Орнис (Доувес Деккер; Чеботаревская)/ДО
| Орнисъ |
| Оригинал: нидерландскій. — Источникъ: Мультатули. Повѣсти. Сказки. Легенды. — СПб.: «Дѣло», 1907. — С. 199. |
По смерти своей жены другъ мой Орнисъ накупилъ себѣ для развлеченія птицъ.
Если мнѣ позволено будетъ заключить о степени того горя, которое было причинено ему смертью жены, по тому количеству птицъ, которыя ее замѣнили, то я долженъ буду признать, что Орнисъ былъ сильно огорченъ. У него были зяблики зрячіе и зяблики слѣпые; канарейки черныя, зеленыя, желтыя и пестрыя; семнадцать породъ голубей; попугаи, какаду, дрозды, вороны, сороки, куры, павлины, утки, индѣйки, гуси, рябчики, казуары, страусы и другія птичьи породы, слишкомъ многочисленныя для того, чтобы можно было переименовать ихъ всѣ.
Я не знаю, какимъ образомъ онъ пріобрѣлъ свою коллекцію, да это и не важно для той исторіи, которую я хочу разсказать.
Въ одно прекрасное утро Орнисъ явился ко мнѣ съ извѣстіемъ о томъ, что онъ уѣзжаетъ, и что его отсутствіе будетъ довольно продолжительнымъ.
— Другъ мой, — сказалъ онъ мнѣ, — я взываю къ вашему дружескому расположенію. Я уѣзжаю и не знаю, какъ мнѣ быть…
— Возьмите на станціи билетъ…
— Не то. Я не знаю, какъ быть съ моими птицами.
— Вы могли бы взять ихъ съ собою? — отважился я сказать.
— Это немыслимо вслѣдствіе холодовъ. Къ тому же Ливи сидитъ на яйцахъ. Ливи была молодая канарейка, умѣвшая насвистывать вальсъ: «Въ небѣ луна»…
— Въ такомъ случаѣ оставьте вашихъ птицъ дома.
— Сейчасъ видно, что вы никогда не были женаты, то-бишь, что у васъ никогда не было птицъ. Легко сказать: «оставьте ихъ дома». А кто будетъ ходить за милыми крошками, когда меня не будетъ? Кто станетъ развлекать ихъ разговорами и музыкой, кто будетъ кормить ихъ и чистить клѣтки?
— А, вотъ вы о чемъ… теперь я понимаю. Ваше обращеніе къ моей дружбѣ…
— Именно! Я хотѣлъ просить васъ позаботиться о моихъ птицахъ во время моего отсутствія.
— У меня много своихъ дѣлъ…
— Отложите ихъ! Мои птицы…
— У меня боленъ отецъ.
— Это не помѣшаетъ. Птицы…
— У меня дѣти лежатъ въ кори.
— Надо выдержать ихъ въ теплѣ! Мои птицы…
— У меня страшно запущены дѣла.
— Возьмите отсрочку! Птицы…
— Но, дорогой мой Орнисъ, я ровно ничего не смыслю въ уходѣ за птицами.
— Какъ?
— Увѣряю васъ… у меня ихъ никогда не было. Я на самомъ дѣлѣ не имѣю понятія о томъ, какъ за ними ходятъ.
— Да, это — уважительная причина! Вы хорошо сдѣлали, что сказали мнѣ объ этомъ. Я постараюсь найти кого-нибудь другого, кому я могъ бы совершенно спокойно довѣрить моихъ дорогихъ малютокъ.
И Орнисъ оставилъ меня въ покоѣ только потому, что я ничего не смыслилъ въ уходѣ за птицами!
Теперь мнѣ хотѣлось бы узнать, что заставляетъ такъ многихъ людей имѣть дѣтей.
Честнаго Орниса не могла остановить ни болѣзнь моего отца, ни болѣзнь дѣтей, ни матеріальныя затрудненія, въ которыхъ я бился; все было ему нипочемъ… вплоть до той ужасной минуты, когда я заявилъ, что не умѣю ухаживать за птицами.
То была уважительная причина. Вслѣдъ за этимъ онъ взялъ назадъ свою просьбу. Не умѣть ходить за птицами! Развѣ онъ могъ допустить, чтобы съ зябликами обращались какъ съ воронами, а съ сороками — какъ съ индѣйками? Онъ предоставилъ бы моему невѣжеству талантливую, интересную Ливи, которая, благодаря ея умѣнью свистать и ея сидѣнью на яйцахъ, имѣла право на удвоенныя заботы? Развѣ онъ могъ допустить, чтобы я оскорбилъ слухъ сантиментальныхъ голубей чувственными мелодіями коноплянокъ? Чтобы вслѣдствіе какой-нибудь ошибки въ распредѣленіи пищи, весьма возможной при моей неопытности, я напиталъ нѣжные желудки корольковъ подковами и старыми туфлями, составляющими обычную пищу казуаровъ? Нѣтъ, тысячу разъ нѣтъ! Бы не умѣете ходить за птицами? Въ такомъ случаѣ вы этого и недостойны.
Такъ говорилъ Орнисъ.
А я спрашиваю опять: для чего столько людей имѣютъ дѣтей?
И сейчасъ, когда я думаю, что количество дѣтей, разбросанныхъ по земному шару, простирается до шестисотъ милліоновъ… и что эти дѣти являются собственностью трехсотъ или четырехсотъ милліоновъ родителей, не умѣющихъ въ большинствѣ случаевъ ходить за птицами… увы, тогда я бываю вынужденъ распахнуть окно и вдохнуть немного свѣжаго воздуха, чтобы не предаться мрачному настроенію, напоминающему, по всей вѣроятности, настроеніе королька, проглотившаго пищу казуара!