О Банкротствахъ въ торговомъ сословіи и постановленія о родѣ, силѣ и дѣйствіи долговыхъ по торговлѣ обязательствъ. Санктпетербургъ. 1848. Въ тип. Ильи Глазунова и Комп. Въ 12-ю д. л. 76 стр.
Мы уже не одинъ разъ имѣли случай высказывать свое мнѣніе о пользѣ подобнаго рода изданій. Сборники законовъ и постановленій, относящихся къ одному какому-нибудь предмету законодательства, чрезвычайно-полезны для того класса народа, въ которомъ они имѣютъ свое примѣненіе. Они облегчаютъ трудъ познанія всѣхъ законовъ, относящихся къ извѣстному предмету законодательства. Въ Сводѣ Законовъ, какъ систематическомъ цѣломъ, нельзя соблюсти въ одно и то же время и систему законодательства, и полноту, а вмѣстѣ съ уѣмъ и изложеніе, въ одномъ и томъ же отдѣлѣ, всѣхъ законовъ, относящихся къ извѣстному предмету. Нельзя этого сдѣлать потому, что одинъ и тотъ же предметъ, разсматриваемый съ разныхъ сторонъ права, войдетъ и въ разные отдѣлы законодательства;иначе, общее нужно будетъ принести въ жертву частностямъ. А такъ-какъ послѣдняго ни въ какомъ случаѣ допустить нельзя въ Сводѣ, то изъ этого и выходитъ настоятельная потребность, при практическомъ примѣненіи Свода Законовъ людьми разныхъ сословій, чтобъ для каждаго класса народа были изданы частные сборники, которые, указывая ихъ нрава и обязанности, вмѣстѣ съ тѣмъ направляли бы и самыя дѣйствія ихъ по пути, указанному закономъ. Въ противномъ случаѣ, каждый долженъ пріобрѣсти нѣсколько томовъ Свода Законовъ и умѣть въ нихъ отъискать законы, подходящіе къ данному случаю, Такія пріобрѣтенія и познаніи у насъ составляютъ, пока, удѣлъ весьма немногихъ; поэтому, въ настоящее время, подобные сборники составляютъ предметъ первой необходимости. Обязанность составлять такіе частные сборники, само-собою разумѣется, лежитъ уже на опытныхъ частныхъ лицахъ, для которыхъ правительство наше, въ настоящемъ дѣлѣ, совершило великій подвигъ изданіемъ Свода. Отъ этого трудъ составленія частныхъ сборниковъ становится въ полтруда. Стоитъ только приложить свое знаніе и опытность къ извлеченію изъ Свода а практическому изложенію статей. Но мы и въ этомъ случаѣ повторимъ, что человѣкъ, знающій только законы по теоріи и еще и не можетъ приступить къ такому дѣлу, ибо онъ еще не въ состояніи оцѣпить всю многозначительность въ практикѣ извѣстной статьи, всѣ случаи, которые она обнимаетъ собою, всю силу, всю важность извѣстнаго изреченія, усвоеннаго законодательствомъ, словомъ, онъ знаетъ только законъ, живущій въ книгѣ, а не знаетъ закона въ жизни.
Польза такого рода сборниковъ — неисчислима. Законъ публикуется и печатается за тѣмъ, чтобъ его всѣ знали, и кто не знаетъ закона, тотъ самъ виноватъ; все, что за виситъ отъ правительства къ распространенію между народомъ знанія закона, сдѣлано; если же его не знаютъ и не поступаютъ по закону, то правительство не принимаетъ отговорокъ въ невѣдѣніи. Слѣдовательно, каждый долженъ знать законы, по-крайней-мѣрѣ лично въ нему относящіеся. Но съ-тѣхъ-поръ, какъ законы печатаются и переходятъ изъ жизни въ книгу, съ того времени, какъ жизнь государства начинаетъ развѣтвляться, потребности государственныя множиться — законы, обнимающіе жизнь
народа и потребности государства, растутъ съ каждымъ днемъ. Безпрестанно-представляющіеся случаи безпрестанно вызываютъ новыя постановленія, которыя, вмѣстѣ съ законами, наконецъ, составляютъ огромные своды. И въ то время, обыкновенно, когда такимъ-образомъ законы размножаются, когда они опредѣляются во всѣхъ своихъ частяхъ и примѣненіяхъ, замыкаются въ стройные своды — они, по своей многосложности, мало-по-малу становятся исключительнымъ знаніемъ людей дѣловыхъ.
Это явленіе — общее въ жизни всѣхъ образованныхъ народовъ. Пока племя живетъ обычаями, у него нѣтъ письменныхъ законовъ: тогда на дѣлѣ всякій знаетъ свое право и свою обязанность, живущія въ обычаѣ. Но обычаи могутъ служить основою жизни племенъ, а не народовъ, могутъ служить до-тѣхъ-поръ, пока обычаевъ немного, пока требованія просты и грубы, пока внутреннія сношенія членовъ этихъ племенъ не разовьютъ множества новыхъ случаевъ, которые необходимо навсегда и твердо опредѣлить письмомъ, для дальнѣйшей возможности совмѣстнаго жительства. Отъ этого первые законы — само-собою разумѣется, письменные, важны не столько своимъ содержаніемъ — сколько тѣмъ, что обозначаютъ новую степень въ развитіи, на которой племя уже не можетъ жить обычаями, и изъ которой оно выходитъ на стезю народа и государства. Письменные законы, если только народъ развивается, множатся и множатся; первые, неполные законы вызываютъ множество дополненій, поясненій, новыхъ узаконеній, такъ-что когда дѣло доходитъ до кодификаціи, то оказывается, что система законовъ велика, но практическаго знанія законовъ въ народѣ мало. Какимъ же образомъ теперь соединить полную, развитую систему законовъ съ требованіями каждаго отдѣльнаго лица, знать все чего требуетъ отъ него государство, чѣмъ онъ ему обязанъ и какими правилами долженъ руководствоваться! Мы опять доходимъ до той же мысли, которую высказали вначалѣ, т. е, что, сверхъ Свода Законовъ, изданнаго правительствомъ, какъ полнаго руководства въ жизни государственной, частные люди, для своей частной пользы, должны прибѣгнуть къ сборникамъ для уясненія себѣ всего, что до нихъ касается.
Нечего и говорить, что все сказанное нами о пользѣ сборниковъ относится и къ изданной книжечкѣ «О Банкротствахъ», въ которую вошли всѣ законы нашего Свода, касающіеся важнаго въ торговомъ отношеніи предмета. Издатель этого маленькаго сборника законовъ о банкротствѣ говоритъ, во введеніи, что нѣкоторые относятъ распространеніе безпрестанно-усиливающихся банкротствъ и «не къ одному корыстолюбію, но и къ слабости и недостаточности законовъ въ преслѣдованіи и наказаніи подобныхъ дѣйствій» (стр. 4). Разсмотрѣвъ дѣло съ полнымъ безпристрастіемъ, "приложивъ къ нему и нѣкоторую опытность, пріобрѣтенную какъ службою по коммерческой части, такъ и "довѣренными объясненіями съ людьми, умомъ и поступками заслужившими общее въ торговомъ сословіи «уваженіе», издатель говоритъ: «Смѣло и не обинуясь отвѣчать можно, что причину увеличенія банкротствъ искать должно въ неисполненіи, или по-крайней мѣрѣ въ дурномъ, небрежномъ исполненіи тѣхъ о торговой несостоятельности узаконеній, которыя право дѣйствія предоставляютъ самимъ заимодавцамъ» (стр. 10). А гдѣ источникъ дурнаго и небрежнаго исполненія законовъ, отбросивъ въ сторону нравственныя побудительныя причины? Не должны ли мы будемъ отнести часть такого предосудительна то поведенія и къ незнанію законовъ?
Въ этомъ отношеніи, издатель, собраніемъ законовъ о банкротствѣ, сдѣлалъ благое и заслуживающее поощренія дѣло.