Ночами лѣта голубыми,
Когда поютъ стрекозы,
На Францію Богъ пролилъ чашу звѣздъ.
До губъ моихъ доноситъ вѣтеръ 5 Вкусъ неба лѣтняго — и пью
Пространство, что свѣжо осеребрилось.
Вечерній воздухъ — край холодной чаши.
Полузакрывъ свои глаза,
Пью жаднымъ ртомъ, какъ будто сокъ граната, 10 Ту свѣжесть звѣздную, что льется отъ небесъ.
И лежа на травѣ,
Еще отъ ласки дня не охладѣвшей,
Съ какой любовью я испилъ бы,
Вотъ въ этотъ вечеръ, 15 Безмѣрную ту чашу голубую,
Гдѣ бродитъ небосводъ.
Не Вакхъ ли я? Не Панъ ли? Я пьянюсь
Пространствомъ, и горячее дыханье
Я укрощаю свѣжестью ночей. 20 Раскрыты губы небу, гдѣ трепещутъ
Созвѣздья — да въ меня стечетъ все небо!
Въ немъ да растаю я!
Пространствомъ опьянившись, небомъ звѣзднымъ,
Гюго и Байронъ, Ламартинъ и Шелли 25 Ужь умерли. А все жь пространство — тамъ,
Течетъ безгранное. Едва имъ опьянился,
И мчитъ меня, и пить хочу, еще!
К. Д. Бальмонтъ. Изъ Міровой Поэзіи — Берлинъ: Изд. Слово, 1921. — С. 177—181. 