Новый поход г-на фон-Плеве (Троцкий)

Новый поход г-на фон-Плеве (По поводу юбилейно-программной речи мин. вн. дел)
автор Лев Давидович Троцкий (1879–1940)

Источник: Троцкий, Л. Д. Сочинения. — М.; Л., 1926. — Т. 4. Перед историческим рубежом. Политическая хроника. — С. 59—61.

Старый заплечных дел мастер заговорил о предстоящих «реформах» чуть ли не слогом либерала «Русск. Вед.». В ближайшем будущем, видите ли, предстоит серьезное «крестьянское преобразование» «по образцу, завещанному нам эпохой составления крестьянского положения 1861 года».

«Было бы, — скромничает Плеве, — легкомысленным самомнением полагать, что с этими вопросами министерство вн. дел может справиться своими силами; оно желало бы внести свой труд, как лепту, в сокровищницу всех творческих духовных сил страны». К работе «будут привлечены лучшие знатоки крестьянского дела на месте».

Будут «привлечены»! Очень пикантное, по нынешним временам, слово! Не напомнит ли это двусмысленное выражение о г.г. Бунакове, Мартынове, Щербине, Новикове^[1] и других, которые за «лепту», внесенную ими «в сокровищницу духовных сил страны» были мин. вн. дел (по департаменту гос. полиции) «привлечены»… по всей строгости статей Уложения о наказаниях!

Но российские общественные деятели одарены удивительным… бесстыдством, если они реакционны, и удивительной незлопамятностью, когда они либеральны. Краткость «тронной» речи г. Плеве позволила российской печати, живущей выморочными темами, проявить бездну находчивости и остроумия в толковании посулов министра. Либералы толкуют их либерально, реакционеры — реакционно. «Боже! — умиляется „Нов. Время“, — что может сделать со скучными людьми надежда, хотя бы обманчивая, как сон!»

Подойдем, однако, к надежде несколько ближе. «Престарелый» писатель, К. Ф. Головин^[2], следующим образом представляет себе «единение» между страной и управляющим Петербургом.

Губернские предводители дворянства и выборные от земских собраний, по два от каждого, составили бы «контингент в 130 лиц, приблизительно, вполне достаточный для образования совещательных учреждений при трех министерствах, заведующих экономическими вопросами, т.-е. при министерствах вн. дел, финансов и земледелия». Это — увенчание здания. А «на местах, в самой губернии нужно создать инстанцию смешанного состава, где действовали бы заодно выборные и административные лица» — под компетентным председательством г.г. губернаторов.

Этот объединительный проект, представляющий вариацию Лорис-Меликовской «конституции»^[3] (конституцией она, как известно, называется потому, что имела своей задачей спасти самодержавие от конституционных ограничений), этот счастливый плод политического шарлатанства встретил теплый прием у г. Сигмы^[4], у первой скрипки суворинского оркестра. Побольше дружелюбия, побольше веры в «государственный смысл сословий» — и расколотая Русь объединится, зло сменится добром, а «идея самодержавия получит новый ореол в стране, население которой инстинктивно стремится приблизиться к своему Государю».

Не нужно, конечно, думать, — пресмыкается другой «из стаи славных», — что «сведущие люди» могут действительно чему-нибудь научить г.г. министров. Где уж!.. Но у каждого человека существует неодолимое требование — посмотреть, что выходит из его работы. Оказывается, что «и бюрократы несвободны от этой потребности». Из этой бюрократической и общечеловеческой черты и исходит будто бы идея призвать к трем министерским тронам 130 «сведущих людей».

Смысл этой грубой «политики» ясен: существуют строптивые общественные силы. Попробуем их усмирить: орудиями репрессии не оскудела царская десница. Они не усмиряются? Попробуем их политически подкупить. Пошлем к рабочим Зубатова, к студентам — Ванновского^[5], к земцам — Плеве. «Привлечем» земских вождей в недра министерских канцелярий, если понадобится, оплатим их «совещательный» труд, развратим их гражданскую совесть чинами, усыпим их оппозиционную честь орденами… и вчерашние земские строптивцы превратятся в прихвостней «подлежащих» ведомств. В итоге — животворное единение власти с «творческими силами страны».

Разумеется, этот проект не что иное, как попытка г. Плеве обокрасть общество. Но попытка с негодными средствами. Ибо от того, что ничтожная доля земщины уйдет (если уйдет) в опричину, — не исчезнет бездонная пропасть между русским самодержавием и русским народом.

«Искра» № 34,
15 февраля 1903 г.

---

1. Новиков — либеральный земский деятель. Начал свою деятельность с должности земского начальника. В 90-х г.г. служил в министерстве земледелия, а с 1902 по 1904 г. был городским головой в Баку. Принимал активное участие в либеральном земском движении, чем навлек на себя целый ряд преследований со стороны правительства. Бунаков (1837—1904) — известный педагог. Был преподавателем военной гимназии в Воронеже, здесь же основал частную начальную школу, вскоре приобретшую репутацию образцовой. С 1872 г. руководит всероссийскими учительскими съездами. Позднее руководил воронежскими губ. курсами народных учителей. В 1902 г. он становится гласным уездного и губернского земств и избирается в оппозиционный «воронежский комитет о нуждах сельскохозяйственной промышленности». За участие в этом комитете Плеве лишает его права заниматься педагогической и общественной деятельностью и высылает его в Новгородскую губ., под гласный надзор полиции (см. примечание 31). Мартынов, С. В. — политический деятель, врач. Был арестован в 1882 г. в Петербурге за участие в работах «Народной Воли». После трехлетнего предварительного заключения Мартынов был сослан в административном порядке в Енисейскую губ. на 5 лет. По истечении этого срока Мартынову был увеличен срок ссылки сначала на 2 года, а затем еще на год. В 1893 г. он вернулся из Сибири и жил в Воронеже, работая в земстве врачом. За участие в Воронежском «уездном комитете о нуждах сельскохозяйственной промышленности» (см. примечание 31), на заседании которого Мартынов прочел известную записку о необходимости созыва представительного собрания, Мартынов был немедленно арестован и по распоряжению Плеве выслан в административном порядке на 3 года в Архангельскую губ. Щербина, Ф. А. — известный земский деятель-статистик. С 1884 г. заведующий статистическими работами Воронежского губернского земства. Автор ряда статей и брошюр по вопросам статистики, крестьянского хозяйства, сельского бюджета и т. д. За участие в оппозиционном «воронежском уездном комитете о нуждах с.-х. промышленности» (см. примечание 31) был выслан в 1903 г. в административном порядке из Воронежской губ. Член II Думы от Кубанской области. Примкнул в Думе к фракции народных социалистов, заняв место на правом фланге этой партии.
2. Головин, К. Ф. (1843—1903) — беллетрист консервативного направления, напечатавший под псевдонимом «Орловский», множество романов и повестей в реакционном «Русском Вестнике». Позднее стал печататься в «Русском Обозрении» и «Вестнике Европы». Писал также критические статьи. В 1903 г. вышло полное собрание его сочинений в XII томах.
3. Лорис-Меликовская конституция — ряд либеральных реформ, задуманных генералом графом М. Т. Лорис-Меликовым (1825—1888), могущественным бюрократом, хотевшим успокоить нараставшее революционное движение либеральными подачками. На высшую ступень бюрократической лестницы Лорис-Меликов поднялся в 1880 г., когда после взрыва в Зимнем дворце он был назначен начальником Верховной Распорядительной Комиссии для борьбы с крамолой и был облечен чрезвычайными полномочиями. Лорис-Меликов слыл либералом, однако аресты, ссылки и репрессии при нем не утихли; покушавшийся на Лорис-Меликова Младецкий был через 24 часа после покушения казнен по приговору военного суда. Временное затишье революционной деятельности создало впечатление, что Лорис-Меликов успешно справляется со своей задачей, и он вскоре назначается министром внутренних дел. На этом посту Лорис-Меликов делает кое-какие уступки либеральному общественному мнению, несколько ослабляет гнет цензуры и подготовляет ряд дальнейших мер, как-то: понижение выкупных платежей, содействие крестьянам в покупке земли, облегчение условий переселения, введение некоторого весьма ограниченного самоуправления и учреждение совещательного органа из выборных от губернских земств, т.-е. из представителей крупных и средних помещиков. Эти планы впоследствии стали именоваться «Лорис-Меликовской конституцией», оставшейся, впрочем, только на бумаге. 1 марта 1881 г. — когда был убит Александр II — открыло эпоху злейшей реакции, и Лорис-Меликов, почитавшийся в реакционных кругах либералом, быстро был смещен.
4. Сигма (псевдоним С. Н. Сыромятникова) — реакционный журналист. С 1888 г. сотрудничал в «Неделе», где с 1891 по 1893 г. вел обозрение иностранной жизни. В 1893 г. перешел в суворинское «Новое Время» и стал одним из усерднейших сотрудников этой газеты, помещая в ней рассказы и фельетоны ультрапатриотического свойства.
5. Ванновский, (1822—1904) — военный министр при Александре III и министр просвещения при Николае II. Окончил кадетский корпус; с 1868 г. командовал пехотной дивизией. Участвовал в русско-турецкой войне. В 1878 г. командует войсками восточного отряда и в этом же году получает звание ген.-адъютанта. Вскоре после вступления на престол Александра III Ванновский становится военным министром. На этом посту Ванновский проводил самую суровую дисциплину в армии и был сторонником крайней реакции. Все военные гимназии при Ванновском преобразовываются в военные корпуса, сокращаются льготы вольноопределяющимся, вводится воинская повинность на Кавказе и в Семиреченской области, в офицерской среде поощряются дуэли. В 1898 г. Ванновский увольняется от должности военного министра и назначается членом Государственного Совета. В 1899 г. ему поручают расследовать причины студенческих беспорядков. После убийства министра народного просвещения Боголепова он назначается его преемником. В этой новой роли бравый генерал из отъявленного реакционера превращается чуть ли не в либерала: он пытается смягчить казарменный режим, введенный в учебных заведениях Боголеповым; освобождает сданных в солдаты студентов, разрешает студенческие курсовые собрания, легализует институт старост, столовые и кассы взаимопомощи. Однако все эти благожелательные меры были обставлены такими стеснительными ограничениями, что студенты отказались признать их. Ничего не добившись в области «реформы» высшего образования, Ванновский переносит свою деятельность в среднюю школу. Но и здесь, кроме отмены изучения в гимназиях греческого языка, им ничего сделано не было. В 1902 г., после убийства министра внутренних дел Сипягина, Ванновский подает в отставку.