Он умер!.. Закрылись могучие, светлые очи,
Их ясный, их сильный, пронзающий взор не блестит.
Глубокою тьмой безрассветной, безжалостной ночи
Гигантский, чарующий образ покрыт.
Он был,– его нет. Всё сменяющий холод могильный
Сковал исполина-подвижника, полного сил.
Великий! И ты, перед вечным порядком бессильный,
Седую главу, угасая, склонил.
О, где ж твой сияющий, всё покоряющий гений,
Где мысль исполинская, мощно-спокойная, где?...
О, тысячекратно они отразятся в умах поколений,
Как солнечный луч в быстротечной воде!
Они не исчезли, о нет, не исчезли с тобою!
Проникшие в разум всемирный, живут они в нём,
Навеки сверкают ему путеводной звездою,
Божественной истины вечным огнём.
Рыдания, Муза, сдержи. И спокойный, и гордый,
До смертного часа трудился он в поте лица.
Не скорбные звуки, а песни победной аккорды
Раздаться должны над могилой бойца.
Сквозь слёзы, любовно ему улыбнись, провожая
Возлюбленный образ в минувшее, в гордый покой.
Он пал, победив. Он угас, целый мир озаряя
Сиянием радостным правды святой!
1882, 9 апреля
См. также одноимённые страницы.