ОТРЫВКИ ИЗЪ ИСТОРІИ ПРИРОДЫ (*)
правитьГОЛЬФШТРОМЪ, ЕГО ПРИЧИНЫ И ОТНОШЕНІЯ КЪ РАЗВИТІЮ ЦИВИЛИЗАЦІИ ВЪ ЕВРОПѢ.
править(*) Подъ именемъ «Отрывковъ изъ Исторіи Природы» я желалъ представить читателямъ рядъ очерковъ явленій природы, общеинтересныхъ или по самымъ процесамъ и формамъ своимъ, или по вліяніямъ. Въ новѣйшей германской ученой литературѣ такого рода очерки составили новый родъ изслѣдованій и нашли большое сочувствіе между образованными читателями; только я не рѣшился дать этимъ отрывкамъ, по примѣру германцевъ, названія «Картинъ природы» (Geologische Bilder, physikalische Bilder, Naturansichten), имѣющаго притязанія на эстетическую форму и отдѣлку. Сожалѣю, что первый изъ отрывковъ не носитъ на себѣ локальной краски собственныхъ моихъ путешествій; но предметъ его кажется мнѣ общеинтереснымъ, а воззрѣнія, мною выраженныя, пробуждены отчасти лекціями Дове и Риттера, слышанными мною въ Берлинѣ, отчасти внимательнымъ анализомъ очертанія изотермическихъ линій и всѣхъ другихъ Фактовъ, касающихся вліянія морскихъ теченій на климаты.
Два совершенно-различные элемента составляютъ пашу планету: шаръ земной и обитающее на немъ человѣчество. Они относятся между собою, какъ матерія и управляющій ею интеллектъ, какъ средина развитія и развивающееся.
Къ самымъ отличительнымъ человѣческимъ свойствамъ принадлежитъ общительность, соединяющая отдѣльныя недѣлимыя въ коллективное существо (человѣчество) и постоянное стремленіе его къ совершенству. Какъ природа, съ помощью всѣхъ силъ ей подвластныхъ, безпрерывно и постоянно созидаетъ и творчествуетъ, пробуждая новую жизнь, едва ли не болѣе-и-болѣе совершенную, на обломкахъ отжившихъ поколѣній организмовъ, такъ человѣчество идетъ все впередъ въ своемъ интеллектуальномъ развитіи, хотя отдѣльныя лица, даже отдѣльныя племена и общества дряхлѣютъ и, разрушаясь временно, слѣдуютъ діаметрально противоположнымъ ходомъ съ цѣлымъ человѣчествомъ, до-тѣхъ-поръ, пока новыя племена не разовьются свѣжею жизнью на ихъ развалинахъ и, поглотивъ и ассимилировавъ еще живые ихъ органическіе соки, не увлекутъ наконецъ всю инертную массу распадшихся обломковъ въ новое движеніе.
Это постоянное совершенствованіе человѣчества, какъ существа коллективнаго и интеллектуальнаго, въ соединеніи съ нѣкоторыми внѣшними Формами жизни общественной и государственной, способствующими предназначенной Провидѣніемъ человѣчеству дѣятельности, называемъ мы цивилизаціею.
При взаимнодѣйствіи человѣка на природу и природы на человѣка, не всѣ части нашей планеты представляютъ одинаково-выгодныя условія для развитія цивилизаціи, и только нѣкоторыя изъ нихъ способны были играть важную роль въ исторіи человѣчества. Первыя попытки къ развитію общественному произошли въ Азіи; но здѣсь развились только частныя, а не общечеловѣческія цивилизаціи, выраженныя китайскимъ, индійскимъ, ассиро-вавилонскимъ и египетскимъ (въ сосѣдней части Африки) мірами. Для общечеловѣческаго же прогреса необходимы были другія условія, и не случайно перешли всѣ жизненные соки юнаго, только-что развивающагося человѣчества въ Европу, гдѣ произвели и осыпали яркими поэтическими цвѣтами двѣ новыя гораздо- болѣе космическія цивилизаціи Греціи и Рима. И когда эстетическое греческое и величавое римское племя наконецъ одряхлѣли, государственныя и общественныя ихъ Формы начали разрушаться, не случайно пришли въ Европу изъ внутренности азіатскаго континента юныя, но свѣжія силами племена варваровъ: ихъ вела съ Востока на Западъ звѣзда Промысла. Не отдѣльныя лица и не дикіе вожди, а коллективный ихъ геній сознавалъ смутно, что тамъ ожидаютъ ихъ самыя выгодныя условія для удовлетворенія общегуманной потребности цивилизаціи и богатое наслѣдство, завѣщанное имъ отживающими ихъ предшественниками, какъ драгоцѣнный даръ, которымъ они только постепенно научились пользоваться въ вѣка послѣдующіе.
Въ-самомъ-дѣлѣ, Европа представляетъ для развитія общечеловѣческой цивилизаціи, а именно: въ фазисѣ ея отрочества и юношества, Такія выгодныя условія, какъ никакая другая часть нашей планеты. Мы не войдемъ здѣсь въ подробности разсмотрѣнія этихъ условій[1], напомнимъ только читателямъ одинъ общій законъ, блистающій звѣздою первой величины посреди законовъ сравнительной географіи: именно, что "чѣмъ болѣе развито береговое очертаніе континента, чѣмъ болѣе изрѣзано его прибрежье, другими словами, чѣмъ больше линѣйныхъ миль берега приходится на квадратныя мили пространства, тѣмъ способнѣе онъ для развитія цивилизаціи. Въ Старомъ Свѣтѣ Азія имѣетъ въ этомъ отношеніи огромное преимущество передъ Африкою, а Европа передъ Азіею, и ходъ исторіи вполнѣ доказываетъ справедливость этого закона.
Но не только очертаніе и пластика континента обусловливаютъ развитіе человѣчества: есть еще и другія, также внѣшнія обстоятельства, имѣющія неменѣе-важное на него вліяніе: къ нимъ-то принадлежатъ климатическія условія, связанныя, въ свою очередь, съ другими Фактами въ неразрывной и сложной сѣти, называемой природою.
Въ важности вліянія этихъ условій можно убѣдиться, сравнивая между собою два противолежащія прибрежья Атлантическаго Океана: сѣверозападное Стараго Свѣта и сѣверовосточное Новаго. Между-тѣмъ, какъ на европейской сторонѣ вся цивилизація богатой и пидустріозной Британіи сосредоточена между 50° и 58° сѣв. шир., а роскошная и населенная полумильйономъ людей столица колоссальной имперіи возникла на дальнемъ сѣверѣ (около 60° сѣв. шир.), города же и культура Россіи и Швеціи простираются до полярнаго круга — въ противоположной Америкѣ, подъ тѣми же градусами широты, блуждаютъ только дикія племена эскимосовъ, обширныя пустыни покрыты бѣдною и полярною растительностью, а волны океана, вмѣсто тропическихъ сѣменъ и лѣса экваторіальныхъ деревьевъ, выбрасываютъ обломки полярныхъ льдинъ на суровые и непривѣтливые берега.
Чтобъ представить себѣ нагляднымъ образомъ это замѣчательное различіе, стоитъ только со вниманіемъ разсмотрѣть карту изотермовъ нашей планеты[2]. Въ полярной проекціи земнаго шара изотермическія линіи представляютъ концентрическіе эллипсы съ большимъ эксцентрицитетомъ, которыхъ большія оси поставлены въ направленіи отъ южнаго угла Гудсонова Залива въ Америкѣ къ Желтому Морю въ Азіи, такъ- что части ихъ окружности, самыя отдаленныя отъ центра (то-есть соотвѣтствующія большой оси) находятся на американскомъ и азіатскомъ восточныхъ прибрежьяхъ, а самыя близкія (то-есть соотвѣтствующія малой оси) на европейскомъ и американскомъ западныхъ приморьяхъ. Кромѣ-того, въ европейскомъ приморьѣ правильность очертанія эллипсовъ нарушена изгибами, которые вторгаются въ сѣверовосточномъ направленіи вдоль оси, параллельной ирландско-шотландскимъ и норвежскимъ берегамъ. Оттого изотермъ Колы (—20 Реом. средней температуры, достигающій между Медвѣжьимъ Островомъ и Шпицбергеномъ до 75° сѣв. шир., на американскомъ прибрежьѣ спускается въ Лабрадорѣ до Непа, лежащаго почти въ широтѣ Копенгагена подъ 57° сѣв. шир., а изотермъ Ферерскихъ Острововъ (63° сѣв. шир.) почти до Галифакса, лежащаго въ широтѣ Ліона подъ 46° сѣв. шир., то- есть на 17° южнѣе, чѣмъ въ Европѣ. Или, сравнивая однѣ и тѣ же параллели (широты), средняя температура полярнаго круга въ европейскомъ приморьѣ, между Норвегіей) и Исландіей), выше +20 Реом., въ гудсонбейскихъ же земляхъ, на американскомъ прибрежьѣ составляетъ —6, далѣе на западъ —8 и даже —10° Реом. — колоссальное различіе 12° средней температуры, то-есть тождественное съ различіемъ среднихъ температуръ Архангельска и Константинополя. Такъ- какъ, однакожь, одна средняя годовая температура не характеризуетъ еще климата, то начатое сравненіе можетъ быть вполнѣ проведено сближеніемъ среднихъ мѣсячныхъ температуръ полярнаго круга въ европейскомъ меридіанѣ Лондона и Гудсонбейскомъ Зимняго Острова (Winter лежащаго на 80°долготы на западъ отъ Грнича[3]:
|
|
|
| |
| Япварь | 0° Реом. |
|
24° |
| Февраль | 0° |
|
22° |
| Мартъ | 0° |
|
20° |
| Апрѣль | +2½о |
|
12½о |
| Май | +4° |
|
8° |
| Іюнь | +8° |
|
8° |
| Іюль | +8° |
|
5° |
| Августъ | +9° |
|
7° |
| Сентябрь | +8° |
|
8° |
| Октябрь | +4° |
|
10° |
| Ноябрь | 0° |
|
13° |
| Декабрь | 0° |
|
20° |
| Средн. температ. | +2° |
|
12° |
Изъ всего сказаннаго видно, что западные берега обоихъ континентовъ теплѣе восточныхъ, но западный берегъ Европы не пропорціонально теплѣе восточнаго берега Америки. Первый фактъ зависитъ исключительно отъ направленія воздушныхъ теченій, а второй, столь важный для развитія европейской, до-сихъ-поръ самой общечеловѣческой цивилизаціи, обусловливается морскими теченіями. Проводникъ такого выгоднаго климатическаго вліянія на развитіе органической и интеллектуальной жизни въ высокихъ европейскихъ широтахъ есть обширное морское теченіе, называемое Гольфштромомъ. Это теченіе, какъ по колоссальности своей, такъ и по своимъ дѣйствіямъ, представляетъ столь космическое явленіе, что очеркъ, изслѣдованія причинъ и вліяній его, принадлежитъ къ самымъ общеинтереснымъ отрывкамъ изъ исторіи природы.
Въ тропической зонѣ дуютъ въ-теченіе круглаго года постоянные вѣтры съ востока на западъ, извѣстные подъ именемъ пассатовъ[4]. Они волнуютъ океаны всегда въ одномъ и томъ же направленіи и нагоняютъ всю поверхностную массу водъ Атлантическаго Океана съ африканскаго приморья на американское. Достигая до Америки, это широкое экваторіальное теченіе, движущееся со скоростью до 7 % геогр. миль въ сутки, находитъ себѣ непреодолимую преграду въ крутыхъ формахъ бразильскаго прибрежья, тамъ, гдѣ послѣднее образуетъ самый восточный свой выступъ и оканчивается мысами Св. Роха и Св. Августина. Вся южная часть теченія разбивается объ этотъ выступъ, раздѣляясь на два рукава: одинъ изъ нихъ течетъ къ юго-западу, вдоль старой Бразиліи, а другой къ ЗСЗ, вдоль берега Сѣверной Бразиліи и Гвіаны. Этотъ послѣдній, притиснутый къ американскому берегу остальною сѣверною частью экваторіальнаго теченія, вступаетъ въ проливъ между Венесуэльскимъ берегомъ и Малыми Антилами, наводняя излишкомъ водъ своихъ Караибское Море и свободно-соединяющійся съ нимъ Юкатанскимъ Каналомъ Мехиканскій Заливъ. Вслѣдствіе того, во всемъ американскомъ Средиземномъ Морѣ существуетъ береговое теченіе, направленное отъ Южной Америки къ Сѣверной. Переполненная поверхность Мехиканскаго Залива, стремясь прійдти въ равновѣсіе съ сосѣднимъ Атлантическимъ Океаномъ черезъ Флоридскій Проливъ, образуетъ знаменитое теченіе, извѣстное подъ именемъ Гольфштрома. Гольфтштромъ есть, слѣдовательно, стокъ излишнихъ водъ, накопленныхъ экваторіальнымъ теченіемъ въ Мехиканскомъ Заливѣ, отъ котораго онъ и получилъ свое названіе. Это морское теченіе прежде всѣхъ другихъ обратило на себя вниманія мореплавателей: оно было уже открыто Ангіерою въ 1523 году, между-тѣмъ, какъ обширное перуанское теченіе замѣчено только въ первый разъ Гумбольдтомъ уже въ нашемъ вѣкѣ (1802 году). Пластика дна Мехиканскаго Залива необходимо имѣетъ большое вліяніе на истокъ и направленіе Гольфштрома. Сначала Флорида и ея отмели (банки) съ одной, а островъ Куба съ другой стороны, образуютъ русло его, а потомъ Ключевая (Sal-key Banc) и двѣ багамскія банки представляютъ ему непреодолимое препятствіе на востокъ и заставляютъ поворотить къ сѣверу въ Флоридскій Каналъ. Три послѣднія банки имѣютъ совершенно-особенное устройство: онѣ представляютъ большія столовидныя возвышенія дна морскаго, съ гребнемъ окраины, лежащимъ нѣсколько саженъ ниже уровня океана, съ круто-падающими въ глубину стѣнами и верхушками и рифами, выдающимися въ видѣ острововъ. Еслибъ Багамскіе Острова не были связаны этими высокими банками, а поднимались въ видѣ уединенныхъ конусовъ, то они представили бы Гольфштрому столь же мало препятствія, какъ южныя малыя Антпллы экваторіальному теченію, и не измѣнили его направленія: тогда Гольфштромъ остался бы безъ вліянія на Европу. Теченіе ощутительно въ первый разъ между островомъ Тортугосъ и портомъ Багія-Гонда на островѣ Кубѣ, на ширинѣ 15 геогр. миль. Съ такою же шириною оно подвигается на востокъ отъ Гаваны до Punta de Ycavos, т. е. на 20 геогр. миль. Здѣсь онъ, встрѣтивъ кубанскую береговую отмель, поворачиваетъ постепенно къ ВСВ и наталкивается послѣ 12 геогр. м. теченія на Ключевую Банку (Соль-Кей). Это обстоятельство заставляетъ его поворотить вдоль окраины банки къ СВ, а встрѣча съ западною оконечностью багамской отмели — прямо къ сѣверу. Вступая въ узкій Флоридскій Проливъ, послѣ 18 геогр. м. отъ Ключевой Банки, онъ все болѣе-и-болѣе стѣсняется въ своемъ ложѣ и между островомъ Баллини и Флоридою ширина его составляетъ 9 геогр. м., а въ нѣкоторыхъ мѣстахъ до 7. Стѣсненная такимъ образомъ на длинѣ 6 геогр. м. въ узкое русло, водная масса пріобрѣтаетъ значительную скорость 16—20 геогр. и., даже до 28 геогр. м. въ сутки, такъ-что корабли съ парусами могутъ бороться съ теченіемъ только при помощи попутныхъ вѣтровъ. Только зимою, при сѣверныхъ вѣтрахъ, эта скорость уменьшается до 12 геогр. м. Къ сѣверу отъ 26° шир., съ расширеніемъ пролива расширяется и Гольфштромъ и достигаетъ подъ 28° с. ш. 10 миль ширины. Скорость его здѣсь (Maternillo riff) составляетъ еще 16 геогр. м. въ день. Огромный импульсъ, съ которымъ Гольфштромъ вторгается въ Атлантическій Океанъ, объясняется совершенно постепеннымъ съуженіемъ капала, этого естественнаго стока, тѣмъ болѣе, что на него давитъ масса воды въ 50 геогр. м. длины и можетъ только сравниться съ скоростью горныхъ рѣкъ, какъ, напр., Аара, въ долинѣ Хасли. Подобный феноменъ увеличенія скорости при съуженіи русла, только не постоянный, а періодическій, примѣчается въ Британскомъ Каналѣ съ волною прилива, которая, какъ извѣстно, затопляетъ нѣкоторыя низовья прибрежья Бретани съ такою скоростью, что всадникъ на лошади не всегда можетъ спастись отъ прибывающей воды. За 28° с. ш. Гольфштромъ уже находится въ открытомъ Атлантическомъ Океанѣ и, не измѣняя своего направленія, пріобрѣтаетъ у Чарльстоуна 12, а у мыса Гатгераса (35° с. ш.) 15 геогр. м. ширины. Здѣсь, послѣ 180 геогр. м. отъ вступленія въ Атлантическій Океанъ, скорость его уменьшается до 14—15 часовъ въ сутки, а встрѣча съ прибрежными отмелями Нантукетъ и Св. Георгія, преграждая ему дальнѣйшій путь вдоль берега, заставляетъ поворотить на СВ. діагонально черезъ Атлантическій Океанъ. Есть еще одно обстоятельство, способствующее, съ одной стороны, измѣненію направленія его изъ сѣвернаго въ сѣверо-восточное, а съ другой, поддерживающее импульсъ и скорость Гольфштрома: это то, что теченіе приходитъ изъ низшихъ широтъ въ высшія. Въ тропической полосѣ именно частицы земной поверхности, а слѣдовательно океана, вращаются съ большею быстротою около земной оси, чѣмъ въ зонахъ, болѣе-близкихъ къ полюсамъ. Оттого частицы воды, притекающія изъ тропическихъ странъ въ болѣе- высокія широты, сохраняя еще свою экваторіальную скорость вращенія, должны опережать частицы воды, принадлежащія океану этихъ широтъ, и все теченіе изъ сѣвернаго измѣняется въ сѣверо-восточное и отъ той же причины заимствуетъ излишнюю свою скорость. Ширина Гольфштрома увеличивается за Банкою Св. Георгія (оканчивающеюся подъ 65° долготы на западъ отъ Гринича) до 30 геог. м. Пять градусовъ долготы далѣе къ западу (между 41° и 42° с. ш.), теченіе достигаетъ наибольшей ширины — 40 г. м. Подъ 4-5° зап. долг. отъ Гринича скорость Гольфштрома значительно ослабляется и онъ поворачиваетъ болѣе-и-болѣе къ В., достигая, однакожь, до 45° с. ш. Причина, принуждающая его нѣсколько измѣнить свое направленіе — встрѣча съ полярнымъ теченіемъ, котораго ударъ, впрочемъ, ослабленъ между лежащею великою ньюфоундлендскою отмелью, столь знаменитою своими рыбными ловлями. Самое образованіе этой отмели находится въ тѣсной связи съ встрѣчею обоихъ теченій. Колоссальныя массы и пловучіе острова льда, доставляемые ледниками шпицбергенскихъ, гренландскихъ и исландскихъ горъ, уносятся полярнымъ теченіемъ къ югу и покрыты обломками обрушившихся и обсыпавшихся скалъ. Встрѣчая теплую воду, разливаемую широко Гольфштромомъ на обѣ стороны его теченія, они растаиваютъ, отдавая весь грузъ свой дну морскому и образуя постепенно обширную отмель. Дѣйствіе теплыхъ водъ, разливаемыхъ Гольфштромомъ, на таяніе этихъ плавающихъ массъ можно видѣть изъ направленія предѣльной линіи пловучихъ льдовъ, которая въ меридіанѣ Ньюфоундленда достигаетъ 42°, мыса Св. Роха до 60°, а гриничскомъ только до 75° с. ш.
Меридіанъ Мыса Св. Роха, или восточной оконечности Бразиліи, считаютъ обыкновенно предѣломъ истиннаго Гольфштрома. Дѣйствительно, здѣсь, при крайнемъ увеличеніи его ширины и уменьшеніи скорости, образуется явленіе особаго рода. Все океаническое пространство, между 35° и 40° зап. долг. отъ Гринича и между 20° и 45° сѣв. шир., болѣе или менѣе покрыто зеленымъ ковромъ такъ-называемаго Саргаловаго Моря. Саргало — водоросль, морское растеніе, извѣстное въ систематической ботаникѣ подъ именемъ Fucus natans. Его красивыя, широкія развѣтвляющіяся ваіи (листовидные стебли) густо-зеленаго цвѣта, фантастически и живописно-измѣняющія свои формы при малѣйшемъ колебаніи водъ, являются здѣсь въ такихъ огромныхъ массахъ, что образуютъ большіе, часто связанные между собою острова и полосы, или, лучше сказать, цѣлую колоссальную банку водорослей, занимающую большое океаническое пространство. Матеріалъ для образованія такого интереснаго океаническаго явленія доставленъ самимъ Гольфштромомъ, который на всемъ пути отрываетъ и увлекаетъ въ своемъ теченія несметныя количества Fucus natans и созидаетъ изъ нихъ на оконечности своей родъ обширной дельты, подобно тому, какъ большія рѣки образуютъ при своихъ устьяхъ дельты песчаныхъ наносовъ. Остальное — уже трудъ органической природы, развивающейся быстро въ теплыхъ водахъ Гольфштрома и безпрестанно обновляющей неувядающую зелень этой полужидкой Атлантиды, этотъ разостланный надъ морского бездною коверъ, по которому только легкія птицы могутъ иногда направлять смѣлый и полувоздушный бѣгъ.
Хотя Саргаловое Море и считается обыкновенно предѣломъ Гольфштрома, но воды теченія простираются значительно далѣе. Какъ прѣсная легкая вода Мараньйона разливается по Атлантическому Океану на сотня верстъ за его устьемъ, такъ и легкая теплая вода Гольфштрома идетъ все впередъ до самыхъ береговъ Испаніи, гдѣ Франклинъ черпалъ ее у Мыса Оргегала еще въ 1777 году. Какъ экваторіальное теченіе въ бразильскомъ приморьѣ, такъ и Гольфштромъ на югозападѣ Европы накопляетъ излишекъ водъ, стремящійся прійдти въ равновѣсіе съ сосѣдними частями океана. Такимъ-образомъ образуются три различныя теченія: одно изъ нихъ направляется къ югу, въ африканское приморье, для пополненія выбитой въ немъ пассатами впадины, другое сквозь узкій Гибралтарскій Проливъ въ Средиземное Море, въ замѣнъ того, что этотъ бассейнъ теряетъ испареніемъ въ сухомъ воздухѣ, притекающемъ изъ Сагары, наконецъ третій отъ мысовъ Финистерре и Ортегала вдоль испанскаго и французскаго прибрежья Бискайскаго Залива образуетъ довольно-сильное теченіе, называемое Реннелевымъ[5], въ честь знаменитаго изслѣдователя морскихъ теченій. Это послѣднее проходитъ мимо юго-западныхъ береговъ Англіи (Корнваллиса), мимо Ирландіи, и, въ соединеніи съ сѣвернымъ продолженіемъ Гольфштрома, который самъ въ нѣкоторыя времена года и иные годы достигаетъ до ирландскихъ береговъ, направляется къ норвежскому прибрежью. На непрерывность такого, впрочемъ, малозамѣтнаго движенія водъ существуютъ положительныя доказательства. Во флорѣ Гебридскихъ Острововъ есть нѣкоторыя чуждыя Европѣ формы. Такъ, напримѣръ, растеніе, называемое Eriocaulen, принадлежитъ къ естественному семейству, которое рѣшительно не встрѣчается въ Европѣ и есть чисто-американская форма, распространенная на сырыхъ бразильскихъ прибрежьяхъ и замѣняющая тамъ наше семейство Juncaceж. Разсматривая устройство его сѣменъ, можно убѣдиться, что они, по легкости своей и трудной проницаемости покрововъ, принадлежатъ къ такимъ, которыя способны на долгое морское плаваніе. На норвежскихъ берегахъ находимъ мы также подобныя сѣмена американскихъ растеній, которыя даже произростаютъ тамъ, но скоро умираютъ, не будучи въ-состояніи аклиматизироваться на чуждомъ имъ сѣверѣ. Лѣса тропическихъ деревьевъ также выбрасываются морскими волнами на шотландскіе и норвежскіе берега.
Обрисовавъ въ общихъ краскахъ картину Гольфштрома, указавъ его причины, мы переходимъ къ его вліяніямъ. Съ перваго взгляда трудно представить себѣ, что теченіе, хотя быстрое и широкое, но все же представляющее одну полосу на обширномъ океанѣ, можетъ имѣть ощутительное вліяніе на климатъ цѣлой части свѣта. Но при внимательномъ разсмотрѣніи всѣхъ Фактовъ, его сопровождающихъ, такое колоссальное вліяніе покажется намъ естественнымъ. Три обстоятельства обусловливаютъ обширность этого вліянія: 1) высокая температура
Гольфштрома, очень-мало уменьшающаяся на всемъ его протяженіи, по причинѣ значительной его скорости и глубины; 2) обширное боковое разлитіе его теплыхъ водъ по сосѣднимъ поверхностямъ воднаго океана и 3) раствореніе или испареніе ихъ въ сопровождающемъ его теченіи воздушнаго океана.
Что касается до перваго обстоятельства, то оно подлежитъ положительнымъ измѣреніямъ. Лѣтомъ температура Мехиканскаго Залива осцилируетъ между 30° и 31° Цельсія, то-есть тремя градусами выше температуры тропическаго океана. У Мыса Гагтерасъ, послѣ 180 геогр. миль теченія, Гольфштромъ имѣетъ еще 28° Цельс., слѣдовательно, пройдя 11° широты, охлаждается только на два или три градуса. Это можетъ объясниться только его необыкновенною скоростью и глубиною. Глубина океана въ руслѣ Гольфштрома такъ значительна, что нигдѣ еще не могла быть измѣрена и должно предполагать, что теченіе вырыло себѣ глубокое ложе[6]. Отъ Гаттераса до 63° зап. долг. отъ Грин., послѣ 120 геогр. миль температура его все еще составляетъ 27°, то-есть равна экваторіальной теплотѣ океана, наконецъ даже за Саргаловымъ Моремъ воды его все еще сохраняютъ 22° Цельс. теплоты. Въ зимніе мѣсяцы эта температура немного-менѣе (въ Мехиканскомъ Заливѣ 27°), по за-то вліяніе Гольфштрома значительнѣе вслѣдствіе большаго различія съ температурою окружающаго океана.
Второе обстоятельство, то-есть разлитіе водъ его на обширныя поверхности Атлантическаго Океана, объясняется очень-легко. Это явленіе подобно тому, какое представляютъ прѣсныя воды при впаденіи значительныхъ рѣкъ въ море. Они разливаются почти совсѣмъ не смѣшиваясь съ морскими на обширныя протяженія, будучи легче послѣднихъ. Разница только та, что причина легкости водъ Гольфштрома другая, и именно состоитъ въ высокой ихъ температурѣ. Зимою, при увеличеніи различія температуръ, это дѣйствіе еще сильнѣе; и такъ- какъ вода одинъ изъ самыхъ худыхъ проводниковъ теплорода, то низкая температура сосѣднихъ водъ можетъ только очень-мало имѣть вліянія на высокую Гольфштрома. Окружающій воздухъ можетъ охлаждать теченіе, но и это вліяніе уменьшено тѣмъ, что Гольфштромъ сопровождается воздушнымъ, слѣдовательно теплымъ теченіемъ, съ юго-запада. Однимъ словомъ, подобно потоку лавы, который, окружая себя твердою корою худо-проводящихъ теплоту веществъ, продолжаетъ течь въ этомъ мѣстѣ, сохраняя высокую температуру, Гольфштромъ окружаетъ себя воздушною и водною оболочкою дурныхъ проводниковъ для сохраненія своей первобытной теплоты. Если цѣлое теченіе, при 600 геогр. миляхъ длины и очень-значительной ширинѣ, занимаетъ площадь въ 50,000 кв. м., то-есть болѣе обширную, чѣмъ Средиземное Море, то понятно, какъ велика должна быть вся поверхность его теплыхъ разливовъ и естественно увеличеніе ими вліянія Гольфштрома на климаты сосѣднихъ прибрежій.
Что жь касается до третьяго обстоятельства, то-есть растворенія водъ въ воздушномъ океанѣ, то оно требуетъ болѣе-точныхъ изъясненій. Подобно тропической зонѣ, Гольфштромъ образуетъ надъ собою полосу или поясъ теплаго воздуха, который, расширяясь отъ нагрѣванія, выходитъ за предѣлы воздушнаго океана и, стремясь прійдти въ одинъ уровень съ сосѣдними массами, разливается по обѣ стороны полосы. Но равновѣсіе давленія этимъ самымъ нарушено: столбы воздуха, имѣющіе основаніе въ нагрѣтой полосѣ, потерявъ свои верхнія части, давятъ меньшимъ вѣсомъ, чѣмъ сосѣдніе съ ними, пріобрѣтшіе, напротивъ, постороннія частицы. Вслѣдствіе того, болѣе-сгущенный воздухъ сосѣднихъ холодныхъ полосъ стремится возстановить равновѣсіе, наполнивъ относительную пустоту, образовавшуюся въ теплыхъ: два воздушныя теченія вторгаются съ обѣихъ сторонъ въ полосу надъ Гольфштромомъ и, увлеченныя движеніемъ освобождающихся отъ него паровъ и воздуха, соединяются въ одинъ воздушный токъ, его сопровождающій. Этому движенію способствуютъ, кромѣ-того, преобладающіе въ сѣверной половинѣ Атлантическаго Океана юго-западные вѣтры, образующіеся изъ нисходящаго пассата. Теплое воздушное теченіе, сопровождающее Гольфштромъ, насыщено его парами. Читателямъ извѣстно, что воздухъ можетъ растворить въ себѣ только извѣстное количество паровъ воды и что, дойдя до этого предѣла, онъ называется насыщеннымъ. Но этотъ предѣлъ насыщенія различенъ при различныхъ температурахъ, такъ-что чѣмъ воздухъ теплѣе, тѣмъ болѣе онъ можетъ содержать влаги и тѣмъ предѣлъ его насыщенія отдаленнѣе. Поэтому, при всякомъ внезапномъ охлажденіи воздушнаго теченія при встрѣчѣ теплаго съ холоднымъ, съ измѣненіемъ температуры измѣняется и предѣлъ насыщенія и все количество паровъ, сдѣлавшееся излишнимъ, не можетъ болѣе удерживаться въ воздухѣ, а падаетъ на земную поверхность въ видѣ дождей. Воздушное теплое теченіе Гольфштрома, насыщенное его парами, приходя въ болѣе-высокія широты и вступая въ соприкосновеніе съ болѣе-холодными массами воздуха, осаждаетъ все огромное количество своей влаги, сдѣлавшееся излишнимъ въ видѣ облаковъ и дождей, на приморье и прибрежье Европы, а преобладающіе юго-западные вѣтры разносятъ такія облака далеко на сѣверо-востокъ. Однимъ словомъ, черезъ посредство воздушнаго теченія, атмосфера отдаетъ всѣ пары, которые она поглотила у экваторіальной полосы и у Гольфштрома, сѣвернымъ европейскимъ странамъ. Климатическое слѣдствіе этого факта очень-важно. Извѣстно, что вода, при испареніи своемъ, поглощаетъ несметное количество теплоты, которая дѣлается сокрытою, то- есть не дѣйствуетъ на термометры; наоборотъ, при осажденіи паровъ въ жидкое состояніе, все это количество теплорода опять освобождается, становится дѣйствующимъ. Слѣдовательно, съ помощью воздушныхъ теченіи и Гольфштрома все количество теплоты, поглощенное испареніемъ у тропической зоны, переносится на крыльяхъ вѣтра на сѣверо-западъ Европы. Другими словами: Мехиканскій Заливъ, Гольфштромъ и сопровождающія его воздушныя теченія представляютъ естественную систему парового нагрѣванія европейскаго континента.
Изложенныя три обстоятельства вполнѣ объясняютъ обширность сферы вліянія Гольфштрома. Оно ощутительно не только до сѣверо-западной оконечности Европы, по даже до Новой Земли. Оно дѣлаетъ возможнымъ именно двухъ или трехмѣсячную безопасную навигацію около Нордкапа, оживляетъ тѣмъ самымъ все сѣверное европейское (русское) прибрежье и освобождаетъ отъ ледяной коры все океаническое пространство до Новой Земли и далѣе къ сѣверо-востоку, гдѣ въ 1591 году несчастная экспедиція Бааренца видѣла впереди себя еще далеко открытое, чистое отъ льдовъ море. Это то самое направленіе, въ которомъ, годъ назадъ, вызывался проникнуть до самаго полюса одинъ изъ смѣлыхъ мореплавателей, посланныхъ для отысканія Франклина.
Такъ-какъ Гольфштромъ нагоняетъ непосредственно и посредственно излишекъ водъ въ Полярный Океанъ, то самый отдаленный и послѣдній его результатъ — полярное теченіе вдоль гренландскихъ береговъ къ Ньюфоундленду. Теченіе это есть, такъ-сказать, антагонистъ Гольфштрома, стокъ излишнихъ водъ, посредственно имъ доставленныхъ Арктическому Океану. Полярное теченіе производитъ въ отрицательномъ смыслѣ такой же результатъ на сѣверо-восточное прибрежье Новаго Свѣта, какъ Гольфштромъ въ положительномъ на сѣверо-западное Стараго: оно охлаждаетъ температуру, понижаетъ изотермы, полагаетъ непреодолимыя препятствія развитію всякой цивилизаціи на сѣверо-востокѣ Америки. Мы уже говорили о колоссальныхъ массахъ льда, переносимыхъ этимъ теченіемъ изъ ледниковъ Шпицбергена и Сѣверной Гренландіи къ югу. Въ 1777 году корабль «Вильгельмина» былъ заключенъ на 108 дней и перенесенъ полярнымъ теченіемъ на 320 геогр. миль (2240 верстъ). Каждыя четыре или пять лѣтъ, по свидѣтельству Ланаля, обширныя ледяныя поля образуются между берегами Исландіи и Гренландіи, и когда, разбиваемыя полярнымъ теченіемъ, онѣ начинаютъ двигаться къ югу, жители гренландскаго прибрежья знаютъ заранѣе, что жатва ихъ потеряна отъ холодныхъ тумановъ, сопровождающихъ ледяныя массы. За Мысомъ Фарвелемъ (Мысъ Прощанія, Farewell) полярное теченіе соединяется съ нисходящимъ изъ Денисова Пролива и, подвигаясь далѣе на югъ, разбивается наконецъ объ нью-фоундлендскую банку, между-тѣмъ, какъ льды его таятъ въ теплыхъ разлитіяхъ Гольфштрома. Какой разительный контрастъ представляютъ въ своихъ климатическихъ вліяніяхъ Гольфштромъ и полярное теченіе — читатели уже могли замѣтить изъ сравненій мѣстныхъ температуръ полярнаго круга въ европейскомъ и гудсонбейскомъ меридіанахъ. Здѣсь приведемъ только какъ характеристическій Фактъ, что въ Охакѣ, на прибрежьи Лабрадора (подъ 57° сѣв. шир.) 1-го мая 1837 года въ саду миссіонеровъ было еще 12—14 футовъ снѣга и не далѣе какъ въ августѣ снѣгъ уже шелъ опять, между-тѣмъ, какъ подъ тѣмъ же градусомъ на южной оконечности Норвегіи средняя температура апрѣля составляетъ 8°, а августа 12° Реомюра.
Контрастъ этотъ можетъ быть представленъ еще болѣе нагляднымъ, графическимъ образомъ. Остроумный Дове замѣчаетъ, что каждому градусу широты (каждому параллельному кругу) соотвѣтствуетъ какая- нибудь средняя годовая и мѣсячная температура, которую можно вычислить, взявъ среднюю отъ температуры всѣхъ точекъ, лежащихъ на этой параллели. Такую температуру называетъ онъ нормальною. Обыкновенно же температура всякаго пункта бываетъ нѣсколько-ниже или выше нормальной ея параллели, что зависитъ отъ неравномѣрнаго распредѣленія водъ и суши, морскихъ и воздушныхъ теченій и т. д. Черезъ точки, имѣющія равное уклоненіе отъ нормальной температуры, онъ проводитъ линіи, которыя называетъ изономальными. Въ направленіи этихъ изономалей ясно отражается вліяніе Гольфштрома и полярнаго теченія. Во всѣ мѣсяцы нормальная линія проходитъ въ полосѣ, ихъ раздѣляющей или близко отъ нея. По сторонамъ нормали положительныя и отрицательныя изономали образуютъ концентрическія линіи, которыхъ центры находятся: положительныхъ то въ Норвежскомъ Морѣ, то на норвежскомъ берегу, а отрицательныхъ въ гудсонбейскихъ земляхъ. Скандинавскій Полуостровъ, въ-теченіе ноября, декабря, января и февраля, отъ 6 до 12° теплѣе нормали, въ апрѣлѣ отъ 2 до 8°, маѣ и іюнѣ 2—5°, іюлѣ 1°, августѣ и сентябрѣ 2—4°, октябрѣ 4—8°. Гудсонбейскія же земли въ-теченіе всего года отъ 2 до 45° холоднѣе нормали. Зимою количество изономалій гораздо-многочисленнѣе, чѣмъ лѣтомъ.
Оканчиваемъ положительную картину Гольфштрома заключеніемъ, что безъ него не только Европа не могла бы развить самой космической и цвѣтущей цивилизаціи, подвинувшей впередъ все человѣчество исполинскими шагами, но даже органическая ея жизнь застыла бы подъ корою почти нерастаявающихъ льдовъ, какъ на гудсонбейскихъ прибрежьяхъ.
Заключеніе это непосредственно приводитъ насъ къ отрицательной сторонѣ очерка, то-есть, къ представленію о климатическомъ состояніи Европы въ предположенія, что Гольфштромъ не существовалъ бы, или даже былъ замѣненъ своимъ антагонистомъ полярнымъ теченіемъ. Представленіе это составить нетрудно. Ознакомившись съ вліяніемъ Гольфштрома и елиминировавъ (устранивъ) его изъ климатическихъ условій Европы, можно начертать изотермы годовыя и мѣсячныя, перенося американскія условія на Европу, и наоборотъ. Тогда для каждой части европейскаго континента съ достовѣрнымъ приближеніемъ можно опредѣлить всѣ главные элементы климата, то-есть, среднюю годовую и среднія мѣсячныя температуры. Но это изслѣдованіе отрицательной стороны вопроса пріобрѣтаетъ живой интересъ, потому-что, при изученіи переворотовъ, черезъ которые прошла поверхность нашей планеты, геологъ находитъ слѣды дѣйствительнаго существованія такого климатическаго состоянія европейскаго континента въ давно-протекшія тысячелѣтія. Слѣды эти несомнѣнны и ясны; они разбросаны щедрою рукою природы отъ предгорій Урала и верховьевъ Печоры на востокѣ, до Воронежа, Орла, песчаныхъ дюнъ Бранденбургіи и Герцинскихъ Горъ на югѣ, до Брабанта, голландскихъ болотъ и англійскаго прибрежья на западѣ, и какъ-болѣе мѣстный фактъ находятся на передовыхъ цѣпяхъ Юры и Шварцвальда, въ долинахъ Валлиса и Шотландіи. Это — исполинскій и интересный Феноменъ, извѣстный подъ названіемъ эрратическихъ (блуждающихъ) камней.
На поверхности всей обширной сармато-германской равнины отъ Урала до Гарца и Брабанта разсыпано несметное количество камней, цѣлыхъ, часто колоссальныхъ, обломковъ скалъ, принадлежащихъ къ кристаллическимъ породамъ[7], по виду и минералогическому своему характеру совершенно-чуждыхъ тѣмъ странамъ, въ которыхъ они находятся. И дѣйствительно, вся поверхность Европейской Россіи, до самаго понтійскаго прибрежья, состоитъ изъ горизонтальныхъ пластовъ осадочныхъ породъ, то-есть, образовавшихся въ видѣ осадковъ на днѣ морскомъ, какъ-то: известняковъ, песчаниковъ, мергелей, глинистыхъ сланцевъ, большею-частью прикрытыхъ толстымъ слоемъ глинистыхъ наносовъ и растительной землею или песчаными дюнами, какъ въ Бранденбургіи. Нѣкоторыя страны такъ глубоко покрыты подобными наносами, что въ нихъ ощущается совершенный недостатокъ въ строевыхъ камняхъ. Тѣмъ съ большимъ изумленіемъ глазъ наблюдателя встрѣчаетъ разбросанныя на этихъ поверхностяхъ массы твердыхъ кристаллическихъ породъ, какъ, напримѣръ, гранита, встрѣчающіеся иногда въ такомъ огромномъ количествѣ, что они доставляютъ (какъ, напримѣръ, въ Берлинѣ, Петербургѣ, Москвѣ, Ярославлѣ) обильный матеріалъ для зданій, монументовъ, троттуаровъ, мостовыхъ, шоссе и т. п. Очевидно, они не имѣютъ ничего общаго съ массами песку и глины, на которыхъ они покоятся, и такъ-какъ ближайшіе пункты, въ которыхъ подобныя кристаллическія породы составляютъ часть коры земной, находятся на отдаленныхъ предѣлахъ сарматской низменности, эрратическіе камни несомнѣнно носятъ на себѣ характеръ пришельцевъ издалека.
Въ окрестностяхъ Берлина изъ этихъ, чуждыхъ Бранденбургіи массъ, можно составить цѣлую коллекцію различныхъ горныхъ породъ. Красные граниты, полосатые гнейссы, блестящіе слюдяные сланцы, пестрые сіениты, темные діориты и красные порфиры щедрою рукою разсыпаны на Крейцбергѣ и другихъ холмахъ или, лучше-сказать, песчаныхъ дюнахъ окрестностей Берлина. Часто такія эрратическія массы достигаютъ коллосальной величины. У Ваисова, въ Мекленбургѣ, есть подобная масса гранита въ 44 ф. длины, а у Хессельагера, на островѣ Фіоніи — въ 105 ф. въ окружности и 21 ф. высоты. Прекрасная гранитная чаша, стоящая на скверѣ передъ берлинскимъ новымъ музеемъ, сдѣлана въ 1827 изъ такого эрратическаго монолита, найденнаго на рауенскихъ холмахъ близь Фюрстенвальда въ Бранденбургіи. Эта глыба гранита имѣла 95 ф. окружности, 25 ф. высоты, вѣсила 2000 центнеровъ и была извѣстна подъ именемъ Markgrafenstein. Эрратическіе камни окрестностей Петербурга едва-ли не представляютъ еще большихъ размѣровъ. Одинъ изъ нихъ возвышается на песчапомъ прибрежьѣ Лахты по-крайней-мѣрѣ на нѣсколько десятковъ футовъ. Знаменитая гранитная скала, служащая подножіемъ памятнику Петра-Великаго — только часть такого монолита. Всѣ улицы Петербурга вымощены эрратическими камнями, округленными въ форму валуновъ балтійскими волнами; всѣ наши сѣверныя шоссе также засыпаны гранитнымъ щебнемъ изъ эрратическихъ массъ. На югъ отъ Москвы уменьшеніе ихъ очень-ощутительно. Не далѣе какъ послѣ двухъ-трехъ станцій отъ столицы по южнымъ шоссе, слой бѣлой известковой пыли возвѣщаетъ путешественнику, что гранитные обломки сдѣлались такъ рѣдки, что не могутъ уже болѣе служить строительнымъ матеріаломъ. Они попадаются, однакожь, еще на нѣкоторыхъ холмахъ отдѣльными массами или грудами до Орловской Губерніи и Воронежа. Когда эрратическіе камни, какъ-бы округлены и обточены, то называются валунами; только эта форма непервобытная: она принадлежитъ дѣйствію морскихъ волнъ, или рѣкъ и ручьевъ. Въ самомъ же нормальномъ своемъ положеніи эрратическіе камни представляются въ видѣ неправильныхъ угловатыхъ массъ самыхъ различныхъ формъ, неокругленныхъ дѣйствіемъ потоковъ. Иногда они встрѣчаются уединенно, по часто лежатъ грудами на плоскихъ возвышеніяхъ и холмахъ. Чѣмъ далѣе къ сѣверу, тѣмъ колоссальнѣе они въ своихъ размѣрахъ, тѣмъ ближе они кажутся, слѣдовательно, къ мѣсту своего происхожденія. Уже одно это приводитъ насъ къ Скандинавіи и Финляндіи, какъ къ истинному ихъ отечеству. И дѣйствительно, въ этихъ странахъ вся твердая поверхность коры земной состоитъ изъ кристаллическихъ породъ: гранита, гнейсса, сіенита и т. д. Сравнивая со вниманіемъ минералогическій характеръ эрратическихъ камней и скандинавскихъ и финскихъ скалъ, всякое сомнѣніе въ ихъ тождествѣ быстро исчезаетъ. Тотъ же характеръ агрегаціи, тѣ же крупные кристаллы полеваго шпата, тѣ же случайныя примѣси минераловъ, рѣдкихъ или совсѣмъ невстрѣчающихся въ другихъ кристаллическихъ областяхъ Европы, какъ, напримѣръ, гранита, епидота, альмандина, турмалина, и т. д. Между эрратическими камнями встрѣчаются даже столь характерныя и локальныя видоизмѣненія финскихъ скалъ, что можно въ-точности указать мѣстности, изъ которыхъ они перенесены на тысячи верстъ. И не одни кристаллическія, но и характеристическія осадочныя породы, встрѣчаются между эрратическими каменьями. Сюда принадлежитъ, напримѣръ, плотный известнякъ силурійской формаціи съ своими характеристическими окаменѣлостями: трилобитами и ортонгратитами, несомнѣнно мигрировавшій на берлинскій крейцбергь съ острова Готланда. Клёденъ въ первой четверти нашего столѣтія написалъ даже цѣлую монографію такихъ ископаемыхъ остатковъ (окаменѣлостей), встрѣчаемыхъ въ эрратическихъ камняхъ Бранденбургіи[8] и принадлежащихъ большею-частью характеристическимъ пластамъ шведской силурійской формаціи, а теперь въ Берлинскомъ Музеумѣ набралось достаточно матеріаловъ для нѣсколькихъ подобныхъ монографій. Передъ такими положительными фактами всякое сомнѣніе исчезаетъ, и слѣдующее положеніе обращается въ неопровержимую истину: эрратическіе камни сармато-германской низменности — обломки скандинавскихъ и финскихъ скалъ, перенесенные черезъ Балтійское Море въ тѣ времена, когда морскія воды покрывали еще эту низменность. Остается только обсудить вопросъ, какими силами могла произвести природа такое исполинское дѣйствіе? Наблюденія въ другихъ, часто-отдаленныхъ странахъ, бросаютъ иногда неожиданный свѣтъ на трудно-объяснимыя явленія. Кромѣ обширной области распространенія эрратическихъ камней изъ скандинаво-финскаго центра, подобныя явленія существуютъ въ Европѣ, только въ гораздо-болѣе узкихъ размѣрахъ, въ Шотландіи, Балансѣ и Швейцаріи. Въ Шотландіи и Валлисѣ обломки кристаллическихъ горныхъ вершинъ этихъ же самыхъ странъ перенесены довольно-далеко отъ мѣста своего образованія въ сосѣднія долины; въ Швейцаріи эрратическія массы кристаллическаго гребня Центральныхъ Альповъ[9] разбросаны не только по холмистой низменности Ваадтланда и Берна, отдѣляющей Альпы отъ Юры, по попадаются даже на передовыхъ холмахъ Юры, около Бильскаго и Нёфшательскаго Озера, на высотѣ до 3,000 ф., также, какъ на предгоріяхъ Вогезовъ и Шварцвальда.
Можно было бы подумать, что въ Шотландіи и Валлисѣ эти эрратическіе камни перенесены съ горныхъ вершинъ потоками; но такъ- какъ они не носятъ характера валуновъ, то-есть, не округлены дѣйствіемъ волнъ, то такое объясненіе не имѣетъ вѣроятія, и притомъ обстоятельства, въ которыхъ они встрѣчаются, предшествуютъ принятію этой ипогезы. Въ Альпахъ же мы знакомимся съ замѣчательною силою, которая находится въ распоряженіи у природы для переноса эрратическихъ камней, и нынѣ еще дѣйствуетъ могущественно. Сила эта — альпійскіе глетчеры (ледники). Глетчеры изъ-за предѣловъ вѣчнаго снѣга спускаются вдоль долинъ, представляя видъ огромныхъ ледяныхъ потоковъ или замерзшихъ каскадовъ, туда, гдѣ роскошная зелень альпійскихъ луговъ и темная кайма лѣсовъ обозначаютъ уже зону, доступную культурѣ и человѣческимъ поселеніямъ. Грозно останавливаются они на опушкѣ лѣса, или у забора хижинъ, угрожая имъ совершеннымъ разрушеніемъ. Они оканчиваются обыкновенно крутымъ скатомъ, увѣнчаннымъ ледяными иглами и прорѣзаннымъ темносиними трещинами. Изъ-подъ лазуреваго свода ихъ съ шумомъ и пѣною вытекаетъ ручей и прыгаетъ каскадами по каменистому ложу, впереди же и по сторонамъ глетчера возвышается валъ изъ камней и обломковъ скалъ. Такіе валы, построенные самимъ глетчеромъ, называются моренами; они достигаютъ до 50,000 ф. высоты, а между обломками скалъ, ихъ составляющими, есть такіе, которые величиною не уступаютъ довольно-большому зданію. Образованіе моренъ объясняется довольно-просто. Глетчеры изъ-за предѣловъ вѣчныхъ снѣговъ, гдѣ они образуются, скользятъ постепенно внизъ вдоль скатовъ, иногда даже довольно-отлогихъ, и подвигались бы впередъ до самой равнины, еслибъ не встрѣчали въ болѣе-низкихъ зонахъ такую теплую температуру, которая, растопляя ихъ, преграждаетъ имъ дальнѣйшій путь. Подобныхъ глетчеровъ считаютъ отъ Монблана до границъ Тироля до 400; нѣкоторые изъ нихъ имѣютъ отъ 4½ до 2 географическихъ миль длины. Они спускаются на 3, даже 4000 ф. ниже снѣжной линіи. Такъ, напримѣръ, гриндельвальдскій глетчеръ въ Бернскихъ Альпахъ нисходитъ до высоты 2989 ф. надъ уровнемъ моря, между-тѣмъ, какъ снѣжная линія находится на высотѣ 8,500 ф. Такъ-какъ, однакожь, обстоятельства (преимущественно климатическія) помогающія или препятствующія образованію и нисходу глетчеровъ, какъ, напримѣръ, количество падающихъ снѣговъ, лѣтняя и зимняя температура и т. д., подвержены нѣкоторымъ измѣненіямъ въ различные годы, то кажется, оконечность глетчера то видимо отступаетъ назадъ, то подвигается впередъ. Въ зонахъ, гдѣ образуются глетчеры, возвышаются смѣлыя и крутыя формы иглъ, пиковъ и нависшихъ утесовъ кристаллическаго гребня Высокихъ Альповъ. Разрушаясь постоянно отъ дѣйствія внѣшнихъ причинъ: атмосферы, водяныхъ паровъ, расширенія замерзающей воды въ ихъ трещинахъ, они засыпаютъ глетчеры своими обломками. Поэтому синій, прозрачный, съ поверхностнаго взгляда чистый ледъ глетчера содержитъ въ себѣ множество постороннихъ частицъ: песку, каменьевъ и т. д., а на поверхности глетчера встрѣчаются часто самыя колоссальныя эрратическія массы. Все это вмѣстѣ со льдомъ глетчера скользитъ внизъ до его нижней границы, гдѣ ледъ, растаявая, оставляетъ весь грузъ свой, образуя такимъ- образомъ цѣлые валы эрратическихъ камней, то-есть, морену глетчера. Когда глетчеръ, вслѣдствіе разныхъ причинъ, ростетъ, то-есть, даже видимо подвигается впередъ въ-теченіе нѣкоторыхъ лѣтъ, то онъ движетъ передъ собою всю свою морену, возвышая такимъ-образомъ валъ ея до значительной высоты; когда же онъ отступаетъ, то морена его остается иногда на значительномъ отъ него разстояніи, свидѣтельствуя о болѣе-обширномъ прежнемъ распространеніи глетчера. Такимъ-образомъ, напримѣръ, на 600 до 1000 ф. надъ равниною Ивреи, на склонѣ Мои- Розы, находится подобная обширная морена, занесенная пескомъ и перенесенная сюда бывшимъ глетчеромъ изъ верховьевъ долины Аосты на семь географическихъ миль.
Вотъ, слѣдовательно, могущественный способъ, находящійся въ распоряженіи природы для переноса огромныхъ массъ эрратическихъ камней на чуждыя имъ но составу и характеру своихъ горныхъ породъ поверхности. Очень-понятно какимъ образомъ на пластахъ известняка, глины, песку, могутъ находиться груды кристаллическихъ породъ, образовавшихся довольно-далеко оттуда. Потому, встрѣчая эрратическія массы, оторванныя отъ кристаллическаго гребня Альповъ и разбросанныя по долинамъ и холмамъ зоны альпійскаго известняка въ Швейцаріи, мы невольно приходимъ къ заключенію, что они занесены сюда глетчерами, тѣмъ-болѣе, что во многихъ мѣстахъ они являются даже въ характеристическихъ Формахъ моренъ, какъ, напримѣръ, въ окрестностяхъ Иврея, въ Нижней Валлезіи, въ нижней долинѣ Арвы и т. д. Тоже самое объясненіе согласуется съ фактами, примѣчаемыми въ довольно-локальномъ феноменѣ Шотландскихъ Горъ, которыя, слѣдовательно, были въ прежнія времена покрыты глетчерами, между-тѣмъ, какъ нынѣ они даже совершенно-свободны отъ вѣчныхъ снѣговъ.
Но если такое объясненіе вполнѣ-удовлетворительно для мѣстныхъ феноменовъ, примѣчаемыхъ въ Швейцарскихъ Альпахъ и Шотландіи, то оно совершенно-непримѣнимо къ распространенію скандипаво-финскихъ эрратическихъ массъ по обширной сарматской равнинѣ, ни даже къ нахожденію альпійскихъ кристаллическихъ породъ на предгоріяхъ Юры и Шварцвальда; потому-что какъ бы ни было обширно распространеніе глетчеровъ, переносная сила ихъ не можетъ дѣйствовать ни на значительной равнинѣ, ни, тѣмъ менѣе, противъ ската. Нужно искать аналогіи въ другихъ явленіяхъ природы и другихъ странахъ, и мы находимъ ихъ дѣйствительно на далекомъ сѣверѣ въ арктическомъ поясѣ, или на холодныхъ американскихъ прибрежьяхъ.
Здѣсь природа имѣетъ въ распоряженіи другую силу, или, лучше сказать, другой способъ дѣйствія. На Шпицбергенѣ, въ Гренландіи, Исландіи, даже на сѣверной оконечности Норвегіи, гдѣ снѣжная линія не выше 2,500 фут. (на Нордкапѣ 2,200 ф.), глетчеры спускаются съ горъ до морского уровня и впадаютъ непосредственно въ море. Они достигаютъ часто огромныхъ размѣровъ — 10 геогр. м. длины и 3-хъ ширины, и образуютъ со стороны моря скаты, падающіе очень- круто и возвышающіеся отъ 100 до 1000 ф. надъ морскимъ уровнемъ. Волны размываютъ эти ледяные утесы, которые съ своими моренами обрушаются въ море и уносятся морскими и воздушными теченіями. Такъ, пловучіе острова льдовъ, нагруженнью обломками скалъ и иногда огромными эрратическими массами, достигаютъ изумительной величины. Скоресби, Форстеръ, Парри и Россъ встрѣчали подобныя ледяныя горы, имѣющія отъ ½ до нѣсколькихъ кв. миль пространства и возвышающіяся надъ уровнемъ воды на 150, 200 до 300 футовъ, слѣдовательно погруженные въ воду отъ 1000 до 2000 ф. Какъ легко такія гигантскія льдины могутъ переносить скалы и камни — можно убѣдиться изъ примѣровъ, примѣчаемыхъ въ меньшихъ размѣрахъ даже въ нашихъ широтахъ. Такъ на островѣ Гохландѣ находится большая глыба Финскаго гранита, занесенная туда льдиною въ 1838 году. Оттаяваютъ ли такія льдины съ одной стороны и перевертываются вслѣдствіе измѣненія центра тяжести, или разбиваются ли они объ отмель, весь грузъ ихъ падаетъ на дно морское, на поверхность, состоящую изъ чуждыхъ ему элементовъ. Обстоятельства, въ которыхъ встрѣчаются эрратическіе камни сарматской низменности совершенно-согласны съ такимъ снобомъ ихъ переноса. Обыкновенно они сохранили всю естественную угловатость формъ своихъ; углы ихъ совсѣмъ не обмыты и не обтерты, какъ это должно было быть, еслибъ они были перекатываемы водяными потоками. Кромѣ-того, они чаще всего лежатъ на плоскихъ вершинахъ холмовъ, или отдѣльно, или, еще чаще, немногочисленными грудами. Естественно, что льдины разбивались тамъ, гдѣ дно морское представляло возвышенности, то-есть отмели, и что на каждой такой льдинѣ было большею-частью не одинъ, а нѣсколько камней. Наконецъ, въ иныхъ мѣстахъ эти пловучіе льды оставили матеріальные слѣды своего прохожденія въ бороздахъ на поверхностяхъ подводныхъ скалъ, надъ которыми они были проносимы теченіями. Такое дѣйствіе тѣмъ болѣе естественно, что, какъ мы видѣли, нѣкоторыя льдины, вслѣдствіе огромности своей массы, погружаются на 1000, на 2000 футовъ. И дѣйствительно, множество скалъ Европейской Россіи представляютъ борозды параллельныя между собою и сохраняющія постоянныя направленія, которыя вообще радіусообразно расходятся отъ Финляндіи, какъ отъ центра, отъ котораго распространились во всѣ стороны эрратическіе камни. Еслибъ ньюфоундлендская банка поднялась вдругъ выше морскаго уровня и составила островъ, или континентъ, то она представила бы, въ-отношеніи феномена эрратическихъ камней, подобіе европейской сарматской низменности: на ней видны были бы подобные же обломки шпицбергенскихъ и гренландскихъ скалъ, подобныя же борозды въ направленіи полярнаго теченія отъ сѣвера къ югу, потому-что эта отмель находится совершенно въ такихъ же условіяхъ, какъ находилась, вѣроятно, сармато-германская низменность во времена до-историческія.
Скользящіе по горнымъ скатамъ глетчеры и уносимыя морскими теченіями пловучія льдины суть, слѣдовательно, два великіе дѣятеля природы, дѣйствовавшіе при распространеніи эрратическихъ камней по земной поверхности и совокупное дѣйствіе ихъ было необходимо для-того, чтобъ произвести грандіозное явленіе, примѣчаемое на сармато-германской низменности и сосѣднихъ съ Альпами горахъ, Юрѣ, Вогезахъ и Шварцвальдѣ; но чтобъ дѣйствіе это было возможно, надобно, чтобъ Европа не только имѣла другое очертаніе и пластику, что несомнѣнно и было въ тѣ времена, но и совершенно-другія климатическія условія. Нужно, чтобъ Скандинавія и Финляндія были покрыты снѣгами и глетчерами, какъ нынѣ Шпицбергенъ и Гренландія; нужно, чтобъ Грампіанскія Горы поднимались значительно за предѣлы вѣчныхъ снѣговъ и чтобъ глетчеры Арвы распространялись до Женевы, а Валлезскихъ и Бернскихъ Альповъ до Ваадтланда, или, лучше сказать, чтобъ альпійскіе глетчеры спускались до самаго морскаго залива, раздѣлявшаго тогда альпійскій массивъ отъ острововъ Юры, Шварцвальда и Вогезовъ.
Нѣтъ сомнѣнія, слѣдовательно, что въ эту отдаленную эпоху климатъ Европы былъ несравненно-холоднѣе, и только въ различіи тогдашнихъ климатическихъ условій отъ нынѣшнихъ мы должны искать причину Феномена эрратическихъ камней. Но отчего же зависѣло такое различіе? Агасси (Agassiz) и его школа принимали, что тогда была такъ-называемая ими ледяная эпоха (époque glaciaire) нашей планеты. Но изъ того, что въ Швейцарскихъ Альпахъ ледники нисходили несравненно-ниже чѣмъ нынѣ, что довольно-низкія шотландскія, скандинавскія и финскія горы заходили за предѣлы вѣчныхъ снѣговъ и что на сарматскомъ морѣ до 52° сѣв. шир. еще плавали льдины, имѣемъ ли мы право заключить, что вся наша планета въ это время была покрыта ледяною корою? И не противно ли это предположеніе естественному ходу постепеннаго охлажденія коры земной, которая, послѣ тропическаго климата на всей ея поверхности, безъ скачковъ и колебаній пришла постепенно къ нынѣшнему своему состоянію. Какими причинами можно было бы объяснить такую аномалію, что вся земля послѣ эпохи, въ которую на поверхности ея росли пальмы и папоротники, вдругъ облеклась ледяною корою, для-того, чтобъ потомъ опять согрѣться и покрыться нынѣшнею своею оболочкою.
Факты могутъ быть объяснены гораздо-естественнѣе и проще безъ аномаліи, если мы вникнемъ въ нынѣшнія причины климатическихъ различій подъ одними и тѣми же градусами широты. Геологія доказала давно, что границы между сушею и океаномъ непостоянны, что континенты измѣняютъ свои очертанія, дѣлаются дномъ морскимъ, между-тѣмъ, какъ прежнее дно морское превращается въ континентъ или островъ. Морскія теченія, зависящія, какъ мы видѣли, отъ очертанія земель, съ измѣненіемъ его также измѣняютъ свое направленіе. Вслѣдствіе того перемѣняются и климаты въ обширныхъ областяхъ нашей планеты, климатическія условія однѣхъ странъ переносятся на другія. Загадку прежняго ледянаго состоянія Европы въ эпоху распространенія эрратическихъ камней можно объяснить въ нѣсколькихъ словахъ. Очертаніе континентовъ было тогда другое, Гольфштрома не существовало; онъ былъ замѣненъ на сармато-германскомъ морѣ своимъ антагонистомъ полярнымъ теченіемъ.
Но достаточно ли такого предположенія, чтобъ объяснить тогдашнюю низкую температуру европейскихъ прибрежьевъ — пусть на это отвѣтятъ Факты. Разсмотримъ только три пункта въ Европѣ: 1) Югозападпую Финляндію, или среднюю Швецію, 2) Грампіанскія Горы въ Шотландіи, 3) нынѣшнее Женевское Озеро, и сравнимъ ихъ нынѣшній климатъ съ тѣмъ, который долженъ быль существовать, еслибъ Гольфштромъ былъ замѣненъ полярнымъ теченіемъ въ европейскомъ приморьѣ. Вычисленіе этого климата основано на сравненіи европейскихъ и американскихъ изономалей въ соотвѣтствующихъ широтахъ и повѣрено направленіемъ пзотермовъ въ разныхъ странахъ. Припомнимъ также пластику тогдашней Европы. Скандинаво-финляндія составляла тогда обширный островъ, вся сармато-германская низменность, включая Данію, была покрыта моремъ, Англія съ Франціею составляла, вѣроятнѣе, одинъ, а, можетъ-быть, два острова, пространство между Юрою и Альпами, не- много-менѣе возвышенными, чѣмъ нынѣ, было занято узкимъ морскимъ фіордомъ, въ которомъ Юра, Вогезы и Шварцвальдъ представляли вдающіеся острова или полуострова. Полярное теченіе, вѣроятно, нисходило вдоль восточныхъ финскихъ береговъ съ сѣвера къ югозанаду.
Югозападная Финляндія нынѣ имѣетъ среднюю температуру +3½, тогда эта температура не была выше — 2½Реом. Чтожь касается до среднихъ мѣсячныхъ, онѣ были вмѣсто:
|
|
| |
| Январь | —6° Реом. |
|
| Февраль | —4 |
|
| Мартъ | —2½ |
|
| Апрѣль | 0 |
6править |
| Май | +3½ |
|
| Іюль | +11 |
|
| Іюль | +13½ |
|
| Августъ | +12 |
|
| Сентябрь | +8½ |
|
| Октябрь | +5 | 0 |
| Ноябрь | 0 | —5 |
| Декабрь | —4 |
|
Такой климатъ холоднѣе нынѣшняго климата Нордкапа. Тамъ средняя годовая температура — /4о, а среднія мѣсячныя: январь — 8, февраль — 6, мартъ — 4½, апрѣль — 0, май +2, іюнь +4½, іюль +6, августъ +4, сентябрь +2½, октябрь —0, ноябрь —4, декабрь —5. Снѣжная линія Нордкапа находится на 2200 фут. высоты, слѣдовательно, въ средней Швеціи и Финляндіи снѣжная линія въ то время не могла быть много выше 1000 Фут., что достаточно объясняетъ колоссальное развитіе глетчеровъ и разносъ производимыхъ имъ льдовъ съ эрратическими камнями по всему сармато-германскому морю морскимъ теченіемъ.
У подошвы Грампіанскихъ Горъ въ средней Шотландіи, гдѣ средняя годовая температура нынѣ составляетъ около +7° Реом., она тогда равнялась 0°. среднія же мѣсячныя были вмѣсто:
|
|
| |
| Январь | +3 |
|
| Февраль | +3 |
|
| Мартъ | +4 |
|
| Апрѣль | +5½ |
|
| Май | +8 |
|
| Іюнь | +10½ |
|
| Іюль | +12 |
|
| Августъ | +12 |
|
| Сентябрь | +9 |
|
| Октябрь | +7½ |
|
| Ноябрь | +5 |
|
| Декабрь | +3½ |
|
Средняя годовая температура слѣдовательно почти равнялась средней Нордкапа, только контрасты между лѣтомъ и зимою были сильнѣе. Снѣжная линія не могла быть выше 2500 фут.; а такъ-какъ гребень Грампіанскихъ Горъ имѣетъ 3000 фут. высоты, а отдѣльныя вершины (Бен-Невисъ), достигаютъ до 5400 фут., то Грампіанскія Горы за-ходили за предѣлы вѣчныхъ снѣговъ и должны были быть покрыты многочисленными ледниками. Средняя годовая температура Женевы, составляетъ нынѣ 10½о Р., при сказанныхъ условіяхъ она не могла превосходить 4½. Среднія же мѣсячныя были вмѣсто:
|
|
| |
| Январь | +4 |
|
| Февраль | +3½ |
|
| Мартъ | +6½ |
|
| Апрѣль | +3 |
|
| Май | +13 |
|
| Іюнь | +16 |
|
| Іюль | +17 |
|
| Августъ | +17 |
|
| Сентябрь | +14 |
|
| Октябрь | +10 |
|
| Ноябрь | +7 |
|
| Декабрь | +3 |
|
Нынѣшній климатъ Рейкіавика въ Ислаидіи неслишкомъ-много холоднѣе такого климата. Именно: средняя годовая температура составляетъ +2½, а мѣсячныя: январь —1, февраль —3, мартъ —1, апрѣль — +½о, май +4, іюнь +8, іюль +10, августъ +8, сентябрь +6, октябрь —2, ноябрь —1, декабрь —3.
Одинъ изъ лучшихъ геологовъ Швейцаріи, разсчелъ, что еслибъ средняя годовая температура окрестности Женевскаго Озера понизилась на 4°, то глетчеры массива Монблана, едва-нисходящіе теперь до верхней долины Арвы около Шамуни (на 4-500 фут. ниже снѣжной линіи), распространились бы до самой Женевы, то-есть, на 9 географическихъ миль длины. Правда, что Женева еще на 1100 фут. выше морскаго уровня, а во времена, о которыхъ мы говоримъ, между Альпами и Юрою, вѣроятно, разстилался этотъ уровень, по за-то и средняя температура была еще двумя градусами ниже. Потому нисколько не удивительно, что глетчеры при своихъ исполинскихъ размѣрахъ (вершины Альповъ были развѣ 2000 фут. ниже своей настоящей высоты), слѣдовательно, двигаясь по скатамъ въ большихъ массахъ труднѣе-растаявающихъ, чѣмъ нынѣ, могли достигать до морскаго уровня. Притомъ же, развѣ мы не видимъ подобнаго явленія въ тѣхъ же географическихъ широтахъ (между 46° и 47°) въ Патагоніи.
Также мы не должны забыть, что климатъ Женевы въ эпоху эрратическихъ массъ вычисленъ нами по сравненіи съ отношеніями Новой Шотландіи и Южной Канады, въ которыхъ уже вліяніе Гольфштрома уравновѣшиваетъ вліяніе полярнаго теченія. Въ Европѣ же, предполагаемое нами полярное теченіе, не встрѣчая подобнаго препятствія, а по мѣрѣ своего прибыванія въ болѣе-низкія широты, склоняясь къ югозападу (по причинѣ изложенной нами выше большей скорости вращенія) должно было имѣть болѣе-охладительное вліяніе на альпійскій массивъ. Притомъ же, въ-отношеніи очертанія, европейскій континентъ представлялъ большое сходство съ нынѣшними гудсонбейскими землями, а его узкіе фіорды-проливы, изрѣзанные острова, какъ и тамъ, способствовали образованію ледниковъ, разносу пловучихъ льдовъ и т. д. Ни одно изъ хлѣбныхъ растеній не могло произростать въ такихъ климатическихъ условіяхъ, Европа была совершенно неспособна ни для культуры, ни для цивилизаціи. Такимъ-образомъ Европа съ Гольфштромомъ и безъ него представляетъ столь же разительный контрастъ, какъ наше западное прибрежье Атлантическаго Океана съ гудсонбейскими землями.
Выставивъ контрастъ этотъ въ должномъ свѣтѣ, мы заключаемъ этимъ отрицательную картину климатическихъ вліяній Гольфштрома, и намъ остается только представить въ самыхъ общихъ чертахъ результаты нашего очерка.
Вотъ эти общія черты:
Причина Гольфштрома — накопленіе экваторіальнымъ теченіемъ (или пассатами) излишка водъ въ Караибскомъ Морѣ и Мехиканскомъ Заливѣ.
Отъ очертанія и устройства ихъ зависитъ весь импульсъ, съ которымъ теченіе выходитъ въ Атлантическій Океанъ черезъ Флоридскій Проливъ.
Гольфштромъ пересѣкаетъ Атлантическій Океанъ діагонально, отъ Флориды къ Юго-западной Европѣ, измѣняя постепенно свое направленіе изъ первоначальнаго сѣвернаго въ сѣверо-восточное и восточное.
Измѣненіе это происходитъ отчасти отъ встрѣчи имъ матеріальныхъ препятствій (отмелей американскаго прибрежья, полярнаго теченія), отчасти отъ большей скорости вращенія около земной оси частицъ, приходящихъ изъ тропическихъ широтъ въ болѣе-высокія.
Тамъ, гдѣ Гольфштромъ, расширяясь, теряетъ свою значительную скорость и становится малоощутительнымъ, образовалась банка водорослей, извѣстная подъ именемъ Саргаловаго Моря.
Воды Гольфштрома, причитая къ нему и реннелево теченіе, достигаютъ великобританскихъ, а иногда норвежскихъ береговъ, на которые они выбрасываютъ сѣмена экваторіальныхъ растеніи и лѣса тропическихъ деревьевъ.
Антагонистъ Гольфштрома — полярное течете, спускающееся вдоль гренландскихъ береговъ до Ньюфоундленда.
При встрѣчѣ обоихъ теченій образовалась обширная ньюфоундлендская отмель.
Гольфштромъ необыкновенно согрѣваетъ климатъ Западной Европы, между-тѣмъ, какъ полярное теченіе сильно охлаждаетъ климатъ Сѣверо-западной Америки, что можно легко видѣть изъ направленія изономальныхъ линій, изъ которыхъ всѣ положительныя находятся на европейскомъ, а отрицательныя на американскомъ прибрежьѣ.
Первое обстоятельство, обусловливающее сильное вліяніе Гольфштрома на европейскій климатъ, есть большая глубина его и скорость, поддерживаемая большей силою вращенія около земной оси частицъ его, приходящихъ изъ тропическихъ широтъ въ высшія.
Другое — обширное разлитіе теплыхъ водъ его по сосѣднимъ частямъ океана.
Третье — воздушное теченіе, его сопровождающее и насыщенное парами водъ его, падающими въ видѣ дождей на европейское приморье и прибрежье.
Такъ-какъ граница между сушею и моремъ непостоянно и очертаніе континентовъ измѣняется, то было время, когда Гольфштрома не существовало.
Это было въ эпоху распространенія эрратическихъ камней, или такъ-называемую époque glaciaire школы Агассп.
Тогда европейскій континентъ состоялъ, какъ гудсонбейскія земли, изъ цѣлой системы большихъ острововъ, между которыми вторгались глубокіе заливы и проливы.
Сармато-германская низменность занята была обширнымъ моремъ, по которому вдоль восточныхъ финскихъ береговъ спускалось полярное теченіе.
Горы и холмы Скандинаво-Финляндіи были покрыты вѣчными снѣгами и глетчерами обширныхъ размѣровъ, которыхъ льдины были разносимы по сармато-германскому морю полярнымъ теченіемъ.
Эрратическіе обломки скандинаво-финскихъ скалъ, разбросанные нынѣ по всей сѣверной половинѣ Россіи и Сѣверной Германіи, остались намъ несомнѣнными памятниками такого состоянія Европы.
Вершины Грампіанскихъ Горъ въ Шотландіи были покрыты вѣчными снѣгами, а вдоль долинъ ихъ спускались глетчеры.
Глетчеры Альповъ имѣли несравненно-большіе размѣры, и многіе изъ нихъ спускались до поверхности залива, простиравшагося въ то время между Юрою и альпійскимъ массивомъ.
При такомъ климатическомъ состояніи Европы, органическая жизнь ея была столь же бѣдна, какъ нынѣ, а въ гудсонбейскихъ земляхъ и никакая культура невозможна.
Какія бы удобства ни представляли ея очертаніе и пластика, континентъ этотъ былъ совершенно-неспособенъ для развитія на немъ человѣческой цивилизаціи.
Къ-счастью, еще во времена до-историческія появленіе Гольфштрома на западныхъ берегахъ Европы (вслѣдствіе измѣненія очертанія Америки) и уничтоженіе полярнаго теченія на. восточныхъ (вслѣдствіе превращенія дна сарматскаго моря въ континентъ) вдохнули ей жизнь и сдѣлали изъ нея самое удобное для развитія человѣчества мѣсто нашей планеты.
Первыя народныя эмиграціи застали уже Европу въ ея нынѣшнихъ очертаніяхъ, которыя должны были необходимо мало-по-малу вызвать и высокое развитіе общественное и международныя общенія и, — наконецъ, самую космическую, общечеловѣческую цивилизацію.
Но все это могло развиться только при выгодныхъ климатическихъ условіяхъ, то-есть при существованіи обширной системы пароваго нагрѣванія европейскаго прибрежья, представляемой Гольфштромомъ.
Вотъ отношеніе Гольфштрома къ европейской цивилизаціи! вотъ права его на особенное вниманіе наблюдателей космоса!
- ↑ Всѣ возрѣнія наши на вліяніе очертанія и рельефа земныхъ поверхностей на развитіе человѣчества, интересующійся читатель найдетъ, вѣроятно, въ отдѣльной статьѣ, въ одной изъ послѣднихъ книжекъ «Вѣстника Императорскаго Географическаго Общества» за текущій годъ.
- ↑ Изотермъ — линія, соединяющая всѣ пункты одного полушарія, имѣющія равную среднюю (годовую) ежемѣсячную температуру. Полагаю это выраженіе знакомымъ читателямъ.
- ↑ См. Dove Die Verbreitung der Wärme auf der Oberfläche der Erde erläutert durch Isothermen, Isanomalen und Temperaturcorden 4. Berlin 1852.
- ↑ Мы постараемся разсмотрѣть причины и вліянія этихъ воздушныхъ теченій въ особомъ очеркѣ.
- ↑ Rennel-Inves tigation of currents — классическое сочиненіе для морскихъ теченій.
- ↑ Какъ глубоки могутъ быть морскія теченія, доказываетъ намъ перуанское, глубину котораго корабль Венера нашелъ въ 5480 фут.
- ↑ Всѣ горныя породы раздѣляются на кристаллическія (плутоническія, вулканическія, метаморфическія) и осадочныя. Первыя состоятъ изъ плотнаго кристаллическаго агрегата и произошли охлажденіемъ изъ расплавленной массы; вторые не имѣютъ кристаллическаго вида и образовались изъ осадковъ, отложившихся на днѣ морскомъ и спрессованныхъ сильнымъ давленіемъ. Съ нѣкоторою наглядностью очень-легко различать по внѣшнему виду эти два класса парныхъ породъ, столь различные по своему происхожденію.
- ↑ Klöden Die Versteinerungen von Mark-Brandenburg. Berlin 8. 1817.
- ↑ Онъ состоитъ преимущественно изъ протогина, то-есть видоизмѣненія гранита, содержащаго въ себѣ талькъ въ видѣ постоянной Примѣси.