Обзоръ матеріаловъ по общинному землевладѣніи, хранящихся въ вольно-экономическомъ обществѣ.
правитьВъ изслѣдованіяхъ нашей поземельной общины остаются еще недостаточно выясненными тѣ изъ ея сторонъ, которыя касаются ея сельско-хозяйственнаго значенія. Вслѣдствіе этого, въ настоящее время многіе даже изъ сторонниковъ общиннаго землевладѣнія, желающіе его сохраненія, предлагаютъ подчинить его въ сельско-хозяйственныхъ цѣляхъ различнымъ регламентаціямъ, какъ, напримѣръ: ограничить сроки передѣловъ, ввести принудительный сѣвооборотъ, регламентировать ширину полосъ, отмѣнить круговую поруку и проч., — однимъ словомъ, уничтожить многое изъ того, что составляетъ нѣчто существенное въ общинномъ землевладѣніи.
Въ основаніи такихъ мнѣній лежитъ, главнымъ образомъ, невыясненность многихъ подробностей общиннаго землевладѣнія, имѣющихъ чисто сельско-хозяйственное значеніе, и происходящая отсюда невозможность правильно объяснить связь явленій и порядковъ общинной жизни съ климатическими, почвенными и вообще сельско-хозяйственными условіями данной мѣстности.
Много также вліяетъ на ошибочность выводовъ разсмотрѣніе явленій общинной жизни съ такой точки зрѣнія, съ которой обыкновенно относятся къ явленіямъ жизни торговой и промышленной; т.-е. съ точки зрѣнія чисто-капиталистической. Свойственная этой точкѣ зрѣнія мѣрка рублемъ и копѣйкой совершенно неприложима къ жизни деревни, гдѣ сельскіе хозяева воздѣлываютъ землю и добываютъ изъ нея хлѣбъ не путемъ за траты капиталовъ, которыхъ нѣтъ, а путемъ прямаго приложенія своихъ рукъ къ землѣ. Несмотря, однако, на это, капиталистическою мѣркой сплошь и рядомъ мѣряютъ сельско-хозяйственную и экономическую жизнь крестьянъ-общинниковъ, и, конечно, такое отношеніе къ дѣлу еще болѣе затемняетъ дѣйствительность крестьянской жизни.
Поправить это дѣло, конечно, можетъ только, во-первыхъ, дальнѣйшее изученіе подробностей общинной жизни, въ связи съ сельско-хозяйственными и вообще экономическими условіями данной мѣстности, и, во-вторыхъ, освѣщеніе этихъ подробностей отнюдь не съ точки зрѣнія капиталиста и биржевика.
Держась этого направленія, мы имѣли случай приложить его при ознакомленіи съ матеріалами, заключающими въ себѣ отвѣты разныхъ учрежденій и лицъ на вопросы программы по сельской общинѣ, составленной, географическимъ и вольно-экономическимъ обществами. Часть этихъ отвѣтовъ, какъ извѣстно, была напечатана въ 1879 г. на соединенныя средства названныхъ обществъ[1], но остальная, болѣе объемистая часть еще остается пока неизданной и хранится въ вольно-экономическомъ обществѣ.
Получивъ разрѣшеніе бывшаго предсѣдателя III отдѣленія вольно-экономическаго общества, Ѳ. Л. Барыкова, я ознакомился съ этими неизданными матеріалами и сдѣлалъ изъ нихъ выписки. Въ составленный по этимъ выпискамъ обзоръ я внесъ такія особенности общинныхъ явленій, которыя или вовсе не встрѣчаются въ другихъ мѣстностяхъ Россіи, или же весьма мало были гдѣ-либо наблюдаемы. Затѣмъ я старался по возможности указывать на данныя, которыя могутъ пролить свѣтъ на причины установленія тѣхъ или другихъ общинныхъ порядковъ и обычаевъ. Имѣя, кромѣ того, въ виду, что невыясненность точнаго значенія многихъ словъ народнаго языка (которыми выражаются разныя дѣйствія по распредѣленію полей, ихъ измѣренію, по оцѣнкѣ качества почвы, а также пріемы и способы обработки земли) ведетъ зачастую къ сбивчивымъ представленіямъ о порядкахъ общиннаго землевладѣнія, я помѣщалъ въ обзорѣ указанія на употребительнѣйшіе въ каждой общинѣ термины. А такъ какъ въ отвѣтахъ на программы нерѣдко встрѣчаются противорѣчія, вслѣдствіе чего показанія по одному отдѣлу программы не соотвѣтствуютъ показаніямъ по другимъ отдѣламъ, то я ставилъ себѣ правиломъ отмѣчать эти противорѣчія, приводя при этомъ, гдѣ возможно, указанія, которому изъ двухъ разнорѣчивыхъ показаній слѣдуетъ отдать преимущество.
Къ отвѣтамъ на вопросы многіе авторы присоединяютъ свои воззрѣнія на бытъ народа, на степень его умственнаго и нравственнаго развитія, его сельско-хозяйственныхъ знаній, а также и на пригодность или непригодность какого-либо общиннаго порядка для развитія сельскаго хозяйства и подъема вообще экономическаго благосостоянія. Я старался не обходить этихъ замѣчаній, не сообразивъ ихъ со всѣмъ тѣмъ, что мнѣ доселѣ извѣстно но всѣмъ означеннымъ предметамъ изъ литературы по отчизновѣдѣнію вообще и по общинному землевладѣнію въ частности.
Имена составителей отвѣтовъ внесены въ обзоръ настолько опредѣленно, насколько они означены въ матеріалахъ; дѣлалъ я это въ тѣхъ видахъ, что, можетъ быть, когда-нибудь вольно экономическому обществу или вообще кому либо изъ частныхъ изслѣдователей понадобится обратиться за какими либо дополненіями и разъясненіями къ авторамъ отвѣтовъ, тѣмъ болѣе, что многіе изъ нихъ обѣщали продолженіе своихъ дальнѣйшихъ наблюденій общинной жизни.
Предварительно изложенія самаго обзора не будетъ лишнимъ сдѣлать нѣсколько общихъ замѣчаній относительно фактовъ, которые читатель встрѣтитъ въ обзорѣ. Такъ, въ обзорѣ невольно обращаетъ на себя вниманіе преобладаніе свѣдѣній, касающихся передѣловъ. Вошло ихъ въ обзоръ сравнительно много по той причинѣ, что ими наполнены почти всѣ отвѣ" ты на вопросы программы, а это въ свою очередь должно было случиться, съ одной стороны, вслѣдствіе того, что большая часть вопросовъ касается различныхъ порядковъ по владѣнію землею, а съ другой — что самая дѣйствительность крестьянской жизни, всѣ вопросы этой жизни сводятся на предметъ о владѣніи землей даннаго качества и количества. Платежъ податей, отправленіе повинностей, устройство хозяйственныхъ дѣлъ, общественная служба, вопросы благоустройства, семейныя отношенія, — все это или прямо обосновано на пользованіи извѣстными долями земли, или тѣсно соприкасается съ этимъ пользованіемъ. Наконецъ, множество нравственныхъ понятій, управляющихъ внутреннею жизнью деревни, находится въ неразрывной связи съ порядками, вытекающими изъ понятія о правѣ каждаго члена общества на какую-либо часть «мірской» земли. Но, кромѣ всего этого, передѣлы въ нашихъ деревняхъ еще связываются съ тѣми пріемами и способами воздѣлыванія земли, которые обусловливаются у насъ климатическими и вообще естественными условіями страны. И дѣйствительно, сельско-хозяйственныя особенности Россіи требуютъ такихъ пріемовъ и способовъ хозяйства, которые иногда трудно, иногда совершенно невозможно выполнить безъ того, чтобы въ нихъ приняло участіе возможно большее число людей, дѣйствующихъ по установленному плану и порядку. Краткость того періода времени, которое у насъ отводится природою для роста и созрѣванія хлѣбовъ и растеній, ставитъ каждаго отдѣльнаго деревенскаго хозяина въ невозможность управиться со всѣми сельско-хозяйственными работами въ короткое лѣто. Такъ, наприм., при уборкѣ хлѣба, хозяинъ можетъ потерять значительную часть зерна, если въ два-три дня не сожнетъ всего хлѣба; точно также, растягивая уборку на большее количество дней, онъ рискуетъ упустить время, нужное на приготовленіе земли къ осеннему посѣву; неодновременная вывозка навоза или уборка сѣна можетъ затруднить тѣ или другія сельско-хозяйственныя дѣйствія. Вообще у насъ нельзя работать методично и медленно, по заранѣе опредѣленному числу часовъ въ день. Между тѣмъ, въ сельскомъ быту можетъ случиться, и дѣйствительно весьма часто случается, у того, другого и третьяго хозяина — болѣзнь лошади, работника въ семьѣ и проч.
Такимъ образомъ, въ нашей деревнѣ почти постоянно существуетъ въ рабочую пору необходимость обращаться за помощью къ своимъ однодеревенцамъ. И вотъ, такимъ образомъ, рождается обычай помочей. благодаря которому большинство жителей деревни сперва помогаютъ тѣмъ домохозяевамъ, у которыхъ время созрѣванія хлѣба наступило раньше, а затѣмъ и остальнымъ хозяевамъ; благодаря «помочи» же, можетъ быть вывезенъ своевременно навозъ изъ такого двора, въ которомъ случилось какое-либо несчастіе. Чѣмъ круче поступаетъ природа съ трудомъ человѣка, тѣмъ больше требуется сложенія силъ для борьбы съ нею, тѣмъ менѣе, слѣдовательно, вырабатывается тенденція о безполезности для общества людей малосильныхъ или потерявшихъ средство для борьбы. Малосильный или незажиточный работникъ, все-таки, представляется извѣстною рабочею величиной, которая увеличиваетъ общую силу, составляетъ часть трудоваго капитала. Поэтому ребенокъ, старикъ, женщина не представляютъ здѣсь собою нулей и за ними всегда признается какъ право на землю, такъ и обязанность труда, а за этимъ возникаетъ самъ собою вопросъ, какъ поступить, чтобы обезпечить всякому возможность прилагать къ землѣ трудъ возможно болѣе производительно?
Земля не вездѣ одинакова по качеству, по роду необходимой обработки и проч. условіямъ. Если бы каждый изъ хозяевъ могъ вести капиталистическое хозяйство, если бы вся деревня представляла совокупность такихъ денежныхъ хозяйствъ, тогда не нужно было бы хлопотать, чтобы каждая личность обязывалась извѣстною работой и отбывала ее на сколько возможно производительно. Безъ хлопотъ со стороны.всего общества дѣло бы здѣсь обезпечивалось тѣмъ, что, при извѣстномъ капиталѣ, у каждаго хозяина будутъ всегда налицо нужныя наемныя руки, слѣдовательно, каждый клочокъ земли дастъ должный продуктъ, благодаря капиталу. Но совершенно иные результаты должны имѣть мѣсто при отсутствіи капитала въ деревнѣ. Въ капиталистическомъ строѣ все совершается путемъ обращенія денегъ; въ хозяйствѣ же, не обладающемъ денежными средствами, въ роль всесильнаго капитала вступаетъ всесозидающій трудъ. Въ силу чего здѣсь и выступаетъ на первый главный планъ вопросъ о возможно-выгодномъ приложеніи труда, чтобы не пропадалъ ни Одинъ клочокъ земли безъ извлеченія изъ него должнаго продукта и ни одна трудовая личная сила, большая и малая, не оставалась бы безъ полезнаго дѣла. Но какъ достигнуть этого, если семья велика, а земли для приложенія силъ этой семьи мало, и, наоборотъ, что дѣлать, если земли много, а работниковъ въ семьѣ мало?
Въ первомъ случаѣ у многосемейныхъ окажется мало хлѣба на продовольствіе и удовлетвореніе другихъ нуждъ; во второмъ — останется часть земли, съ которой, какъ невоздѣланной, не будетъ собрано должнаго количества продуктовъ. Въ общемъ, для всей деревни убытокъ: отъ голодающихъ семей, незанятыхъ рукъ и отъ пустующей земли. Въ «трудовомъ строѣ» жизни трудъ является синонимомъ продукта, слѣдовательно, «неприложеніе» къ землѣ труда есть почти то же самое, что потеря извѣстнаго количества продукта. Здѣсь дворъ съ избыткомъ работниковъ и съ недостаткомъ земельныхъ угодій можетъ, слѣдовательно, не вызывая съ чьей-либо стороны неудовольствія, запахать ту пустующую землю, на которую недостанетъ рабочихъ рукъ въ малосемейномъ дворѣ. Послѣднему нѣтъ повода претендовать на присвоеніе другимъ дворомъ такого участка, извлечь пользу изъ котораго онъ не могъ. Пока понятіе о деньгахъ, какъ орудія, посредствомъ котораго можно пріобрѣсти чужой трудъ, не получило главенства, не сдѣлалось точкой отправленія для разрѣшенія всѣхъ жизненныхъ вопросовъ деревни, до тѣхъ поръ не можетъ возникать и стремленій къ тому, чтобы воспользоваться рабочими руками малоземельнаго! двора. И дѣйствительно, если нѣтъ капитала, то на какія же деньги могутъ быть наняты рабочіе? Съ издавна у нашего крестьянства не было денежныхъ капиталовъ и даже подати платились натурою: хлѣбомъ, птицей, скотомъ и другими продуктами хозяйства. Въ послѣднее время деньги есть у незначительнаго сравнительно числа лицъ крестьянскаго сословія, преимущественно у ростовщиковъ и торговцевъ; эти деньги хотя и поступаютъ въ видѣ ссудъ въ руки земледѣльцевъ, но поступаютъ, можно сказать, на нѣсколько мгновеній, до передачи ихъ въ руки старосты, на пополненіе недоимокъ, возвратъ же выражаемой ими цѣнности производится большею частью продуктами хозяйства или трудомъ надъ землею какъ кредиторовъ, такъ и постороннихъ общинѣ лицъ. Такимъ образомъ, одинъ только трудъ остается и понынѣ главнымъ условіемъ существованія крестьянина и путемъ одного только труда отбываются лежащія на земледѣльцѣ! повинности. Такимъ образомъ, понятно, что какъ прежде, такъ и теперь понятіе о трудѣ лежитъ въ основаніи всѣхъ сельско-хозяйственныхъ и экономическихъ разсчетовъ деревни.
Вслѣдствіе всѣхъ этихъ особенностей жизни русской деревни, выработались различныя общинные обычаи и въ числѣ ихъ обычай передѣла, скидки и накидки душъ. Въ общинахъ, гдѣ общественные порядки еще не достаточно урегулировались, тамъ, вмѣсто регламентированнаго передѣла, существуетъ, можно сказать, стихійный передѣлъ: такъ, напримѣръ, въ мелкихъ и малоземельныхъ общинахъ Грузинской волости. Здѣсь если у хозяина не хватаетъ силъ на обработку всего надѣла, то сосѣда его тотчасъ же беретъ ненужную землю и держитъ ее до тѣхъ поръ, пока она вновь не понадобится ея хозяину. Наоборотъ, въ общинахъ съ строго-выработанными и регламентированными порядками земля снимается и накладывается по разуму схода, опредѣляющему, съ кого полезно ее снять и на кого наложить. Исполняется это весьма строго даже и въ такихъ общинахъ, которыя не отвѣтствуютъ по закону круговою порукой за исправное отправленіе ихъ членами податей и повинностей (общины, въ которыхъ менѣе 40 душъ).
Вообще гдѣ земли сравнительно много, тамъ слабѣе и принужденіе брать пустующую землю, какъ, напримѣръ, въ Зарѣченской общинѣ, Тульской губернія, изъ общинахъ Самарской, и Екатеринославской губерній. Сообразно указаннымъ условіямъ идутъ разныя ограниченія относительно распоряженія имуществомъ, служащимъ для сельско-хозяйственныхъ цѣлей, какъ, напримѣръ, запрещеніе отчуждать навозъ, скотъ, усадьбу, лѣсъ, Чѣмъ менѣе плодородна земля, чѣмъ бѣднѣе вообще общество угодьями, тѣмъ ограниченій больше, тѣмъ они подробнѣе регламентированы; есть общины, гдѣ установлена обязательная вывозка каждымъ навоза на поля; есть такія, гдѣ эта сельско-хозяйственная операція производится сообща, такъ сказать, путемъ «обязательной помочи». Напротивъ, въ черноземныхъ и многоземельныхъ общинахъ указанныхъ ограниченій почти не существуетъ, или же проводятся они въ жизнь слабо: такъ, до 1865—70 годовъ въ Александровской общинѣ, Екатеринославской губерніи, усадьбы можно было продавать даже постороннимъ лицамъ; но съ указанныхъ годовъ начали появляться ограниченія и, между прочимъ, былъ опредѣленъ 12-ти лѣтній срокъ на сдачу усадьбы въ аренду.
Вообще цѣль всего дѣла распредѣленія земли между членами общины, а также и разныхъ имущественныхъ ограниченій клонится къ тому, чтобы осуществить право каждаго на землю при такихъ именно условіяхъ, при которыхъ она можетъ дать большее количество продуктовъ. Для исконнаго земледѣльца ясно, какъ день, что при существующихъ условіяхъ жизни деревни крестьянская земля можетъ быть обрабатываема только путемъ приложенія къ ней собственныхъ рукъ; что денежное хозяйство можетъ вести лишь помѣщикъ и купецъ. Поэтому мы почти ни въ одной общинѣ не встрѣчаемъ такихъ распоряженій «міра», которыя умѣстны лишь при капиталистическомъ строѣ хозяйства, а, напротивъ, зачастую наталкиваемся на постановленія, способныя удивить экономиста, смотрящаго на все съ капиталистической точки зрѣнія. Такъ, напримѣръ, передѣлы въ нѣкоторыхъ общинахъ предпринимаются иногда единственно съ тою цѣлью, чтобы хорошо унавоженные участки земли переходили въ руки бѣдныхъ хозяевъ, имѣющихъ мало скота, а плохо удобряемые участки этихъ послѣднихъ поступали бы къ хозяевамъ зажиточнымъ, богатымъ скотомъ.
При строѣ, основанномъ на началѣ труда, такой порядокъ представляетъ единственный исходъ къ тому, во-первыхъ, чтобы уменьшить шансы на появленіе въ обществѣ голодныхъ людей, и, во-вторыхъ, чтобы вмѣстѣ съ этимъ предотвратить появленіе заброшенныхъ полей. Въ нашихъ деревняхъ и старый, и малый очень ясно сознаютъ, что голодная, разорившаяся семья ложится бременемъ на остальныя семьи, и что пустующее, задеревенѣлое поле трудно потомъ привести въ надлежащее состояніе. Въ Черкизовской общинѣ, Московскаго уѣзда, дѣло идетъ еще дальше: тамъ установлены передѣлы чрезъ 3—4 года, съ тѣмъ, чтобы находящіяся въ самыхъ лучшихъ естественныхъ условіяхъ полосы — урожайные, какъ ихъ тамъ называютъ, не оставались надолго у однихъ и тѣхъ же хозяевъ, а переходили время отъ времени въ руки разныхъ лицъ. Сообщающій объ этомъ Н. Л. Озмидовъ (лицо весьма извѣстное въ сельско-хозяйственной литературѣ и практикѣ) даетъ, въ составленномъ имъ описаніи Ватутиной общины, слѣдующее объясненіе этому обычаю: «Сумма благопріятныхъ для сельскаго хозяйства условій во 100 разъ болѣе значитъ для насъ, сельскихъ хозяевъ (Московскаго уѣзда), чѣмъ различныя наши старанія надъ землею. Такимъ образомъ, крестьянинъ не-кулакъ считаетъ, что надобно прилагать къ землѣ всѣ свои старанія, но урожай никогда не можетъ зависѣть только отъ этихъ стараній; они — малѣйшая изъ причинъ, вліяющихъ на степень урожая», а главная причина, по словамъ г. Озмидова, «совокупность благопріятныхъ естественныхъ — почвенныхъ и атмосферическихъ условій». Замѣтимъ здѣсь, что почти вездѣ крестьяне добиваются уравненія; этихъ условій посредствомъ раздѣленія земель по качеству ихъ на особые участки и затѣмъ нарѣзки въ каждомъ изъ нихъ полосъ. Однако, не всегда возможно достигнуть здѣсь вполнѣ желательнаго уравненіи, — всегда могутъ оказаться части полей, болѣе урожайныя при всѣхъ неблагопріятныхъ условіяхъ погоды.
Хозяевъ такихъ участковъ крестьяне, по словамъ г. Озмидова, называютъ «счастливыми», и такъ какъ сами эти «счастливцы» думаютъ и судятъ одинаково со всѣми остальными, то съ ихъ стороны и не можетъ возникнуть протеста противъ перехода ихъ полосъ въ руки однодеревенцевъ. Впрочемъ, практика общинной жизни всегда умѣетъ смягчить всякое дѣло, лишить его той рѣзкости, въ которой оно представляется въ теоріи. Такъ, при передѣлахъ всегда существуетъ стремленіе оставить часть земли въ прежнемъ владѣніи; существуютъ также разныя мѣры для отвращенія подрыва хозяйствъ, какъ-то: обязательное для всѣхъ унавоженіе земли, обмѣнъ полосами, дѣленіе хозяевъ на особыя товарищества, «десятки», вознагражденіе прирѣзками пахотной земли, различныя добавленія при отводѣ сѣнокосной земли, льготы при отправленіи натуральныхъ повинностей и проч. и проч. Вообще передѣлъ — не такая страшная вещь, какою она представляется теоретикамъ, тѣмъ болѣе, что подготовленіе къ нему совершается въ теченіе весьма долгаго времени (двухъ-трехъ лѣтъ) и обсуждается въ семейныхъ, интимныхъ кружкахъ, въ группахъ, на которыя дѣлится деревня, на сходахъ, собирающихся по разнымъ случаямъ, и проч.
Резюмируя все вышеизложенное, мы можемъ сказать, что передѣлы являются слѣдствіемъ: во-первыхъ, весьма многихъ климатическихъ и сельско-хозяйственныхъ особенностей Россіи; во-вторыхъ, общихъ для Россіи экономическихъ условій, исключающихъ возможность для массы крестьянъ имѣть денежные капиталы и производить продукты исключительно путемъ; приложенія къ землѣ труда собственныхъ рукъ, и, въ-третьихъ, тѣхъ понятій, нравовъ, обычаевъ, порядковъ, которые создались на почвѣ указаннаго строя хозяйства, естественныхъ и экономическихъ особенностей Россіи. Въ виду такого значенія передѣловъ, мы, при составленіи обзора разсмотрѣнныхъ нами матеріаловъ, считали нужнымъ отмѣчать находимые въ этихъ матеріалахъ способы производства передѣловъ. При этомъ мы старались не упускать изъ вида такихъ подробностей, которыя указываютъ причины, побуждающія къ передѣламъ, и вообще на связь ихъ съ существующими сельско-хозяйственными условіями страны.
У насъ, какъ выше было говорено, почти совершенно игнорируется значеніе этихъ условій для общинной жизни и вліяніе ихъ на уставленіе того или другаго порядка въ этой жизни. Между тѣмъ, условія эти играютъ здѣсь иногда первенствующую роль. Такъ, въ Корженьской общинѣ, Можайскаго уѣзда, недостатокъ лѣсныхъ угодій повліялъ на установленіе очередныхъ женскихъ помочей для мятья льна. Здѣсь, для избѣжанія расхода на топливо при подсушкѣ льна, каждая семья переминаетъ весь его за-разъ въ одинъ день при помощи всего женскаго населеніи деревни. Вообще въ предлагаемомъ обзорѣ 24-хъ общинъ читатели найдутъ довольно значительное число данныхъ, подтверждающихъ сдѣланное выше указаніе на связь сельско-хозяйственныхъ и экономическихъ условій Россіи съ общинными порядками жизни ея народа. Даже во многихъ способахъ и пріемахъ передѣловъ и соблюдаемыхъ тутъ порядкахъ не трудно подмѣтить означенную связь.
Необходимо только при разсмотрѣніи всѣхъ этихъ данныхъ отрѣшиться отъ той точки зрѣнія, съ которой мы обыкновенно относимся къ явленіямъ нашей промышленной, торговой и вообще экономической жизни. Тогда многіе порядки крестьянскаго хозяйства не покажутся намъ нераціональными, многія явленія жизни деревни, перестанутъ быть въ нашихъ глазахъ странными и вообще мы будемъ понимать, что въ строѣ хозяйства, основанномъ исключительно на трудовомъ началѣ, многое должно совершаться такъ, какъ совершается и нынѣ, и если здѣсь нужны какія либо измѣненія, то ихъ приходится достигать другими путями, нежели въ имѣніяхъ, хозяйство въ которыхъ основано на затратѣ денежнаго капитала. Тогда уже не покажется страннымъ, что крестьяне села Грузино оставляютъ введенное у нихъ Аракчеевымъ строго-подворное землевладѣніе и переходятъ къ общинному, или что крестьяне мелкихъ селеній, не обязанные по закону отвѣтствовать другъ за друга круговою порукой, все таки, раскладываютъ подати недоимщиковъ на все общество, снимаютъ и накладываютъ души и проч. Стоя на точкѣ зрѣнія трудоваго начала, легко понять, что при исключительно трудовомъ строѣ сельскаго хозяйства весьма невыгодно для общества допускать образованіе «задеревенѣлыхъ» полей, пользоваться которыми потомъ никому невыгодно, вслѣдствіе необходимости затрачивать на нихъ большое количество труда и времени, а времени въ наше короткое лѣто и безъ того мало у крестьянина. Не покажется также страннымъ, что въ общинѣ Рылихѣ, Шуйскаго уѣзда, крестьяне которой уже 100 лѣтъ не занимаются земледѣліемъ и сдаютъ всѣ свои земли въ аренду, работая постоянно на фабрикахъ и находясь на отхожихъ промыслахъ, сохранилось, однако, право всѣхъ на всю землю, а не подѣлена она на подворные участки; что здѣсь продолжаютъ быть въ силѣ различныя ограниченія въ дѣлѣ распоряженія землею; арендаторы земель подчинены разнымъ общиннымъ правиламъ и проч. Съ перваго взгляда читателю можетъ показаться, что здѣсь въ ходу денежное хозяйство, но, при болѣе подробномъ разсмотрѣніи существующихъ здѣсь порядковъ, приходится отказываться отъ такого заключенія и признавать противное.
Окончивъ это введеніе, обратимся къ самому обзору общинъ.
Ярославскаго уѣзда, Курбской волости, три общины: Дегтевская, Лаптева-Поповская и Курбско-Камынинская. Описаніе этихъ общинъ составлено г. Калачовымъ. Здѣсь мы встрѣчаемся съ порядками въ такихъ общинахъ, въ которыхъ за малочисленностью ихъ членовъ (менѣе 40 человѣкъ) не примѣняется по закону круговая порука. Эти общины — Дегтевская и Лаптево-Поповская — не имѣютъ, кромѣ того, хорошихъ угодье въ, и значительная часть ихъ населенія постоянно уходить на заработки въ Москву, Ярославль и другіе города. Что же касается общины Курбсво-Камынинской, то эта, напротивъ, хорошо надѣлена землею, имѣетъ луга и пастбища и разныя оброчныя статьи, изъ которыхъ покрывается значительная часть платежей. Населеніе ея состоитъ изъ 276 душъ.
Отвѣты на программу вольно-экономическаго общества, составленные г. Калачовымъ по всѣмъ тремъ общинамъ, весьма подробны и интересны. Въ особенности полонъ интереса отдѣлъ отвѣтовъ, касающихся передѣловъ земли, гдѣ самый текстъ поясняется чертежами разныхъ угодій. Здѣсь же встрѣчаемъ весьма точныя опредѣленія терминовъ, употребительныхъ въ; народномъ языкѣ при производствѣ передѣловъ и вообще при порядкахъ общиннаго землевладѣнія.
Самыя подробныя данныя относительно передѣловъ содержатся въ отвѣтахъ по Дегтевской общинѣ. Здѣсь описаны отдѣльно передѣлы не только пашенъ и сѣнокосовъ, но огуменниковъ, капустниковъ и другихъ частей усадебной земли. Особенно интересно описаніе способа передвиженія полосъ отъ одного хозяина къ другому, вызываемаго прибавкою новыхъ душъ. Авторомъ очень ясно указывается, какая часть земли остается въ прежнемъ владѣніи и какая переходитъ въ другое. Весьма характерно, по нашему мнѣнію, при этомъ передѣлѣ то, что владѣлецъ первой полосы передѣляемаго на меньшія части участка удерживаетъ самую меньшую часть своей земли, а слѣдующій за нимъ удерживаетъ уже большую часть и т. д.; послѣдній же остается при прежнемъ владѣніи, лишь только уменьшенномъ.
Крупнѣйшее подраздѣленіе поля называется здѣсь «картою»; это такая часть поля, которая по самому положенію своему представляетъ обособленный участокъ, ограниченный дорогами, рѣкою, пастбищемъ, землями другихъ владѣльцевъ. «Карты» дѣлятся на «гоны». Гонъ представляетъ собою полевой участокъ, отличающійся одинаковою покатостью, въ немъ полосы идутъ въ одномъ направленіи, не прерываясь межниками. Въ «гонѣ» иногда прямо нарѣзываются полосы; но иногда «гонъ» разбивается предварительно на нѣсколько частей вслѣдствіе различнаго разстоянія его частей отъ селенія и неодинаковости качества почвы. Эти части гона называются «ярусами». Въ этомъ случаѣ полосы нарѣзываются въ каждомъ изъ ярусовъ. «Карты» раздѣляются одна отъ другой обыкновенно дорогами, а соприкасающіеся «гоны» и «ярусы» — межами, называемыми, въ отличіе отъ «межниковъ» (раздѣляющихъ полосы), «законными межами». Эти послѣднія при передѣлахъ никогда не ломаются. Ширина межъ обыкновенно аршина. Тѣ изъ межъ, направленіе которыхъ перпендикулярно направленію полосъ и на которыхъ пахарь поворачиваетъ соху, называются «головниками». Межникъ, широкій настолько, чтобы проѣхать въ телѣгѣ, называется «рубежомъ».
Словомъ за наминку выражается отводъ увеличенной въ ширину полосы, соприкасающейся съ дорогою, а словомъ на увѣй — тоже болѣе широкая полоса, прилегающая къ загороди, куда надуваетъ много снѣга, отъ таянія котораго образуются вымочки. Ширинками называются полосы, нарѣзываемыя перпендикулярно къ дорогѣ. Подъ словомъ шмаринокъ разумѣется пространство земли, мѣстами болотистое, мѣстами покрытое мелкимъ лѣсомъ.
При распредѣленіи вообще земель домохозяева общины разбиваются на группы, какъ, напримѣръ: на «половины», на «трети», на «выти» и «десятки». «Вытей» можетъ быть и 4, и 5 и болѣе въ общинѣ. Вслѣдствіе этого, при отводѣ земли въ каждомъ отдѣльномъ «гонѣ» или «ярусѣ», онъ дѣлится на части, изъ которыхъ каждая и поступаетъ во владѣніе группы хозяевъ; вошедшіе въ составъ группы хозяева дѣлятъ доставшуюся имъ часть на полосы.
Сѣнокосныя угодья тоже разбиваются на карты, ярусы, въ которыхъ и отводятся по жребію полосы.
При пользованіи пастбищами соблюдается обычай: чѣмъ болѣе имѣетъ хозяинъ скота, тѣмъ болѣе онъ долженъ расходовать своихъ средствъ на содержаніе пастуха.
Крестьяне обѣихъ половинъ д. Лаптевой, т.-е. Лаптево-Поповской и Лаптево-Карауловской (отдѣльныя поземельныя общины), пользуются сообща всѣми пастбищами. Побужденіемъ къ установленію такого порядка послужило желаніе уменьшить расходы каждой отдѣльной семьи въ той и другой общинѣ на содержаніе пастуха.
Въ общинномъ лѣсѣ ежегодно производится отводъ участковъ для рубки. Произвольной рубки не допускается. Въ Лаптевской общинѣ есть участокъ «заповѣднаго лѣсу».
Участокъ «загороди», которую каждый дворъ долженъ содержать въ исправности, отводится въ трехъ мѣстахъ: въ ближайшей въ селенію части поля, въ средней и въ дальней.
Изъ принудительнаго сѣвооборота (по трехпольной системѣ хозяйства) каждому хозяину дозволяется, по снятіи хлѣба, выдѣлить въ которомъ-либо полѣ, но непремѣнно въ сторонѣ, нѣсколько полосъ. На этихъ полосахъ, обыкновенно ближайшихъ къ селенію, садится преимущественно картофель. Огораживаніе этихъ участковъ обыкновенно не возбраняется.
Порядки распредѣленія по душамъ земель, а также податей, сборовъ натуральныхъ повинностей, наложенія ограниченій на пользованіе разными угодьями схожи съ порядками, наблюдаемыми вообще въ разныхъ мѣстностяхъ Россіи.
Обычай платить міру за выбылыя души соблюдается во всей силѣ, несмотря на отсутствіе узаконенной круговой поруки, какъ въ двухъ названныхъ общинахъ, такъ и въ сосѣднихъ селеніяхъ — Третьяковѣ, Мимишевкѣ, состоящихъ въ одномъ сельскомъ обществѣ съ сел. Дегтевымъ и имѣющихъ каждое тоже менѣе 40 душъ.
Есть въ этихъ деревняхъ пустующіе надѣлы. Денежные сборы, падающіе на эти земли, тоже раскладываются на всѣхъ домохозяевъ, несмотря на законъ, освобождающій ихъ отъ отвѣтственности другъ за друга.
За «круговою же порукой» отправляются въ Дегтевѣ и натуральныя повинности, какъ, напримѣръ, починка мостовъ, гатей, дорогъ.
Курбско Камынинская община находится въ условіяхъ весьма благопріятныхъ сравнительно съ названными общинами. Въ ней, во-первыхъ, 276 душъ. Кромѣ пахотной земли, она имѣетъ 80 десятинъ поемныхъ луговъ; сверхъ того, здѣсь есть до 200 дес. покосовъ и выгонъ; въ ея владѣніи больше, чѣмъ въ выше очерченныхъ общинахъ, кустарниковъ и мелкаго лѣса («плашника»); наконецъ, ей принадлежатъ рыбныя ловли, торговая площадь и мірская мельница. Доходами съ этихъ имуществъ постоянно покрывается половина всѣхъ сходящихъ съ общины сборовъ.
Надѣльная земля настолько хороша, что не только окупаетъ трудъ, но я даетъ хорошій доходъ.
Село Курбы, часть котораго составляютъ усадьбы описываемой общины, отчасти торговое село. Вслѣдствіе этого, нѣкоторые изъ членовъ общины запинаются, кромѣ земледѣлія, мелкими торговыми оборотами, главнымъ образомъ, закупкой и продажей льна, и многіе имѣютъ временное занятіе, прислуживая по праздникамъ въ одномъ изъ семи курбскихъ трактировъ.
Всѣ эти условія возвышаютъ интересъ къ существующимъ здѣсь общиннымъ порядкамъ. Порядки эти, несмотря на присутствіе торговаго элемента, не представляются въ расшатанномъ видѣ; но, наоборотъ, благодаря достаточному обезпеченію землей, хорошему качеству почвы (средняя цѣнность надѣловъ здѣсь весьма значительна), земля здѣсь распредѣлена весьма равномѣрно: 48 дворовъ надѣлены здѣсь по одному тягольному надѣлу, 34 двора по 1½ тягла, 12 — по 2, 8 — по 2½. Самый высшій надѣлъ, по 3 тягла, имѣетъ только 1 дворъ, равно какъ и самымъ низшимъ, ½ тягла, надѣленъ тоже только 1 дворъ.
Такимъ образомъ, изъ 105 дворовъ общины 82 двора владѣютъ по 1 и 1½ тягла.
Надѣлы распредѣляются соотвѣтственно рабочей силѣ дворовъ; паемъ работниковъ, какъ видно, не поощряется: такъ, былъ случай, что достигшій 60-ти лѣтъ зажиточный крестьянинъ, лишившись одного изъ двухъ взрослыхъ сыновей, нанялъ работника, въ намѣреніи, попрежнему, держать два тягла, но міръ ему этого не позволилъ.
Арендуемый обществомъ у сосѣдняго помѣщика участокъ земли распредѣляется точно такъ же, какъ и всѣ общинныя земли. Дороги и гати чинятся сообща всею общиной, но постройка моста и мірскаго магазина, а также устройство канавы съ изгородью, для отдѣленія пастбища отъ пашенъ, были произведены на мірскія средства наймомъ.
За рачительнымъ уходомъ за землею міръ наблюдаетъ весьма строго. Продажи навоза на сторону не только здѣсь не существуетъ, но обыкновенно покупается навозъ у такихъ лицъ, какъ мѣстный священникъ, врачъ и проч. Покупка производится не на деньги, а за сторожбу лошадей.
Помочи здѣсь практикуются при вывозѣ лѣса на постройки и при обработкѣ земли у такого хозяина, у котораго падаетъ въ рабочее время лошадь. Съ безземельныхъ не берутъ даже и подушныхъ. Вопросы о передѣлахъ земли рѣшаются не скоро, длятся по 2—3 года. Одною изъ причинъ, вызывающихъ передѣлы, является чрезполосица, возникающая въ свою очередь съ теченіемъ времени отъ ежегодной скидки и накладки душъ. Вмѣстѣ съ передѣломъ пашенной земли передѣляется и огуменная земля. Передѣлы послѣдней бываютъ даже чаще, чѣмъ первой.
Для распредѣленія земли всѣ домохозяева раздѣляются на группы, по 10 тяголъ въ каждой. Эти группы называются «десятками». По разбивкѣ на «десятки», жребій опредѣляетъ, какому «десятку» владѣть первою, входящею въ составъ полеваго участка «десятиной».
Весь участокъ поля, подлежащій передѣлу, дѣлится на 10 равныхъ частей; каждая изъ этихъ десяти частей называется «десятиною». Ее въ свою очередь дѣлятъ на равное число тяголъ. Въ общинѣ 135 тяголъ, слѣдовательно, 1/10 ихъ будетъ равна 12½ тягламъ. Такимъ образомъ, каждая группа крестьянъ — «десятокъ» — получаетъ 13½ «десятинъ» въ данномъ участкѣ поля.
Вся полевая земля раздѣлена на отдѣльныя части: «надѣлы» (болѣе крупныя части, соотвѣтствующія «картамъ»), «гоны», «ярусы», въ каждомъ изъ которыхъ получаетъ полосы каждый домохозяинъ.
Распредѣленіе сѣнокосныхъ участковъ производится ежегодно передъ косьбою сѣна.
Такъ какъ сѣнокосные участки по пространству своему не равны и лежатъ въ разныхъ мѣстахъ, то при распредѣленіи ихъ принятъ такой порядокъ: наибольшій участокъ предоставляется для пользованія 50 тягламъ (5 «десяткамъ»), средній — 22 тягламъ, а послѣдній — 2½ тягламъ. На сельскомъ сходѣ домохозяева устраиваются въ «десятки»[2] и затѣмъ отъ каждаго десятка бросается жребій. Тѣ изъ 5 «десятковъ», которыхъ жребіи выпадутъ первыми, получаютъ наибольшій участокъ.
Сообразно такому порядку происходитъ распредѣленіе остальныхъ участковъ. Только относительно 2½-тягольнаго участка и 2 тяголъ, оставшихся незанятыми отъ 22-тягольнаго, авторъ замѣчаетъ, что они отводятся не всѣмъ, составляющимъ десятокъ домохозяевъ, а каждому отдѣльно. Такъ, если въ составѣ этого десятка есть владѣющій 2½ тягла, то ему отводится цѣликомъ весь 2½ -тягольный (3 участокъ); двухтягольный хозяинъ или два однотягольники получаютъ 2 тягла, оставшіяся незанятыми во 2 (22-тягольномъ) участкѣ.
Производство косьбы и вообще уборка сѣна производится каждымъ «десяткомъ» сообща. Впослѣдствіи, по продажѣ убраннаго въ стога сѣна, члены «десятка» дѣлятся между собою по числу тяголъ деньгами. Не вошедшее въ стога сѣно дѣлятся небольшими копнами («взорода»"). Изъ стога каждый можетъ запродать свою часть отдѣльно; но взять ее изъ стога можно не раньше того времени, когда большинство домохозяевъ запродадутъ принадлежащія имъ части сѣна.
При уборкѣ сѣна сообща обращается вниманіе на то, равносильны ли всѣ косцы. Если окажется между ними плохой, то онъ обязывается поставить вмѣсто себя хорошаго или угостить водкой. Но существуетъ при общинной жизни много и другихъ способовъ устроить дѣло для всѣхъ безобидно. Такъ, если кому либо изъ членовъ десятка нельзя или неудобно выставить отъ себя работника, напримѣръ, на ½ тягла, то онъ сговаривается съ артелью, т.-е. съ членами своего десятка, объ уборкѣ за 2—3 руб. причитающагося на его долю сѣна. На покосныхъ участкахъ, которые по условіямъ мѣстности не могутъ быть разбиты на участки, — напримѣръ, на заросшихъ мелкимъ лѣсомъ, — обыкновенно дѣлятся скошеннымъ сѣномъ; на мѣстахъ открытыхъ трава по большей части раздѣляется на корню.
Этимъ мы оканчиваемъ наиболѣе интересныя выдержки изъ описаній г. Калачова общинъ Курбской волости, присовокупляя, что въ концѣ описанія Курбско-Камынинской общины приложены отвѣты по одному двухтягольному хозяйству; отвѣты эти даны именно на вопросы географическаго общества, изложенные въ его Опытѣ программы изслѣдованія поземельной общины (стр. 24).
Лукинская община, Новгородской губерніи, Устюженскаго уѣзда, Черенско-Жерновской волости.
Община состоитъ изъ 4-хъ деревень, бывшихъ помѣщичьихъ крестьянъ. Описаніе этой общины составлено землевладѣльцемъ Г. А. Вороновымъ, лицомъ весьма извѣстнымъ въ сельско-хозяйственной литературѣ[3]. Авторъ очерчиваетъ весьма обстоятельно распредѣленіе земель на крупныя и мелкія части. При распредѣленіи этомъ принимается въ соображеніе, главнымъ образомъ, извѣстный уклонъ земли. Поэтому границы каждой крупной части и обусловливаются уклономъ, т. е. чуть покатость почвы пошла въ другую сторону, сейчасъ отрѣзается новая крупная часть. Тѣ части, которыя прилегаютъ къ селенію, называются первымъ «одворкомъ»; слѣдующіе затѣмъ участки, — тоже съ хорошею почвой, — вторымъ «одворкомъ», а слѣдующіе уже за этими — «калитами»; самая же послѣдняя изъ нихъ, удаленная отъ селенія, съ плохою сырою почвой, называется дёбовою налитой, нарѣзанныя же на нихъ полосы — «дёбовыми полосами». Ширина полосъ различна, соотвѣтственно ширинѣ «одворка», а также и числу взятыхъ на себя хозяиномъ душъ. Если «одворокъ» весь состоитъ изъ земли равнаго качества, то лицо, владѣющее нѣсколькими душами, получаетъ соотвѣтственное число полосъ рядомъ одна съ другой.
Если крупная часть имѣетъ неодинаковую почву, а по своему уклону не можетъ быть разбита на два клина, то дѣлятся она на двойное число полосъ. При различной почвѣ въ клину, каждый домохозяинъ получаетъ одну полосу съ лучшаго края и одну съ худшаго (дёбоваго) края того же клина.
Изъ передѣла исключаются расчистки пустопорожнихъ мѣстъ, произведенныя хозяиномъ своимъ трудомъ. Онѣ оставляются въ постоянномъ его владѣніи отъ 6 до 15 лѣтъ.
Сѣнокосныя уюдъя здѣсь лежатъ въ разныхъ мѣстахъ. Одни изъ лихъ примыкаютъ непосредственно къ пахотнымъ полямъ, и полосы въ нихъ нарѣзываются каждому хозяину непосредственно подлѣ его пахотныхъ полей; другіе сѣнокосы находятся въ «пустошахъ», называютъ ихъ обыкновенно «лѣсные сѣнокосы». Эти послѣдніе уже не дѣлятся на «одворки» и «Калиты», а прямо на подосы. Г. Вороновъ дѣлаетъ подробное описаніе способа раздѣла этихъ сѣнокосовъ на равныя части (полосы). Способъ этотъ состоитъ въ томъ, что сначала, по числу 27 домохозяевъ этой общины, отмѣривается на участкѣ, величиною, положимъ, въ 100 саж., 27 равныхъ частей, по 3 саж. въ каждой. Отмѣривъ, такимъ образомъ, 81 саж., приступаютъ къ раздѣлу остальныхъ 19-ти саж. Изъ нихъ на каждую душу кладутъ по ½ саж. Получится, слѣдовательно, 13 саж.; оставшіяся за этимъ 5½ саж. измѣряются уже «лаптями» и «полулаптями». Получается, такимъ образомъ, для опредѣленія ширины полосы такой рядъ цифръ: 3 саж. + 1½ саж. + 1 лапоть + 1½ лаптя + ¼ лаптя, или же 4½ саж. 1¾ лаптя, или 4 саж. 2 арш. 2½ вершка.
По распредѣленіи лѣсныхъ сѣнокосныхъ участковъ, каждый хозяинъ расчищаетъ свою дѣляницу и сначала, годъ или два, сѣетъ на ней хлѣба, а потомъ сбираетъ сѣно. Расчищенная «дѣляница» можетъ, въ случаѣ заключенія ея хозяиномъ съ «міромъ» особаго условія, не входить на опредѣленный срокъ въ разрядъ земель, подлежащихъ передѣлу.
Запускается иногда подъ луга часть «дёбовыхъ» пахотныхъ полосъ. Эти полосы уже изъемлются изъ передѣловъ на томъ основаніи, что домохозяинъ, запустившій часть хлѣбной полосы подъ сѣнокосъ, имѣетъ чрезъ это недоборъ въ хлѣбѣ.
По отношенію пользованія лѣсомъ существуетъ одно ограниченіе, именно запрещеніе домохозяевамъ самовольно продавать лѣсъ на сторону. По съ разрѣшенія «міра» допускается иногда продажа нѣсколькихъ деревьевъ на срубъ. Однако, это разрѣшеніе дается міромъ лишь по соображеніи съ количествомъ лѣса, вывезеннаго уже домохозяиномъ на собственныя нужды, а также съ количествомъ его въ нарѣзкѣ и съ будущими нуждами въ немъ для домашняго обихода. Въ одной изъ дачъ общины есть прекрасный строевой лѣсъ, относительно котораго было постановлено на сходѣ не рубить его по частямъ, а при первомъ удобномъ случаѣ продать его огуломъ лѣсопромышленнику. Нарушеніе этого постановленія двумя крестьянами вызвало въ обществѣ цѣлую бурю. Виновные были наказаны.
Относительно пользованія пастбищами существуетъ въ общинѣ правило, по которому, если кто изъ крестьянъ занимается покупкой скота на убой или продажу, то пасти его на общихъ пастбищахъ права не имѣетъ.
Крестьянинъ, отгоняющій свой скотъ на пастбище сосѣдняго помѣщика на все лѣто, ничего не платитъ пастуху и не кормитъ его поочереди.
Использованіе со стороны какого либо хозяина пастбищемъ въ паровомъ полѣ не даетъ ему права производить косьбу сѣна на его сѣнокосныхъ полосахъ[4].
Присутствіе на сходѣ безземельныхъ допускается безъ права голоса, но, впрочемъ, имъ иногда не возбраняется и высказывать свои мнѣнія; случается, что эти мнѣнія охотно выслушиваются и принимаются сходомъ.
Женщинамъ, которыя за смертью мужей признаются домохозяйками,; обязательно быть на сходѣ и имъ дается право голоса наравнѣ съ мужчинами. Присутствіе на сходѣ требуется и отъ женъ домохозяевъ, находящихся въ отлучкѣ. Онѣ подаютъ голосъ за то или другое обсуждаемое на сходѣ мнѣніе. Сообщая объ этихъ правахъ женщинъ, Г. А. Вороновъ излагаетъ взглядъ крестьянъ на женщинъ вообще и на степень ихъ способности дать толковое и полезное мнѣніе по предметамъ, обсуждаемымъ на сходѣ. Этотъ взглядъ выраженъ въ отвѣтахъ крестьянъ на заданные имъ г. Вороновымъ вопросы. Въ общемъ, изъ этихъ отвѣтовъ можно вывести такое заключеніе: вѣрное пониманіе дѣлъ деревни доступно болѣе мужскому ея населенію; мнѣніе мужчины болѣе вѣско; мнѣнію женщины нельзя придать никакого авторитета. Поступать по женскому разуму, подчиняться ему — не принято въ деревнѣ, а потому и голосъ женщины, поданный на сходѣ, не идетъ въ счетъ рѣшающихъ голосовъ и имѣетъ значеніе болѣе совѣщательнаго голоса.
Въ виду такихъ взглядовъ мужскаго населенія, допущеніе на сходъ женщинъ, заправляющихъ хозяйствомъ, не представляется, по нашему мнѣнію, нелогичнымъ. Призывъ на сходъ домохозяйки обусловливается: во-первыхъ, уже однимъ тѣмъ, что ей, какъ заправительницѣ хозяйствомъ, необходимо знать въ подробности все, что происходило на сходѣ, и сообразовать свои хозяйственныя распоряженія съ мірскою волей, и, во-вторыхъ, чтобъ имѣть возможность заявить о своихъ нуждахъ или отстоять свои интересы.
Вся, вообще, статья г. Воронова полна столь же интересныхъ, какъ и вышеуказанныя, подробностей крестьянской общинной жизни.
Крутецкая община. Новгородской губерніи, Устюженскаго уѣзда, Охано-Федовской волости, съ подворною описью по селенію Крутцу.
Въ отвѣтахъ на программу по этой общинѣ, присланныхъ Е. Самаровымъ-Быховцемъ[5], между прочимъ, упоминается о крестьянскихъ товариществахъ, образующихся здѣсь изъ нѣсколькихъ домохозяевъ для снятія земель исполу, на 6-ти лѣтній срокъ. Эти товарищества работаютъ сообща съ дѣлежомъ продукта. Упоминается еще о распространенности «помочей», посредствомъ которыхъ исполняются рѣшительно всѣ сельскія работы: возится навозъ, производится вспашка, посѣвъ, уборка полей и сѣнокосовъ, вывозка бревенъ, дровъ, устройство печей, трёпка льна и пеньки.
Общинные порядки въ Охано-Федовской волости сходны, по словамъ г. Самарова-Быховца, съ порядками и въ Охано-Остроговской волости.
Ватутина община, Московскаго уѣзда, Черкизовской волости, весьма обстоятельно обрисована въ отвѣтахъ на программу вольно-экономическаго общества, составленныхъ Н. М. Озмидовымъ. Г. Озмидовъ принадлежитъ къ числу тѣхъ хозяевъ Московск. губерніи, которые особенно выдаются своими теоретическими и практическими знаніями въ сельскомъ хозяйствѣ. Въ отвѣтахъ своихъ онъ даетъ весьма интересныя указанія на связь общинныхъ порядковъ съ сельско-хозяйственными условіями мѣстности и съ нравственными понятіями народа. Въ отдѣлѣ статьи, касающейся передѣловъ, г. Озмидовъ сообщаетъ, между прочимъ, слѣдующія интересныя данныя: при нарѣзкѣ въ 187 % г. полосъ каждая часть отдѣльнаго участка земли — «кона», называемая здѣсь «осьмакъ», была раздѣлена, вмѣсто прежнихъ 9-ти, на, 10-ть полосъ. Такъ какъ «осьмаковъ» въ каждомъ «конѣ» — 6-ть, то, слѣдовательно, въ конѣ получилось 60 полосъ; между тѣмъ, наличныхъ. душъ 57; такимъ образомъ, было оставлено свободными три полосы (3 души) залишнія. Сдѣлано это было въ тѣхъ видахъ, чтобы, при подростаніи современенъ новыхъ работниковъ, не прибѣгать, для надѣленія этихъ, «прибылыхъ» душъ землею, къ новому передѣлу. Такимъ образомъ, въ первые послѣ передѣла годы «міръ» долженъ пережидать нѣсколько лѣтъ, облагая, «новыя» души сравнительно незначительнымъ количествомъ податей; когда же затѣмъ накопится еще 3 души, т.-е. получится уже 63 наличныхъ, то тогда наступитъ надобность уже въ новомъ передѣлѣ, и «осьмаки» раздѣлятся уже на 11-ть полосъ и, такимъ образомъ, получится 66 полосъ въ «осьмакѣ», т.-е. опять 3 «залишнихъ», и т. д. Благодаря этому, передѣлы здѣсь можно производить черезъ 15—18 лѣтъ. Но есть, — замѣчаетъ г. Озмидовъ, — деревни, даже сосѣднія, которыя передѣляютъ поля чрезъ 3—4 года, въ тѣхъ цѣляхъ, чтобъ урожайныя полосы переходили "о владѣніе лицъ, пользовавшихся плохою землей. По объясненію г. Озмидова, такой обычай имѣетъ основаніе въ тѣхъ естественныхъ условіяхъ природы, въ силу которыхъ на данномъ подѣ можетъ быть урожай или неурожай независимо отъ труда и знаній хозяина. «Сумма благопріятныхъ для сельскаго хозяйства климатическихъ условій, — говорить г. Озмидовъ, — во 100 разъ болѣе значитъ для насъ, сельскихъ хозяевъ, чѣмъ свои старанія». Вотъ и "крестьянинъ (не-кулакъ) считаетъ, что надобно прилагать къ землѣ «всѣ свои старанія; но отъ нихъ однихъ только урожай никогда не можетъ зависѣть; они — малѣйшая изъ причинъ, вліяющихъ на степень урожая, а главныя причины отъ Бога». Вслѣдствіе этого, хозяевъ урожайныхъ полосъ народъ называетъ «счастливыми», которымъ Богъ помогаетъ. А такъ какъ эти «счастливые хозяева» и сами воспитаны въ такихъ же понятіяхъ, то они нисколько не претендуютъ на переходъ ихъ полосъ въ руки несчастливыхъ. Къ этому, конечно, нужно прибавить, что здѣсь существуетъ постановленіе «міра», по которому хозяинъ, имѣющій навозъ, долженъ непремѣнно его вывозить на свое поле и не имѣетъ права продавать скотъ на сторону.
Очерченныя понятія держатся въ Вашутинской общинѣ, несмотря на то, что разстояніе ея отъ Москвы всего 20 верстъ, отъ станціи жел. дор. 4½ версты и отъ с.-петерб. шоссе 3 версты.
Составленное И. Мурашкинцевымъ, описаніе общины сельца Коржень, Можайскаго уѣзда, Московской губерніи, принадлежитъ въ числу весьма обстоятельныхъ описаній. Къ описанію приложенъ планъ съ обозначеніемъ различныхъ угодій. Г. Мурашкинцевъ, какъ видно, хорошо знакомъ съ бытомъ народа и съ условіями сельско-хозяйственнаго дѣла. Особенною полнотой отличается описаніе передѣловъ. Здѣсь мы узнаемъ, что часть усадебной земли подвергается почти ежегоднымъ передѣламъ. Причина этому заключается въ томъ, что въ общинѣ номинальное число душъ менѣе ревизскихъ и потому чуть ли не каждому крестьянину приходится, кромѣ своей надѣльной земли, принимать, по мірской раскладкѣ, еще часть надѣловъ отсутствующихъ хозяевъ — тянуть лишнія по душѣ или по ½ душѣ. Какъ на послѣдствіе такого положенія дѣлъ, авторъ указываетъ на то, что здѣсь не въ употребленіи способъ передѣла, заключающійся въ передвиженіи усадебныхъ участковъ, при которыхъ огородную землю всегда можно отвести подлѣ самой усадьбы (двороваго мѣста) каждаго хозяина, и не раскидывать ея по разнымъ мѣстамъ.
Говоря о раздѣленіи пахотной земли по ея плодородію и проч., г. Мурашкинцевъ замѣчаетъ, что крестьяне хорошо изучили свою землю. При каждомъ существующемъ склонѣ или горѣ, малѣйшей покатости, ложбинкѣ, близости болотъ, рѣки, они опредѣляютъ разницу въ удобствѣ обработки земли и въ ея плодородіи. Результатомъ этого разнообразія въ качествѣ почвы является обиліе коновъ, мелкость ихъ, обусловливающая узкость полосъ, доходящихъ иногда до такъ называемаго борновища, т.-е. до полосы такой ширины, что можно проѣхать по этой полосѣ разъ только одною бороной.
Вопросы, касающіеся передѣловъ, рѣшаются, по словамъ автора, при самыхъ «интимныхъ» бесѣдахъ, гдѣ обсуждается и взвѣшивается въ подробности все, что можетъ способствовать производительности семьи: количество скота, навоза, сохъ, количество «ложекъ» (ѣдоковъ), а также склоненъ ли работникъ въ семьѣ болѣе къ земледѣльческимъ занятіямъ, или же къ отхожимъ промысламъ.
Корень сельско-хозяйственныхъ неудачъ настоящей общины авторъ видитъ въ недостаткѣ сѣнокосныхъ угодій, вслѣдствіе чего является недостатокъ въ скотѣ, а съ этимъ и въ навозѣ, для удобренія крайне плохой земли по качеству и весьма ограниченной по количеству. Всѣ эти условія заставляютъ здѣсь крестьянъ искать заработковъ въ Москвѣ, на фабрикахъ. Весьма подробно изложено самое производство передѣловъ, техника этого дѣла.
Говоря объ арендѣ земли, въ особенности сѣнокосныхъ участковъ, г. Мурашкинцевъ объясняетъ причину, по которой съѣмка сѣнокосовъ рѣдко производится міромъ, а больше отдѣльно каждымъ хозяиномъ или нѣсколькими дворами вмѣстѣ: снимать міромъ, говорятъ крестьяне, слишкомъ «мѣшкотно».
Лѣса у общины нѣтъ и дрова зарабатываются на сторонѣ.
Въ отдѣлѣ статьи о веденіи хозяйственныхъ дѣлъ обращаетъ на себя вниманіе описаніе «очередныхъ женскихъ помочей» («толокъ») для «мятья льна». Обыкновенно эти помочи собираются поочередно въ каждомъ дворѣ и вызываются чисто-экономическими разсчетами, именно тѣмъ, чтобы не топить для сушки льна овинъ нѣсколько разъ, вмѣсто одного.
Если производить мятье льна силами одной семьи, то по невозможности перемять все его количество въ одинъ день придется растянуть это дѣло на нѣсколько дней и, такимъ образомъ, расходовать на сушку его болѣе значительное количество топлива.
Платежъ податей и другихъ сборовъ раскладывается здѣсь, какъ и вездѣ, на всѣхъ хозяевъ, пользующихся землею. Въ одной изъ сосѣднихъ деревень вдова съ сиротами пользуется небольшимъ участкомъ безплатно. Значительно ограничены здѣсь права хозяевъ относительно распоряженія скотомъ и навозомъ. Такъ, каждый, имѣющій навозъ, обязанъ вывозить его на поля; не имѣетъ права продавать какъ навозъ, такъ и весь свой скотъ.
- ↑ T. I: Матер. для изученія сел. позем. общини.
- ↑ Т.-е. группы, въ каждой изъ которыхъ сосредоточивается 10 тяголъ.
- ↑ Новгородской губ., станція Любохино, усадьба Григорьева. Геннадій Артемьевичъ Вороновъ.
- ↑ Которыя, какъ выше объяснено, нарѣзываются подлѣ пахотныхъ полосъ.
- ↑ Усадьба Крутецъ, Новгородск. губ., станція Еремина.