С. М. Ашхацава.
правитьОмаръ-бей.
правитьКнязь Димитрій Георгіевичъ Шервашидзе (онъ же Омаръ-бей). Офицеръ 21 года.
Кн. Миша 16 лѣтъ братъ кн. Шервашидзе, красивый юноша, одѣтъ въ черкеску.
Кн. Павелъ Сергѣевичъ Гагаринъ, пожилой человѣкъ, лѣтъ 50.
Княгиня Гагарина — супруга кн. Гагарина, 40 лѣтъ.
Княжна Варвара и Катишъ.
Князекъ Сережа 10 лѣтъ.
Князь Голицынъ лѣтъ 25, Офицеръ.
Георгій Ивановичъ домашній врачъ кн. Гагарина, лѣтъ подъ сорокъ, небольшого роста.
Шилковъ офицеръ, лѣтъ 80, высокаго роста.
Урусъ Ланоба, 28 лѣтъ, абхазецъ, посланецъ къ кн. Шервашидзе отъ матери.
Солдатъ — денщикъ кн. Шервашидзе.
Дѣйствіе I.
правитьКняжна Варвара Павловна.
Князь Димитрій Георгіевичъ Шервашидзе.
Князь Голицынъ.
Деньщикъ кн. Димитрія Шервашидзе.
Княжна. Я сейчасъ въ умѣ спрашивала кукушку, сколько мнѣ осталось жить и она прокуковала мнѣ всего пять лѣтъ. А у васъ въ Абхазіи есть кукушки?
Кн. Димитрій (думая о чемъ то другомъ). Есть, княжна, (молчаніе).
Княжна. И Волга есть въ Абхазіи, князь?
Димитрій. Есть и Волга, княжна.
Княжна (со смѣхомъ). Что съ вами сегодня, князь. Васъ, вѣроятно опять пожурилъ за лѣность Василій Андреевичъ Жуковскій.
Димитрш (съ грустнымъ укоромъ, почти рѣзко). Нѣтъ, княжна, меня не журилъ Жуковскій, но я скоро долженъ оставить Петербургъ и навсегда.
Княжна (глухо). Какъ?
Димитрій. Вы знаете, княжна, что въ февралѣ скончался мой батюшка. Абхазія осталась безъ правителя. Правда, страною управляетъ матушка. Но что можетъ сдѣлать слабая женщина съ такимъ свободолюбивымъ народомъ, какъ абхазцы. При томъ же нашу бѣдную осиротѣлую Абхазію раздираютъ смуты. Еще при жизни батюшки, братъ его, а мой дядя Асланъ-бей заклятый врагъ покойнаго отца моего, привлекъ На свою сторону самые воинственные элементы Абхазіи. Кромѣ того, поддерживаютъ внутреннюю смуту въ бѣдной странѣ еще другіе мои дяди. А у матушки моей еще на рукахъ два малолѣтнихъ сына, мои братья (молчаніе).
— Да, живя здѣсь съ самаго дѣтства, я смутно зналъ, что дѣлалось въ Абхазіи во время управленія страною моего отца. Я здѣсь учился, развлекался, а въ послѣднее время было даже… (какъ бы испугавшись своихъ словъ, онъ прерываетъ себя. Княжна пытливо взглядываетъ на него). Видите ли. княжна, я даже почти ничего не зналъ, что происходило въ Абхазіи послѣ смерти моего отца, хотя минуло уже болѣе трехъ мѣсяцевъ послѣ его кончины. Но вчера призывалъ меня къ себѣ Ермоловъ и обстоятельно посвятилъ въ дѣла моей родины. Вотъ, что, княжна, я узналъ отъ него. Отецъ мой Сафаръ-бей скончался 7-го февраля въ Сухумъ-Кале гдѣ находится русскій гарнизонъ подъ командою майора Могилянскаго. И представьте себѣ — едва разнеслась вѣсть о смерти правителя Абхазіи, какъ на другой же день толпы сторонниковъ дяди Хасанъ-бея окружили крѣпость и напали на русскую команду, которая послана была въ сосѣдній лѣсь за дровами, такъ что на выручку имъ пришлось выслать роту пѣхоты съ орудіемъ молчаніе). — Вотъ я теперь русско-подданный, офицеръ русской службы. Абхазія тоже считается русскою провинціею, а я — залогъ ея вѣрности нашему Императору, я аманатъ Абхазіи. Но Абхазія, не смотря на это, считаетъ себя свободною страною.
Княжна. Значитъ теперь Абхазіей управляетъ не маманъ ваша, а Хасанъ-бей?
Димитрій. Къ сожалѣнію, почти такъ. Когда въ стычкѣ 8-го февраля русскіе захватили въ плѣнъ нѣсколько абхазцевъ, то дядя Хасанъ-бей на другой же день явился въ крѣпость требовать ихъ освобожденія, говоря, что они подвластны ему, а не моей маманъ. Еще то хорошо, что маманъ и мои братишки имѣютъ защиту въ моемъ кузенѣ, въ князѣ Леванѣ Дадіани, владѣтелѣ Мингреліи. Вѣдь я вамъ говорилъ, кажется, что моя маманъ изъ Мингреліи, изъ дома владѣтельныхъ князей Дадіани и приходится теткой князю Левану, Во Леванъ, какъ мнѣ сообщилъ вчера Алексѣй Петровичъ Ермоловъ, — не безкорыстный нашъ защитникъ. Ермоловъ говоритъ, что князь Леванъ двинулъ свои войска въ Абхазію будто бы для защиты маманъ и моихъ братишекъ отъ дяди Хасана, а на самомъ дѣлѣ ему хочется оттянуть у насъ клочекъ нашей Абхазіи, который нѣкогда былъ подвластнымъ правителямъ Мингреліи. Но это Левану не удалось, а дядя Хасанъ самъ попалъ въ ловушку. Его перехитрилъ Могилянскій. комендантъ Сухума. Когда дядя явился въ Сухумъ съ небольшою свитою изъ Цебельдинскихъ князей, чтобы требовать выдачи плѣнныхъ абхазцевъ, захваченныхъ въ стычкѣ 8-го февраля, Могилянскій приказалъ арестовать его. Это произошло въ домѣ Могилянскаго. Князья Цебельдинскіе находились на галлереѣ и когда увидѣли оттуда изъ окна, что ихъ вождя вяжутъ, какъ простого разбойника, то бросились защищать его; произошла кровопролитная свалка.
Княжна (съ грустной улыбкой). Вотъ вамъ и поэтическая Абхазія, родина Медей, царство золотого рука. Кровь, кровь и кровь. А унасъ, посмотрите, просто рай (княжна встаетъ и указываетъ рукой на природу). Не правда ли. какъ симпатична наша сѣверная природа.
Димитрій (задумчиво). Да, я привыкъ къ ней, сжился съ нею, вѣдь болѣе десяти лѣтъ я живу подъ вашимъ небомъ.
Княжна (задорно, дѣлая удареніе на словѣ «вашего») И вы рады покинуть его для вашего неба?
Димитрій (тихо, съ грустью въ голосѣ). Нѣтъ, княжна, напротивъ я покидаю его съ жалѣніемъ. Я покидаю здѣсь то… (замявшись, почти шопотомъ) то. что мнѣ дорого.
Княжна. Василія Андреевича конечно!
Димитрій Да… но вы знаете… Я не смѣю…
Княжна Но вы не досказали о Ермоловѣ и вашей Абхазіи, о дядѣ Хасанъ-всѣ.
Димитрій. Да. правда, виноватъ. Дядю Хасана скоро перевезли съ корабля въ крѣпость Гедутъ-Кале, а оттуда въ концѣ марта, подъ конвоемъ отправили сначала въ Кутаисъ, а потомъ въ Гори.
Княжна, А гдѣ же теперь вашъ другой дядя, о которомъ вы много говорили.
Димитрій. Асланъ-бей?
Княжна. Да, да, Асланъ-бей.
Димитрій. О немъ то Ермоловъ особенно безпокоится… Это ужасный человѣкъ! Теперь, услыхавъ объ арестѣ и высылкѣ въ Гори брата своего Хасана-бея. онъ снова явился въ Абхазію, а до сихъ поръ скрывался въ Турціи и сталъ разглашать вездѣ, что онъ имѣетъ право на владѣніе Абхазіей. Ну, понятно, что къ нему теперь стекаются всѣ отчаянныя головы изъ Цебельды, Дала и со всѣхъ концовъ Абхазіи. Матушка, конечно, въ отчаяніи.
Княжна. А гдѣ теперь ваша Маманъ.
Димитрій. Да въ Сухумѣ. Вѣдь тамъ только и можно спрятаться отъ нашихъ разбойниковъ… Но каковъ негодяй — извините, княжна, мой дядюшка Асланъ. На-дняхъ онъ является въ Сухумъ съ войскомъ и шлетъ пословъ къ коменданту крѣпости. Комендантъ высылаетъ къ нимъ переводчика. Послы говорятъ, что Асланъ-бей. повелитель Абхазіи, требуетъ, чтобы русскіе вывели свои войска изъ Абхазіи. Тогда комендантъ велѣлъ объявить дерзкимъ посламъ, что если они или другіе вновь явятся съ подобнымъ предложеніемъ, то они встрѣчены будутъ выстрѣлами и пусть скажутъ Асланъ-бею. чтобы онъ и его единомышленники ожидали скорой гибели со своими семействами.
Княжна (какъ бы про себя). Бѣдная страна.
Димитрій (горячо). Она перестанетъ быть бѣдной. Я усмирю всѣхъ бунтовщиковъ. Ермоловъ сказалъ мнѣ, что Государю Императору благоугодно назначить меня повелителемъ Абхазіи, (гордо) Я законный наслѣдникъ моего отца. Я внесу въ страну любовь и уваженіе, миръ и спокойствіе. Абхазцы скоро поймутъ необходимость въ перемѣнѣ жизни. Тогда пойдетъ она быстрыми гигантскими шагами впередъ (молчаніе). Вотъ сегодня назначена мнѣ аудіенція у Государя. Императоръ самъ объявитъ мнѣ Высочайшую волю… и тогда… тогда я долженъ буду покинуть это сѣверное небо, небо, моей второй родины (княжна плачетъ, онъ испуганно). Княжна… Варвара Павловна, что съ вами. (Она закрываетъ лицо руками, рыдаетъ). Боже мой… Варвара Павловна. Господи? да что же это такое. Господи, да что же это, обидѣлъ я васъ… Окажите ради Бота, что съ вами (растерянно) скажите, что съ вами?
Княжна. Ахъ, развѣ вы не видите!
Димтирій. Что же, Господи (нѣжно привлекаетъ къ себѣ, шепчетъ) Варя… Вареника… Ангелъ мой, Варя божество (цѣлуетъ ее въ губы.
Книжка. (Освобождаясь изъ его объятій шепчетъ) Увидятъ.
Димитрій. Такъ ты будешь моя, будешь моей царицей и царицей Абхазіи. Я все отдамъ тебѣ — мое голубое небо, мое бирюзовое море, мои горы… Вся природа моей родины — дремучіе лѣса, бурныя рѣки, горные ручьи и гремучія каскады, все это твое, мое божество (она. восторженно улыбаясь, жметъ ему руку). Варя, божество мое. (Вдругъ слышатся шаги приближающагося человѣка)
Княжна (отодвигаясь къ краю скамейки, шопотомъ). Голицынъ.
Голицынъ. Вотъ они гдѣ отшельники. Я васъ искалъ по всему парку (поздоровавшись съ княжной, обращается и кн. Димитрію). А васъ, князь позвольте поздравить.
Димитрій. Съ чѣмъ?
Голицынъ. Я слышалъ, что васъ посылаютъ на Кавказъ правителемъ Абхазіи.
Димитрій (гордо) Да… Я законный наслѣдникъ моей страны.
Голицынъ. И вы скоро уѣзжаете.
Димитрій Не знаю… Какъ будетъ угодно Государю Императору.
Голицынъ. Какъ я радъ за васъ — повелитель цѣлаго народа, въ своемъ родѣ Государь.
Княжна. Вы, вѣроятно, заѣзжали къ намъ на дачу, князь?
Голицынъ. Да, Варвара Павловна, на вашей дачѣ я узналъ, что вы сюда уѣхали и что князь Димитрій Георгіевичъ обѣщалъ милой Катишѣ привезти ландышей и незабудокъ.
Княжна. Въ самомъ дѣлѣ пойдемте искать ландышей и незабудокъ, надо что ни будь привезти Катишь.
Голицынъ (вставая съ мѣста). Съ удовольствіемъ (всѣ встаютъ и идутъ искать цвѣты. Къ кн. Дмитрію подходитъ его денщикъ, князь останавливается).
Денщикъ. Ваше Сіятельство, тамъ ожидаетъ одинъ господинъ. только не изъ нашихъ.
Димитрій. А кто такой, что ему надо?
Денщикъ. Говоритъ отъ вашей родительницы, съ письмомъ «съ самово Капказу». Съ курьеромъ пріѣхалъ.
Димитрій (Про себя). Съ письмомъ отъ матушки… Кто бы могъ быть. Не случилось ли чего (обращаясь къ солдату) позови его сюда (подходитъ абхазецъ съ письмомъ, дѣлаетъ привѣтствіе правой рукой по-абхазски).
Явленіе 3.
правитьЛакоба. Я урусъ Лакоба, твой слуга, слуга твоей матери, княгини Тамары и всего твоего дома. А вотъ тебѣ письмо отъ княгини (онъ подаетъ небольшой пакетъ, который держалъ въ рукѣ. Димитрій открываетъ письмо и читаетъ.
Димитрій. Ты знаешь, что въ этомъ письмѣ написано.
Лакоба. Знаю, князь: мнѣ княгиня читала его.
Димтирій. Спасибо другъ урусъ. Ты давно сюда пріѣхалъ.
Лакоба. Вчера, князь, вмѣстѣ съ курьеромъ отъ Генерала Вельяминова къ генералу Ермолову съ бумагами.
Димитрій. Меня еще маленькимъ увезли йода изъ Абхазіи и я не помню тебя, другъ урусъ.
Лакоба. Да и какъ тебѣ помнить, (князь улыбается). Я — то тебя помню хорошо, хотя изъ ребенка ты сталъ теперь настоящимъ мужчиной, я какъ теперь вижу тебя. Это было въ іюлѣ 1810 і'ода. Русскіе только что взяли Сухумъ утромъ. Асланъ-бей. захвативъ на свое сѣдло красавицу Эсма Ханумъ. съ небольшою горстью приверженцевъ бѣжалъ въ горы. Его молочная сестра красавица Дида съ кинжаломъ въ сердцѣ лежала у входа въ мечеть, а на площади собаки облизывали голое тѣло Ахмеда, молодого сына Кутума, обмазанное кислымъ молокомъ. Смѣхъ да и только. А тутъ подошли вы съ войскомъ. Твой покойный отецъ, Сафаръ-бей, твоя мать княгиня Тамара и ты — такой крошка — на концѣ. Потомъ твоего отца приводили къ присягѣ, онъ цѣловалъ крестъ и книгу съ золотою крышкой и на него надѣли красную широкую ленту и стрѣляли изъ пушекъ.
Димитрій. (съ волненіемъ): Все это я помню. Сонъ… Матушка страшно плакала и не хотѣла отдавать меня русскимъ и я плакалъ горькими слезами. Но меня отняли и увезли сюда.
Лакоба. Да. князь, я все это видѣлъ и плакалъ вмѣстѣ съ тобою; но ты меня забылъ — ты былъ такой маленькій.
Димитрій. (съ грустью): Часто предо мною встаютъ волшебныя картины моей дорогой Абхазіи съ ея гигантскими горами, съ неумолчнымъ говоромъ горныхъ рѣчекъ и каскадовъ, дѣвственныхъ лѣсовъ, съ неумолкаемымъ могучимъ плескомъ моря у прибрежныхъ скалъ и съ безпредѣльною далью этого самаго моря, уходящаго за видимый горизонтъ (молчаніе). Скажи, другъ Урусъ, все также у насъ хорошо, какъ и прежде? То-же голубое небо, тѣ-же горы, то-же море?
Лакоба (съ загадочной улыбкой): Да, князь, все на мѣстѣ и небо на мѣстѣ, и горы на своихъ мѣстахъ, и море все такое же соленое.
Димитрій. А матушка очень постарѣла?
Лакоба. Да, Ваше Сіятельство, княгиня постарѣла.
Димитрій. А братъ Миша выросъ?
Лакоба. Выросъ. Изъ него вышелъ лихой джигитъ; на всемъ скаку ласточку пронизываетъ изъ винтовки.
Димитрій. Ахъ, урусъ, я съ тобой заговорился, а мнѣ надо торопиться. Я долженъ сегодня явиться къ Ермолову, чтобы лотомъ вмѣстѣ съ нимъ отправиться на аудіенцію къ Императору.
Лакоба. (какъ бы съ испугомъ): Къ самому Императору!?
Димитрій. Да, сегодня мнѣ будетъ объявлено, что я назначаюсь правителемъ Абхазіи и долженъ буду отправиться туда. Ты. дорогой Урусъ, пойди съ моимъ человѣкомъ, побудь у меня пока я ни возвращусь, а потомъ поговоримъ. У меня есть и другая радость, которую ты узнаешь послѣ.
Дѣйствіе 2.
правитьКн. Дмитрій Георгіевичъ Шервашидзе.
Кн. Павелъ Сергѣевичъ Гагаринъ.
Княгиня, супруга П. С. Гагарина.
Княжны Варвара и Катишь Павловна.
Княжичъ Сережа.
Кн. Гагаринъ. Ба, что это за маскарадъ, голубчикъ? (осматривая гостя и пожимая его руку). Въ полной парадной формѣ точно на новый годъ и еще полковникомъ.
Княгиня. Здравствуйте, здравствуйте. Что это съ вами?
Димитрій (торжественно). Сегодня я имѣлъ честь представиться Государю Императору. Ангелоподобный повелитель Россіи и всего Кавказа, благословенный Царь Александръ Павловичъ, принялъ меня. можно сказать, не съ Монаршею, а съ отеческою милостію. Онъ изволилъ сказать, что внимательно слѣдилъ за моимъ воспитаніемъ и отъ всѣхъ наставниковъ моихъ, въ особенности же отъ Василія Андреевича Жуковскаго, слышалъ обо мнѣ одно только хорошее. При этомъ Государь изволилъ сказать, что жалуетъ меня чиномъ полковника и назначаетъ правителемъ Абхазіи на мѣсто покойнаго отца моего. Свѣтлѣйшаго Князя Шервашидзе. Съ этимъ радостнымъ для меня извѣстіемъ я и поспѣшилъ явиться къ вамъ первымъ.
Княжна (горячо пожимая гостю руки). Поздравляемъ, поздравляемъ, дорогой князь съ такою высокою Монаршею Милостью. Такой высокій постъ, правитель цѣлой страны, владѣтельная особа. Отъ души поздравляемъ. Садитесь пожалуйста (гость продолжаетъ стоять).
Димитрій (сильно волнуясь). Да, я счастливъ милостью Государя. Очень счастливъ… Но счастье мое будетъ не полное… простите… я…я долженъ сказать вамъ все… Простите… я давно люблю княжну Варвару Павловну… я пріѣхалъ просить ея руки.
Гагаринъ (съ изумленіемъ). Но она еще дитя, ей только 14 лѣтъ.
Княгиня. Мы сердечно благодаримъ васъ за честь, дорогой князь за великую честь которую вы намъ дѣлаете, но не торопите насъ съ отвѣтомъ. Надо и дѣвочку спросить.
Гагаринъ (со смѣхомъ). Да что ее спрашивать. Она еще тихонько въ куклы играетъ — я самъ видѣлъ. Катишь и то. кажется серьезнѣе ея.
Княгиня (лукаво улыбаясь). Мы еще поторгуемся съ вами, дорогой князь дайте дѣвочкѣ хоть годочекъ еще поиграть въ куклы, а тамъ мы ее спросимъ.
Димитрій (растеряно) Я… простите, глубокоуважаемая княгиня, я… простите… я!
Княгиня (лукаво). Вы согласны подождать, да?
Димитрій. Да… согласенъ… вчера мы…
Княгиня. Катались и весело было.
Димитрій. Да… весело. Мы съ княжной Варварой Павловной…
Княгиня. Ландыши рвали. Такіе милые цвѣточки. Я ихъ очень люблю… Они теперь стоятъ въ дѣтской у Катишь на столикѣ, и у Васи… А незабудокъ не нашли.
Димитрій. Нѣтъ., да, князь Голицынъ нашелъ одну вѣточку стебелекъ незабудокъ, одинъ только… и подарилъ его княжнѣ Варварѣ Павловнѣ.
Сережа (вбѣгая въ гостинную). А Бася взяла и воткнула эти незабудки за ошейникъ Фингалу.
Гагаринъ. Вотъ вамъ невѣста. Презенты любезныхъ кавалеровъ отдаетъ собакѣ — ха-ха-ха.
Сережа (опомнясь). А. такъ это ты, свѣтлый дядя.
Димитрій (ласково). Я, милый Сережа.
Сережа. А я думалъ — чужой генералъ (всѣ смѣются).
Тагарит. Такъ у Фингала теперь незабудки ха-ха-ха вотъ такъ невѣста.
Сережа. А Фингалъ все лапой хотѣлъ зацѣпить незабудки, такъ Бася его за ухо потрепала.
Княгиня. А гдѣ же Вася?
Сережа. Она съ Катей спряталась гдѣ то въ саду.
Княгиня. Какъ спряталась отъ кого?
Сережа. Какъ увидала карету, а изъ нея кто то выходитъ въ мундирѣ. Какъ покраснѣетъ Бася и говоритъ: «бѣжимъ, спрячемся, свѣтлый дядя пріѣхалъ». А я говорю нѣтъ, это не свѣтлый дядя — только какой смѣшной.
Князь и Княгиня (смѣются).
Княгиня (стараясь не смѣяться). Глупый мальчикъ. Гдѣ же сестры.
Сережа. Не знаю, мамочка, — спрятались въ кустахъ и Фингалка съ ними; ужъ я искалъ, искалъ — нѣтъ ихъ. А ты зачѣмъ это пріѣхалъ въ каретѣ. Развѣ ты генералъ. Тебя теперь и Фингалъ, пожалуй, не узналъ бы и сталъ бы на тебя лаять. Вонъ и Бася съ Катей испугались, тебя и убѣжали. А я тебя не боюсь. Ты научишь меня верхомъ ѣздить, да?
Княгиня. Не приставай же такъ какъ къ Димитрію Георгіевичу.
Гагаринъ. Ай да невѣста — въ кусты спрятались. А куколъ они съ собой не взяли. Сережа?
Княгиня. Надѣюсь, вы у насъ обѣдаете? Тѣмъ временемъ и проказницы явятся: обѣдать то они придутъ. Имѣете-ли вы какія нибудь новыя свѣдѣнія изъ Абхазіи.
Димитрій. Да. княгиня, вчера былъ посланецъ отъ Маманъ съ ея письмомъ.
Княгиня. Что же вамъ пишетъ Маманъ?
Гагаринъ. А дядюшка Асланъ-бей все еще разбойничаетъ тамъ у васъ?
Сережа (подбѣгая къ окну). А, смотри, смотри.
Княгиня. Что тамъ такое, несносный шалунъ.
Сережа. Тамъ Бася и Катя тихонько крадутся, чтобы спрятаться у себя на верху (княгиня улыбаясь подходитъ къ окну).
Княгиня. Ахъ, повѣсы (Сережа исчезаетъ изъ комнаты).
Гагаринъ (тоже, смѣясь, подходитъ къ окну). Иди въ гостинную, стрекоза, да захвати свои куклы.
Княжна Варя. Я въ куклы не играю, папа.
Гагаринъ. Ладно. Ну иди безъ куколъ, видишь: мать зоветъ (обращаясь къ князю): Посмотримъ, какъ она приметъ ваше предложеніе, грозный повелитель Абхазіи, (подходя къ нему): Извините, можетъ быть, теперь васъ надо величать «Ваше Высочество1'.
Димитрій. Не знаю, князь.
Княгиня. Только ты, пожалуйста, не смѣйся надъ Васей, не слушай ея.
Сережа (влѣтая въ комнату): Ахъ, какія хитрыя (мать строго с-мотрить на него)!..
Тагаринъ (лукаво улыбаясь): Что такое? Кто тамъ хитритъ?
Сережа. Вася и Катя… онѣ тамъ у зеркала какіе то бантики примѣряютъ, а меня прогнали и заперлись, даже Фингалу хвостъ прищемили. Такія хитрячки.
(Входитъ княжна, Варя).
Княжна (обращаясь къ кн. Шервашидзе): Какой вы сегодня важный, Сережа говоритъ, что вы генералъ?!.
Княгиня (Торжественно): Сегодня князь Димитрій Георгіевичъ имѣлъ счастіе представиться Государю Императору и Его Величество изволилъ назначить князя правителемъ Абхазіи и пожаловалъ ему чинъ полковника. Поздравь князя.
Княжна (чуть слышно): Поздравляю васъ, князь.
Княгиня (еще болѣе торжественно). А теперь князь Димитрій Георгіевичъ дѣлаетъ намъ честь — проситъ твоей руки.
Димитрій (дѣлая шагъ впередъ, робко): Варвара Павловна могу ли я надѣяться… (Варя плачетъ, уткнувшись въ плечо матери).
Гагаринъ (насмѣшливо). Вотъ тебѣ на. Я такъ и зналъ… слезы… куклы… те-те-те.
Княгиня. Варя, о чемъ же ты плачешь? Никто тебя не принуждаетъ. Мы сами говорили Димитрію Георгіевичу, что ты еще ребенокъ… (Княгиня гладитъ головку дочери). Ну-ну, оставимъ это. — Полно, мое дѣтя. Не желаешь? — Ну, Димитрій Георгіевичъ извинитъ насъ… Что дѣлать: — молоды…
Варя (захлебываясь слезами). Я… я, мама, я…
Княгиня. Ну полно же, полно. Не желаешь и баста, глупенькая.
Варя. Я, мама… я… я желаю…
Гагаринъ. Вотъ такъ чудеса. И не хочу: — слезы, и хочу: — слезы. Подо, разбери ихъ. Вотъ тебѣ и куклы… ха-ха-ха. (входитъ младшая сестра Вари).
Гагаринъ (хватая за руку): Катокъ! Чего добраго и тебя сейчасъ высватаютъ… Ахъ вы коварное племя.
Княгиня (строго): Такая торжественная минута, а ты дурачишься.
Гагаринъ. Да что же, матушка, когда я остался въ дуракахъ. (Опуская Катю на полъ, обращается къ Варѣ). Садитесь, Ваше Высочество.
Варя. Ахъ. папа, ты всегда такой.
Гагаринъ. Да, Ваше Высочество, я всегда такой… ха-ха-ха.
Княгиня. Гдѣ же теперь ваша матушка, Димитрій Георгіевичъ?
Димитрій. Матушка теперь въ Сухумѣ.
Княгиня. Она тамъ постоянно живетъ?
Димитрій. Не всегда, княгиня; у насъ есть дворецъ въ Соукъ-Су, недалеко отъ Сухума, Матушка иногда и тамъ живетъ.
Катя. А шахъ отъ васъ близко?
Димитрій (съ удивленіемь): Какой шахъ?
Катя. Ну какой-нибудь… который ближе.
Димитрій. Персидскій шахъ живетъ въ Тегеранѣ.
Гагаринъ (смѣясь): Да ты что, стрекоза? Ужъ ни за мужъ ли за шаха собираешься?
Катя. Разумѣется, я не выйду за какого нибудь офицера или генерала. Я хочу, чтобы и у меня дворецъ былъ.
Гагаринъ. Те-те-те, вонъ она куда гнетъ. Такъ ужъ проси Его Высочество, чтобы онъ тебя сосваталъ за шаха.
(Всѣ весело смѣются).
Княгиня. Такъ вамъ Государь не назначилъ срока отправленія въ Абхазію?
Димитрій. Нѣтъ. Государь не говорилъ объ этомъ; но Алексѣй Петровичъ Ермоловъ сказалъ мнѣ, что надо поспѣшить отъѣздомъ, чтобъ на мѣстѣ, въ Сухумѣ или Соукъ-Су всенародно, предъ собраніемъ всѣхъ князей и дворянъ Абхазіи, торжественно принять присягу за себя и за мой народъ…
Княгиня. Но можете ли вы лично присягать и ручаться за вѣрность князей, дорогой Димитрій Георгіевичъ?
Димитрій. Я заручусь аманатами отъ каждаго — возьму отъ нихъ дѣтей, какъ меня сюда взяли… Я только тогда и явлюсь сюда за драгоцѣнной наградой (онъ взглядываетъ на княжну Варю), когда прочно обставлю свое положеніе.
Гагаринъ. И отлично (улыбается). А до того времени „драгоцѣнная награда“ можетъ быть и выростетъ изъ коротенькаго платьица. Повелительница Абхазіи и „своего народа“, а у самой ноги видны изъ подъ платья.
Варя. Ахъ, папа, ты опять.
Гагаринъ. Что л;о и опять — развѣ я неправду говорю.
Сережа. Такъ ты за Варей пріѣдешь, развѣ она твоя жена?
Димитрій. Буду надѣяться и молиться Богу, чтобъ такъ было.
Сережа. А кто же я тебѣ тогда буду.
Димитрій. Братъ, и я тебѣ братъ.
Сережа. Такой большой… Ну, я черезъ годъ выросту.
Димитрій. Да. раньше года дружокъ и я не могу вернуться сюда (обращаясь къ Гагарину) Ермоловъ говорить, что для того, чтобы навсегда упрочить мое положеніе въ Абхазіи, нужно обезпечить ея границы и съ юга, и съ сѣвера; съ юга — отъ вторженія турокъ, а съ сѣвера — отъ вторженія кубанскихъ горцевъ. Нынѣшнимъ лѣтомъ мы не успѣемъ этого сдѣлать безъ помощи русской эскадры, а эскадру изъ Крыма не могутъ отправить раньше осени. Осенью же Черное море, какъ и всю зиму и весну, бываетъ очень бурно. И придется ждать до будущаго лѣта…
Катя (обращаясь къ сестрѣ). А тогда тебѣ будетъ шестнадцатый годъ, а мнѣ будетъ почти тринадцатый.
Гагаринъ (смѣясь) То-то что почти, экая жалость почти тринадцатый… А тебя, стрекоза, слѣдовало бы „почти“ посѣчь за то, что ты вчера на моемъ письменномъ столѣ, на новомъ почти сукнѣ, сдѣлала чернильную кляксу.
Катя. Это не я, папа.
Гагаринъ. Какъ не ты. Не я же.
Катя, Нѣтъ, папочка, это твоя „Василиса“.
Гагаринъ. „Василиса“? Развѣ кошка умѣетъ писать.
Катя, Нѣтъ, папа, писала я, а „Василиса“ все мурлыкала на столѣ и терлась объ мою руку. И обмакнула перо въ чернильницу и только что хотѣла писать, какъ „Василиса“ и подтолкнула меня подъ локоть, отчего сама по себѣ и сдѣлалась клякса.
(Князь Дмитрій Георгіевичъ встаетъ, подходитъ- къ княгинѣ и цѣлуетъ ей руку).
Княгиня. Что же милый и дорогой князь Димитрій Георгіевичъ, подождите обѣдать?
Кн. Димитрій Георгіевичъ. Благодарю Васъ, княгиня, спѣшу: гость у меня, (прощается со всѣми и уходитъ).
Кн. Гагаринъ (вслѣдъ Димитрію). Вы, конечно передъ отъѣздомъ зайдете.
Кн. Димитрій Георгіевичъ. Зайду, Ваше Сіятельство, (уходитъ).
Дѣйствіе 3-е.
правитьКнязь Голицынъ.
Княжичъ Сережа.
Докторъ кн. Гагариныхъ.
Варя (шопотомъ): Господи, какъ хорошо. Я даже вообразить себѣ не могла ничего подобнаго въ Петербургѣ о Кавказѣ.
Докторъ. Да это еще и не Кавказъ, княжна, это только предверіе Кавказа.
Варя. Не знаю, докторъ. Но посмотрите, какая даль, какой просторъ. А эти пропасти, тамъ между скалъ-вотъ эта… прямо, которая теряется среди ущелій, или вонъ эта — влѣво… Въ нихъ есть что то таинственное.
Докторъ. Онѣ называются здѣсь просто балками: вотъ эта, что противъ насъ — Березовая балка; вотъ та лѣвѣе — Кабирнинская. еще лѣвѣе — Ольховая. А тамъ, за Подкумкомъ, видите сѣрые уступы? Тамъ, нѣсколько ниже, Кольцо-гора.
Варя. Ахъ, да, мнѣ ее. дорогой, показывали издали. Что же это, Георгій Ивановичъ, за „Замокъ Коварства и любви“?
Докторъ. Это просто живописная необыкновенно причудливая скала, совершенно напоминающая своего формою грозный замокъ.
Варя. А почему же ее называютъ „Замкомъ коварства и любви“?
Докторъ. Съ этой скалой связано преданіе, судя по которому слѣдовало бы этотъ мнимый замокъ называть „Замкомъ любви и трусости“. — Извините, женской или же скорѣе — „женскаго благоразумія“. Извольте видѣть: разсказываютъ, что давно когда то. въ самомъ началѣ владычества русскихъ въ этой мѣстности, судьба свела здѣсь двухъ любящихъ — прекраснаго кавалера и еще болѣе прекрасную дѣвицу.
Сережа (шопотомъ): Сядемте ближе. Георгій Ивановичъ сказку разсказываетъ.
Катя (шопотомъ): Вовсе не сказку, а исторію.
Докторъ. Любовь сихъ двухъ прекрасныхъ существъ была очень нѣжна и трогательна, только къ несчастію соединиться любящимъ сердцамъ было никакъ невозможно. Онъ былъ слишкомъ бѣденъ и незнатенъ и родители ея были противъ брака, потому что были очень богаты и очень знатны, или же она была бѣдная, простая дѣвушка, а онъ былъ и богатъ, и знатенъ и его родители не соглашались на неравный бракъ, — не знаю. Только влюбленные страдали жестоко, какъ только могутъ страдать несчастно влюбленные и, не предвидя конца своимъ страданіямъ, порѣшили лучше умереть вмѣстѣ и соединиться за гробомъ, чѣмъ разстаться здѣсь, на землѣ…
Сережа. Вотъ дураки. Стоитъ изъ за этого… изъ за какой нибудь дѣвочки.
(Докторъ, не слушая, продолжаетъ свой разсказъ).
Докторъ. Сіи несчастные влюбленные въ одно прекрасное утро вышли тайно изъ Кисловодска и войдя той горой (показываетъ пальцемъ), что за цитаделью, сойдясь, отправились вдоль Орѣховой балки къ прежде намѣченной ими тамъ фантастической скалѣ. Достигнувъ благополучно скалы, они взобрались на самую ея вершину. Надо полагать, что барышня очень искусно умѣла лазить по скаламъ, ибо взобраться на верхушку той скалы не всякій то мужчина рѣшится. Какъ бы то ни было, но наши влюбленные взобрались. Тамъ они въ послѣдній разъ обнялись и поклялись въ вѣчной вѣрности до гроба. По условію они должны были разомъ, держась за руки, броситься въ пропасть и разбиться въ дребезги. И они взялись за руку и ринулись… Только случилось какъ-то такъ, что ручка барышни выскользнула изъ рукъ кавалера и кавалеръ одинъ стремглавъ полетѣлъ въ бездну и разбился, превратившись въ безформенную массу, а барышня осталась наверху цѣлехонькой.
Сережа. Дрянь дѣвочка, струсила!
Докторъ. Съ тѣхъ поръ эту скалу и назвали „Замкомъ коварства и любви.“
Голицынъ (иронически). А кто все это видѣлъ?
Докторъ. Солдатъ, конечно, проходившій мимо, какъ это всегда бываетъ въ подобныхъ разсказахъ. А вонъ съ продолговатой горы въ родѣ огромнаго порога (обращаясь лицомъ къ востоку, указываетъ рукой) съ той горы, виденъ и Эльбрусъ и весь хребетъ, изъ за котораго иногда» налетаютъ черкесы.
Варя. Абхазцы съ Асланъ-беемъ (встрепенулась)?
Докторъ. Да, абхазцы, княжна. Но вамъ нечего бояться: въ Кословодскѣ есть чѣмъ дать имъ отпоръ.
Варя. Ахъ. какъ бы я хотѣла видѣть хребетъ съ той горы. Какъ ее зовутъ, докторъ?
Докторъ. Елизаветинская гора. Я нѣсколько разъ сопровождалъ на эту гору поэта Пушкина и его друга Раевскаго. Какой очаровательный этотъ Пушкинъ.
Варя. Съ Александромъ Сергѣевичемъ я знакома была въ Петербургѣ, онъ такой славный.
Докторъ. И вообразите, княжна: когда мы были на Елизаветинской горѣ, онъ все утверждалъ, что слышитъ стоны Промется и видитъ его прикованнымъ къ вершинѣ горы… Даже гору показывалъ и назвалъ ее Прометеевой… Говоритъ. что у абхазцевъ течетъ буйная кровь Прометея. Такъ и говорилъ, бывало: «Поѣдемте на Елизаветинскую гору слушать стоны Промется и смотрѣть на Абхазію».
Варя (капризно): И я хочу посмотрѣть на Абхазію, докторъ.
Катя у Сережа (разомъ): И я; и я…
Сережа. Вѣдь тамъ свѣтлый дядя живетъ?
Голицынъ (насмѣшливо): А посмотрите внизъ: тамъ ѣдутъ абхазцы.
Варя. Князь, дайте мнѣ, пожалуйста, вашу трубу (князь снимаетъ зрительную трубу, висящую у него черезъ плечо. Варя наводитъ и вдругъ блѣднѣетъ, руки ея дрожатъ).
Докторъ. Что съ вами, княжна? Вы въ самомъ дѣлѣ испугались? (Варя не сразу отвѣчаетъ и возвращаетъ трубу).
Варя (взволнованно): Пойдемте скорѣй… Это князь Шервашидзе… Я узнала его. Пойдемте встрѣтимъ его.
Катя и Сережа (вмѣстѣ радостно): Свѣтлый дядя! Свѣтлый дядя!..
Сережа. Свѣтлый дядя пріѣхалъ.
Катя. Владѣтель Абхазіи — Абхазскій Царь (вертится и прыгаетъ).
Сережа. Онъ мой, онъ училъ меня верхомъ ѣздитъ.
Катя. Нѣтъ мой, онъ называлъ меня: «моя маленькая фея».
Дмитрій (радостно). Сережа, Катя. Екатерина Павловна! (Горячо обнимаетъ и цѣлуетъ Сережу. Цѣлуетъ руку у Кати). Какъ я радъ. Какъ вы выросли. А гдѣ же ваши?
Катя. Вонъ Варя. А мама и папа въ паркѣ (Димитрій, быстро подходитъ къ Варварѣ Павловнѣ).
Варя. Я думала, что вы раньше пріѣдете.
Димитрій. Мѣшали дѣла, (Здоровается съ кн. Голицынымъ).
Варя. Позвольте васъ познакомить: докторъ Георгій Ивановичъ Черненко, кн. Димитрій Георгіевичъ Шервашидзе. Князь! съ вами кажется братъ?
Димитрій (обращаясь къ далеко стоящему брату): Миша… съ тобой желаютъ… я долженъ тебя представить княжнѣ… (Миша знакомится)
Сережа. А вотъ и мама! (Бѣжитъ къ ней и тащитъ за руку, за ними слѣдуетъ Павелъ Сергѣевичъ Гагаринъ). Свѣтлый дядя пріѣхалъ.
Княгиня. (Ласково, съ материнской нѣжностью): Какъ вы похудѣли. дорогой князь (князь цѣлуетъ ея руку). Не были-ли вы больны?
Димитрій. Нѣтъ, уважаемая княгиня. Я не былъ боленъ!
Гагаринъ. Тяжела шапка мономаха (улыбаясь крѣпко пожимаетъ руку Димитрію)…
Катя. Мама, позволь представить тебѣ князя Михаила Георгіевича (Миша цѣлуетъ руку княгинѣ).
Княгиня. Очень рада, очень рада. Такой молоденькій и уже съ Георгіемъ!
Димитрій. За подвиги противъ родного дяди.
Княгиня. Противъ Асланъ-бея? Какъ это мило защищать интересы брата и законнаго владѣльца страны. Я бы желала, чтобы мой сынъ былъ такимъ.
Сережа. И я буду такимъ (всѣ смѣются).
Катя. Въ какомъ дѣлѣ вы получили, князь?
Миша. Въ дѣлѣ съ черкесами у аула Схаби, гдѣ мы штурмомъ взяли завалы.
Сережа. И вы сражались и убили черкеса?
Миша. Да…
Сережа. Одного?
Миша. Нѣтъ! Троихъ, а говорятъ даже пятерыхъ… Я самъ съ горяча не замѣтилъ.
Сережа. Ахъ. какой вы герой и я буду такимъ, когда выросту.
Княгиня. Пора, господа, домой. (Обращаясь къ Димитрію Георгіевичу): Прошу васъ, князь, пожаловать къ намъ.
Димитрій. Благодарю васъ, княгиня, насъ ищутъ проводники, мы съ дороги должны отдохнуть (Всѣ расходятся).
Дѣйствіе 4-е.
правитьКнязь Димитрій Шервашидзе, его братъ Миша и докторъ.
правитьОфицеръ. Что же ты такъ скоро покидаешь этотъ рай для пыльнаго Тифлиса?
Голицынъ. Надоѣло.
Офицеръ. А твои пери?
Голицынъ. Гагарина? О. я раскусилъ эту хитрую дѣвочку. Она поймала на свой арканъ владѣтельнаго жеребца.
Офицеръ. Это кого?
Голицынъ. Да этого Стервашидзе.
Офицеръ. Ха-ха-ха: Стервашидзе.
Голицынъ. Она его и въ Петербургѣ ловила.
Димитрій (быстро подходитъ къ Голицыну, рѣзко): Вы подлецъ.
Голицынъ (вскакиваетъ, обнажаетъ саблю и намѣревается ударить кн. Шервашидзе).
Миша. (Выхватываетъ кинжалъ и бросается на Голицына. Между ними становится докторъ).
Докторъ. Господа, для благородныхъ людей есть судъ чести. покоритесь ему.
Димитрій. Я подчиняюсь суду чести (кланяется Голицыну). Прошу васъ, докторъ, сдѣлать мнѣ честь быть моимъ посредникомъ въ переговорахъ по предстоящему дѣлу.
Голицынъ (кланяясь въ свою очередь). Моимъ секундантомъ не откажется быть мой другъ, господинъ Шилковъ.
Шилковъ. Благодарю за довѣріе.
Миша въ (изступленіи): Къ чему глупая дуэль? Это не на балу! это не лезгинка! Я его просто зарѣжу, какъ овцу (бросается на Голицына, но докторъ удерживаетъ его).
Димитрій (беретъ за руку своего брата).
Голицинъ (отходитъ въ глубь парка).
Докторъ. Одно условіе, господа: Вы сдѣлали намъ съ господиномъ Шилковымъ честь, избравъ насъ посредниками въ вашемъ дѣлѣ, и потому вы должны будете безпрекословно подчиниться рѣшенію, которое мы постановимъ, относительно признанія оскорбленія, такъ равно относительно выбора оружія и дистанціи поединка.
Димитрій. Я вполнѣ подчиняюсь (Голицынъ молча кланяется. Уходятъ).
Докторъ и Шилковъ.
правитьДокторъ. Кого признать обиженной стороной?
Шилковъ (Встаетъ): Я полагаю, господинъ докторъ, что на этотъ счетъ не можетъ быть двухъ взглядовъ. Обидѣть можно только слабѣйшаго или низшаго, а оскорбить можно и равнаго, и высшаго. Въ данномъ случаѣ я утверждаю, что оскорбленная сторона — мой довѣритель.
Докторъ (мягко): Позвольте, молодой человѣкъ. Есть классическое изреченіе, на которомъ зиждется множество очень дикихъ заключеній. Это: post hoc, ergo — propter hoc, послѣ этого значитъ. вслѣдствіе этого. Вы ѣдете на охоту: зайчикъ перебѣгаетъ вамъ дорогу. На охотѣ вы, случайно, не убиваете и вашъ кучеръ дѣлаетъ заключеніе: «это оттого, что заяцъ перебѣжалъ вамъ дорогу». Кошка умывалась, а вслѣдъ затѣмъ — пріѣхали гости. Баба заключаетъ: «Кошка умывалась къ гостямъ». Но въ нашемъ дѣлѣ это классическое изреченіе — сама кошка. Вашъ довѣритель выражается оскорбительно для чести милой, благородной, идеальной дѣвушки и еще грубѣе и оскорбительнѣе — для чести моего благороднаго довѣрителя. Послѣдній не выноситъ двоякаго оскорбленія и протестуетъ рѣзкимъ словомъ. Въ вашемъ довѣрителѣ: — онъ и есть оскорбившая сторона; мой же довѣритель — сторона оскорбленная.
Шилковъ. Но оскорбительныя выраженія высказаны были за-глазно: Вашъ довѣритель могъ ихъ и не слыхать, мало что говорится за глаза.
Докторъ. Къ несчастью онъ ихъ слышалъ.
Шилковъ. Да, онъ въ лицо бросилъ оскорбленіе…
Докторъ. Извините, молодой человѣкъ, — это былъ только отвѣтъ.
Шилковъ. А я. господинъ докторъ, считаю это уже вызовомъ — вторая стадія дѣла, а съ нею сопряжено преимущество для моего довѣрителя.
Докторъ. Вы разумѣете, что на его сторонѣ право выбирать оружіе поединка и что ему принадлежитъ первый ударъ или выстрѣлъ?
Шилковъ. Да. господинъ докторъ. Согласитесь — это не малое преимущество: тутъ лишній шансъ выиграть ставку на жизнь или на смерть,
Докторъ. Вотъ потому то. молодой человѣкъ, когда мнѣ довѣрено отстаивать жизнь моего довѣрителя, я не могу уступить вамъ этого права. Помилуйте! Сидимъ мы и мирно бесѣдуемъ. Вдругъ изъ-за кустовъ словно двѣ пощечины или два выстрѣла… За что? Чѣмъ провинился мой довѣритель? Тѣмъ. что благородная дѣвочка предпочла его вашему? И чѣмъ виновата тутъ милая дѣвочка, послѣдовавшая влеченію своего сердца?
Шилковъ. Такъ вы стоите на своемъ, господинъ докторъ?
Докторъ. Стою, молодой человѣкъ… И готовъ обратиться къ третейскому суду.
Шилковъ. Но тогда будетъ разоблачена тайна поединка.
Докторъ. Нисколько-съ. Мы изберемъ лицо, на которое можно вполнѣ положиться.
Шилковъ. Но имена?.. Имя моего довѣрителя? Имя дѣвушки?..
Докторъ. И тутъ-съ абсолютные анонимы: игрекъ, не подозрѣвая присутствія икса, отозвался оскорбительно о зетѣ и иксѣ, который это слышитъ и въ лицо игреку бросаетъ позорящій эпитетъ. Кто началъ? Кто заварилъ кашу? У третейскаго судьи прямой отвѣтъ: кашу заварилъ г. игрекъ; — онъ пусть и расхлебываетъ ее.
Шилковъ. Но я не могу, господинъ докторъ, съ этимъ рѣщеніемъ явиться къ моему довѣрителю.
Докторъ. Хорошо, молодой человѣкъ: вашъ довѣритель не признаетъ за собою первенства оскорбленія, тѣмъ хуже для него. Оскорбителемъ является мой довѣритель. Вашъ довѣритель, оскорбленный, вызываетъ. Отсюда же. по правиламъ поединка, вытекаетъ, что онъ отдаетъ право перваго удара или перваго выстрѣла вызванному, т. е. моему довѣрителю. (Шилковъ встаетъ и въ нетерпѣніи ходитъ взадъ и впередъ, потомъ останавливается).
Шилковъ. Нечего дѣлать… довѣримъ жизнь нашихъ довѣрителей жребію. На мѣстѣ поединка мы бросимъ жребій: кому первому стрѣлять…
Докторъ. Я согласенъ на жребій и на пистолеты. Дистанція будетъ 20 шаговъ… Если вы согласны)?)..
Шилковъ. Я согласенъ.
Докторъ. Ну, мы теперь сообщимъ нашимъ довѣрителямъ.
(Встаютъ и уходятъ, потомъ возвращаются со своими довѣрителями и Мишей. Докторъ выбираетъ ровное мѣсто для дуэли).
Кн. Димитрій Георгіевичъ, кн. Голицынъ, докторъ, Шилковъ и Миша.
правитьДокторъ. Вотъ ровное мѣсто.
Шилковъ. Отлично… Тутъ тѣнь: солнце не будетъ мѣшать… (Начинаетъ отмѣривать дистанцію шагами).
Голицынъ. Не ты, не ты. У тебя журавлиныя ноги и, чертъ знаетъ, сколько отмѣришь — до самаго Эльбруса… Пусть мѣритъ господинъ докторъ: у него шажки маленькіе… Ближе другъ къ другу будемъ. Я хочу ближе видѣть, какъ подъ дуломъ моего пистолета потемнѣетъ лицо его свѣтлости. (Миша выхватываетъ кинжалъ съ намѣреніемъ наброситься на Голицына, но братъ останавливаетъ его).
Докторъ (мѣритъ): Разъ, два, три, четыре… двадцать. Вотъ — у этого камня. (Докторъ передаетъ пистолетъ Шилкову). Извольте заряжать. (Шилковъ вынимаетъ изъ своего кармана патроны, заряжаетъ и кладетъ на камень). Теперь жребій! (Вынимаетъ изъ кармана блестящій червонецъ).
Шилковъ. Ты что выбираешь? Орла или рѣшетку?
Голицинъ. Орелъ. (Шилковъ бросаетъ въ воздухъ червонецъ. Монета, повертѣвшись въ воздухѣ, падаетъ на землю).
Шилковъ (торжественно): Орелъ. (Докторъ нагибается, чтобы удостовѣриться).
Докторъ (тихо): Вашъ выстрѣлъ.
Димитрій (спокойно): Промахъ: рука дрогнула.
Митя. Ой-ой-ой. Вотъ такъ выстрѣлъ, вотъ такъ ловко.
Димитрій. Да перестань же ты. мальчишка.
Миша. Ой-ой-ой, не буду, не сердись…
Димитрій. Князь! Я зналъ васъ, какъ благороднаго человѣка и всегда уважалъ васъ. Я и теперь не отнимаю у васъ моего уваженія… Я не требую, чтобы вы извинились предо много въ неосторожно сказанныхъ словахъ. Я ихъ охотно прощаю. Въ васъ говорило оскорбленное самолюбіе, хотя никто его не оскорблялъ. Но вы провинились предъ чистой дѣвушкой, предъ лучшею въ мірѣ женщиною…
Голицынъ. Довольно! Я не желаю ни вашихъ похвалъ, ни вашихъ наставленій.
Димитрій. Такъ вотъ за это я обязанъ васъ наказать. (Онъ беретъ въ лѣвую руку, висѣвшій у него на шнурѣ пистолетъ, взводитъ курокъ и останавливается. Въ правой рукѣ онъ держитъ тотъ пистолетъ, изъ котораго долженъ стрѣлять). Смотрите. (Онъ стрѣляетъ въ пролетавшую мимо ласточку. Ласточка падаетъ мертвой). Видите? Я могу застрѣлить васъ, какъ эту бѣдную ласточку. Но не хочу этого. — Я пощажу вамъ жизнь…
Голицынъ. Стрѣляйте, чортъ васъ возьми.
Димитрій. Хорошо, сей-часъ… Я только выстрѣлю въ васъ такъ, чтобы вы уже никогда не могли танцовать, а въ особенности съ моей невѣстой, княжной Гагариной. (Стрѣляетъ. Голицынъ падаетъ пораженный въ ногу. Подбѣгаетъ докторъ и Шилковъ).