От Тихого океана до Атлантического (Циммерман)/РМ 1885 (ДО)
| Отъ Тихаго океана до Атлантическаго |
| Опубл.: 1885. Источникъ: az.lib.ru со ссылкой на журналъ «Русская мысль», 1885, книга III, с. 204—223. |
Отъ Тихаго океана до Атлантическаго.
правитьКакая бы судьба ни постигла въ будущемъ обитателей Океаніи, во всякомъ случаѣ, дальнѣйшая участь ихъ тѣсно связана съ развитіемъ Калифорніи и другихъ западныхъ приморскихъ штатовъ Сѣверной Америки. Недаромъ Санъ-Франциско или Фриско, какъ прозвали его пристрастные къ сокращеніямъ словъ американцы, величается именемъ царицы Тихаго океана. Самое сильное вліяніе этотъ городъ оказываетъ, конечно, на Гавайскіе острова, и не только въ коммерческомъ, но еще болѣе въ политическомъ, а, вмѣстѣ съ тѣмъ, и въ соціальномъ отношеніяхъ. Такъ, между прочимъ, тѣ же китайцы, которые успѣли пустить глубокіе корни въ Гавайскомъ королевствѣ, давно уже покушаются завладѣть почвою въ самой Калифорніи. Но здѣсь они встрѣтили довольно сильный отпоръ особенно въ рабочемъ населеніи. Этотъ такъ называемый китайскій или, точнѣе, рабочій вопросъ составляетъ для жителей Санъ-Франциско все еще настоящую злобу дня: имъ заняты всѣ партіи, о немъ говорятъ газеты, его изображаютъ въ иллюстраціяхъ. Изъ послѣднихъ одна особенно обратила на себя мое вниманіе, представляя вопросъ въ самыхъ наглядныхъ чертахъ. На первомъ планѣ большой раскрашенной картины города изображенъ желтолицый китаецъ съ длинною косою позади, на половину обритой головой и съ цѣлой дюжиной во всѣ стороны раскинувшихся рукъ, изъ которыхъ каждая снабжена какимъ-нибудь инструментомъ: одна рука вколачиваетъ гвозди въ сапоги, другая пилитъ доски, третья гладитъ утюгомъ, — словомъ, многорукій мастеръ за разъ исполняетъ самыя разнообразныя работы. А въ сторонѣ отъ весело ухмыляющагося китайца праздно стоятъ человѣкъ шесть ирландцевъ, засунувъ руки въ карманы и пасмурно поглядывая на своего размахавшагося желтолицаго конкуррента. Этою иллюстраціею наглядно подтверждается, что за послѣднее десятилѣтіе китайцы, понизивъ до-нельзя задѣльную плату, успѣли здѣсь захватить въ свои руки чуть ли не всѣ отрасли ремесленнаго производства, устранивъ европейцевъ отъ всякихъ заработковъ. Неудивительно поэтому, что за послѣднее время сократилось переселеніе съ востока въ Калифорнію, тогда какъ, наоборотъ, изъ Китая съ каждымъ годомъ все болѣе прибываютъ толпы крайне дешевыхъ рабочихъ. Вслѣдствіе такой китайской заразы, задерживающей нормальное развитіе края, самъ городъ за послѣднее десятилѣтіе мало двинулся впередъ. Во всѣхъ отрасляхъ промышленности ощущается сильный застой, наглядно подтверждая тѣмъ, что дешевый трудъ, котораго съ настойчивостью добиваются капиталисты, отнюдь не способствуетъ общему благосостоянію въ странѣ.
Благодаря проискамъ эксплуататоровъ дешеваго труда, здѣсь до послѣдняго времени сильно тормазился этотъ китайскій вопросъ, давно уже внесенный въ вашингтонскій конгрессъ. Наконецъ-то, въ бытность мою въ городѣ, получено было давно ожидаемое извѣстіе о томъ, что союзное правительство утвердило постановленіе, въ силу котораго запрещается подвозъ китайцевъ въ штаты, по крайней мѣрѣ, на одно текущее десятилѣтіе. Обрадованные жители Калифорніи надѣятся, что этотъ билль, будучи приведенъ въ исполненіе, послужитъ къ болѣе успѣшному развитію ихъ края.
Впрочемъ, какъ ни туго развивался городъ за послѣднее время, нельзя, однако, сказать, чтобы въ немъ не оказалось ничего новаго, особенно, что касается разнаго рода усовершенствованій по части городскаго быта, вродѣ, напримѣръ, чуть ли не въ каждой частной квартирѣ вводимыхъ теперь телефоновъ. Подобными усовершенствованіями американцы постоянно имѣютъ въ виду довести домашнюю жизнь до высшей степени удобства, но такъ, чтобы обходиться, по возможности, безъ домашней прислуги. Сюда же слѣдуетъ отнести нововведеніе по части крайне удобныхъ и дешевыхъ средствъ сообщенія. Проходя по одной изъ главныхъ улицъ, я увидѣлъ какъ бы сами собой катящіеся по рельсамъ вагоны: при нихъ не было ни лошадей, ни паровой машины. Впереди идетъ вагонъ поменьше, въ которомъ по бокамъ сидятъ пассажиры, а въ серединѣ стоитъ кондукторъ, готовый во всякое мгновеніе остановить поѣздъ при посредствѣ рукоятки. Къ этому переднему вагону прицѣпленъ другой, подлиннѣе, занятый одними пассажирами. Подойдя къ рельсамъ, я замѣтилъ, что въ серединѣ между цими прорѣзана узкая щель, въ которой подъ мостовой тянется проволочный канатъ. Онъ-то и служитъ тутъ двигателемъ. Для этого въ разныхъ концахъ города установлены паровыя машины, посредствомъ которыхъ и приводится въ постоянное движеніе безконечный канатъ. Для того, чтобы остановить поѣздъ, кондуктору стоитъ только, при помощи управляемой имъ рукоятки, отцѣпиться отъ каната и затормазить вагонъ. Нечего и говорить, что подобные поѣзда удобнѣе, быстрѣе и даже безопаснѣе всякихъ конокъ.
Другое новое для меня усовершенствованіе въ городѣ касается пожарной команды. Послѣдняя давно уже доведена здѣсь до высшей степени совершенства; однако, не довольствуясь быстротой, съ какою здѣшнія команды поспѣваютъ на пожаръ, общество застрахованія, съ своей стороны, задумало превзойти ихъ въ этомъ случаѣ, съ тѣмъ, чтобы поспѣть на угрожаемое мѣсто прежде пожарныхъ трубъ и, такимъ образомъ, до пріѣзда ихъ спасти какъ отъ огня, такъ и отъ безпощадной заливки водою движимое имущество, а, по возможности, остановить также распространеніе пламени. Желая ознакомиться съ этимъ нововведеніемъ, я вошелъ въ широкія ворота одного изъ такихъ учрежденій страховаго общества.
Узнавъ о моемъ желаніи, начальникъ команды или, какъ называютъ его здѣсь, капитанъ, съ свойственною американцамъ предупредительностью, посвятилъ меня тутъ же во всѣ подробности учрежденія. Нижній этажъ зданія представляетъ собою нѣчто вродѣ просторнаго сарая. Впереди, противъ самыхъ воротъ, стоятъ два большихъ экипажа съ брезентами и разными орудіями. Непосредственно за ними тянется рядъ яслей, за которыми размѣщены лошади. Позади каждой изъ нихъ на легкихъ жердяхъ придѣланы маленькіе кнутики. Въ сторонѣ отъ конюшни лѣстница ведетъ во второй этажъ. Наверхъ люди всходятъ по обыкновеннымъ ступенямъ; но внизъ они спускаются гораздо быстрѣе по наклонной плоскости. Въ помѣщеніяхъ втораго этажа, все устроено для комфортабельной жизни прислуги, въ каждый мигъ, днемъ и ночью, готовой ринуться на пожаръ. Окончивъ осмотръ всѣхъ частей заведенія, мы сошли опять внизъ, и капитанъ пригласилъ меня присѣсть въ передній уголъ сарая. Тутъ на стѣнѣ помѣщались мѣдные кружочки вродѣ циферблатовъ и колокольчики, къ которымъ снаружи проведено нѣсколько проволокъ. Надо помнить, что по всѣмъ частямъ города въ телеграфныхъ столбахъ помѣщаются запертые сигнальные ящики. Ключи отъ нихъ имѣются у каждаго полисмена и, сверхъ того, у нѣкоторыхъ изъ сосѣднихъ домохозяевъ. Въ случаѣ пожара, ближайшій къ нему ящикъ отпирается и всѣ пожарныя станціи въ одинъ мигъ извѣщаются объ угрожаемомъ мѣстѣ.
— Такъ какъ въ настоящую минуту не предвидится пожара, — сказалъ капитанъ, — то я сдѣлаю фальшивую тревогу и прошу васъ смотрѣть во всѣ глаза.
Ворота были притворены, лошади доѣдали свой кормъ и все въ сараѣ находилось въ обычномъ спокойномъ состояніи. Вдругъ, по распоряженію начальника, раздался рѣзкій звонъ колокольчика на стѣнѣ, и въ то же мгновеніе ворота сами собою распахнулись, ясли передъ мордами лошадей отворотились въ сторону, кнутики, поворотившись на жердяхъ, слегка ударили ихъ по заду, привязи сами собой отстегнулись, кони ринулись впередъ и стали передъ экипажами, а люди, скатившись сверху по наклонной плоскости и набросивъ только кольца постромокъ на крючья, сами вскочили по своимъ мѣстамъ на дроги, — и я не успѣлъ и глазомъ мигнуть, какъ, они уже готовы были выѣхать изъ воротъ. Все это совершается словно по волшебству, во мгновеніе ока, такъ что не успѣваешь взорами охватить разомъ эту быструю и стройную эволюцію. Прибавлю еще, еслибъ дѣло происходило ночью, то по звуку колокольчика въ тотъ же мигъ лампы зажглись бы сами собою и ярко освѣтили бы всѣ помѣщенія.
Благодаря такому во всѣхъ отношеніяхъ цѣлесообразному устройству этихъ командъ, страховое общество успѣло спасти уже много капиталовъ. Недавно, между прочимъ, загорѣлись магазины съ большими складами сахара. Поспѣвъ на мѣсто, страховая команда успѣла накрыть брезентами весь сахаръ еще до прибытія пожарныхъ съ ихъ трубами, паровой машиной и другими орудіями и, такимъ образомъ, предохранить весь товаръ отъ неминуемой вымочки при тушеніи. Общество спасло при этомъ отъ гибели сахаръ цѣнностью въ нѣсколько десятковъ тысячъ долларовъ.
Изъ другихъ новыхъ для меня предметовъ, имѣющихъ цѣлью улучшеніе городскаго быта, упомяну здѣсь только еще о Вудвардовомъ садѣ, прозванномъ такъ по имени основателя. Доступный по дешевой платѣ за входъ даже для малодостаточнаго рабочаго класса, этотъ, находящійся на окраинѣ города, обширный садъ представляетъ по своему живописному мѣстоположенію не только прекрасное поприще для досужихъ прогулокъ, но, вмѣстѣ съ тѣмъ, чрезвычайное обиліе интересныхъ и поучительныхъ для дѣтей зрѣлищъ. Тутъ находятся оранжереи съ тропическими растеніями, звѣринецъ, акварій, музеи разныхъ родовъ; тутъ же музыкальный залъ, въ которомъ даются концерты, гимнастика, камеръ-обскура, — словомъ, чрезвычайное разнообразіе пріятныхъ развлеченій для учащагося молодаго поколѣнія, толпами посѣщающаго садъ въ досужее время, по субботамъ и воскресеньямъ.
Посѣщая этотъ садъ, я невольно вспомнилъ о томъ, что у насъ, въ Петербургѣ и Москвѣ, за послѣдніе годы открыто много новыхъ театровъ, кафе-шантановъ и тому подобныхъ увеселительныхъ учрежденій для взрослой публики; но о дѣтяхъ въ этомъ отношеніи позаботились крайне мало. А, между тѣмъ, учрежденія, подобныя Вудвардову саду, служатъ не только для потѣхи, но еще болѣе для самаго образованія молодаго поколѣнія. Одна передаваемая школами грамотность, какъ давно убѣдились на дѣлѣ, отнюдь не сообщаетъ еще истиннаго образованія, которое только и можетъ сблизить между собою такъ называемый интеллигентный классъ и простонародье. А въ Вудвардовомъ саду дѣти народа съизмала знакомятся съ предметами, которые въ школахъ входятъ обыкновенно въ составъ такъ называемаго нагляднаго обученія. Благодаря этому, при цѣлесообразно ведомомъ, притомъ, преподаваніи въ школахъ, уровень здѣшняго образованія въ массахъ народа стоитъ гораздо выше, нежели гдѣ-либо въ Европѣ.
Если къ подобнымъ Вудвардову саду учрежденіямъ прибавить еще открытыя въ городѣ для всѣхъ и всякаго народныя библіотеки, общедоступныя лекціи по разнымъ отраслямъ техническихъ наукъ, митинги, на которыхъ публика всесторонне знакомится съ близко затрогивающими ея интересы вопросами, то понятнымъ станетъ, отчего здѣсь вовсе и не вѣдаютъ о той пропасти, какою въ Европѣ такъ безнадежно разъединены между собою интеллигентные классы отъ простолюдина. Въ этомъ и заключается тайна американскаго демократизма, этимъ и обусловливается истинное равенство гражданъ, котораго съ такими усиліями давно уже добиваются общественные дѣятели въ Европѣ.
Желая ознакомиться съ новыми мѣстами, я отправился изъ Санъ-Франциско на востокъ не по старой, уже знакомой мнѣ, желѣзной дорогѣ, но по недавно лишь открытому рельсовому пути, проходящему черезъ Южную Калифорнію, Аризону и Новую Мексику. Поѣздъ съ утра шелъ по низменному, отчасти болотистому грунту морского побережья. Кое-гдѣ влѣвѣ показывались цвѣтущія фермы. Но вскорѣ затѣмъ мы выѣхали въ пустыню. По обѣ стороны рельсъ стлалась песчаная равнина, ограниченная съ востока грядою бѣлесоватыхъ горъ. Изрѣдка близъ станцій попадались новыя поселенія. Вечеромъ, подъѣзжая къ Лосъ-Ангелосу, мы увидѣли, наконецъ, на берегу рѣчки того же имени весело зеленѣющія поля и тѣнистыя рощи.
Лосъ-Ангелосъ, можно сказать, находится теперь въ переходномъ состояніи. Основанный въ прошломъ столѣтіи католическими миссіонерами, онъ до сихъ поръ носитъ на себѣ слѣды прежняго типа испанскихъ городовъ: здѣсь и тамъ попадаются дома или развалины изъ сѣрыхъ, на солнцѣ высушенныхъ кирпичей, такъ называемыхъ адобэ, крытые красною черепицею; по улицамъ встрѣчаются еще разорившіеся потомки прежнихъ владѣльцевъ края то въ лицѣ мексиканцевъ, одѣтыхъ въ лохмотья, но, тѣмъ не менѣе, съ гордымъ видомъ безъ дѣла слоняющихся по тротуарамъ, то въ лицѣ скачущаго на конѣ кавалера со шпагою при бедрѣ. Но эти явленія недавней старины въ настоящее время начинаютъ уже стираться подъ вліяніемъ все увлекающаго за собою наплыва новыхъ поселенцевъ изъ восточныхъ штатовъ. Непрочныя постройки изъ адобэ понемногу разваливаются и уступаютъ мѣсто болѣе прочнымъ кирпичнымъ домамъ, а тунеядство прежнихъ безпечныхъ жителей замѣняется неугомонною промышленною дѣятельностью сѣверныхъ пришельцевъ. Лосъ-Ангелосъ составляетъ теперь узелъ перекрещивающихся здѣсь желѣзныхъ дорогъ на востокъ, на югъ къ Техасу и, сверхъ того, на западъ къ недальней отъ города гавани Тихаго океана. Наплывъ новыхъ пришельцевъ усилился здѣсь еще болѣе со времени открытія богатыхъ серебряныхъ рудниковъ въ горахъ Новой Мексики и Колорадо. Такъ, подъ вліяніемъ энергической дѣятельности неусидчивыхъ янки, исчезаютъ все болѣе и болѣе послѣдніе остатки бывшаго вѣковаго мексикано-испанскаго владычества.
Прилегающія къ Лосъ-Ангелосу земли заняты уже цвѣтущими фермами, виноградниками и фруктовыми садами съ ихъ полутропическою растительностью. Между ними быстро пронесся поѣздъ, унося насъ въ восточные штаты. Городъ и окрестныя поселенія вскорѣ пропали изъ вида и рельсы опять врѣзались въ пустынную песчаную долину. Мѣстами подолгу не видать никакихъ слѣдовъ растительности: куда ни глянешь — вездѣ песокъ, хрящъ и камень; а мѣстами ровная гладь пустыни стелется словно огромная шиферная плита. Справа и слѣва, въ видѣ громадныхъ валовъ, тянутся гряды совершенно обнаженныхъ отъ подножія до вершины горъ какого-то тускло-пепельнаго цвѣта. Кое-гдѣ въ нихъ проглядываютъ глубокія ущелья — каньоны, какъ называютъ ихъ мѣстные жители. Въ этихъ каньонахъ просачиваются потоки, по берегамъ которыхъ, подъ вліяніемъ влаги, почва покрывается богатою растительностью. Поселенцы занимаютъ такія плодородныя мѣста, разводя тутъ много скота и промышляя пчеловодствомъ, доставляющимъ здѣсь значительный доходъ. Тамъ, вдали подъ горою показались три длинныя фуры, крытыя бѣлой парусиной; это моверы пробираются по пустынѣ съ своими семьями къ какому-нибудь каньону, съ тѣмъ, чтобы обзавестись тамъ новымъ хозяйствомъ. Многихъ влечетъ сюда надежда найти богатый серебряный рудникъ въ горахъ.
Но вотъ въ мглистой дали показалась выступающая изъ сѣрой однообразной поверхности зелень; тамъ, значитъ, протекаетъ потокъ и ужь навѣрное находится станція. Поѣздъ подкатываетъ къ платформѣ. Насъ встрѣчаетъ шумливая толпа загорѣлыхъ рудокоповъ, въ сторонѣ отъ которыхъ робко топчатся смуглые индѣйцы мирнаго племени Пуэбло, жадно высматривая, нельзя ли чѣмъ поживиться отъ пассажировъ. Своими черными, какъ смоль, волосами, грязными, облекающими ихъ смуглое тѣло, отрепьями они напоминаютъ нашихъ цыганъ. Сдавъ кое-какую кладь и принявъ новыхъ пассажировъ, поѣздъ мчится далѣе, и насъ опять охватило однообразіе и безмолвіе мертвой пустыни. Мѣстами по ней разросся вѣтвистый, усѣянный колючками кактусъ изъ рода эйфорбіевъ: единственная растительность, какая на протяженіи сотни верстъ прозябаетъ на сыпучихъ пескахъ пепельнаго цвѣта.
Когда поѣздъ проходилъ по новой территоріи — Аризонѣ, то намъ на станціи сообщили, что за послѣдніе дни апачи, одно изъ рыскающихъ въ этихъ краяхъ воинственныхъ племенъ, перебили до сотни поселенцевъ въ окрестныхъ каньонахъ. Противъ этихъ индѣйцевъ высланъ отрядъ американской кавалеріи. На другой день мы повстрѣчали нѣсколько взводовъ пѣхоты, охраняющей въ разныхъ мѣстахъ желѣзную дорогу. Одинъ изъ офицеровъ сообщилъ намъ, что въ двухъ миляхъ отъ станціи большая шайка апачи проскакала на быстрыхъ коняхъ черезъ желѣзную дорогу, направившись по пустынѣ къ мексиканской границѣ. Послѣ уже узналъ я, что ихъ встрѣтилъ тамъ мексиканскій генералъ съ значительнымъ отрядомъ. Большая часть краснокожихъ пала въ отчаянной схваткѣ, немногіе лишь успѣли спастись, разсыпавшись въ разныя стороны. Если и соберутся вновь остатки этого неукротимаго племени, то послѣ двухъ-трехъ подобныхъ стычекъ едва ли уцѣлѣетъ отъ него хоть какая-нибудь кучка.
Вотъ уже другія сутки поѣздъ несется все по той же безжизненной пустынѣ. Ее можно бы сравнить съ моремъ, но въ послѣднемъ, все-таки, движутся волны и слышится непрерывный рокотъ ихъ; а здѣсь — ни движенія, ни звука, все окаменѣло, и непробудное безмолвіе нарушается только свистомъ локомотива и стукомъ колесъ подъ вагонами; Разъ или два въ день приходилось проѣзжать черезъ мѣстечки или зародыши новыхъ городовъ среди пустыни. Миновавъ территоріи Новой Мексики и Колорадо, мы на третьи сутки приблизились, наконецъ, къ границѣ штата Канзаса. Тутъ показались ужь черноземныя степи, покрытыя сочною травою. Мнѣ вспомнилось, какъ, 25 лѣтъ тому назадъ, мы, вдвоемъ съ товарищемъ, проѣзжали по этимъ самымъ степямъ въ американскомъ фургонѣ. Желѣзной дороги тогда, конечно, еще и въ поминѣ не было. Мало того, проѣзжая по Канзасу, мы, въ теченіе нѣсколькихъ сутокъ, не видали ни кола, ни двора; изрѣдка лишь встрѣчались жилища мирныхъ индѣйцевъ. А теперь — какая разница! Весь край усѣянъ новыми городами, въ которыхъ останавливался обыкновенно нашъ поѣздъ. По сторонамъ желѣзной дороги вездѣ виднѣются цвѣтущія фермы съ полями пшеницы и кукурузы. Много всякаго скота бродитъ но лугамъ, а мѣстами, гдѣ прежде разстилалась голая степь, теперь весело зеленѣютъ тѣнистыя рощи. Фермеры развели здѣсь обширные разсадники разныхъ породъ, сбывая окрестнымъ поселенцамъ молодыя деревца для облѣсенія голой степи.
Въ штатѣ Канзасѣ водворились, какъ я узналъ, выселенцы изъ нашихъ нѣмецкихъ колоній менонитовъ. Мнѣ хотѣлось взглянуть, какъ устроились здѣсь наши бывшіе колонисты, для чего я и остановился на одной изъ станцій по имени Флоренція. Это недавно лишь возникшій здѣсь городокъ, похожій скорѣе на деревню. Основанъ онъ строгими членами общества воздержанія, а потому въ городѣ и нѣтъ ни одного бара, т.-е. виноторговли, такъ какъ, по уставу общества, продажа не только крѣпкихъ напитковъ, но даже пива, совершенно запрещена. Такихъ молодыхъ городовъ строгаго воздержанія въ послѣднее время немало развелось въ новыхъ колоніяхъ.
Узнавъ, что селенія менонитовъ раскинуты недалеко отъ города по берегамъ Арканзаса и его притоковъ, я отправился по одной изъ вѣтвей желѣзной дороги въ мѣстечко Гильсборо. Когда, часа два спустя по выѣздѣ изъ Флоренціи, вышелъ я изъ вагона и направился въ мѣстечко, то мнѣ сразу показалось, будто сюда цѣликомъ перенесена одна изъ нѣмецкихъ колоній въ Новороссіи. По обѣ стороны широкой единственной улицы тянулись деревянныя постройки селенія, а съѣхавшіеся въ мѣстечко въ своихъ фургонахъ окрестные жители вовсе не походили на настоящихъ американцевъ: дебелая наружность, мѣшковатая одежда, спокойная, развалистая походка благодушныхъ нѣмцевъ, — все напоминало нашихъ украинскихъ колонистовъ. По всему видно, что они не успѣли еще обамериканиться, не успѣли еще сбросить съ себя обликъ своей родины въ Старомъ Свѣтѣ. Немногіе даже знали по-англійски и вездѣ слышался говоръ нѣмецкаго языка. Увидѣвъ собравшуюся возлѣ книжной лавки толпу, я подошелъ къ ней и, вступивъ въ бесѣду съ однимъ изъ нѣмцевъ, объяснилъ цѣль моего пріѣзда. Это, какъ оказалось, былъ учитель въ здѣшней народной школѣ. Онъ пригласилъ меня къ себѣ на квартиру, гдѣ вскорѣ собралась компанія и старыхъ, и молодыхъ жителей Гильсборо, привѣтствовавшихъ меня какъ своего земляка. Многіе изъ нихъ приглашали меня на свои фермы, разсыпанныя по окрестностямъ, чѣмъ я и воспользовался на другой день.
Разспросамъ, не только съ моей, но еще болѣе съ ихъ стороны, не было конца. Иные, особенно старики, съ тоской вспоминали о покинутыхъ ими благоустроенныхъ хозяйствахъ въ Россіи. Нѣкоторые изъ нихъ рѣшительно заявляли, что въ Россіи имъ жилось лучше, и еслибъ не тягостная для нихъ обязательная воинская повинность, то они ни за что не выѣхали бы оттуда. Молодежь, напротивъ того, горячо возражала старикамъ, доказывая, что здѣсь вольнѣе дышется; здѣсь она не знаетъ тѣхъ стѣсненій, какимъ подвергалась въ Россіи. Изъ возникшаго по этому поводу спора между ними я понялъ только, что въ Россіи, въ нѣмецкихъ колоніяхъ, поддерживалось въ нѣкоторыхъ отношеніяхъ общинное управленіе, вслѣдствіе чего старшіе пользовались нѣкоторою властью, которой необходимо подчинялись и чѣмъ нерѣдко также тяготились младшіе члены общества. Съ вступленіемъ же на американскую почву авторитетъ стариковъ рушился и молодые люди съ ихъ семьями освободились отъ стѣснявшей ихъ опеки. И вотъ, тѣ же самые колонисты, которые у насъ, въ Россіи, цѣпко держатся за свои общества, почуявъ волю и заразившись столь свойственнымъ американцамъ индивидуализмомъ, разорвали здѣсь всякія общественныя связи между собою и каждый изъ нихъ сталъ устраиваться самъ по себѣ, гдѣ и какъ ему вздумалось.
Въ здѣшней колоніи Гильсборо я засталъ переселенцевъ изъ разныхъ мѣстъ съ береговъ Волги и Днѣпра. Точно такія же поселенія изъ смѣшанныхъ членовъ разныхъ русскихъ колоній разсыпаны на огромномъ пространствѣ, начиная съ штата Дакота на сѣверѣ, переходя черезъ Миннесоту и Небраску и кончая Канзасомъ.
Въ виду недовольства стариковъ, тоскующихъ по своимъ давно насиженнымъ мѣстамъ, я спросилъ ихъ, зачѣмъ они покинули Россію, и отъ всѣхъ слышалъ одинъ и тотъ же отвѣтъ: «единственно ради дѣтей, чтобы не подвергать ихъ воинской повинности.» На мое замѣчаніе, что многіе изъ выселившихся въ Америку менонитовъ вернулись назадъ въ Россію, они возражали: «Отсюда, изъ Соединенныхъ Штатовъ, никто изъ нашихъ не поѣхалъ назадъ. Но дѣло вотъ въ чемъ: когда въ Россіи обьявлена была обязательная для всѣхъ рекрутчина, то у насъ появились тамъ разные агенты изъ Германіи и уговорили нѣкоторыхъ переселиться въ Бразилію. Соблазнившись разными обѣщаніями, многіе изъ нашихъ дѣйствительно и поѣхали туда. Но скоро они сильно раскаялись: вслѣдствіе разныхъ стѣснительныхъ постановленій въ Бразильской имперіи, имъ тамъ житья не было. Вотъ эти-то неудачники дѣйствительно отправились назадъ въ Россію».
За короткое время своего пребыванія въ штатахъ менониты успѣли очень хорошо устроиться. Хозяйство они ведутъ, конечно, на американскій ладъ, которое, впрочемъ, весьма мало отступаетъ отъ той системы полеводства, къ какой они привыкли уже въ Россіи; какъ въ нашихъ степныхъ губерніяхъ, такъ точно и здѣсь пшеница сѣется на одной и той же землѣ по нѣсколько лѣтъ кряду, пока не истощится черноземная почва. Къ этому прибавилась еще выгодная въ Америкѣ воздѣлка кукурузы. Однако, грубые русскіе плуги и другія орудія замѣнились здѣсь, конечно, усовершенствованными американскими; вездѣ введены косильныя и жатвенныя машины. Нѣкоторые изъ колонистовъ обзавелись американскими мельницами. На вопросъ, гдѣ выгоднѣе заниматься хлѣбопашествомъ, колонисты говорили, что, благодаря удобствамъ сообщенія и всюду устроеннымъ элеваторамъ, въ которые безъ дальнѣйшихъ хлопотъ ссыпается хлѣбъ за наличныя деньги, сбытъ его здѣсь представляетъ чрезвычайныя преимущества въ сравненіи съ Россіею, гдѣ приходится возить пшеницу гужомъ за нѣсколько сотенъ верстъ. А потому русскіе сельскіе хозяева едва ли въ состояніи соперничать съ американскими.
Распростившись съ менонитами, я вернулся во Флоренцію и на другой день доѣхалъ по желѣзной дорогѣ до Канзасъ-сити. Вотъ уже въ третій разъ приходится мнѣ мнѣ быть въ этомъ городѣ и каждый разъ онъ представляется мнѣ все въ другомъ, новомъ видѣ. Въ 1857 году я засталъ здѣсь деревянные, большею частью одноэтажные дома, а лѣтъ двѣнадцать послѣ того они замѣнились уже многоэтажными постройками. Теперь же вездѣ воздвигнуты кирпичныя высокія зданія, и этотъ всюду бьющій въ глаза побурѣвшій кирпичъ, покрытый мѣстами шеколатнаго цвѣта краской, придаетъ городу довольно сумрачный видъ. Мало того, прежде дома строились, гдѣ приходилось, по высокимъ холмамъ; теперь же горожане, для большаго удобства сообщенія, вздумали прорыть эти холмы, и, проходя по нѣкоторымъ улицамъ, вы видите справа и слѣва отъ мостовой высокія отвѣсныя стѣны, а наверху, на самомъ краю, стоятъ еще прежніе старые дома, обитатели которыхъ лишены, такимъ образомъ, прямаго сообщенія съ другими частями города по проходящей мимо нихъ глубоко внизу улицѣ и вынуждены пробираться туда въ объѣздъ по противуположной покатой сторонѣ, холма. Эти домовладѣльцы скоро должны будутъ снести свои жилища; тогда сроютъ холмы до основанія, а по сторонамъ улицы возникнутъ уже новыя зданія, такъ что городъ опять неминуемо измѣнитъ свой настоящій видъ.
Такія крутыя метаморфозы въ городѣ происходятъ отчасти и оттого, что Канзасъ-сити, находясь при впаденіи рѣки Канзаса въ Миссури, составляетъ какъ бы главный сборный пунктъ для переселенцевъ изъ восточныхъ штатовъ по ту сторону Миссисипи въ дальнія западныя территоріи. Это, можно сказать, настоящій городъ піонеровъ. Не такъ еще давно отсюда большіе караваны гужомъ отправлялись въ Новую Мексику и Аризону. А теперь въ дѣ же края піонеры проникаютъ по желѣзной дорогѣ. Сверхъ того, городъ рельсовыми путями непосредственно сообщается съ сѣверными, восточными и южными штатами. Вслѣдствіе этого здѣсь и происходитъ неугомонное, никогда не прекращающееся передвиженіе, такъ что самый составъ населенія здѣсь крайне измѣнчивый и все вмѣстѣ производитъ странное впечатлѣніе безпріютности, неусидчивости.
Подвижные города, подобные Канзасъ-сити, считаются, правда, какъ бы типичными для американской республики; но изъ этого отнюдь еще не слѣдуетъ, чтобы въ ней вовсе не было болѣе установившихся, достигшихъ въ нѣкоторомъ родѣ окончательнаго своего развитія мѣстъ. Много такихъ законченныхъ городовъ проявилось особенно за послѣднее десятилѣтіе. Таковъ, между прочимъ, Квинси въ штатѣ Иллинойсѣ, куда я переѣхалъ изъ Канзасъ-сити. Составляя средоточіе весьма плодороднаго земледѣльческаго края, этотъ небольшой городъ при рѣкѣ Миссиссипи, какъ бы завершивъ свое развитіе, можно сказать, окончательно установился. Городская жизнь, правда, и здѣсь также бьетъ живымъ ключомъ, какъ вездѣ въ Америкѣ, но она приняла болѣе правильное теченіе. Простые, безъ всякихъ архитектурныхъ претензій, но пріятные на видъ, высокіе дома по обѣ стороны макадамезированныхъ чистыхъ улицъ съ широкими тротуарами, аллеями тѣнистыхъ деревъ, весело зеленѣющіе скверы среди города, роскошные магазины со всякаго рода товарами за зеркальными окнами, — все свидѣтельствуетъ о прочномъ благосостояніи горожанъ. Вы здѣсь не встрѣтите слѣдовъ бѣдственной нужды, не говоря уже о нищихъ, которыхъ здѣсь и въ поминѣ нѣтъ. Въ предмѣстьяхъ по окраинамъ города, среди тѣнистыхъ рощъ и зеленѣющихъ луговинъ за чугунными рѣшетками стоятъ прекрасныя виллы богатыхъ негоціантовъ и фабрикантовъ.
Между этими дачами мое вниманіе привлекло къ себѣ большое четырехъэтажное зданіе. По направлявшимся къ парадному крыльцу мальчикамъ и дѣвочкамъ съ сумками и книгами подъ мышкой я тотчасъ же призналъ школу и, не обинуясь, вошелъ вслѣдъ за толпою учениковъ въ обширную переднюю. На мой вопросъ, гдѣ находятся классы, одна изъ ученицъ повела меня во второй этажъ и, отворивъ дверь, пригласила войти. Въ обширномъ, высокомъ залѣ сидѣло уже до пятидесяти учениковъ обоего пола, отъ восьми до двѣнадцатилѣтняго возраста, каждый за особеннымъ пультомъ, такъ, чтобы не мѣшать другъ другу. Наставница занимала мѣсто на каѳедрѣ. Я изъявилъ желаніе прослушать урокъ и она предложила мнѣ занять мѣсто на стулѣ возлѣ каѳедры. Ученіе, не прерываясь, пошло своимъ чередомъ. Не стану здѣсь входить въ подробности, иначе пришлось бы повторять большею частью то же, что приходилось уже мнѣ излагать въ прежнія мои путешествія по штатамъ[1]. Замѣчу только вообще, что женщины въ Америкѣ все болѣе и болѣе забираютъ въ свои руки дѣло школьнаго обученія. И дѣйствительно, въ девяти школахъ города Квинси, какъ первоначальныхъ, такъ и второстепенныхъ или грамматическихъ, всѣ учительскія мѣста заняты женщинами; только въ двухъ заведеніяхъ во главѣ поставлены начальниками надъ ними мужчины, а остальными училищами завѣдуютъ лэди. Американцы все болѣе убѣждаются въ превосходствѣ женскаго преподаванія, особенно для младшаго возраста, какъ въ первоначальныхъ, такъ и въ грамматическихъ школахъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ, здѣсь все сильнѣе внѣдряется система американскихъ учебниковъ, такъ называемыхъ текстовъ — Texstbook’s. По этой системѣ имѣется главнѣйше въ виду пріучать дѣтей съ малолѣтства цѣлесообразно пользоваться учебными руководствами, такъ, чтобы они, по возможности, ранѣе усвоили себѣ умѣнье безъ помощи посторонняго лица пріобрѣтать знанія, словомъ, учиться самостоятельно по книгѣ. Съ этой цѣли направляется главнѣйше педагогическое искусство преподавательницъ, отлично подготовляемыхъ въ здѣшнихъ семинаріяхъ или такъ называемыхъ нормальныхъ школахъ.
Что же касается, внѣшней обстановки, то чистота въ высокихъ, просторныхъ классахъ, вентиляція, освѣщеніе посредствомъ цѣлесообразно распредѣленныхъ оконъ, самая окраска стѣнъ, — все до мельчайшихъ подробностей разсчитано такъ, чтобы здоровье дѣтей и особенно ихъ зрѣніе никоимъ образомъ не страдали отъ усидчивыхъ занятій въ классахъ. Иначе и быть не можетъ, такъ какъ здѣсь ни одна школа не помѣщается въ какомъ-нибудь наемномъ, вовсе для того не предназначенномъ при заложеніи домѣ; напротивъ, для американскихъ учебныхъ, какъ для высшихъ, такъ и для низшихъ, заведеній вообще строятся всегда особыя зданія, воздвигаемыя по строго начертанному для извѣстной цѣли проекту. Если, наконецъ, по народной школѣ, гдѣ безразлично обучаются дѣти всѣхъ слоевъ общества, можно судить о состояніи общества, то, при видѣ просто, но опрятно одѣтыхъ учениковъ и ученицъ, наполняющихъ просторные классы, мы еще болѣе убѣждаемся въ высокомъ довольствѣ горожанъ всѣхъ сословій безъ исключенія.
Еъ Соединеннымъ Штатамъ часто примѣнялось и примѣняется еще извѣстное изреченіе: «Америка вся въ будущемъ!» Если это дѣйствительно примѣнимо къ новымъ краямъ, куда направляется потокъ переселенцевъ, или къ піонернымъ мѣстамъ вродѣ Канзасъ-сити, то про такіе установившіеся города, какъ Квинси, можно сказать, что они и теперь уже въ полной мѣрѣ наслаждаются благами настоящей спокойной жизни и могутъ служить въ нѣкоторомъ родѣ отраднымъ образцомъ того городскаго быта, какой въ болѣе или менѣе отдаленной будущности ожидаетъ другія развивающіяся мѣстечки въ республикѣ, когда они также окончательно установятся. Замѣчу кстати, что все здѣсь сказанное относится только къ внутреннимъ мѣстамъ въ республикѣ, но отнюдь не къ лежащимъ по окраинамъ, особенно прнатлантическимъ городамъ, которые, подобно Нью-Іорку, подвержены первому напору переселенцевъ изъ Европы.
Изъ Квинси путь мой лежалъ на Чикаго, котораго не минуешь, по какой бы дорогѣ ни поѣхать изъ Санъ-Франциско въ Нью-Іоркъ, по сѣверной или по южной. Въ послѣдній разъ я посѣтилъ этотъ, городъ еще до большаго пожара, испепелившаго всю главную часть его, и зналъ, что онъ успѣлъ вновь обстроиться. Но, признаться, никакъ не ожидалъ увидѣть въ немъ такія грандіозныя зданія! Вѣдь, это, можно сказать, совершенно новый городъ, всего въ одно десятилѣтіе возникшій на пепелищахъ прежняго. При видѣ восьми и девятиэтажныхъ домовъ, фасады которыхъ непрерывно тянутся по обѣ. стороны широкихъ и длинныхъ улицъ, между тѣмъ какъ небо надъ ними застлано частою сѣтью телеграфныхъ проволокъ, словно тутъ исполинскій паукъ распустилъ свою паутину надъ городомъ, — при видѣ всего этого недоумѣваешь, откуда въ такой короткій срокъ взялись капиталы, откуда взялись руки для подобныхъ, построекъ, какія въ Европѣ созидаются развѣ вѣками!
Кстати, замѣчу здѣсь мимоходомъ касательно улицъ. Лѣтъ десять тому назадъ, по примѣру, поданному здѣшнею думою, въ американскихъ городахъ вездѣ стали вводить деревянныя торцовыя мостовыя. Однако, теперь оказалось, что такое мощеніе крайне непрочно, и дума въ послѣднее время нашлась вынужденною обратиться частью къ каменнымъ мостовымъ, частью къ макадаму.
Переѣзжая по штатамъ съ запада на востокъ и не подолгу останавливаясь въ нѣкоторыхъ мѣстахъ, я, однако, не могъ не обратить вниманія на перемѣну, какая, на мой взглядъ, произошла за послѣднее десятилѣтіе въ наружности американцевъ. Самыя физіономіи ихъ показались мнѣ не тѣми, къ какимъ я успѣлъ приглядѣться въ прежнія мои поѣздки. Пока я находился еще въ новыхъ западныхъ территоріяхъ, гдѣ встрѣчался съ разными смѣшанными національностями, то еще не такъ удивлялся этому обстоятельству, предполагая, что далѣе на востокѣ, навѣрное, встрѣчу, столь знакомый мнѣ обликъ настоящаго американскаго янки. Но вотъ, побывавъ въ Чикаго и доѣхавъ, наконецъ, до Нью-Іорка, я окончательно долженъ былъ убѣдиться, что старый, знакомый мнѣ типъ янки исчезъ чуть ли не со всѣми его прежними типичными свойствами и замашками. Начать хоть съ лица: прежде американцы сѣверныхъ штатовъ сбривали обыкновенно усы и бакены, оставляя небритымъ одинъ только подбородокъ, что придавало физіономіи отчасти козлиный видъ; теперь же, напротивъ, молодое поколѣніе сбриваетъ всю бороду, оставляя одни усы. Мало того, прежняя столь свойственная янки желтизна и какъ бы пергаментный видъ сухощаваго худаго лица замѣнились теперь болѣе свѣжимъ, здоровымъ, румянымъ цвѣтомъ, свидѣтельствуя о болѣе нормальномъ состояніи организма. Когда я сообщилъ свое замѣчаніе знакомому мнѣ врачу въ Нью-Іоркѣ, то онъ, подтвердивъ мои догадки, указалъ, вмѣстѣ съ тѣмъ, на причину такой благой перемѣны къ лучшему. Основываясь на выводахъ своей обширной многолѣтней практики, докторъ объяснилъ мнѣ, что американцы въ послѣднее время стали обращать болѣе вниманія на гигіену при воспитаніи дѣтей, такъ что молодое поколѣніе пользуется теперь болѣе выгодными санитарными условіями. Но такая перемѣна не ограничивается однимъ только наружнымъ обликомъ. Рѣшительно можно сказать, что столь извѣстные читающему міру типичные признаки прежнихъ янки мало примѣнимы къ настоящему поколѣнію. Привычки вродѣ жвачки табака, плеванья куда ни попало, закидыванья ногъ на спинку стула и всякія подобныя замашки, составлявшія, бывало, характерную черту истаго янки, въ настоящее время слѣдуетъ отнести въ область анахронизма. Сохранивъ вполнѣ свойственную американцамъ свободу движенія, нестѣсняемость въ обращеніи, молодое поколѣніе усвоило себѣ, такъ сказать, болѣе цивилизованные пріемы. Это, какъ говорили мнѣ, объясняется отчасти тѣмъ, что за послѣднее время американцы много посѣщали европейскія государства; молодые люди часто оканчивали свое образованіе въ европейскихъ университетахъ и, позаимствовавшись тамъ нѣкоторыми хорошими сторонами, сообщили ихъ, конечно, своимъ согражданамъ. Но нельзя не замѣтить притомъ, что тѣ же молодые люди отнюдь не заразились чопорностью, натянутостью въ обращеніи, столь свойственною ихъ родичамъ, англичанамъ.
Какимъ бы перемѣнамъ ни подвергались, впрочемъ, американцы, въ одномъ случаѣ они неизмѣнно остаются вѣрными завѣту первыхъ переселенцевъ въ Новый Свѣтъ, а именно въ отстаиваніи личной свободы. Стремясь съ самаго зарожденія колоній свергнуть съ себя путы правительственной и всякой другой опеки и выработавъ у себя съ немалыми усиліями новый строй соціальнаго быта, основанный на началахъ широкаго индивидуализма, американскіе колонисты дорожатъ имъ, какъ благомъ, добытымъ съ боя, и потому ни за что не поступятся уже своею индивидуальною свободою.
Знакомясь, такимъ образомъ, съ племенными типами посѣщаемыхъ нами странъ, мы проникаемся убѣжденіемъ, что разнымъ національностямъ на земномъ шарѣ суждено развиваться при разныхъ соціальныхъ условіяхъ, смотря по отличительнымъ свойствамъ народнаго характера. Знакомые уже намъ маори въ Новой Зеландіи, какъ мы видѣли, могутъ существовать только при сохраненіи въ ихъ средѣ строгаго общиннаго начала, а американцы, напротивъ того, не подчиняются послѣднему, стараясь при сцремъ индивидуализмѣ достичь общаго довольства путемъ широкой системы ассоціацій. Нисколько не стѣсняя личной свободы, послѣднія всегда готовы поддержать своихъ членовъ. Оттого-то въ штатахъ едва ли найдется человѣкъ, который не принадлежалъ бы къ какой-нибудь изъ ассоціацій.
Насколько американцы дѣйствительно достигаютъ общаго довольства, о томъ можно судить, между прочимъ, и по тому уже, что живущіе въ штатахъ поселенцы все болѣе и болѣе переманиваютъ къ себѣ своихъ единоплеменниковъ изъ Европы. И въ самомъ дѣлѣ, стоитъ только прослѣдить за усиливающимся изъ года въ годъ наплывомъ эмигрантовъ и убѣдиться въ томъ, что передвиженіе народныхъ массъ изъ Европы въ Новый Свѣтъ далеко еще не совершило свой окончательный циклъ. Кесль-гарденъ, окружающіе его бульвары и набережная, гдѣ переселенцы впервые вступаютъ на почву Америки, кишатъ группами вновь прибывшихъ національностей. Онѣ бросаются тутъ въ глаза, оттого что рѣзко отличаются отъ американцевъ своими европейскими народными костюмами, не успѣвъ еще замѣнить ихъ сглаживающими всякія сословныя различія одеждами мѣстныхъ жителей.
Какъ разъ во время моего пребыванія въ Нью-Іоркѣ сюда стали прибывать также партіи евреевъ, бѣжавшихъ отъ обрушившагося на нихъ погрома въ Россіи. Несмотря на большое число пріѣзжающихъ, какое ежедневно объявлялось въ газетахъ, я тщетно приглядывался въ толпѣ, въ надеждѣ встрѣтить несчастныхъ бѣглецовъ. Тутъ, въ этомъ разноплеменномъ сбродѣ съ его національными костюмами не видать было ни одной личности, которая своею наружностью напомнила бы столь извѣстный намъ обликъ еврея. Выразивъ по этому поводу свое недоумѣніе одному изъ агентовъ эмиграціонной коммиссіи, я услышалъ въ отвѣтъ:
— Вы никогда и не узнаете у насъ вашихъ евреевъ: они появляются здѣсь на свѣтъ Божій не иначе, какъ пройдя сквозь цѣлый рядъ очистительныхъ метаморфозъ.
Дѣло въ томъ, что мѣстные американскіе евреи образовали свою коммиссію, съ тѣмъ, чтобы принять здѣсь подъ свою защиту пострадавшихъ въ Россіи единоплеменниковъ. Эта независимая отъ правительства коммиссія бдительно слѣдитъ за пріѣзжими, и едва успѣетъ пристать пароходъ изъ Европы, какъ агенты ея собираютъ тутъ же своихъ единовѣрцевъ и отводятъ ихъ въ особенно для того назначенное отдѣленіе при Кесль-гарденѣ. Тутъ, прежде чѣмъ еврей успѣетъ показаться въ городѣ въ своемъ костюмѣ, съ него снимаютъ все старое, привезенное изъ Россіи платье и, несмотря ни на сопротивленіе, ни на отчаянные вопли съ его стороны, остригаютъ, прежде всего, пейсы, одѣваютъ и причесываютъ его по-американски; потомъ уже, придавъ ему, такимъ образомъ, неузнаваемый даже для ближайшихъ знакомыхъ обликъ, выпускаютъ его, наконецъ, въ городъ. Евреямъ здѣсь, казалось бы, нечего опасаться; но, все-таки, не мѣшаетъ предупредить непріятности, какимъ могутъ подвергаться они, хотя бы со стороны нахальныхъ уличныхъ мальчишекъ, вслѣдствіе бросающагося въ глаза костюма.
Та же коммиссія пріобрѣла въ сосѣднемъ штатѣ нѣсколько участковъ земли для размѣщенія по нимъ наѣхавшихъ частью безъ всякихъ средствъ еврейскихъ семействъ, предлагая имъ заняться тутъ земледѣліемъ. Однако, непривычные къ такому труду евреи при первой возможности покидаютъ участки и, разсыпаясь по странѣ, берутся за болѣе сподручные для нихъ торговые промыслы. Вообще здѣшніе агенты еврейской коммиссіи сильно жалуются на крайне несообразныя притязанія своихъ единовѣрцевъ и на то и дѣло возникающія вслѣдствіе того неудовольствія.
Между тѣмъ какъ европейскихъ пришельцевъ подготовляютъ въ Кесль-гарденѣ къ вступленію въ новую жизнь, въ то же время въ самомъ городѣ полнымъ ходомъ совершается все увлекающее съ собою движеніе. Хотя для меня это было не ново, но когда я вышелъ на Бовери-стритъ, улицу, параллельную съ Бродвеемъ и такую же многолюдную, то сразу былъ ошеломленъ поразившими всѣ чувства гуломъ, трескотней, сумятицей уличной жизни. По обѣ стороны мостовой на здоровыхъ чугунныхъ столбахъ тянутся двѣ пары рельсъ надъ тротуарами вровень съ окнами вторыхъ этажей, а внизу между столбами проложены, сверхъ того, еще двѣ пары рельсъ. По послѣднимъ конки ходятъ взадъ и впередъ въ близкомъ разстояніи другъ за другомъ, и, въ то же самое время, надъ головами многолюдной, проходящей по тротуару, толпы съ шипѣньемъ, свистомъ и грохотомъ проносится поѣздъ за поѣздомъ, въ четыре или пять вагоновъ каждый. Изъ большихъ улицъ только Бродвей, эта главная артерія Нью-Іорка, и еще пятое авеню, какъ мѣстопребываніе здѣшней денежной аристократіи, избавлены отъ рельсъ, пересѣкающихъ во всѣхъ направленіяхъ растянувшійся по острову Мангеттану городъ. Стоитъ только пройтись по Бродвею и убѣдиться, что въ этомъ никогда не прерывающемся потокѣ слѣдующихъ вплотную другъ за другомъ кэбовъ, легкихъ боггэ, омнибусовъ и громадныхъ фуръ не осталось ни одной пяди для рельсъ. Толпы кишатъ тутъ не только днемъ, но и до поздней ночи, когда подъ яркими магическими лучами разлитаго по всей улицѣ электрическаго свѣта многоголовая публика, большею частью фешенебельнаго пошиба, тѣснится по широкимъ тротуарамъ, проходя мимо занимающихъ цѣлыя зданія магазиновъ и роскошныхъ дворцовъ семи, восьмиэтажныхъ отелей. Преобразивъ, такимъ образомъ, темныя ночи въ ясные дни, эти люди, дорожа каждымъ мгновеніемъ и желая выиграть у времени хоть нѣсколько минутъ въ пользу своихъ дѣлъ, не останавливаются ни передъ какими препятствіями, не щадя никакихъ издержекъ. Въ подтвержденіе этого, приведу здѣсь одинъ изъ многихъ примѣровъ.
Сообщеніе съ лежащимъ на другой сторонѣ Истъ-ривера Бруклиномъ поддерживается большими и непрерывно-переплывающими съ одного берега на другой пароходами. Однако, и такое въ высшей степени удобное сообщеніе показалось горожанамъ слишкомъ мѣшкотнымъ: каждый изъ нихъ, все-таки, теряетъ при этомъ отъ пяти до десяти минутъ дорогаго времени, что, принявъ въ разсчетъ нѣсколько тысячъ пассажировъ въ день, въ совокупности составитъ уже значительное количество не только часовъ, но даже цѣлыхъ сутокъ. И такъ, для того, чтобы выгадать еще этотъ утрачиваемый во время переѣзда капиталъ, жители и задумали устроить непрерывное сообщеніе между Нью-Іоркомъ и Бруклиномъ, т.-е. просто навести мостъ. Но какъ ни просто это кажется на словахъ, однако, на дѣлѣ тутъ встрѣтились не легко одолимыя препятствія. Мостъ необходимо было поднять на такую высоту, чтобы онъ, въ свою очередь, не послужилъ помѣхой для прохода большихъ судовъ по Истъ-риверу, а береговая окраина въ городѣ оказалась для этого слишкомъ низкою. Для устраненія такого неудобства и пришлось помѣстить исходную точку моста на болѣе возвышенное мѣсто, чуть ли не среди самаго Нью-Іорка. Такимъ образомъ, начиная съ одной изъ большихъ улицъ внутри города, мостъ тянется надъ послѣднимъ, пересѣкая нѣсколько мостовыхъ, надъ которыми образованы пролеты въ видѣ обширныхъ арокъ. Перешагнувъ надъ водами Истъ-ривера, онъ врѣзался потомъ въ городъ Бруклинъ, остановившись, впрочемъ, не такъ далеко отъ береговаго края. Вся длина его равняется 6,000 фут. или одной верстѣ и 357 саж. Болѣе наглядно можно себѣ представить это, если перекинуть въ воображеніи мостъ, напримѣръ, черезъ Москву-рѣку, начиная отъ храма Спасителя и до Серпуховской площади. Мостовые устои или, вѣрнѣе, башни, служащіе для укрѣпленія толстыхъ проволочныхъ канатовъ, на которыхъ повисла вся тяжесть мостоваго полотна, возвышаются надъ уровнемъ воды на 268 футовъ, что равняется какъ разъ высотѣ Ивановской колокольни въ Москвѣ. Широкое полотно моста разбито на пять отдѣленій; два по обоимъ краямъ назначены для экипажей, два для вагоновъ, приводимыхъ въ движеніе по рельсамъ посредствомъ безконечныхъ канатовъ, и, наконецъ, по серединѣ открытъ проходъ для пѣшей публики. По ночамъ мостъ освѣщается электрическимъ свѣтомъ. Это громаднѣйшее въ мірѣ сооруженіе подобнаго рода обошлось городу въ 15 милліоновъ долларовъ.
Покидая Нью-Іоркъ, я съ палубы уходившаго въ открытое море парохода долго еще смотрѣлъ на повисшій надъ городскими зданіями, словно на паутинамъ, какъ казалось издали, длинный мостъ, и въ виду его еще болѣе убѣдился въ томъ, что въ нашъ вѣкъ великихъ техническихъ усовершенствованій американская республика занимаетъ рѣшительно передовое мѣсто, по крайней мѣрѣ, въ отношеніи современной техники. Да развѣ въ одномъ только этомъ отношеніи Соединенные Штаты служатъ образцомъ для современнаго міра? Вспомнимъ о ихъ школахъ и о демократически-народномъ образованіи; не забудемъ также и о благосостояніи здѣшнихъ хлѣбопашцевъ. Проѣхавъ на этотъ разъ по штатамъ, такъ сказать, по пути къ себѣ домой, я въ короткій срокъ моего пребыванія въ нихъ вновь могъ убѣдиться въ томъ, что самый производительный, самый необходимый въ человѣческой жизни классъ трудящагося люда, а именно земледѣльцы, влачащіе жалкую жизнь въ иныхъ странахъ, пользуются здѣсь, въ Америкѣ, такимъ довольствіемъ, какъ нигдѣ въ мірѣ. Когда, наконецъ, довершая кругосвѣтное путешествіе, я возвращался въ родной край, то мнѣ невольно вспоминалось, что ни въ льяносахъ Южной Америки, ни въ пустыняхъ Австраліи, — словомъ, нигдѣ на земномъ шарѣ естественныя условія не благопріятствуютъ земледѣльческому труду до такой степени, какъ въ Сѣверной Америкѣ, да еще въ Россіи: ея далеко раскинувшіяся черноземныя степи, ея дѣвственныя, нынѣ непроизводительно лежащія земли представляютъ громадныя естественныя средства для массы народа достичь такого же довольства, какимъ пользуются хлѣбопашцы Сѣверной Америки.
Зачѣмъ же у насъ дѣло стало?
- ↑ См. статью о школахъ въ моей книгѣ Соединенные Штаты Сѣверной Америки.