I.
Никто Гарольда не любилъ;
Но замокъ Лорда величавый
Всегда гостями полонъ былъ,
Среди безумства и забавы
Поклонниковъ докучный строй,
Какъ насѣкомыхъ жадный рой
Предъ нимъ усердно суетился,
И день за днемъ въ пирахъ влачился.
Вездѣ толпа прелестницъ съ нимъ!
Но ни одной изъ нихъ любимъ —
Онъ не былъ (для Сиренъ разврата,
Одинъ лишь блескъ пріятенъ злата:
Такъ легкокрылый мотылекъ,
Летитъ на яркій огонекъ).
II.
Но замка башни вѣковыя,
Тамъ, гдѣ въ часы любовныхъ нѣгъ
Лобзалъ онъ очи голубыя,
Красавицъ кудри золотыя
И перси, бѣлыя какъ снѣгъ;
Пиры и чаши круговыя,
И все, что прежде онъ любилъ,
Гарольдъ оставилъ и забылъ!
Обозрѣвая гордо море,
Чуждаясь родины своей,
Безумецъ мнитъ размыкать горе
Средь влажной пустыни морей.
III.
Послушный парусъ съ шумомъ вьется,
Попутный вѣтръ какъ будто рвется
Ему сквозь волнъ прорѣзать путь;
И вотъ Гарольдъ средь Океана,
И не успѣлъ назадъ взглянуть,
Какъ скрылся въ облакѣ тумана
И брегъ родной и темный лѣсъ;
Но что же онъ?…не пролилъ слезъ
И не вздохнулъ, разставшись съ ними!
Осиротѣлый — онъ молчитъ;
Другіе жь плакали на взрыдъ,
Какъ бы навѣкъ простясь съ родными!
IV.
Когда же солнце въ бездну водъ
Спустилось, арфу онъ берётъ;
Рукой небрежной, безъ искуства,
Златыя струны пролетѣлъ:
И ввѣря ей какъ другу чувства,
Такъ пѣснь прощальную запѣлъ:
"Прощай, о брегъ родной земли!
Уже сокрылся ты въ дали…
Стонъ бури, говоръ синихъ волнъ
И птицъ морскихъ печальный крикъ
Мой провожаютъ легкій чолнъ;
Ужь Фебъ златой къ волнамъ приникъ,
И скоро скроется отъ насъ…
Поклонъ ему! — въ послѣдній разъ —
И родинѣ моей поклонъ!
На утро снова выйдетъ онъ,
Увижу я небесный сводъ,
Увижу море…лишь одной
Не будетъ здѣсь земли родной.
Сталъ пустъ старинный замокъ мой!
Тамъ дикій плющъ вкругъ стѣнъ растётъ,
И воетъ песъ мой у воротъ…
Несись, несись мой легкій чолнъ!
Несись пернатою стрѣлой!
Приближься, пажъ любимый мой;
Что плачешь ты?.. .боишься волнъ?
Иль хладный вѣтръ тебя страшитъ?
Не бойся!.. слезъ ручей отри!
Какъ легокъ чолнъ нашъ, посмотри:
Какъ ясный соколъ онъ летитъ!
«Не шопотъ бури въ парусахъ,
Не говоръ волнъ ужасенъ мнѣ;
Отца и мать въ родной странѣ
Оставилъ я… они въ слезахъ
По мнѣ!…о нихъ тоскую я!….
Отецъ благословилъ меня
Безъ слезъ…но мать… ахъ! я страшусь!…
Какъ видно плакать, плакать ей —
Покуда я не возвращусь!…
Ты можешь плакать, мои дружокъ!
Какъ ты, прощальныхъ слезъ ручей
И я бы пролилъ — если бъ могъ…..
A ты что? вѣрный мой слуга?
И ты заплакалъ!…Бури шумъ
Иль пуля мѣшкая врага
Тебя страшитъ?
„Не робокъ я,
О Сиръ Гарольдъ; не страшны мнѣ
Ни дерзкій врагъ, ни бури шумъ;
Не то виною грустныхъ думъ,
Не то!…. но тамъ, въ родной странѣ
Моя подруга слезы льетъ;
Ахъ ! дѣти всплачутся о мнѣ:
Что скажетъ имъ она въ отвѣтъ?“
Такъ плачь и ты !… печаль твою
Грѣшно, мой: другъ, грѣшно винить!
Но я?…я родину мою
Шутя оставилъ!…мнѣ ль грустить?
О комъ я буду слезы лить!….
Но вѣрь — обманчива любовь,
Что легкомысленнѣй жены?
Лишь новый пиръ — веселье вновь!
Изсякнетъ слезъ ея ручей!….
Не вспоминанье бывшихъ дней
Мое печалитъ сердце…. нѣтъ!
Я не страшусь грядущихъ бѣдъ….
Но грустно, горько, что по мнѣ,
Въ моей родимой сторонѣ,
Тамъ, гдѣ я прожилъ столько лѣтъ,
Никто слезинки не прольетъ!»…
И что жь? забытый отъ людей,
Одинъ, безъ роду, безъ друзей,
Волнами всюду окруженъ,
Я здѣсь скитаться осужденъ
Съ грозой въ сердечной глубинѣ…
И буду плакать!… но о мнѣ
Не плачетъ вѣрно ужь никто!….
Повоетъ песъ одинъ ! — и ьо
Когда несытъ!… но если онъ,
Какъ нищій, будетъ прикормлёнъ;
Когда меня чрезъ десять лѣтъ
Въ отчизну буря занесетъ,
И я зайду въ свой ветхій домъ:
Онъ первый — будетъ мнѣ врагомъ !
Трилунный.