ЕВРОПЫ
ЧАСТЬ XIII.
№ 2
МОСКВА, 1803
Въ Университетской Типографіи,
у Люби, Гарія и Попова.
Новое путешествіе въ Малороссію (*)
(Сочиненіе Князя Шаликова.)
Балъ.
Однимъ днемъ ввечеру изъ села очутился я въ городѣ[2] и на балѣ-
Богатый житель давалъ его корпусу дворянства, съѣхавшагося изъ цѣлой Губерніи по случаю Выборовъ.
Тѣснота была чрезвычайная. Я люблю ее на балѣ — и не безъ причины: пусть толкаютъ меня; за то красавица не имѣетъ права объявить негодованія своего, ежели стою подлѣ нее такъ близко; ежели съ такимъ любопытствомъ устремлены глаза мои на ея прелести… которыя, къ щастію, и не таятся — какъ бывало прежде — подъ флёромъ, или чѣмъ нибудь еще толще флёра!.. Отдайте справедливость моему разсчету.
Магической экосезъ раздавался по всѣмъ комнатамъ, которыя заняты были столами игроковъ въ карты. Прекрасныя ножки Нимфъ мелькали подъ тактомъ музыки и увеселяли зрителей.
Хозяина зналъ я прежде, но хозяйку увидѣлъ въ первый разъ; искалъ случая поговорить съ нею, нашелъ — и не много познакомился. — Здѣсь не Москва: не скоро, не скоро хозяйка дому обласкаетъ васъ; не станетъ тотчасъ звать на вечеръ, на обѣдъ, на ужинъ… за то Москва единственная, говорятъ, со стороны гостепріимства въ цѣломъ свѣтѣ!
Балъ заключился прекраснымъ ужиномъ. Длинная комната уставлена была въ два ряда маленькими столиками, за которыми сидѣло по пяти, по шести человѣкъ мужчинъ и женщинъ вмѣстѣ — однимъ словомъ, по нынѣшнему; и нынѣшняя эта мода благоразумнѣе многихъ: вольность должна быть непремѣнно характеромъ большаго ужина; иначе кто станетъ ожидать его до разсвѣта? кто не уѣдетъ отъ него ? — Довольно муки и за обѣдомъ параднымъ.
Я не сходилъ почти съ мѣста, любуясь красавицами, которыя летали въ экосезахъ.
,,Знаете ли вы здѣшнихъ дамъ?" спросилъ у меня Генералъ-Губернаторъ. — Нѣкоторыхъ, Отвѣчалъ я. --,,А въ собраніи видитѣ ихъ въ первый?^ Въ первый разъ. --,,Какъ вы находите ихъ?" — Прекрасными. --,,Есть щасшливыя физіономіи." — Это правда.
И послѣдніе отвѣты мои не были только одною учтивостію: вообще женщины здѣсь очень миловидны, почти всѣ съ томными и вмѣстѣ пламенными глазами, въ которыхъ чувствительность души и сердца такъ ясно изображается. Природа положила на лицахъ ихъ печать любви и нѣжности.
Одна изъ нихъ благодарила меня за то привѣтствіе, которое сдѣлалъ я Полтавскимъ жителямъ[3]. — ,,Будучи въ числѣ ихъ, « сказала она съ пріятною улыбкою:,,я беру участіе въ привѣтствіи вашемъ и имѣю право благодарить васъ.» — Вотъ что значитъ быть Авторомъ!.. Такой милой благодарности другому не льзя дождаться вовѣки.
Переходя взорами отъ щастливыхъ физіономій красавицъ здѣшнихъ къ одеждѣ ихъ, я вспомнилъ. что я не на Севѣрѣ — то есть, вспомнилъ Руссо, который, съ обыкновеннымъ своимъ краснорѣчіемъ, говоритъ въ Эмилѣ, какъ сильно дѣйствіе женскихъ прелестей на чувства наши, и какъ необходимы для нихъ стыдливость и скромность.
,,Естьли бы" — вотъ слова его — ,,при той легкости, съ которою женщина можетъ трогать (êmpovoir) чувства мужчины, и возбуждать въ сердцѣ его остатки почти угасшаго темперамента, былъ такой нещастный климатъ на землѣ, въ которомъ Философія уничтожила бы стыдливость и скромность женскую, а особливо въ странахъ горячихъ, гдѣ родится менѣе мужчинъ, нежели женщинъ, то терзаемые ими мужчины сдѣлались бы наконецъ жертвою ихъ, и увидѣли бы себя влекомыхъ на смерть безъ всякаго средства къ защитѣ своей."
Не смотря на софизмы и парадоксы любезнаго мудреца сего, я замѣтилъ, что въ самомъ дѣлѣ; прелести женщинъ на Югѣ опаснѣе — замѣтилъ, увы! на собственный счетъ!!
,,Кто эта молодинькая дама, у которой такое картинное лицо?" спросилъ я знакомаго мнѣ человѣка, который смотрѣлъ вмѣстѣ со мною на танцующихъ. --,,Дочь одного Священника, « отвѣчалъ онъ. — ,,Дочь Священника!» повторилъ я съ живостію удивленія. --,,Такъ точно; а вотъ и сестра ея (продолжалъ онъ, указывая на другую даму, также очень не дурную)! онѣ бываютъ на всѣхъ балахъ здѣсь." --,,Прекрасно!.. Это рѣдкость, " сказалъ я, и смотрѣлъ съ удовольствіемъ, какъ Онѣ прыгали въ контреданцахъ.
И это обстоятельство можетъ еще дать идею о степени просвѣщенія между здѣшними попами — о томъ, какъ воспитываютъ они дѣтей своихъ, какой въ нѣкоторыхъ вещахъ имѣютъ образъ мыслей и проч. — Вспомните предразсудки этова класса людей вообще; потомъ скажите, видали ли вы когда нибудь въ Россіи поповну на балѣ, прыгающую контреданцы?
Знаю однакожь, что найдутся такіе странные люди, которымъ просвѣщеніе это не понравится: спросите о причинѣ, и откроется чистое предубѣжденіе. Что мѣшаетъ духовному человѣку приготовлять сына, дочь для свѣта, въ которомъ часто Судьба опредѣляетъ жить имъ; приготовлять такимъ образомъ, чтобы они могли пользоваться всѣми его выгодами?.. Не вижу никакова препятствія, никакова несоотвѣтствія.
Для чего, на примѣръ, не жениться мнѣ[4] на поповнѣ? для чего попу не выдать дочери своей за меня?.. Въ такомъ случаѣ я останусь ему очень благодарнымъ даже и за контреданцы, которымъ будетъ научена жена моя.
,,Позвольте питомцу Музъ представить себя ихъ любимцу, " сказалъ я, подошедъ на балѣ къ одному изъ нашихъ извѣстныхъ Поэтовъ[5], котораго давно желалъ я видѣть съ обыкновеннымъ моимъ энтузіазмомъ къ талантамъ. — Именамъ К — на и Д — ва, съ которыми нѣкоторая связь его извѣстна мнѣ, и которыхъ знакомствомъ я похвалился ему, былъ я обязанъ, думаю, его привѣтливости и снизхожденіемъ ко мнѣ.
Суетностъ моя желала, въ свою очередь, нетерпѣливо свѣдать, читалъ ли онъ Путешествіе въ Малороссію — И я, кажется, немного поспѣшно, спросилъ его объ этомъ. --,,Читалъ и съ удовольствіемъ, « отвѣчалъ онъ… Учтивости должно ожидать отъ такова человѣка; но онъ читалъ — и для меня довольно.
По томъ спросилъ я у него, пишетъ ли онъ стихи. — ,,Совсѣмъ нѣтъ; ему не съ кѣмъ совѣтоваться, а безъ этова нѣтъ охоты писать, „ сказалъ онъ.
Какое наставленіе для молодыхъ писателей, которые прямо съ бюра своего кладутъ подъ прессъ всякое произведеніе своего Генія, и которые черезъ это (по шуточнымъ словамъ остроумнаго нашего Поэта[6]) похожи на выбѣгающихъ изъ горъ Лезгинцовъ…… которыхъ никто не ожидаетъ, которыми никто не предводительствуетъ, и которые — опять изчезаютъ!..
Разговоръ нашъ дошелъ до комедіи его Ябеда. Онъ разсказалъ мнѣ исторію рожденія ея, и видѣлъ, думаю, на лицѣ моемъ, съ какимъ чувствомъ я выслушивалъ ее… Ахъ! такъ недавно еще страдалъ я по ея милости!
Заключу объ немъ слѣдующею чертою: Его примѣчанія на разные предметы, на разные случаи, которые встрѣчаются на балахъ, и проходятъ невидимо мимо обыкновенныхъ глазъ; острыя его шутки, щастливыя слова и проч. и проч. дѣлали то, что я не отставалъ отъ него ни на шагъ.
,,Ахъ! вотъ и она!“ сказалъ я съ живѣйшимъ удовольствіемъ, увидѣвъ на балѣ ту любезную женщину, съ которою ярмонка познакомила меня. — Она была нарядна, шла въ Польскомъ и показалась мнѣ — богинею: такъ была блистательна, такъ величава!
Какъ скоро она оттанцовала, я подошелъ къ ней и… обрадовалъ ее собою…. Развѣ улыбки и словъ не довольно отъ любезной женщины?.. Развѣ онѣ Не могутъ замѣнить истины?… Что до меня, то я былъ совершенно доволенъ ласковостію милой новой моей знакомки.
Расхаживая по комнатамъ, я встрѣчался то съ тѣмъ, то съ другимъ изъ знакомыхъ мнѣ, и наконецъ, къ полному удовольствію моему, увидѣлъ за картами любезнаго моего хозяина[7], съ которымъ такъ давно былъ я въ разлукѣ: мы сердечно обрадовались другъ другу. — Онъ, подобно мнѣ, пріѣхалъ туда повеселиться.
Ничего нѣтъ пріятнѣе, какъ встрѣча съ короткими людьми тамъ, гдѣ другіе намъ незнакомы или почти незнакомы! Все тогда сдѣлается для насъ веселѣе, занимательнѣе. Такъ случилось въ то время и со мною — хотя общество[8], съ которымъ я путешествовалъ, было тамъ же, а въ добавокъ къ тому былъ и гусарской Офицеръ мой; но чѣмъ болѣе хорошаго, тѣмъ лучше.
Скажу еще слова два о моемъ гусарскомъ Офицерѣ. Я любовался новымъ для меня талантомъ его: онъ танцовалъ какъ Вестрисъ, и обратилъ на себя вниманіе всей публики, особливо красавицъ, изъ которыхъ каждая хотѣла съ нимъ танцовать; кружилъ ихъ какъ вихорь и оставлялъ, послѣ вальса, въ головѣ у нѣкоторыхъ круженіе другова роду…. Тутъ я радъ былъ видѣть въ немъ Цесаря, и бралъ искреннее участіе въ славѣ трофеевъ его.
На другой денъ, лишь только проснулся, побѣжалъ я взглянуть на прекрасную Природу щастливой Полтавы.
Не боюсь повтореній, и скажу смѣло что сердце мое улыбалось[9], подобно устамъ моимъ, при видѣ тѣхъ сценъ, которыя всегда плѣняли меня, которыя глубоко впечатлѣлись въ воображеніи моемъ, и которыми, думалъ я, не скоро или вовѣки уже не буду наслаждаться… Скажу еще — и со всею вѣрностію — что сама Природа, казалось мнѣ, улыбалась къ страстному своему любовнику…. Иначе сказать не возможно — и кто прямо любитъ Природу, тому извѣстно, что такія мечты имѣютъ свою истину.
Я стоялъ на возвышеніи, по которому растягивается городъ; прелестнѣйшая въ свѣтѣ картина простиралась отъ ногъ моихъ и изчезала въ необозримости горизонта. ,,Вотъ тотъ Холмъ, « говорилъ я самому себѣ въ восторгѣ духа: ,,вотъ тотъ монастырь, вотъ тотъ курганъ, вотъ та рѣчка, вотъ тѣ господскіе и крестьянскіе домики, вотъ тѣ хутора и вотъ наконецъ то мѣсто, гдѣ я хотѣлъ построить себѣ философскую хижину и жить съ милою[10]!»… Ахъ! уже въ третій разъ вижу его съ тѣхъ поръ, какъ возбудило оно въ душѣ моей пріятную мечту сію!.. Судьба не исполняетъ моего желанія… Она вѣрно смѣется надо мною и надъ моею хижиною, въ то время, какъ для другихъ строитъ пирамиды Египетскія!… Несправедливая!… за чѣмъ одному все, а другому ничего?.. Чтобы оправдать слѣпоту свою?.. Но я не забѣгу на встрѣчу къ тебѣ вовѣки: покой и удовольствія любезнѣе для меня всякаго слѣпца на свѣтѣ!
Le repos est un bien lorsque notre ame est pure,
Et lorsqu’elle est sensible, un champ peut l’attendir;
D’un oeil indiffêrent qui peut voir la verdure,
N'êtait pas nê pour le plaisir.
Сказалъ я cъ Лагарпомъ, о_к_и_н_у_л_ъ взоромъ Всю картину — всѣ сцены, которыя были передо мною, и возвратился — съ разными чувствами въ душѣ моей…
Я обѣдалъ у того Полтавскаго жителя, который давалъ балъ, описанный мною. — Онъ живетъ за городомъ или, лучше сказать, на краю города. Его не было дома; хозяйка обошлась со мною довольно ласково; за столомъ сидѣло человѣкъ пятнадцатъ — и гостемъ былъ, какъ казалось мнѣ, я одинъ.
Послѣ обѣда пошли въ садъ — три Нимфы и четвертый… какъ бы назвать себя?.. Фауномъ — обидно; Фаономъ — несправедливо… И такъ просто — я... Къ тому же эта буква милѣе другихъ буквъ — для меня и для каждаго.
Мы пришли въ галлерею — и тѣ самыя сцены, тѣ самыя картины, которыя такъ не давно восхищали меня, явились опять глазамъ моимъ. — ,,Ахъ! какіе виды! « сказалъ я съ новымъ восхищеніемъ, взглянувъ быстро на спутницъ своихъ. --,,Прекрасныя!» сказали онѣ, и такъ же съ чувствомъ.
Удовольствіе, вкушаемое сердцемъ моимъ въ объятіяхъ Природы, было на этотъ разъ несравненно живѣе обыкновеннаго: Она украсилась лучшимъ произденіемъ своимъ, — любезнѣйшими существами на свѣтѣ… съ которыми говорилъ я о чувствахъ своихъ!….
Изъ галлереи вошли мы въ виноградную алею. — Представьте себѣ, какъ пріятно — не будучи на берегахъ Реина или въ горахъ Швейцаріи — гулять по винограднымъ алеямъ! Я радовался какъ ребенокъ; щипалъ ягоды, которыя въ половинѣ Сентября были уже спѣлы совершенно — и получилъ изъ рукъ одной Нимфы цѣлую кисть… Нѣтъ никакой диковинки, ежели скажу, что ягоды въ этой кисти показались мнѣ гораздо слаще другихъ.
,,Вотъ и цвѣты!« сказалъ я — и подбѣжалъ къ партеру. Милыя спутницы мои начали срывать ихъ. --,,Могу ли такъ же…?» спросилъ я, кинувъ на партеръ выразительный взглядъ. — ,,Къ вашимъ услугамъ, « отвѣчали мнѣ. Я сорвалъ три цвѣтка и поднесъ каждой Нимфѣ. Двѣ изъ нихъ тотчасъ поквитались со мною. — ,,Какіе свѣжіе цвѣты!» говорилъ я, любуясь подаркомъ своимъ… ,,Такъ какъ вы" — хотѣлъ примолвить — и замолчалъ.
,,Узнайте подарокъ свой, « сказалъ я одной изъ тѣхъ Нимфъ, которыя подарили меня цвѣтами, указывая на приколотые у меня ко фраку левrои. Это случилось на балѣ[11] черезъ день послѣ того, какъ я гулялъ съ Нимфами по саду.
,,Какъ вы умѣете сохранять и бездѣлки!» отвѣчала она съ гордою и вмѣстѣ ласковою улыбкою. Я еще хотѣлъ сказать что-то, но она, танцуя Польской, ушла съ кавалеромъ своимъ.
Слова ея и физіономія, которую замѣтилъ я еще до этова, впечатлѣлись въ душѣ моей. Первыя подтвердили то, что показываетъ другая… Надобно конечно имѣть довольно хорошій умъ, чтобы отвѣчать въ одну минуту такъ пріятно; такъ льстиво и такъ двусмысленно.
Я говаривалъ съ нею и прежде, но о вещахъ самыхъ обыкновенныхъ; однакожь все была нѣкоторая интересность въ томъ, о чемъ говорила она: ея голосъ, взглядъ, улыбка….
Скажите тонкое ласкательство молодой женщинѣ, заставьте ее немного прибѣгнуть къ оборотамъ ума — и тогда увидите, имѣетъ ли она его.
Я не возобновлялъ разговора о левкояхъ съ прелестною моею Нимфою, боясь съиграть въ глазахъ ея ролю Селадона… Вотъ дѣйствіе истиннаго чувства!.. Но признаюсь, что хотѣлъ бы быть ея Селадономъ, и поздравлю съ щастіемъ того, кто будетъ имъ по ея выбору.
Естьли бы я имѣлъ кисть Августа Лафонтена[12], то изобразилъ бы картину семейства, со всѣми оттѣнками со всѣми подробностями, со всею интересностію, которыхъ требуетъ эта картина: я видѣлъ ее — и могу только простыми словами сказать объ ней.
Мнѣ чрезвычайно хотѣлось быть въ домѣ здѣшняго[13] Губернатора (который по случаю домашняго траура не давалъ у себя никакихъ праздниковъ) — не съ визитомъ: это былъ долгъ мой за ту благосклонность, съ которою обошелся онъ при первой встрѣчѣ со мною; но желалъ познакомиться съ семействомъ его, о которомъ говорили мнѣ такъ много пріятнаго — и желаніе мое исполнилось.
Почтенное семейство!.. Супруга, пожилая женщина и двѣ дочери, молодыя дѣвицы, составляли его. — Какая ласковость, какая любезность и какой примѣръ для дочерей со стороны матери! какая скромность, какая учтивость и какой образецъ со стороны дочерей для подобныхъ имъ!... Взаимная искренность, чистосердечіе, довѣренность — вотъ очевидной характеръ семействъ щастливыхъ!
Не было ни одного такого слова, ни одного такого обстоятельства, въ продолженіи пяти или шести часовъ, которое бы напомнило мнѣ обыкновенную свѣтскую вѣтреность, легкомысліе, неморальность; но разговоръ вели почти непрерывно, — шутили и смѣялись.
Я также въ свою очередь говорилъ много и охотно, по тому, что меня — слушали[14].
Тайное, особливое влеченіе сердца моего къ пріятностямъ такого общества, и ласки, которыми былъ я удостоенъ, до- <Отсутствует страница>
другое, тогда было такъ." — Вотъ общее и всегдашнее повтореніе романса жизни нашей!«
Такъ думалъ я, прощаясь томными глазами съ незабвенною Полтавою… Синяя завѣса воздуха скрыла ее — и сердечный вздохъ мой сказалъ ей послѣднее прости!
И такъ я оставилъ Полтаву со вздохомъ — можетъ быть, и съ слезою… Однакожь умѣренно жалѣйте обо мнѣ, друзья мои!.. Я не предавался унынію моему, не питалъ его; щастливое обстоятельство не допустило меня къ тому: я возвращался домой съ новобрачными, которые также домой возвращались; дорога была намъ общая… Только уединеніе благопріятствуетъ меланхоліи: кто самъ-другъ, тотъ не застрѣлится.
На пути нашемъ заѣхали мы въ одно славное здѣшнее селеніе — селеніе, въ которое пріѣзжаютъ изъ обѣихъ столицъ нашихъ, изъ всѣхъ городовъ и провинцій…. Въ немъ живетъ Иппократъ нашего времени[15], который своими чудесами не уступяетъ въ славѣ никакимъ на свѣтѣ, съ тою впрочемъ разницею, что онъ не Каліостровы, не Шведенбурговы, а самыя простыя, подобно талисману его, который ничто иное, какъ только ключь… къ Природѣ.
Онъ мнѣ знакомъ былъ давно. Я жилъ нѣсколько мѣсяцовъ въ этомъ ceленіи; часто имѣлъ случай удивляться блестящимъ успѣхамъ его въ помощи больнымъ своимъ, а еще чаще удивлялся добродушію его…. Я бывалъ свидѣтелемъ, съ какою торопливостію оставлялъ онъ перо или книгу — чтобы выбѣжать къ больному поселянину, который не въ силахъ подняться съ телѣги; слыхалъ, съ какимъ человѣколюбіемъ уговаривалъ онъ страждущаго къ терпѣнію; видалъ, съ какимъ попеченіемъ входилъ онъ въ состояніе его, давалъ совѣты и лекарства безъ всякой платы — кромѣ сердечныхъ благословеній, которыми осыпаются всѣ дни его — и тогда же излилъ чувства души моей слабыми стихами[16].
Мнѣ нетерпѣливо хотѣлось увидѣть его. Мы пріѣхали очень поздно, надлежало ожидать утра: за то первый новый предметъ по утру… былъ онъ.
Ахъ! какъ я ему обрадовался! думалъ, что онъ не узнаетъ меня, но ошибся: съ живѣйшимъ движеніемъ пожалъ онъ руку мою; сдѣлалъ мнѣ нѣсколько вопросовъ самыхъ обязательныхъ; а всего для меня было пріятнѣе видѣть, что онъ черезъ восемь или девять лѣтъ ни въ чемъ почти не перемѣнился. Не смотря на глубокую его старость, — умъ, память, лицо, такъ еще свѣжи у него, что невѣроятно: слѣдствіе одинакаго образа жизни до самыхъ мѣлкихъ ея подробностей… Онъ совѣтуетъ обыкновенно и больнымъ своимъ вести жизнь, сколько можно единообразнѣе… Горе намъ, ежели не слушаемся такого совѣта!
,,Самое время чтитъ вашего супруга, „ сказалъ я женѣ его, бывъ у него въ домѣ: ,,Не смѣетъ прикасаться къ нему для утѣшенія рода человѣческаго… съ которымъ впрочемъ поступаетъ оно такъ нещадно!“ — Она встревожилась; съ видомъ неудовольствія посмотрѣла на меня — на него — потомъ опять на меня, и сказала нѣсколько суевѣрныхъ словъ… — думаю, все притворно — для шутки. Онъ молчалъ, улыбался — и отъ чистаго сердца, конечно.
Люди извѣстныхъ достоинствъ похожи всѣ… На Лафонтена.
Видъ этова селенія не соотвѣтствуетъ славѣ его. Жаль!.. Взоръ съ трудомъ находитъ деревянную кровлю: все соломенныя, и представляютъ болѣе гумно, нежели человѣческое жилище.
Какъ желательно, чтобы были здѣсь покойные и хорошенькіе домики для пріѣзжающихъ лечиться! Вмѣстѣ съ пользою, это украсило бы и селеніе, которое, кажется, должно быть красиво.
Многіе даже выговариваютъ славному его жителю, для чего онъ не выстроитъ ихъ на свой коштъ, прибавляя къ тому, что съ доставленіемъ выгоды больнымъ своимъ, онъ находилъ бы въ томъ новую и для себя. — Отвѣтъ его на это, какъ сказывали мнѣ, коротокъ: ,,не хочу лишить жителей дохода ихъ, а себя утѣшенія, что я имъ полезенъ». ,,Сношу всю невыгоду дурной квартиры и уважаю столь священную причину!« скажетъ другъ добродѣтели.
Кто не поѣдетъ лечиться къ такому безкорыстному Лекарю?.. И не смотря на невыгодныя квартиры, здѣсь во всякое время года множество пріѣзжихъ, больныхъ и здоровыхъ, и бываетъ очень весело.
Извѣстно, что въ такомъ мѣстѣ знакомятся весьма скоро: всѣ этикеты, подобно нарядамъ, оставляются; все просто, какъ одежда, и общая цѣлъ дѣлаетъ все какъ-то общимъ. Особливо весною и лѣтомъ здѣсь весело чрезвычайно: непрестанно гуляютъ, другъ отъ друга переходятъ, другъ друга ищутъ; новыя лица встрѣчаются ежедневно, и проч. и проч.
Мы нашли здѣсь К* Б* А* К*[17]. Я поблагодарилъ случаю за чувствительную для меня услугу; ибо желалъ увидѣться съ симъ любезнымъ молодымъ человѣкомъ отъ всего сердца; вошелъ къ нему безъ всякаго предувѣдомленія, и удивилъ его…
Узнавъ о моемъ обществѣ — о новобрачныхъ, довольно знакомыхъ людяхъ ему, онъ пришелъ къ нимъ на квартиру и пригласилъ насъ къ себѣ обѣдать. — Съ нимъ были еще два молодыхъ человѣка, сотоварищей уединенія его, на которое осудило его въ то время слабое здоровье, и … гусарской Офицеръ мой былъ тутъ же.
Ввечеру сѣли играть въ карты — кромѣ хозяина и меня. Дамы наши позволили намъ курить трубки, до которыхъ нашлись мы всѣ охотниками. — Между тѣмъ любезный хозяинъ читалъ мнѣ Журналъ свой, которой пишетъ онъ съ тѣхъ поръ, какъ пріѣхалъ въ Малороссію. Я слушалъ съ большимъ удовольствіемъ, и скажу искренно, что ежели этотъ молодой человѣкъ будетъ упражняться въ Литературѣ съ порядкомъ и методою, то успѣетъ въ ней безъ сомнѣнія. — Онъ пишетъ на Французскомъ; все одно: научась слогу на иностранномъ языкѣ, не трудно со временемъ писать и на своемъ.
Послѣ того игралъ онъ на скрыпкѣ, на гитарѣ и пѣлъ[18].
Я взглянулъ на чернилицу, на бумагу, которыя были передо мною на столикѣ; задумался и… начертилъ слѣдующее:
Богъ съ вами, милыя Цирцеи!
Осмѣлюсь думать, что подчасъ
Наскучатъ розы и лилеи,
И… можно не гpустить безъ васъ!
Такъ, можно трубками, Бостономъ —
Дымя и хлопая объ столъ —
Веселымъ разговоровъ тономъ,
(Кто ввѣкъ угрюмъ, тотъ, знайте, золъ!)
Гитарой, скрыпкою и пѣньемъ,
Cтиховъ иль прозы громкимъ чтеньемъ
Пріятно вечеръ проводить….
,,Но только вечеръ, два, недѣлю —
А тамъ придется загрустить!»
Сказало сердце…. пустомѣлю
Никакъ я cлушать не хотѣлъ….
Но, ахъ! огонь подъ пепломъ тлѣлъ!…
Къ побѣдѣ вѣрной надо мною
Назвало cepдцe мнѣ ее,
И… вдругъ я пріунылъ душою…
Винюсь: нѣтъ щастья безъ нее!
Ничего нѣтъ въ мірѣ тяжелѣе слова прости, и ничего нѣтъ притомъ необходимѣе его въ жизни нашей!.. Съ какимъ чувствомъ выговариваетъ прости страстный любовникъ предмету души своей; нѣжный другѣ второй половинѣ существа своего, и наконецъ каждый человѣкъ свѣту сему!.. Сколько еще другихъ случаевъ, гдѣ тиранствуетъ надъ сердцами слово это!.. Ахъ! какъ я люблю его! Самое равнодушное прости для меня мука!
Думаю, что отвращеніе мое къ этому слову не есть обыкновенное, а слѣдствіе какой нибудь особливой организаціи моего сердца… Тѣмъ хуже для меня! — впрочемъ можно сказать съ Жан-Жакомъ: l’aversion cоntre tout ce qui trouble & combat nos plaisirs, est un mouvement naturel.
Мы прожили въ новомъ Эпидаврѣ[19] гораздо болѣе, нежели какъ намѣрены были — то есть, намъ было гораздо веселѣе, нежели какъ мы думали; а въ такомъ случаѣ размѣръ времени не бываетъ вѣренъ… въ такомъ случаѣ нѣтъ ничего; но въ противномъ ему… ахъ! какъ несносно ошибиться!.. Какъ несносно брать шляпу въ самое то время, когда надѣялся забыть, что есть шляпы на свѣтѣ!… Сколько разъ Дельфира заставляла меня испытывать жестокой оборотъ этотъ! сколько разъ!.. Перестанемъ объ ней; она заведетъ меня и здѣсь — въ свой Лабиринтъ, которой стоитъ Дедалова!
Напослѣдокъ въ одинъ день и почти въ одинъ часъ всѣ мы разъѣхались — въ разныя стороны: К* К *, съ двумя своими комнаньйонами и милымъ моимъ гусарскимъ офицеромъ, въ Полтаву; а я съ своимъ обществомъ — то есть, съ новобрачными, въ Роменъ, который должествовалъ быть мѣстомъ разлуки моей съ ними.
Ихъ ласки, любезность и время, проведенное мною вмѣстѣ съ ними, сдѣлали разлуку сію для привязчиваго сердца моего весьма — весьма чувствительною!
- ↑ (*) Пepвыe отрывки сего сочиненія были напeчатаны въ Московcкомъ Меркуріѣ.
- ↑ Полтавѣ.
- ↑ Cм. Путешествіе въ Малороссію.
- ↑ То есть, свѣтскому человѣку, дворянину или Князю. — ,,Въ обществѣ отличные только два класса людей, « говоритъ одинъ писатель: ,,добрые и злые.» --
- ↑ В * В * К *. Онъ живетъ въ Полтавѣ.
- ↑ Не назову его — а скажу только, что слова этѣ, слышанныя мною отъ него cамаго, сдѣлали во мнѣ живое впечатлѣніе.
- ↑ Смотри Незабвенный случай.
- ↑ Вспомните Новобрачныхъ.
- ↑ ,,Часто улыбка подъ перомъ у васъ!» cказалъ мнѣ однажды мой любезный Т *, въ разговорѣ о слогѣ молодыхъ нынѣшнихъ Пиcатeлeй…. Конечно не хорошо, eжeли улыбка только подъ перомъ; но есть случаи, въ которыхъ она бываетъ на устахъ, на сердцѣ, и въ которыхъ дозволено сказать объ ней.
- ↑ Cмотpи Путeшеcтвie въ Малороссію.
- ↑ Въ теченіе осьми дней, которые прожилъ я въ Полтавѣ, было, послѣ перваго, еще три бала: у Генералъ-Губернатора, у новой моей знакомки и у одного помѣщика въ селѣ, верстахъ въ шести отъ города.
- ↑ Нѣмецкой Романистъ. Между прочими, вообще хорошими его романами, одинъ, подъ титуломъ: Новые семейственные картины, такъ живописенъ, такъ интересенъ…. Вотъ что переводчица его на Французской, г-жа Монтольё, говоритъ объ Авторѣ въ предисловіи своемъ переведеннаго ею другова его романа, подъ титуломъ: Деревня Лобенстеинъ: ,,Лафонтенъ есть болѣе глубокой Моралистъ, нежели хорошій Сочинитель романовъ; онъ разкрываетъ сердце человѣческое, проницаетъ до малѣйшихъ eго изгибовъ и обнаруживаетъ тайныя прчины дѣйствій и мыслей съ такимъ искусствомъ, съ такою истиною, къ которыхъ не многіе Писатeли сближались."
- ↑ Полтавскаго.
- ↑ Oтъ чего у насъ вообще не умѣютъ говорить складно, пріятно, краснорѣчиво? — Отъ того, что не слушаютъ другъ друга; отъ того, что сдѣлавъ вопросъ, не ожидаютъ отвѣта или ожидаютъ съ крайнимъ нетерпѣніемъ.
- ↑ М* Я* Т*** — въ Сорочинцахъ.
- ↑ Смотри въ книгѣ: Плодъ свободныхъ чувствованій, Часть 1, піесу: Истинный Благодѣтель. — Она была пepвeнeцъ моего — таланта!!
- ↑ Сына здѣшняго Генералъ-Губернатора.
- ↑ Я говорилъ о мастерствѣ его на скрыпкѣ (Cм. Путешествіе въ Малороссію); могу прибавить къ тому, что онъ и поетъ очень пріятно.
- ↑ Мѣстопребываніне Иппократа древности.