Нѣчто о частной жизни Вольтера (*).
править(*) Удивительно, что Французы не могутъ досель выписать всего о Вольтерѣ, и въ Журналахъ безпрестанно сообщаютъ какія нибудь подробности или анекдоты изъ его жизни. Для примѣра приводимъ слѣдующею статью, хотя почитаемъ Вольтера достойнымъ вниманія только въ отношеніи Словесности сочиненія его нравственномъ отношеніи не достойны уваженія. — Перев.
Фернейскій домъ его былъ, такъ сказать, сборнымъ мѣстомъ всѣхъ чужестранцевъ. Каждый изъ нихъ всѣми мѣрами старался занять Вольтера пріятнымъ разговоромъ; посему не удивительно, что такая быстрая смѣна обитателей всѣхъ краевъ свѣта доставила ему общее дознаніе рода человѣческаго.
Столовая Вольтерова обыкновенно была очень грязна. Слуги его, когда онъ былъ одинъ, часто служили ему въ камзолахъ; а какъ ливрею онъ имъ раздавалъ очень рѣдко, то тѣ изъ нихъ, которые не задолго передъ тѣмъ оставили другіе домы и вступили къ нему въ службу, носили прежнее свое платье. Можно было подумать, видя ихъ въ передней Вольтеровой, что тамъ собрались служители многихъ господъ. Вкусъ и богатство уборовъ въ гостиной представляли тайный перевѣсъ безпорядка и неопрятности, въ какихъ находились уборы другихъ комнатъ.
Онъ имѣлъ привычку набрасывать на сотнѣ разныхъ лоскутковъ бумаги, первыя свои вдохновенія для лучшихъ сочиненіи, и трудно понять, какъ онъ могъ не растеряться въ такой мѣшаницѣ. Когда онъ работалъ у камина, то оборачивался къ нему спинною, для сохраненія глазъ, которымъ свѣтъ камина былъ вреденъ.
Иногда прибѣгалъ онъ въ комнату, назначенную для увеселенія его служителей, какъ скоро слышалъ, что скрыпка заиграла и танцы начались. Онъ не гнушался вмѣшиваться въ ихъ забавы, хотя былъ одѣтъ въ бархатномъ богато вышитомъ платьѣ, въ какомъ не стыдно бъ было показаться при Дворѣ Версальскомъ.
Въ одномъ изъ замѣчаній своихъ на Гамлета Шекспирова, желая доказать, что и Англійскій Трагикъ, такъ какъ и онъ, не избѣгалъ анахронизмовъ, Вольтеръ выводитъ наружу странную ошибку сего великаго Поэта. Онъ напоминаетъ, что въ концѣ перваго дѣйствія, Король, отчимъ Гамлетовъ, велитъ стрѣлять изъ пушекъ, за двѣсти лѣтъ до введеніи пороха въ употребленіе.
Вольтеръ сказалъ одному Англичанину, который съ нимъ прощался: «Прощайте, сударь; выѣдете въ Лондонъ, когда нибудь и я отправлюсь туда съ вами повидаться. Я очень старъ, и вѣрно не успѣю заживо совершить этого путешествія; но мы увидимся, когда я умру. Въ Макбетѣ, котораго не пропускаете вы ни одного представленія, есть по крайней мѣрѣ съ двадцать бродящихъ мертвецовъ; такъ я не вижу, почему бы мнѣ не быть въ числѣ ихъ.»
Отъ времени до времени, онъ поднималъ всю свою дворню — на охоту. «На охоту! на охоту!» кричалъ онъ, и когда всѣ люди собирались, то онъ шелъ впереди и обходилъ весь домъ, сметая пауковъ и паутину, которыхъ люди полѣнились обмести между пилястрами и колоннами комнатъ. (Изъ Pandore.)