Сочиненія И. С. Аксакова
Томъ седьмой. Общеевропейская политика. Статьи разнаго содержанія
Изъ «Дня», «Москвы», «Руси» и другихъ изданій, и нѣкоторыя небывшія въ печати. 1860—1886
Москва. Типографія М. Г. Волчанинова, (бывшая М. Н. Лаврова и Ко) Леонтьевскій переулокъ, домъ Лаврова. 1887.
Объ англійской политикѣ въ Азіи.
правитьАнглійскіе журналы забили опять тревогу. Снова, по ихъ мнѣнію, Остъ-Индскія владѣнія въ опасности. Напрасно достопочтенный Мурчисонъ привѣтствуетъ успѣхи наши въ Средней Азіи, открывающіе образованному человѣчеству невѣдомыя доселѣ мѣстности и обогащающія европейскую науку новыми географическими свѣдѣніями; напрасно лондонское Географическое Общество присуждаетъ золотую медаль нашему Бутакову за его изслѣдованіе Аму-Дарьи, — англійскіе журналы носятся попрежнему съ призракомъ появленія нашего на границахъ Индіи, и съ каждымъ годомъ языкъ ихъ становится рѣзче, и сильнѣе его вызывающій характеръ. Доказательствомъ тому можетъ служить одинъ изъ послѣднихъ NoNo «Saturday Review». Представляя краткій обзоръ нашихъ послѣднихъ дѣйствій въ средне-азіатскихъ ханствахъ, статья накидывается съ яростью на апатію своего правительства въ виду столь явной опасности, именно теперь, когда Восточный вопросъ грозитъ разыграться не на шутку. Бѣдствіе можетъ разразиться, продолжаетъ «Saturday Review», и тогда ляжетъ позоръ на наше правительство, дозволившее великой державѣ быстрыми шагами подступить къ нашимъ границамъ, не препятствуя и не принимая мѣръ къ усиленію обороны. Занятіе Джюзака, возможность занятія Бухары и появленія Русскихъ на Аму-Дарьѣ — заставляютъ англійскій журналъ обращаться съ энергическимъ совѣтомъ сдѣлать Россіи серьезныя представленія и приступить даже къ открытому съ нею разрыву, если она оставитъ ихъ безъ вниманія. Вмѣшательство слѣдовало бы начать поднятіемъ вопроса о полосѣ между русскою границей и Остъ-Индіей, дабы и англійскія и русскія владѣнія раздѣляла нейтральная земля. Однимъ дипломатическимъ переговорамъ въ этомъ дѣлѣ, по мнѣнію англійскаго журнала, довѣрять нельзя, но слѣдуетъ доказать Россіи, что Англія будетъ на этомъ настаивать. «Можетъ случиться, что кн. Горчаковъ станетъ снова завѣрять нашего посланника въ миролюбивыхъ стремленіяхъ Россіи, а въ то же самое время русскія войска будутъ производить движенія, противъ которыхъ мы протестуемъ. Во всякомъ случаѣ, Русскихъ не слѣдуетъ пускать за Аму и приближаться къ Герату. И безъ того они находятся въ 500 миляхъ отъ него, остъ-индская же граница въ 800. Лѣвый берегъ Аму и горы, защищающія его съ юга, составляютъ первую оборонительную линію Остъ Индіи, а потому въ Гератѣ долженъ быть всегда наготовѣ англійскій отрядъ, который могъ бы двинуться ко всякому угрожаемому пункту лѣваго берега Аму. Присутствіе такого отряда послужитъ значительнымъ подкрѣпленіемъ нашихъ дипломатическихъ представленій, и ежели нужно дѣйствовать, такъ немедленно, дабы насъ не предупредили».
Такъ говоритъ англійскій журналъ. Онъ, дѣйствительно, правъ въ томъ, что въ настоящее время идетъ въ области Аму и Сыра глухая подземная борьба между двумя великими государствами за преобладаніе вліянія въ Средней Азіи Отступленіе и возвратъ одинаково для обоихъ труденъ. Интересы и политическіе и торговые заставляютъ какъ Англію, такъ и Россію зорко слѣдить другъ за другомъ. Мы сталкиваемся, какъ и 30 лѣтъ тому назадъ, опять на Гератѣ, на этомъ главнѣйшемъ средоточіи важнѣйшихъ торговыхъ путей центральной Азіи въ направленіи отъ востока къ западу, черезъ который идетъ кромѣ того самый удобный путь отъ Каспія въ Кандагаръ и въ Индію. Имѣя въ рукахъ Гератъ, имѣешь и легкій доступъ въ Афганистанъ, это преддверіе Индіи. Не даромъ же гератскій вопросъ былъ главнымъ пунктомъ, около котораго сосредоточивалась дипломатическая борьба двухъ соперничествующихъ въ Азіи великихъ державъ, и, конечно, англійское общество и его печатные органы не въ правѣ обвинять свое правительство въ недѣятельности и въ небреженіи англійскихъ интересовъ. Кому не извѣстны дѣйствія англійскаго уполномоченнаго въ концѣ 30-хъ годовъ, требовавшаго удовлетворенія за насиліе, причиненное его гонцу, — удовлетворенія, состоявшаго въ томъ, чтобы персидскія войска сняли осаду Герата и не вмѣшивались безъ согласія Англіи въ дѣла Афганистана? «Такія дѣйствія, писалъ нашъ знаменитый посолъ графъ Симоничъ, напоминаютъ намъ политику достойную временъ Борджіа. Нарушаются договоры я подъ пустымъ предлогомъ угрожаютъ военнымъ вмѣшательствомъ странѣ, съ которою Англія находилась въ самыхъ дружескихъ отношеніяхъ».
Намъ еще памятны вопли, раздававшіеся въ англійскихъ журналахъ по поводу занятія Герата шахомъ въ 1856 году. По всей Европѣ протрубили тогда объ интригахъ Россіи, а между тѣмъ на трактатъ 4-го августа 1857 года, по которому Персія должна была отказаться отъ всякихъ притязаній на Гератъ, обязавшись, въ случаѣ недоразумѣній съ Афганами, прибѣгать къ посредничеству Англіи, — можно смотрѣть какъ на величайшее торжество англійской политики въ Азія и на ослабленіе нашего тамъ вліянія. Что мы соперничаемъ съ Англіей — это ни для кого не секретъ; что и мы и она силою вещей должны подвигаться впередъ — это ясно какъ день. Что бы ни говорили въ разныхъ слояхъ общества о затрудненіяхъ, издержкахъ и тягостяхъ, сопряженныхъ съ нашими завоеваніями въ Asin, какъ бы ни вопили въ Европѣ, со словъ англійскихъ журналовъ, о нашихъ завоевательныхъ планахъ, — мы необходимо должны двигаться впередъ, и послѣднія событія слишкомъ ясно доказали, что независимый Ташкентъ — вещь немыслимая; что для сохраненія нашего вліянія и для огражденія нашихъ интересовъ пришлось идти далѣе, придется можетъ быть скоро опять двинуться впередъ. Ежели наша территорія въ Азіи ростетъ, то отъ чего же англійская пресса молчитъ о томъ, что Великобританіи въ теченіи настоящаго столѣтія пріобрѣтала себѣ въ Азіи ежегодно среднимъ числомъ по 2 милл. душъ новыхъ подданныхъ, удерживая ихъ въ повиновеніи средствами, къ которымъ Россія еще, слава Богу, никогда не приступала въ пріобрѣтаемыхъ ею территоріяхъ?
Напрасно англійскій журналъ такъ рѣзко порицаетъ свое правительство въ его небреженіи англійскихъ интересовъ въ Азіи. Въ Россіи смотрятъ иначе и убѣждены, что за каждымъ нашимъ шагомъ очень и очень зорко слѣдятъ на берегахъ Темзы, и что намъ приходится имѣть дѣло съ соперникомъ ловкимъ, искуснымъ, не разборчивымъ на средства и не скупымъ на золото, а золото въ Азіи все значитъ. Мы знаемъ слишкомъ хорошо, что агенты англійскаго правительства проникаютъ всюду въ среднеазіатскія ханства. У насъ положительно извѣстно, что, вскорѣ послѣ взятія нашими войсками Ташкента, Англичане прислали въ Яркендъ своего агента, который черезъ своихъ эмиссаровъ возбуждалъ народъ въ Ташкентѣ, Чемкентѣ и Туркестанѣ къ возстанію, предлагая всѣ нужныя для этого средства и полное содѣйствіе. Чьи же, какъ не англійскіе происки заставили эмира Бухарскаго прибѣгнуть къ крайней мѣрѣ и отправить посла въ Константинополь съ просьбой взять его подъ свое покровительство и объявить войну Россіи? Когда однимъ изъ богатыхъ и значительныхъ жителей Ташкента, проѣздомъ въ Мекку, былъ въ Константинополѣ, его рѣшительно затормошили пребывавшіе тамъ Бухарцы и Коканцы. Они упрекали его въ продажѣ будто бы Ташкента Русскимъ. Турецкая пресса, — а извѣстно въ чьихъ она рукахъ, — провозгласила это извѣстіе по всей Европѣ, умолчавъ, конечно, о томъ, что Ташкентцы довольны управленіемъ генерала Черняева, и вздохнувъ свободно подъ русскимъ владычествомъ, уклонились отъ подстрекательства англійскихъ агентовъ. Послѣднее, впрочемъ, для насъ давно уже не новость. Еще въ 1839 г., во время хивинской экспедиціи, англійскіе эмиссары предлагали Хивинскому хану отдаться подъ покровительство Англіи, и точно также ея агенты разсѣяны теперь по Китайскому Туркестану въ виду важныхъ и знаменательныхъ событій, готовящихся въ этомъ глухомъ углѣ Азіи.
Одно изъ весьма печальныхъ для нашего политическаго значенія въ Азіи событій — это утрата того вліянія, какое мы имѣли на Персію, именно въ 1838 году. Въ нашихъ рукахъ было поддержать и усилить волненія въ Афганистанѣ противъ Англіи. Афганскіе владѣтели соглашались призвать верховнымъ главой шаха персидскаго и составить между собой союзъ подъ его покровительствомъ и подъ гарантіей русскаго правительства. Отъ насъ зависѣло устроить этотъ союзъ и создать себѣ на границахъ Остъ-Индіи грозное положеніе, благодаря которому мы спокойно могли бы преслѣдовать свои цѣли въ Средней Азіи, имѣя всегда возможность бросить искру въ легко воспламеняющееся зданіе англійскихъ владѣній и затѣять пожаръ, послѣдствія котораго могли бы быть роковыми для Англіи. Извѣстно, что графа Симонича, нашего посланника, давшаго отъ имени русскаго правительства эту гарантію, отозвали подъ предлогомъ, что онъ зашелъ далѣе своихъ инструкцій, въ сущности же послѣ громовой ноты лорда Клаприкарда 4 то мая. Дѣло это чрезвычайно еще темно, и лучшимъ поясненіемъ могли бы служить запаски графа Симонича, которыя онъ, какъ говорятъ, представилъ въ свое оправданіе покойному государю Николаю Павловичу.
Насъ побѣдила тогда англійская дипломатія и наша собственная робость. Но время это такъ памятно Англіи, что съ тѣхъ поръ государственнымъ ея людямъ не перестаетъ мерещиться графъ Симоничъ. Въ каждомъ русскомъ купцѣ или путешественникѣ оно готово видѣть русскаго шпіона, а русскіе казачьи посты, выдвинутые для защиты нашихъ торговыхъ людей, кажутся имъ передовыми постами арміи подвигающейся къ Оксу и угрожающими Индіи.
Кажется, что англійская пресса слишкомъ взыскательна къ своимъ государственнымъ людямъ. Дай Богъ всѣмъ блюсти такъ народные интересы и такъ глубоко ихъ понимать какъ они ихъ понимаютъ. Въ этомъ случаѣ и англійская журналистика, и англійскіе государственные люди служатъ намъ полезнымъ, назидательнымъ примѣромъ.