Очерки первобытной экономической культуры, Н. Г. Зибера. Москва, 1883 г. Изданіе г. Солдатенкова.
правитьПредположеніе о томъ, что общинныя формы хозяйства существовали у, всѣхъ народовъ въ извѣстную пору ихъ развитія, составляетъ предположеніе, широко распространенное. «Но, — говоритъ г. Зиберъ, — какъ ни популярно это предположеніе, справедливость требуетъ замѣтить, что для научнаго подтвержденія его сдѣлано еще очень мало, такъ какъ свѣдѣнія, относящіяся къ формамъ хозяйственной жизни народовъ Океаніи, Америки, Азіи и Африки, до настоящаго времени почти не подвергались самостоятельной и цѣльной разработкѣ!. Этотъ пробѣлъ и задумалъ пополнить г. Зиберъ. Его обширное изслѣдованіе представляетъ поэтому немаловажный интересъ.какъ по количеству обработаннаго матеріала, такъ и по тѣмъ соображеніямъ и выводамъ, къ которымъ приходитъ авторъ.
Г. Зиберъ выбралъ изъ описаній путешественниковъ и изъ этнографическихъ и историческихъ трудовъ множество данныхъ о первобытныхъ общинныхъ работахъ (охота, пастушество, выжиганіе лѣсовъ, орошеніе, общинныя земледѣльческія и тому подобныя работы). По мнѣнію автора, только изученіе организаціи общественнаго труда способно нагляднымъ и правильнымъ образомъ разъяснить внутреннюю природу и особенности политическихъ, юридическихъ, религіозныхъ, умственныхъ и многихъ другихъ явленій общественной жизни первобытныхъ народовъ. Нисколько не умаляя важности изученія, о которомъ говоритъ г. Зиберъ, мы позволимъ себѣ выразить сомнѣніе въ точности его утвержденія, по которому внутреннюю природу религіозныхъ, напримѣръ, явленій, можетъ будто бы выяснить только изученіе организаціи общественнаго труда. Стремленіе объяснить всю духовную и политическую жизнь хотя бы и доисторическихъ народовъ на основаніи исключительно экономическихъ факторовъ грѣшитъ, по нашему мнѣнію, сильнымъ преувеличеніемъ значенія послѣднихъ. Безспорно, что религія первобытныхъ племенъ находилась въ прямой зависимости отъ множества условій, въ числѣ которыхъ видное мѣсто занимали и природныя условія каждой данной мѣстности; но и религія, въ свою очередь, въ большей или меньшей степени вліяла на организацію общественнаго труда.
Кооперація при охотѣ, рыбной ловлѣ и т. п. служитъ условіемъ существованія первобытнаго экономическаго строя. Она является, въ то же время, источникомъ для зарожденія и развитія многихъ нравственныхъ и юридическихъ воззрѣній, которыя часто переживаютъ на многія столѣтія вызвавшую ихъ общественно-экономическую организацію. Таковы, замѣчаетъ г. Зиберъ, понятія, относящіяся, наприм., къ оказанію гостепріимства, къ даренію, воровству, къ коллективной отвѣтственности и поддержкѣ всѣхъ членовъ общежитія въ случаяхъ того или другаго правонарушенія или долговато обязательства. Авторъ высказываетъ даже, что „такъ называемое естественное право представляетъ ничто иное, какъ совокупность переживаній тысячелѣтняго экономическаго строя“: общественное мнѣніе безсознательно одобряетъ все то, что прямо или косвенно вытекаетъ изъ равенства или простой коопераціи труда. Такъ, оно сочувственно относится въ щедрости (порожденной первоначальною общинною организаціею) и осуждаетъ скупость (органически связанную съ раздѣленіемъ труда). Мы замѣтимъ по этому поводу, что и щедрость стала возможна лишь съ раздѣленіемъ труда.
Г. Зиберъ подробно описываетъ способы общей охоты и общихъ работъ у дикарей, оговариваясь, что въ приводимыхъ имъ фактахъ нѣтъ ничего новаго, но факты эти, будучи уведены вмѣстѣ и обобщены, получаютъ иное освѣщеніе и важное для цѣлей изслѣдованія значеніе. На нашъ взглядъ, однако, г. Зиберъ нѣсколько злоупотребляетъ подробными описаніями охоты, рыбной ловли и т. п., которыя онъ заимствуетъ у различныхъ путешественниковъ. Безъ ущерба для названнаго труда почтеннаго автора, эта описательная часть его книги могла бы быть значительно сокращена. Напоминаетъ или не напоминаетъ хлопанье руками охотящихся дикарей пистолетный выстрѣлъ, 3,000 рыбъ или болѣе поймано въ какомъ-нибудь случаѣ, — не имѣетъ никакого отношенія къ поставленной г. Зиберомъ задачѣ, а изобиліе подобныхъ мелочныхъ подробностей лишь затрудняетъ чтеніе.
Способы охоты и рыбной ловли, а также способъ первобытнаго раздѣленія добычи, — въ высшей степени демократическій, — сходны во всѣхъ частяхъ земнаго шара. Много похожаго является и въ пріемахъ выжиганія и расчистки лѣсовъ подъ посѣвъ. Кооперативнымъ работамъ по орошенію полей и регулированію теченія рѣкъ г. Зиберъ справедливо придаетъ весьма важное значеніе. „Можно смѣло сказать, — замѣчаетъ онъ, — что безъ кооперативно-общиннаго орошенія были бы немыслимы общежитіе египетское, персидское, индійское, китайское, японское, мексиканское, перуанское, арабское. Ихъ политическое, сословное, экономическое устройство одинаково покоятся въ послѣднемъ счетѣ на системахъ орошенія и находящихся отъ нихъ въ зависимости способахъ совмѣстнаго воздѣлыванія почвы и завѣдыванія общинными работами“. И въ этой мысли мы опять отмѣчаемъ преувеличеніе. Ужь если отъ системы орошенія одинаково зависитъ и экономическій, и политическій строй общества, то отчего же отъ этой зависимости въ данномъ случаѣ ускользаетъ религія? Г. Зиберъ Возвращается къ своему утвержденію и настаиваетъ на томъ, что орошеніе представляетъ собою ту основу, на которой сооружается вся политическая и экономическая организація общества (въ тѣхъ странахъ, конечно, гдѣ безъ искусственнаго орошенія не было бы культуры). Но самъ г. Зиберъ допускаетъ вліяніе закона на ходъ экономическаго развитія: въ Персіи напримѣръ, сооруженіе каналовъ было бы выгоднымъ дѣломъ, — говоритъ онъ, — если бы юстиція оказывала предпринимателю болѣе вліятельную защиту противъ насильственныхъ нарушеній его права собственности (стр. 60). Положимъ, это относится къ позднѣйшему времени, но, во всякомъ случаѣ, свидѣтельствуетъ о возвратномъ, такъ сказать, вліяніи тѣхъ факторовъ, которые могли быть первоначально производными. На страницѣ 66 г. Зиберъ говоритъ: „Съ паденіемъ деспотій, съ разрѣшеніемъ ихъ въ мелкія государства, раздѣленныя по народамъ, эти колоссальныя произведенія (оросительныя сооруженія), вслѣдствіе происходившихъ тогда войнъ, были разрушены, земля сдѣлалась пустынею, населеніе уменьшилось“. Стало быть, замѣтимъ мы, можно предположить, что не система орошенія обусловливала политическій строй, а, наоборотъ, политическій строй сдѣлалъ возможною систему орошенія[1].
Приведя многочисленныя данныя, свидѣтельствующія о распространенности общинныхъ земледѣльческихъ работъ у древнихъ народовъ и современныхъ дикарей, г. Зиберъ замѣчаетъ, что нынѣшняя е Помочь» или «толока» составляетъ переживаніе первоначальныхъ работъ въ пользу всей общины. Авторъ собралъ множество свѣдѣній въ подтвержденіе и того, что на извѣстной ступени развитія племенъ общинная постройка жилищъ и общіе столы составляютъ обычное явленіе. Въ слѣдующей (пятой) главѣ г. Зиберъ переходитъ къ разсмотрѣнію гостепріимства и даренія. Его точка зрѣнія на первое вполнѣ опредѣляется такими выраженіями: «Добродѣтелью гостепріимство становится лишь въ той странѣ, гдѣ общественное раздѣленіе труда обособило интересы и провело рѣзкую черту между моимъ и твоимъ. Тамъ же, гдѣ господствуетъ общинный трудъ и общинное потребленіе, гостепріимство есть простое общеніе имущества» (стр. 132). То же самое происхожденіе приписываетъ г. Зиберъ и даренію: взаимный обмѣнъ подарковъ, о которомъ говорятъ путешественники, въ дѣйствительности, служитъ выраженіемъ существовавшаго нѣкогда общенія движимаго имущества.
Человѣкъ началъ свою производительную дѣятельность среди хаоса. Общинная организація первобытныхъ народовъ отличается случайнымъ и непостояннымъ характеромъ труда и потребленія. Характерную особенность этой организаціи составляетъ и отсутствіе путей сообщенія между различными племенами и даже ихъ подраздѣленіями. Первобытный человѣкъ то умираетъ съ голоду, то объѣдается до смерти. Предусмотрительность и планомѣрность почти отсутствуютъ въ жизни дикаря; по выраженію Дюмонъ д’Юрвилля, у нихъ нѣтъ завтрашняго дня. Неравномѣрность и незначительное количество труда, — говоритъ г. Зиберъ, — можно считать болѣе или менѣе общимъ правиломъ жизни первобытныхъ народовъ. Поэтому нельзя говорить о свободѣ дикаря, о самостоятельности личности среди народа, какъ въ Индіи, который временами вымираетъ милліонами съ голоду.
Мало-по-малу изъ общей массы родовой или племенной собственности начинаетъ выдѣляться собственность частная, и прежде всего на движимыя вещи, которыя пріобрѣтаются трудомъ либо отдѣльной семьи, либо отдѣльнаго лица. Собственность послѣдняго — несомнѣнно, позднѣйшаго происхожденія. Собственность на землю составляетъ дальнѣйшую фазу развитія.
Въ VIII главѣ г. Зиберъ опровергаетъ до сихъ поръ распространенное мнѣніе о существованіи патріархальной семьи у первобытныхъ народовъ и группируетъ много интересныхъ, но лишь косвенно связанныхъ съ предметомъ изслѣдованія, данныхъ о материнскомъ правѣ, объ отношеніяхъ между мужскою и женскою молодежью[2] и т. д. Г. Зиберъ высказываетъ мнѣніе, что не родъ создалъ общину, а община родъ. Въ двухъ послѣднихъ главахъ сочиненія говорится о происхожденіи и развитіи обмѣна, объ общественно-должностной дѣятельности у первобытныхъ народовъ, о ремесленныхъ корпораціяхъ и возникновеніи кастъ, наконецъ, о рабствѣ.
«Первоначальные политическіе союзы людей, — говоритъ г. Зиберъ, — неразрывно сливаются въ одно цѣлое съ экономическими союзами». При подобномъ состояніи вещей, — выражаетъ авторъ свою мысль иными словами, — не можетъ быть еще рѣчи объ отдѣленіи экономической организаціи общества отъ политической (стр. 408). Нѣсколькими строками далѣе сказано: «при ближайшемъ разсмотрѣніи дѣла, нельзя не согласиться, что религія и война въ то время находились въ тѣснѣйшей связи съ народной экономіей». Эту мысль невозможно отвергать, но, на нашъ взглядъ, въ данномъ случаѣ, г. Зиберъ отступаетъ отъ той односторонней точки зрѣнія, на которую мы указывали выше: дѣло идетъ теперь о неразрывной связи явленій религіозной и политической жизни съ явленіями жизни экономической, а не объ исключительной причинной зависимости первыхъ отъ послѣднихъ. Масса данныхъ подтверждаетъ въ книгѣ г. Зибера извѣстную мысль г-жи Сталь: despotisme est moderne, liberté est ancienne. Первоначальная власть вождей различныхъ племенъ была незначительна, и дѣятельность этихъ вождей на раннихъ ступеняхъ развитія отличалась «широкимъ демократическимъ характеромъ». Съ переходомъ въ осѣдлому земледѣлію, значеніе сосредоточенной единоличной власти все болѣе и болѣе возрастаетъ. Причиною усиленія этой власти г. Зиберъ считаетъ нужду, необходимость общественныхъ сложныхъ и продолжительныхъ работъ (прорытіе каналовъ и т. п.). Но авторъ оговаривается, что въ подобномъ же направленіи вліяютъ сношенія съ иноземцами и въ особенности завоеванія. Цитируя знаменитаго писателя-конституціоналиста, Бенжамена Констана, г. Зиберъ справедливо находитъ, что при нынѣшнемъ состояніи цивилизаціи и при существующей торговой системѣ всякая общественная власть должна быть ограниченною. Въ заключеніе книги авторъ горячо возстаетъ противъ современныхъ стремленій рабски подчинить рабочія массы выгодамъ капиталистическаго производства.
- ↑ И въ этой главѣ почтенный авторъ увлекается интересомъ различныхъ подробностей, сообщая, напримѣръ, о сооруженіяхъ въ Египтѣ современныхъ французскихъ инженеровъ, чего нельзя, конечно, отнести къ первобытной культурѣ.
- ↑ Г. Зиберъ довольно подробно останавливается на принимаемой имъ теоріи голландскаго ученаго Вилькена, который въ платѣ за невѣсту видитъ превращенную виру, искупавшую родовую месть за похищеніе.