Непременный спортсмен (Петров)
| Непременный спортсмен |
| Опубл.: 1927. Источник: Илья Ильф, Евгений Петров. Необыкновенные истории из жизни города Колоколамска / сост., комментарии и дополнения (с. 430-475) М. Долинского. — М.: Книжная палата, 1989. — С. 269-271. • Единственная прижизненная публикация: Смехач, 1927. № 41. |
Жизнь еле теплилась в хилом теле Поперечникова. Скуластое изможденное лицо, согнутая в виде вопросительного знака спина, кривые, как у таксы, ноги и безжизненно висящие на отвислом животике костлявые руки — все это вызывало в друзьях и знакомых чувство живейшего сострадания.
Познакомили меня с Поперечниковым на стадионе, перед началом сенсационного матча Москва — Ленинград.
Поперечников в полной форме футболиста (трусиках, бутсах и шерстяных чулках) хлопотливо бегал перед трибунами, поглядывал на небо, качал мотающейся, как одуванчик, головой и пожимал руки бесчисленному количеству встречных лиц.
— Вот Поперечников, — сказали мне, — познакомьтесь.
— Играете? — любезно спросил я, пожимая холодную сырую руку Поперечникова.
— Ого! — ответил он, лихорадочно пытаясь высвободить руку и убежать по неотложным делам.
— Небось, всё голы забиваете? — в виде пояснения я дрыгнул ногой.
— М-м-м, — молвил Поперечников и, высвободив руку, умчался.
— Вот пошел Поперечников, — с уважением отозвался кто-то из публики, — зверь!
На международных состязаниях по теннису я встретился с Попереч-никовым снова.
На этот раз он был во всем белом. Легкая рубашка «апаш», отличные выутюженные брюки и заграничные туфли на резиновой подошве выгодно оттеняли ядовито-желтый цвет лица и вялые морщины на шее.
— Шесть — четыре, пять — семь, — сказал Поперечников, глядя на меня глазными впадинами, — этот Кудрявцев положительно непобедим.
— А вы? — откровенно спросил я.
— Что я?
— Ну, это самое… Хав-волей… Драйв… Плассировка… Удается?
— Кому удается?
— Да вам же, вам?..
В этот момент Поперечников с диким криком «шесть — четыре, пять — семь!» набросился на какую-то знакомую даму.
Я положительно полюбил физкультуру и не пропускал ни одного мало-мальски интересного состязания.
И всякий раз я обязательно наталкивался на дикую фигуру Поперечникова, деятельно снующего в толпе, пожимающего руки, поглядывающего подслеповатыми глазками на небо и огорченно мотающего головой.
На велосипедном треке он с трудом волочил за седло новенький, сияющий велосипед, опасливо поглядывая на колеса. На водной станции голый, в одних гоночных трусиках, он торчал у старта, возбужденно окуная в воду какую-то палочку и дрожа от холода. Во время матчей бокса, зажав под мышкой перчатки и запахнувшись в боксерский халат, уговаривал публику «не напирать». На состязаниях по легкой атлетике, нацепив на спину астрономический номер, поддерживая бамбуковый шест прыгуна…
— Смотрите, смотрите, — говорили в толпе, — вот Поперечников
— Где, где?
— Да вон, худой такой, руку пожимает тому толстому.
— Не вижу…
— Да вон же… Теперь Верткова по плечу похлопывает.
Незаметно подкралась осень. Желтые листья кружились над грязными мокрыми стадионами. Холодная рыжая вода с глухим рыком проходила мимо опустевших водных станций. Теннисные площадки превратились в топи.
Вечерняя газета недвусмысленно намекала на приближение ранней зимы…
Я встретил Поперечникова. Он торопливо шел под колючим дождем в белом шерстяном свитере, такой же шапочке, закутавшись в шарф и влача на спине большие неуклюжие лыжи. Лыжи эти составляли со спиной Поперечникова трогательную комбинацию из двух противоположных знаков: восклииатель ного и вопросительного.
— Здравствуйте, Поперечников, — сказал я. — Тренируетесь все?
— Ого! — ответил он.
— Не рано ли?
— Что вы! Со дня на день снега жду! — Он озабоченно посмотрел на противное мутное небо. — Сезон обещает быть весьма интересным. Ипполитов-Иванов установит новый мировой реко…
— Ладно, ладно, — сказал я, — о рекордах потом, идемте, Поперечников в этот подъезд. Я хочу с вами поговорить.
Он сделал жалкую попытку вырваться но мои хорошо развитые от ежедневных посадок в автобус бицепсы заставили его покориться.
— Теперь отвечайте, — сказал я грозно, — какое отношение вы имеете к футболу?
— Непременный секретарь футбольной секции, — ответил он скромно.
— А к теннису?
— Возможный заместитель главного судьи.
— Плаванью?
— Консультант водного комитета по изучению действия воды на кожу у пловца.
— Велосипедным гонкам?
— Технический член междуведомственной комиссии по выявлению лучшей системы гоночного велосипеда.
— Боксу?
— Ответственный помощник билетного кассира.
— Хорошо, Поперечников. Вы честно ответили на эти вопросы. Теперь еще один. Лыжи! Какое отношение вы имеете к ним?
— Кандидат на норвежскую выставку.
— А к конькобежному спорту?
— Инструктор по определению пупырышек льда.
— Больше не имею вопросов. Идите, Поперечников.
Я выпустил его из подъезда.
Он встряхнул лыжами, озабоченно посмотрел на небо и вдруг (я не верил своим глазам) встрепенулся и энергично побежал за трамваем № 15.
Да!.. Поперечников бежал!.. Сомнений быть не могло. Он бежал, спотыкаясь под тяжестью лыж, чуть не падая, обливаясь потом, но бежал… Бежал упорно и отчаянно… Трамвай ускорил ход. Наддал и Поперечников. И вот (я посмотрел на часы — прошло не больше 10 секунд) Поперечников вскочил на подножку.
Поперечников показал хорошую резвость. Физкультура победила.