О Ла-Перузѣ, и объ экспедиціи Французскаго Капитана Дюрвиля.
правитьПослѣднія письма, полученныя отъ Ла-Перуза, писаны имъ были 10-го Марта 1788 года. Онъ извѣщалъ въ нихъ, что отправился изъ Ботани-Бей, намѣренъ посѣтить острова Дружества, разсмотрѣть окрестности Новой Каледоніи, пройти, въ Іюлѣ мѣсяцѣ, прописокъ Торресомъ между Новою Гвинеею и Новою Голландіею, и что онъ надѣется въ концѣ того года возвратиться во Францію.
Контръ-Адмиралъ д’Антркасто, посланный для отысканія Ла-Перуза, осмотрѣлъ въ 1792 и 179З годахъ моря Новой Каледоніи и Новой Гвинеи, обогатилъ Географію разными открытіями, обнародованными весьма рачительно ученымъ мореходцемъ Г. Росиремъ, но не нашелъ ни малѣйшихъ слѣдовъ Ла-Перузовыхъ фрегатовъ, Буссоли и Астролябія, и не получилъ извѣстій о охъ экипажахъ. Онъ узналъ только, что жители острововъ Дружества ихъ не видали; сіе обстоятельство могло уже родить мысль, что оба фрегата погибли вдругъ отъ какого нибудь внезапнаго случая, на пути изъ Ботани-Бея къ островамъ Дружества, ибо нельзя подумать, чтобъ человѣкъ основательный, какой былъ Ла-Перузъ, вдругъ вздумалъ перемѣнить путь свой.
Но какимъ обстоятельствомъ можно бъ было изъяснить погибель двухъ кораблей, случившуюся въ одно то же время? Какъ могли исчезнуть всѣ ихъ гребныя суда въ недальномъ, по соразмѣрности, разстояніи отъ колоній Европейскихъ?
Покойный Англійскій Командоръ Флиндерсъ первый пытался рѣшить сію задачу. На плаваніи своемъ для открытій вокругъ Новой Голландіи, сей мореходецъ едва не погибъ отъ множества коралловыхъ рифовъ и мелей, коими усѣяно море между Новымъ Валлисомъ и Новою Каледоніею. Сія отмель, поднимается изъ бездны до разстоянія двухъ футовъ отъ поверхности воды при средней высотѣ ея. Никакое благоразуміе не могло бы воспрепятствовать кораблю удариться объ эту мель почти въ самое то мгновеніе, когда ее увидѣли; порывъ вѣтра, сильное морское теченіе могли бы увлечь мореходцевъ при всѣхъ ихъ усиліяхъ. Великое протяженіе мели закрываетъ имъ путь, а другіе рифы, идущіе цѣпью, препятствуютъ выходу. Корабль, брошенный въ сіе мѣсто, поднимается наступающимъ приливомъ и погибаетъ въ волнахъ, не оставивъ ни малѣешаго признака, гдѣ случилось съ нимъ сіе бѣдствіе. Флиндерсъ избѣжалъ сей бѣды при помощи шлюпки. Ла-Перузъ не былъ такъ счастливъ; онъ погибъ на одномъ изъ рифовъ, по коимъ море сіе названо Коралловымъ.
Нынѣ предположеніе сіе получило высокую степень вѣроятности. Адмиралъ Менбей, находящійся теперь въ Парижѣ, привезъ крестъ ордена св. Лудовика, найденный въ рукахъ жителей нѣкоторыхъ острововъ, лежащихъ къ сѣверу отъ Коралловаго моря, однимъ Англійскимъ китопромышленникомъ, который, какъ сказываютъ, нашелъ тамъ Французскія шпаги и другія вещи, принадлежавшія кораблю, погибшему тамъ, по словамъ островитянъ, лѣтъ за тридцать предъ симъ. Мы узнали притомъ, что сей китпоромышленникъ есть отставной Англійскій Флотскій офицеръ, достойный всякаго уваженія; но онъ еще не возвращался въ Европу.
Извѣстно, что Морское (Французское) Министерство рѣшилось отправить экспедицію въ тѣ моря, гдѣ вѣроятно, погибъ Ла-Перузъ, имѣя во-первыхъ въ виду отыскать остатки его кораблей, и, сколько возможно разсѣять сомнѣнія объ участи сего мореплавателя, а во-вторыхъ изслѣдовать нѣкоторыя малоизвѣстныя земли, могущія доставить выгоды торговлѣ.
Важное одобреніе подкрѣпило сіе предпріятіе. Ученый Астрономъ и Географъ Баронъ Цахъ, въ своей Астрономической перепискѣ и пр. и пр., воззвалъ къ Французскимъ мореплавателямъ, требуя, «чтобы они отыскали могилу Ла-Перуза, и воздвигли памятникъ ему и сотоварищамъ его.»
"Не нужно большихъ усилій, " справедливо присовокупляетъ Г. Цахъ: «чтобы возбудить Французовъ къ чести и славѣ; ибо нѣтъ народа, который бы столь ревностно жаждалъ оныхъ. Но когда я рѣшился воззвать къ Правительству Французскаго народа, и когда пламенное перо мое, увлеченное живѣйшимъ чувствомъ, бѣгло начертывало сіи строки, я не обращалъ особеннаго вниманія на мысль, которая въ послѣдствіи сильно поразила успокоенный духъ мой: теперь постараюсь исправить сію ошибку.»
«Нельзя ли предположить, что часть экипажа съ фрегатовъ Буссоли и Астролябіи еще существуетъ, что сіи люди пережили свое бѣдствіе, и нашли убѣжище на одномъ изъ тѣхъ неприступныхъ острововъ, съ коими познакомить насъ Англійскій китоловъ? Кто можетъ знать, не успѣлъ ли Ла-Перузъ, вмѣстѣ съ сотоварищами своего несчастія, основать колонію посреди сего лабиринта подводныхъ спалъ, неизвѣстныхъ ни одному мореплавателю по причинѣ труднаго и опаснаго къ нимъ доступа? Какъ войти въ средину ихъ? Какъ оттуда выйти? Дарованія Ла-Перуза, великая его опытность, способы, найденные имъ въ благородномъ сердцѣ, въ просвѣщенномъ умѣ своемъ, которыя онъ безъ сомнѣнія, умѣлъ употребить съ пользою въ ужасномъ положеніи, въ коемъ онъ находился, не подаютъ ли намъ права надѣяться, что онъ нашелъ средство спасти экипажъ свой и защитить оный отъ звѣрства дикихъ, у коихъ онъ долженъ былъ искать убѣжища, что въ новѣйшія времена подтверждается двумя знаменитыми примѣрами Капитана Мэксвеля на Алцестѣ, и Капитана Фрейсине на Ураніи. Не справедливо ли питать такую надежду, и не жестоко ли отвергать оную?»
Мы не дерзаемъ раздѣлять сей надежды, однако же съ удовольствіемъ изложимъ здѣсь доказательства, на которыхъ ученый Астрономъ основываетъ оную.
Первымъ примѣромъ онъ поставляетъ экипажъ Англійскаго корабля Боунти, подъ начальствомъ Капитана Блейга (Bligh), коему поручено было перевезти хлѣбное дерево изъ Отаити на Антильскіе острова. Отъѣхавъ недалеко отъ Ботанибея, сей корабль былъ захваченъ возмутившимся экипажемъ. Капитана съ нѣсколькими офицерами высадили въ непокрытую шлюбку и пустили въ море. Проплывъ съ непонятнымъ счастіемъ тысячу двѣсти миль, они достигла Голландской колоніи на островѣ Тиморѣ. Англійское Адмиралтейство, извѣстившись о семъ плачевномъ происшествіи, въ 1790 году, отправило корабль Пандору, подъ начальствомъ Капитана Эдвардса, для отысканія Боунти, и для доставленія въ Англію всѣхъ бунтовщиковъ, которые будутъ пойманы. Прибывъ въ Отаити, Капиталъ Эдвардсъ въ нѣсколько дней успѣлъ захватить всѣхъ четырнадцать мятежниковъ, которые оставалися въ живыхъ.
Но Христіанъ, начальникъ возмущенія, съ восемью товарищами и многими жителями Отаити, преимущественно женщинами, бѣжалъ на кораблѣ Боунти; извѣстно было только то, что они отправилась съ намѣреніемъ поселиться на какомъ нибудь необитаемомъ островѣ. Всѣ усилія Капитана Эдвардса, открыть сіе убѣжище, остались тщетными, хотя онъ посѣтилъ множество острововъ.
Съ того времена, протекло болѣе двадцати лѣтъ, и ничего не слышно было о Христіанѣ и его сообщникахъ. Вдругъ, въ началѣ 1815 года, Лорды Адмиралтейства получили письмо отъ Капитана Фольджера, начальствовавшаго на Американскомъ кораблѣ Топазѣ, изъ Нантюкетта отъ 1-го Марта 1813 года, въ коемъ сей Капитанъ говоритъ, что, приблизившись къ острову Питкерну, который онъ почиталъ необитаемымъ, основываясь на описаніи сего острова Капитаномъ Картеретомъ, открывшимъ оный въ 1767 году, онъ увидѣлъ двухъ молодыхъ людей; они подъѣхали къ нему на двойной байдарѣ, и предложили ему плоды и поросенка. Они говорили хорошимъ Англійскимъ языкомъ и расказали ему, что родились отъ отца Англичанина, принадлежавшаго къ экспедиціи Капитана Блейга. Капитанъ Фольджеръ вышелъ съ ними на берегъ, гдѣ нашелъ Англичанина, по имени Александра Смита, который подтвердилъ, что онъ участвовалъ въ возмущеніи экипажа корабля Боунти, и расказалъ о помянутыхъ приключеніяхъ сотоварищей своихъ, окончившихся учрежденіемъ Англо-Отаитской колоніи на семъ островѣ дотолѣ ненаселенномъ, а нынѣ покрытомъ воздѣланными полями и красивыми домиками.
Г. Цахъ съ удовольствіемъ останавливается на описаніи колоніи: онъ упоминаетъ о многихъ другихъ донесеніяхъ Англійскихъ офицеровъ, послѣ Фольджера посѣтившихъ островъ Питкернъ; старается прельстить воображеніе читателей своихъ прелестными картинами, и заставить ихъ раздѣлять съ ними мечту о возможности существованія въ какомъ либо краю Свѣта Французской колоніи, происходящей отъ Ла-Перуза и товарищей его несчастія. Хотя сіе уклоняетъ насъ нѣсколько они нашего предмета, однако же выпишемъ здѣсь слѣдующее мѣсто:
«Въ сей прекрасной колоніи считалось 49 человѣкъ различнаго возраста. Юноши, всѣ рожденные на семъ островѣ, стройностію и крѣпостію тѣла напоминали древнихъ гладіаторовъ и отличалась мужественною красотою. Они были откровенны и привѣтливы; благосклонность и добродушіе изображались въ чертахъ лица ихъ. Но молодыя женщины обратили на себя еще большее удивленіе: онѣ были высоко ростомъ, здоровы и весьма стройны. Съ улыбкою на устахъ и пріятнѣйшею веселостію на лицѣ, онѣ показывали скромность и стыдливость, которыя послужили бы къ чести народа наиболѣе знакомаго съ приличіемъ и добродѣтелію. У всѣхъ ихъ были зубы бѣлые, какъ изъ слоновой кости, и въ чертахъ лица жителей обоего пола выражался характеръ Англичанъ. Одежда молодыхъ женщинъ состояла въ кускѣ матеріи, покрывавшемъ ихъ только отъ груди до колѣнъ; большая часть изъ нихъ носила небрежно накинутые на плечи плащи, спускавшіеся до земли; но сіи плащи, служившіе единственно для защиты ихъ отъ солнечнаго зноя, часто отлагаемы были ими въ сторону, и тогда бюстъ ихъ представлялъ глазамъ нѣжнѣйшія и прелестнѣйшія формы, которыя только можетъ создать воображеніе. Онѣ дѣлаютъ себѣ красивые головные уборы. Природная скромность сихъ молодыхъ женщинъ, и правила Вѣры и нравственности, которыя Смитъ успѣлъ внушить имъ, сохранили ихъ чистыми и непорочными.»
Г. Цахъ съ вѣжливостію прибавляетъ, что въ колоніи, основанной Ла-Перузомъ, конечно вмѣстѣ съ невинностію и чистотою нравовъ найдемъ всю пріятность и отличный вкусъ Француженокъ.
«Что должно заключить изъ всего этого?» говоритъ наконецъ нашъ Астрономъ: «если по прошествіи тридцати лѣтъ можно было пріобрѣсти свѣдѣнія объ Англо-Отаитской колоніи, основанной на острову, лежащемъ на пути всѣхъ, плавающихъ по Тихому Оксану, то должно ли отчаяваться въ возможности получить извѣстія о Галло-Океанской колоніи, заведенной посреди водъ, называемыхъ Англичанами iron bound (опоясанныхъ желѣзомъ), и лежащей въ сторонѣ отъ обыкновенныхъ путей мореплавателей?»
Опасаемся, что читатели наши, обдумавъ хладнокровно, найдутъ величайшую разницу въ положенія возмутившагося экипажа, искавшаго убѣжища, и почтенныхъ товарищей Ла-Перуза, неимѣвшихъ никакой причины оставаться въ добровольной ссылкѣ изъ Франціи.
Вотъ и другой примѣръ, коимъ Г. Цахъ старается оживить нашу умершую надежду.
«Въ 1761 году, Французскій корабль Лютиль, подъ командою Капитана Ла-Фарга, разбился въ Индійскомъ морѣ о подводный камень, извѣстный подъ именемъ Песчанаго острова. Сія скала, лежащая къ сѣверу отъ Иль-де-Франса подъ 15° 52' южной широты и подъ 54° 51' къ востоку отъ Гринвичскаго меридіана, не имѣетъ и четверти мила въ окружности; плоскій и безплодный островъ, въ сильные проливы, почти совершенно покрывается водою. Однако же Капитанъ Лафаргъ и люди его экипажа нашли себѣ на ономъ пристанище. Вырывъ колодезь въ 15 футовъ глубиною, пни достали прѣсную воду, которую можно было нить. Изъ обломковъ корабля выстроили шлюпку, на которой помѣстились бѣлые люди экипажа, и безъ дальнѣйшихъ приключеній, счастливо достигли Санта-Маріи на островѣ Мадагаскарѣ. Черные же остались на скалѣ, ожидая помощи. Подъ предлогомъ войны, не хотѣли съ Иль-де-Франса послать маленькаго судна, для спасенія сихъ несчастныхъ изъ такого мѣста, гдѣ, по всякому вѣроятію, они должны были умереть съ голоду».
«Спустя пятнадцать лѣтъ, послали къ нимъ въ 1776 году, съ острова Иль-де-Франса, на кораблѣ Ла-Дофинъ, Капитала Ланюньи-Тромелена, который привезъ съ собою оттуда семерыхъ Негритянокъ и одного маленькаго Негра, которые, въ теченіе столь многихъ лѣтъ, съ успѣхомъ противоборствовали всѣмъ ужасамъ положенія, превосходящаго всякое описаніе. Отъ сихъ Негритянокъ узнали, что Негры построили на возвышеннѣйшемъ мѣстѣ острова хижину, которую они покрыли кожею морскихъ черепахъ. Обломки корабля послужили имъ къ построенію сего жилища, которое даже не предохраняло ихъ отъ морскихъ волнъ во время бури. Онѣ объявили, что въ продолженіе ихъ долговременнаго заточенія, видѣли онѣ пять кораблей, изъ коихъ нѣкоторые тщетно старались подъѣхать къ скалѣ. Маленькое судно, Ла-Сотерель, подало имъ наибольшую надежду быть наконецъ избавленными отъ безпрерывнаго страха, въ которомъ онѣ столь долго находились. Съ корабля спустили лодку, и офицеру дано было повелѣніе отправиться къ острову; но подводные камни не допустили его подъѣхать къ оному; одинъ изъ матросовъ, смѣлый пловецъ, бросился въ море и достигъ до берега, гдѣ онъ принужденъ былъ остаться, ибо лодка исчезла изъ виду, и корабль Ла-Сотерель продолжалъ свое плаваніе. — Сей матросъ, жертва неустрашимости и человѣколюбія своего, пробылъ нѣсколько времени въ сей горестной странѣ; онъ съ Негритянкою прижилъ сына, о космъ мы говорили выше и который былъ спасенъ; но, вмѣсто того, чтобы терпѣливо ожидать помощи изъ Иль-де-Франса, онъ возъимѣлъ дерзкую надежду, на ушломъ плоту съ троими Неграми и тремя Негритянками, доѣхать до Мадагаскара, отдаленнаго болѣе нежели на сто миль отъ сей опасной скалы.»
Г. Цахъ приводитъ еще въ примѣръ примѣчательное отрытіе Англійскаго Фрегата, погибшаго въ большую бурю, и остававшагося въ песку въ продолженіе 23 лѣтъ, у береговъ Европы, ненодалеку отъ богатаго торговаго города.
«9 Октября 1799 года, Англійскій тридцати-двухъ-футовый фрегатъ Лютинъ, подъ начальствомъ Капитана Скиннера, отправился изъ Ярмута въ Гамбургъ, со многими пассажирами и весьма значительною суммою денегъ. Вечеромъ того же дня, силою вѣтра и волнъ, его надвинуло на мель, находящуюся, не доѣзжая до Финскаго пролива (между островами Флиландомъ и Шеллингомъ). Чрезвычайно темная ночь не допустила подать помощи фрегату Лютинъ не только со стороны острововъ, но и даже съ собственной его консервы (оберегательнаго судна) Арроу. На разсвѣтѣ другаго дня, тщетно искали фрегата, и не безъ основанія предполагали, что онъ разбитъ въ дребезги, и что всѣ, находившіеся на ономъ пассажиры погибли. Сіе послѣднее предположеніе, къ несчастію, было слишкомъ справедливо; одинъ Г. Шабракъ, Нотаріусъ, пережилъ сіе ужасное бѣдствіе; двое другихъ, спасенныхъ съ нимъ, умерли отъ изнеможенія и усталости, въ виду берега. Лѣтописи мореплаванія мало представляютъ примѣровъ кораблекрушеніи, послѣдствіемъ коихъ были столь великія частныя и общія бѣдствія. Считаютъ, что на фрегатѣ Лютинъ нагружено было болѣе 3 милліоновъ франковъ звонкой монеты Англійскими купцами, посылавшими сію сумму въ пособіе нѣкоторымъ торговымъ домамъ въ Гамбургѣ; нѣкоторые изъ сихъ купцовъ сами находились на фрегатѣ. Въ 1822 году, двадцать три года спустя послѣ сего несчастія, во всѣхъ Вѣдомостяхъ увѣдомляли, что сей фрегатъ былъ найденъ глубоко зарытый въ песку, но цѣлый и ни мало не поврежденный. Случай, приведшій отыскать и получить обратно, послѣ 23 лѣтъ, сокровище, которое, по всеобщему мнѣнію, было поглощено моремъ, но скрывалось на днѣ онаго, чрезвычайнѣе и неожиданнѣе возможности, открыть и снова обрѣсти потомковъ Галло-Океанской колоніи. Безчисленные острова обширнаго Океана, которые нынѣ всѣ обитаемы, не были ль населены кораблекрушеніями?»
«Всѣ ciи примѣры достойны вниманія; во могутъ ли они быть примѣнены къ особенному случаю, составляющему предметъ нашихъ разсужденій? Неужели искусные и смѣлые моряки, переживъ кораблекрушеніе свое, не могли найти средствъ подать о себѣ вѣсть? Впрочемъ, игра случая многообразна, судьбы человѣческія таинственны, пути Провидѣнія неисповѣдимы! Надежда сія можетъ быть обманчива, но совершенное отчаяніе жестоко.»
Какъ бы то ни было, Г. Цахъ оканчиваетъ свою статью весьма основательными замѣчаніями о мѣстѣ, гдѣ Англійскій китоловъ нашелъ орденъ Св. Лудовика, который, вѣроятно, принадлежалъ кому либо изъ экспедиціи Ла-Перуза.
«Разсмотрѣвъ дневныя записки новѣйшихъ мореплавателей, мы увѣримся, что свѣдѣнія наши о сихъ мѣстахъ весьма несовершенны. Изъ донесеній Англійскаго китолова явствуетъ, что Фрегаты Буссоль и Астролябія были выброшены на одинъ изъ безчисленныхъ острововъ, составляющихъ обширный Луизіадскій Архипелагъ, простирающійся болѣе чѣмъ на 120 миль, по направленію къ сѣверо-западу и юго-востоку. Д’Антркасто проѣхалъ только вдоль сѣверныхъ береговъ сего Архипелага и описалъ съ большою подробностію находящіеся въ той сторонѣ острова и окружающія ихъ мели. Бугенвиль и того не сдѣлалъ, приблизившись къ южнымъ берегамъ, а западная часть снята еще хуже. По сей причинѣ Г. Крузенштернъ, въ Гидрографическихъ запискахъ своихъ, на стр. 153, излагаетъ мнѣніе, что желательно было бы снова изслѣдовать сей столь мало извѣстный Архипелагъ. Къ тому присовокупляетъ онъ: исполненіе сего предпріятія будетъ подвержено затрудненіямъ, ибо, какъ онъ полагаетъ, для сей цѣли можно будетъ употребить одни только малыя суда, по причинѣ великаго множества мелей, подводныхъ камней, скалъ и рифовъ, окружающихъ или соединяющихъ сіе острова: Д’Антркасто, плывя изъ Луазіады въ Новую Гвинею, и желая поворотить къ юго-западу, коснулся подводныхъ камней, принудившихъ его направить путь свои прямо къ западу.»
"Первому путешествію въ тѣ моря, говоритъ Г. Крузенштернъ, предоставлено просвѣтить нагъ на счетъ западныхъ предѣловъ сего важнаго Архипелага: вотъ ободреніе неустрашимому мореплавателю, который первый поспѣшитъ посѣтить могилу Ла-Перуза.
«Разсматривая со вниманіемъ журналы и описанія путешествія Г. д’Антркасто, можемъ замѣтить еще нѣчто весьма важное, а именно, что сей мореплаватель никогда не выходилъ на берега сихъ острововъ, и не вступалъ въ сношенія съ ихъ жителями. Въ 179З году, д’Антркасто плыветъ по симъ водамъ; проходитъ вдоль берега Новой Каледоніи, посѣщаетъ часть Соломоновыхъ острововъ; но въ журналѣ его невидно, чтобы онъ входилъ въ сношенія съ островитянами. Д’Антркасто, мало удовлетворенный симъ первымъ взысканіемъ, вновь появляется на сихъ водахъ, посѣщаетъ южные берега острововъ Св. Духа, открытыхъ Квиросомъ, потомъ островъ Св. Креста, найденный Менданою, наконецъ Соломоновъ Архипелагъ. Мы видимъ, что байдара съ семью дикими дерзнула напасть на фрегатъ и Эсперансъ; но не замѣчаемъ, чтобы и въ семъ второмъ путешествіи, д’Антркасто вступалъ въ связь съ островитянами: а это пунктъ весьма важный: если бы природные жители сихъ острововъ не вышли на Англійское китоловное судно, то мы доселѣ не знали бы, гдѣ случилось бѣдствіе съ Ла-Перузомъ и его экипажемъ.»
Сіи замѣчанія должны поразить каждаго мореходца. Воды, на коихъ Ла-Перузъ вѣроятно претерпѣлъ кораблекрушеніе, гдѣ, можетъ быть, нѣкоторые изъ его сопутниковъ еще понынѣ изнемогаютъ съ оковахъ, посреди какого нибудь дикаго племени, представляютъ еще обильную жатву важныхъ открытій. И такъ, если бы даже могила Ла-Перуза осталась неизвѣстною, если бы ни одинъ человѣкъ, спасенный отъ кораблекрушенія, никогда не утѣшилъ друзей и почитателей его, по крайней мѣрѣ, наши молодые и смѣлые мореходцы прославятся тѣмъ, что послѣдуютъ благородному примѣру, оставленному имъ симъ великимъ мореплавателемъ! Подвергая опасности жизнь свою, они присовокупятъ новыя богатства къ обширному архиву Наукъ, и, можетъ быть, откроютъ новые источники торговли и народной промышленности[1].
- ↑ Мы уже сказали что начальство сей экспедиціи ввѣрено Г. Дюрвилю, Капитану фрегата и весьма достойному офицеру, извѣстному своимъ путешествіемъ въ Чермное море, и тѣмъ, которое онъ совершилъ вмѣстѣ съ Капитаномъ Дюперре. Нынѣ мы присовокупимъ еще нѣсколько подробностей. Г. Лейтенантъ Жакино, коему поручено было смотрѣніе за Хронометрами на кораблѣ Кокилѣ, назначенъ вторымъ по Г. Дюрвилѣ. Г. Гемаря флотскій Медикъ перваго класса, одинъ изъ сочинителей Зоологіи въ путешествіи около свѣта Капитана Фрейсине, наименованъ главнымъ Причемъ и Натуралистомъ сей новой экспедиціи. Корнетта, назначенная, для сего занимательнаго путешествія, названа Астролябіею, по имени одного изъ фрегатовъ великаго мореходца, котораго Франція и всѣ образованные народы еще понынѣ оплакиваютъ. Корветта Астролябія вооружается въ Тулонскомъ портѣ.