Резолютивная часть определения объявлена 08 декабря 2016 года.
Полный текст определения изготовлен 15 декабря 2016 года.
Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего судьи Букиной И.А.,
судей Капкаева Д.В. и Разумова И.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «СБК Стекло» (далее – общество) на постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.02.2016 (судьи Писарева О.Г., Виноградов О.Н. и Козлова С.В.) и постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 08.06.2016 (судьи Бычкова Е.Н., Боровая А.А. и Яковец А.В.) по делу № А66-4904/2013 Арбитражного суда Тверской области о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Тверской стекольный завод» (далее – завод, должник).
В судебном заседании приняли участие конкурсный управляющий должником Кабанов Дмитрий Аркадьевич, а также представители:
общества – Гребнева Е.В. по доверенности от 23.03.2016 и Крылов И.О. по доверенности от 25.11.2016;
общества с ограниченной ответственностью «Капитал Групп» (далее – компания) – Пуляева Е.О. (директор);
публичного акционерного общества «Сбербанк России» (далее – банк) – Сафонов Д.Н. по доверенности от 26.02.2015.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Букиной И.А. и объяснения представителей лиц, участвующих в обособленном споре, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации
в рамках дела о банкротстве должника общество обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными заключенных 01.04.2013 между должником и компанией договоров об ипотеке недвижимого имущества № 43-и, № 98-и, № 67-и, а также № 72/USD, прекращении в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним (далее – ЕГРП) соответствующих записей об ипотеке в пользу залогодержателя (компании) и применении последствий недействительности сделок в виде признания отсутствующим права залога компании на имущество, составляющее предмет оспариваемых сделок.
К участию в обособленном споре в качестве заинтересованных лиц привлечены банк и Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Тверской области.
Определением суда первой инстанции от 28.09.2015 (судья Матвеев А.В.) заявленные требования удовлетворены, договоры ипотеки признаны недействительными, право залога компании на имущество, составляющее предмет ипотеки, признано отсутствующим.
Постановлением суда апелляционной инстанции от 25.02.2016, оставленным без изменения постановлением суда округа от 08.06.2016, определение от 28.09.2015 отменено, в удовлетворении заявленных требований отказано.
Общество обратилось в Верховный Суд Российской Федерации с кассационной жалобой, в которой просило обжалуемые постановления отменить и оставить в силе определение суда первой инстанции.
Определением Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2016 (судья Букина И.А.) кассационная жалоба вместе с делом переданы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.
В судебном заседании представители общества и банка просили удовлетворить кассационную жалобу, а представитель компании и конкурсный управляющий должником возражали против ее удовлетворения.
Иные лица, участвующие в обособленном споре, явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, в связи с чем дело рассмотрено в их отсутствие.
Проверив материалы обособленного спора, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, выслушав представителей лиц, участвующих в обособленном споре, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации считает, что обжалуемые постановления подлежат отмене по следующим основаниям.
Как установлено судами и следует из материалов обособленного спора, общество является правопреемником банка, чьи требования в размере 428 995 933,13 руб. как обеспеченные залогом определением суда от 07.10.2013 включены в третью очередь реестра требований кредиторов.
Также в указанную очередь реестра определением от 25.09.2013 включено требование компании в размере 703 416 311,16 руб. как обеспеченное залогом имущества должника, возникшего на основании оспариваемых договоров.
Обращаясь в суд с настоящим заявлением, общество сослалось на то, что сделки по установлению залога в пользу компании от 01.04.2013 совершены в период предпочтительности (дело о банкротстве возбуждено 26.04.2013), и в результате их совершения компании как отдельному кредитору оказано большее предпочтение в отношении удовлетворения его требований (пункт 1 статьи 61.3 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве)).
Кроме того, по мнению общества, сделки не соответствовали требованиям гражданского законодательства, а именно положениям статей 10, 168 и пункта 3 статьи 340 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей до 01.07.2014), а также статьи 69 Федерального закона от 16.07.1998 № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» (далее – Закон об ипотеке).
Разрешая спор, суд первой инстанции указал, что по специальному банкротному основанию обществом пропущен срок исковой давности (составляющий 1 год), поскольку требования банка как правопредшественника общества включены в реестр 07.10.2013, в то время как общество обратилось с иском о признании сделок недействительными по мотиву предпочтительности только 30.04.2015. При таких условиях суд на основании положений статьи 181 и пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации отказал в иске по названному основанию.
При этом суд пришел к выводу, что заявление общества подлежит удовлетворению по общегражданским основаниям ввиду следующего. Требования общества, включенные в реестр, обеспечены ипотекой (договор от 11.10.2012 № 02000012/46111105-1) принадлежащего заводу земельного участка с кадастровым номером 69:40:01:00:633:0024, общей площадью 80 469 кв. м. Объекты недвижимости, переданные в ипотеку компании по договорам от 01.04.2013, расположены на данном земельном участке.
Поскольку согласно пункту 3 статьи 340 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей на дату заключения сделок) ипотека здания или сооружения допускалась только с одновременной ипотекой по тому же договору земельного участка, на котором находится это здание или сооружение, суд пришел к выводу о ничтожности сделок от 01.04.2013 и применил последствия их недействительности.
Отменяя определение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении требований общества, суд апелляционной инстанции согласился с выводом о пропуске срока исковой давности по специальным основаниям. Вместе с тем, ссылаясь на разъяснения, изложенные в пункте 12 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 № 10 «О некоторых вопросах применения законодательства о залоге» (далее – постановление № 10), суд указал, что должник вправе был передать в залог здания и сооружения, возведенные на спорном земельном участке, не передавая в ипотеку сам участок. Суд отметил, что возможность передать участок в ипотеку компании с соблюдением требований закона отсутствовала, так как договором залога с банком (правопредшественником общества) установлен запрет на последующую ипотеку (пункт 4.1.2 договора). При таких условиях суд пришел к выводу, что пункт 3 статьи 340 Гражданского кодекса Российской Федерации применению не подлежит и отказал в признании сделок недействительными.
Соглашаясь с выводами суда апелляционной инстанции по существу предъявленных требований, суд округа, тем не менее, указал на допущенные нижестоящими инстанциями ошибки при исчислении срока исковой давности по иску, основанному на специальных положениях законодательства о банкротстве.
Так, суд отметил, что полномочие на оспаривание сделок по правилам главы III.1 Закона о банкротстве возникает с момента либо введения процедуры внешнего управления, либо открытия процедуры конкурсного производства. Таким образом, суд пришел к выводу, что срок исковой давности необходимо исчислять с 28.02.2014 (введение внешнего управления), однако поскольку общество обратилось с заявлением только 30.04.2015, срок исковой давности для оспаривания сделки по правилам статьи 61.3 Закона о банкротстве все равно пропущен. При таких условиях суд округа оставил постановление суда апелляционной инстанции без изменения.
Между тем судами апелляционной инстанции и округа не учтено следующее.
На момент заключения оспариваемых сделок (01.04.2013) передача здания в залог отдельно от земельного участка или права аренды этого участка не допускалась (статья 69 Закона об ипотеке и пункт 3 статьи 340 Гражданского кодекса Российской Федерации). Договоры, направленные на установление подобного рода залогов, по смыслу, придаваемому в указанный период данным нормам судебной практикой, являлись ничтожными (абзац 2 пункта 45 постановления Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – постановление № 6/8)).
Такие правила обусловлены необходимостью реализации в российском правопорядке принципа единства судьбы земельных участков и прочно связанных с ними объектов (подпункт 5 пункта 1 статьи 1 Земельного кодекса Российской Федерации).
Следовательно, по смыслу приведенного нормативного регулирования должник и компания не вправе были заключать договор ипотеки зданий и сооружений без одновременной ипотеки земельного участка, на котором они находились. Однако поскольку стороны предприняли действия, направленные на достижение соответствующих правовых последствий, суд первой инстанции правильно признал спорные сделки от 01.04.2013 ничтожными.
При этом применение судами апелляционной и кассационной инстанций в рассматриваемой ситуации положений пункта 12 постановления № 10 является ошибочным, так как данные разъяснения касаются исключительно случаев законодательного, а не договорного, запрета (или ограничения) на передачу земель в ипотеку, в то время как по обстоятельствам настоящего спора подобный запрет (или ограничение) отсутствовал: и земельный участок, и здания, на нем расположенные, принадлежали на праве собственности должнику. Установленный же договором ипотеки с банком запрет на передачу в последующую ипотеку земельного участка иным лицам не охватывается разъяснениями названного пункта.
Таким образом, договоры ипотеки от 01.04.2013 являются недействительными как противоречащие положениям статьи 168, пункта 3 статьи 340 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции, применяемой к спорным отношениям) и статьи 69 Закона об ипотеке.
В связи с тем, что судами апелляционной инстанции и округа допущены существенные нарушения норм материального права в части регулирования залога, данные нарушения повлияли на исход обособленного спора и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов общества и иных конкурсных кредиторов в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, обжалуемые постановления на основании части 1 статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежат отмене с оставлением в силе определения суда первой инстанции.
Руководствуясь статьями 291.11–291.14 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации
постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.02.2016 и постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 08.06.2016 по делу № А66-4904/2013 Арбитражного суда Тверской области отменить.
Определение Арбитражного суда Тверской области от 28.09.2015 по тому же делу оставить в силе.
| Председательствующий судья | И.А. Букина |
| Судья | Д.В. Капкаев |
| Судья | И.В. Разумов |