въ невѣдомыхъ странахъ. Отсюда дѣлается попятнымъ, что въ дальнѣйшемъ пути онъ долженъ былъ идти, но словамъ г. Позднѣева, какъ глухо нѣмой. Онъ только видѣлъ страну, по изучать ее хотя бы съ нѣкоторой точностью, путемъ разспросовъ, онъ уже очевидно не могъ. Это видно изъ того, что онъ ничего не говоритъ, напр., о свинцовыхъ рудникахъ, хотя въ пекинской газетѣ «Цзинь-бао» (1-го числа 12 й луны 1884 г.) было напечатано донесеніе баркульскихъ правителей пекинскому министерству о томъ, что къ сѣверу отъ Баркуля и горъ Куку сыхрэ, неподалеку отъ границъ Кобдосскаго округа находились прежде свинцовые рудники, и г. Пржевальскій, можно сказать навѣрное, проходилъ недалеко отъ нихъ; но могъ ли онъ узнать о нихъ безъ указаній знакомыхъ съ мѣстностью туземцевъ?[1]
Можетъ быть это объясняется тѣмъ, что г. Пржевальскаго вообще мало интересовало варварское населеніе, какъ онъ не разъ отзывался о немъ. Можетъ быть, онъ не имѣлъ особаго интереса къ этнографіи, какъ натуралистъ, геологъ и преимущественно охотникъ. Но есть область, въ которой г. Пржевальскій могъ бы дать весьма интересныя данныя, по своему званію военнаго спеціалиста.
«Болѣе серьезное вниманіе г. Пржевальскій, говоритъ г. Позднѣевъ. обратилъ, повидимому, на изученіе китайскихъ войскъ, но и по сему предмету онъ прибавляетъ очень немногое къ прежнимъ своимъ наблюденіямъ, изложеннымъ въ его сочиненіи „Монголія и страна Тангутовъ“ (сравните, напр., стр. 81 и 82 настоящей книги и 273 стр. прежняго сочиненія). Между тѣмъ по этой спеціальности отъ него можно было бы ожидать большаго, ибо достовѣрно извѣстно, что реорганизаціонная дѣятельность китайскаго правительства въ отношеніи боевыхъ силъ государства идетъ быстрыми шагами. Рѣзче всего проявилась она въ устройствѣ разнаго рода военно-техническихъ учрежденіи. Такъ, напр., мы знаемъ, говоритъ г. Позднѣевъ, что именно въ Хами имѣется оружейный заводъ подъ управленіемъ нѣсколькихъ англійскихъ мастеровъ; но нашъ путешественникъ проходитъ это обстоятельство совершеннымъ молчаніемъ и вмѣсто того упоминаетъ только о невидѣнныхъ имъ оружейныхъ заводахъ въ Тяньцзинѣ, Шанхаѣ, Панкинѣ, Кантонѣ, и Ланьчжоу; но если уже хотѣлось ему говорить о невидѣнномъ и сообщать свѣдѣнія о малоизвѣстномъ для насъ, но почему же было не прибавить, что китайцы имѣютъ еще морской арсенала, и литейную мастерскую въ Фу-чжоу[2], пороховые заводы въ Карашарѣ и Аксу, пушечный заводъ въ Кашгарѣ, да еще строятъ новые такіе же заводы въ Гиринѣ и портѣ Ли? Впрочемъ, г. Пржевальскій, очевидно, по придаетъ никакого значенія военнымъ реформамъ Китая. Сравнивая настоящія замѣтки г. Пржевальскаго о видѣнныхъ имъ китайскихъ войскахъ съ прежними, можно даже сказать, что эти прежнія значительно полнѣе, нежели изложеніе настоящей книги, но какъ въ первомъ, такъ и во второмъ грудѣ всѣ изслѣдованія автора сводятся къ одному заключенію, что вообще въ Китаѣ нѣтъ ни малѣйшаго военнаго образованія[3]. При крайней скудости нашихъ свѣдѣній о военныхъ силахъ Китая, оспаривать всецѣло это положеніе, конечно, трудно; ярко бросается въ глаза только то, почему такъ говоритъ г. Пржевальскій обо всѣхъ китайскихъ войскахъ, когда онъ видѣлъ только одну пограничную армію Цзо-цзунъ-тана? Притомъ относительно этой арміи у насъ имѣются свѣдѣнія, несогласныя съ показаніями путешественника. Такъ, по словамъ г. Пржевальскаго, вооруженіе цзо-цзунъ-тановой арміи состоитъ изъ старыхъ англійскихъ, гладкоствольныхъ пистонныхъ ружей, у коихъ по большей части стволы урѣзаны на ⅓ длины для удобства привѣшиванія ружья къ сѣдлу (такъ объяснили путешественнику лѣнивые и не могущіе сами даже нести ружья китайскіе солдаты); между тѣмъ статья Генри Вульфа, помѣщенная въ американскомъ журналѣ The Californian, свидѣтельствуетъ, что армія Цзо-цзунъ-тана вовсе не такъ плоха по своему вооруженію. Значительная часть пѣхоты — говоритъ Вульфъ — вооружена въ ней ружьями Ремингтона и Мартини-Пибоди, вся кавалерія — револьверами Ремингтона и карабинами Шарпа. Въ полевой артиллеріи нѣкоторая часть орудій Круппа, а также есть и картечницы Гатлинга. Осадная артиллерія имѣетъ 20-ти и 40-фунтовыя орудія Круппа[4]. При такихъ противорѣчіяхъ показаніи намъ остается только недоумѣвать и спрашивать самихъ себя: хочетъ ли американскій органъ запугать Европу китайскимъ прогрессомъ, или же русскому путешественнику во что бы то ни стало хочется доказать свою мысль, что европейцамъ стоитъ только двинуться въ любую часть срединнаго государства, чтобы заранѣе разсчитывать на вѣрную побѣду. Изслѣдовать военный вопросъ въ Китаѣ было бы, конечно, дѣломъ великой важности, но, къ несчастію, г. Пржевальскій не даетъ для сего фактическихъ данныхъ и всѣ свои замѣчанія о китайскихъ солдатахъ ограничиваетъ только приложеніемъ къ нимъ эпитетовъ въ родѣ: безнравственные и безчестные люди, лѣнтяи, воры, взяточники, грабители и т. д.»
Относительно хамійской пустыни г. Пржевальскій даетъ менѣе, чѣмъ можно было ожидать. Также кратко сообщаетъ онъ объ оазисѣ Ша-чжеу, гдѣ, но словамъ путешественника, находится одинъ городъ, а по показаніямъ китайцевъ, на которыхъ ссылается г. Позднѣевъ, — ихъ два. Не менѣе интересны и важны замѣчанія г. Позднѣева по поводу показаній г. Пржевальскаго относительно истоковъ Желтой рѣки. Оказывается, что г. Пржевальскій, «прошедшій отъ параллели Хо Чжоу какихъ-нибудь [00 верстъ, уже старается опредѣлить ея (Желтой рѣки) истоки»; тогда какъ китайцы проходили вверхъ по рѣкѣ Хуанъ хэ приблизительно верстъ на 250 выше того пункта, до котораго доходилъ г. Пржевальскій, подробно описали теченіе рѣки на этомъ пространствѣ, и тѣмъ не менѣе они «и до нынѣ положительно отказываются отъ опредѣленія ея истоковъ». Тибетъ, какъ замѣчаетъ рецензентъ, представляетъ интереснѣйшую страну, неизвѣстную европейцамъ; здѣсь интересенъ каждый шагъ путешественника, по тѣмъ не менѣе и здѣсь проходятся цѣлыя пространства безъ означенія разстояній рѣкъ, урочищъ и т. п. Самое описаніе является неудовлетворительнымъ; по словамъ рецензента, «читателю не дается, собственно говоря, ни одного живаго факта, такъ что остается только схватывать на лету и затверживать заключенія, по большей части неизвѣстно на чемъ основанныя. Можно сказать, что для успѣховъ науки подобнаго рода отчеты о путешествіяхъ, говоритъ рецензентъ, даже вредны и, конечно, тѣмъ вреднѣе, чѣмъ большимъ авторитетомъ пользуется путешественникъ». Въ концѣ своего критическаго очерка г. Позднѣевъ обращаетъ также вниманіе читателей на неудовлетворительность рисунковъ, приложенныхъ къ описанію путешествія, что замѣчено, впрочемъ, и многими ранѣе.
Ограничиваясь только передачею части замѣчаній, касающихся наиболѣе важныхъ предметовъ, мы предлагаемъ для болѣе полнаго ознакомленія съ недостатками труда г. Пржевальскаго обратиться къ статьѣ г. Позднѣева.
- ↑ Г. Пржевальскій вообще пренебрегалъ китайской географической литературой и ея показаніями. Уже въ 1871 г. однимъ знатокомъ Китая г. Успѣнскимъ по порученію нашего посланника А. Е. Влангали для г. Пржевальскаго приготовленъ былъ превосходный трудъ «Описаніе страны Кука-норъ». Эта драгоцѣнная для географовъ статья помѣщена, была въ записк. импер. географическаго общества 1880 г., т. VI. Въ веденіи переводчика сказано, что «г. Пржевальскій тогда же рѣшительно отказался отъ всякихъ книжныхъ китайскихъ свѣдѣній» (с. 59).
- ↑ Голосъ, 12 іюля 1880 г.
- ↑ Замѣчательно, что изслѣдованія Пржевальскаго производились уже послѣ того, какъ стало положительно извѣстнымъ, что часть китайскихъ войскъ обучается европейскими инструкторами и что въ войскахъ Ли-хунъ-чжана еще съ 1870 г. былъ введенъ прусскій новый уставъ. Еще за три-четыре года до того времени, какъ русскій путешественникъ высказалъ свое заключеніе о китайскихъ войскахъ, годовые отчеты Лобеля, издаваемые подъ названіемъ Jahresberichte über die Veränderungen und Fortschritte Militärwesen, извѣщали, что китайскихъ войскахъ вводится однообразное вооруженіе ружьями системы Маузера, что въ 1878 г. было доставлено въ Китай только съ одного завода Круппа около 400 орудій, что китайскій посланникъ въ Берлинѣ перевелъ съ нѣмецкаго военныя руководства и инструкціи для преподаванія оныхъ китайскимъ войскамъ и проч.
- ↑ Русскій Инвалидъ 1881 г. № 58.