Наша тактика и государственная Дума.
(13 августа 1905 г. № 108).
править
Нами получено отъ товарища Череванина слѣдующее письмо: «Дорогіе товарищи! Не сегодня — завтра, можетъ быть, будетъ объявлено о созывѣ Государственной Думы, а по вопросу о нашей тактикѣ въ отношеніи ея существуетъ, повидимому, пока полнѣйшій разбродъ. Прежде всего мнѣнія раздѣляются, повидимому, по той же линіи, по которой они раздѣлились въ вопросѣ о комиссіи Шидловскаго. Какъ видно изъ листовки Донского Комитета и Петербургской Группы, обѣ эти организаціи высказываются за бойкотъ. Участіе въ выборахъ въ такую Думу они считаютъ позорнымъ, измѣной дѣлу революціи и заранѣе клеймятъ тѣхъ либераловъ, которые примутъ участіе въ выборахъ. Такимъ образомъ, исключается возможность сдѣлать Государственную Думу оружіемъ демократической революціи и отвергается, очевидно, агитація, направленная въ эту сторону. Государственная Дума разсматривается, очевидно, только какъ одинъ изъ объектовъ агитаціи, направленной противъ самодержавія. Занятіе такой позиціи по отношенію къ Государственной Думѣ имѣло бы смыслъ только въ одномъ случаѣ: если бы была большая вѣроятность ожидать возстанія въ отвѣтъ на объявленіе о созывѣ Государственной Думы. Тогда бы эта позиція была дѣйствительной, тогда бы она звала къ борьбѣ. Но если эта вѣроятность не особенно большая, если объявленіе о созывѣ Государственной Думы не явится сигналомъ въ возстанію, если оно будетъ встрѣчено сравнительно спокойно, тогда занятіе указанной позиціи явится фактическимъ устраненіемъ отъ живой работы, реагированіемъ на, можетъ быть, поворотный пунктъ въ освободительномъ движеніи парой шаблонныхъ листковъ, изобличающихъ самодержавіе и либераловъ. Подобная тактика пойдетъ, пожалуй, навстрѣчу тѣмъ буржуазнымъ демократамъ, которые боятся вступить на почву революціи, но въ то же время желаютъ сохранить свою демократическую чистоту. Вмѣсто того, чтобы брать на себя революціонное обязательство идти въ Государственную Думу съ тѣмъ, чтобы добиваться превращенія ея въ революціонное собраніе, ниспровергающее абсолютизмъ и созывающее Учредительное собраніе на основѣ всеобщаго и т. д. избирательнаго права, куда спокойнѣе просто не принять участія въ выборахъ, объявивши Государственную Думу не тѣмъ, что намъ нужно, и затѣмъ дожидаться у моря погоды. Нѣтъ, такой тактики мы не можемъ предлагать либераламъ, не можемъ и себя осудить на бездѣйствіе. Одинъ харьковскій товарищъ намѣчаетъ такой планъ дѣйствій: при объявленіи созыва Государственной Думы соціалдемократія призываетъ пролетаріатъ въ пробной политической стачкѣ, чтобы демонстрировать свою силу; затѣмъ, когда Государственная Дума созвана, пролетаріатъ призывается ко второй стачкѣ съ цѣлью давленія на Государственную Думу. Недостаткомъ этого плана является ни на чемъ не основанная вѣра въ силу вліянія соціалдемократической организаціи на массу, вѣра, что ея призывъ въ политической стачкѣ, да еще пробной, имѣетъ самъ по себѣ дѣйствительную силу, что наличность его даетъ какія нибудь серьезныя гарантіи, что политическая стачка дѣйствительно будетъ, что она превратится въ демонстрацію силы пролетаріата, а не въ демонстрацію нашего безсилія. Увы, такихъ гарантій она въ себѣ не заключаетъ. А если мы добьемся, что весьма вѣроятно, демонстраціи нашего безсилія, это броситъ сильнѣйшее бревно подъ ноги тактикѣ воздѣйствія на Государственную Думу и агитаціи вокругъ этого воздѣйствія.
Что касается вашего плана, то я совершенно согласенъ съ вами, поскольку вы отвергаете политику бойкота и рекомендуете рѣшительное вмѣшательство въ выборы и давленіе на нихъ, согласенъ также съ необходимостью образованія полулегальныхъ агитаціонныхъ комитетовъ, но не могу согласиться съ вашимъ предложеніемъ организаціи всенародныхъ выборовъ и созданія на ихъ почвѣ революціонной организаціи народа, поскольку это предложеніе пріурочивается къ моменту объявленія о созывѣ Думы и слѣдующихъ за нимъ выборовъ. Подобное предложеніе можетъ имѣть смыслъ только постольку, поскольку мы ожидаемъ, и съ большимъ основаніемъ ожидаемъ, что организація всенародныхъ выборовъ перейдетъ очень быстро въ активное наступленіе, потому что въ противномъ случаѣ могло бы имѣть самыя скверныя послѣдствія неизбѣжное при такой тактикѣ прекращеніе нашего существованія въ качествѣ конспиративной организаціи и открытіе всѣхъ картъ передъ полиціей. Можно согласиться съ вашимъ проектомъ только въ смыслѣ проекта, который можно имѣть въ виду, если во время выборовъ или послѣ конституированія Государственной Думы сильное революціонное возбужденіе охватитъ широкія массы.
Та тактика, которую я предлагаю, заключается въ слѣдующемъ: объявленіе о созывѣ Государственной Думы даетъ сигналъ къ агитаціи въ трехъ направленіяхъ: а) невозможность удовлетвориться Думой, необходимость Учредительнаго Собранія на почвѣ всеобщаго и т. д., а также необходимость предварительнаго установленія свободы слова, собраній и т. д.; б) необходимость активно вмѣшиваться въ выборы и оказывать давленіе за другіе слои, чтобы депутаты въ Государственную Думу были посланы съ императивнымъ мандатомъ — добиваться превращенія Государственный Думы въ революціонное собраніе, созывающее Учредительное Собраніе, в) организація повсемѣстныхъ митинговъ и собраній и постановка на нихъ вопроса о необходимости оказать давленіе на Государственную Думу, потребовать отъ нея созыва Учредительнаго Собранія, обсужденіе вопроса о способѣ этого давленія, выдвиганіе проекта политической стачки, какъ отвѣта на отказъ Государственной Думы немедленно по своемъ созывѣ предпринять это революціонное дѣйствіе. Въ отличіе, такимъ образомъ, отъ харьковскаго товарища, я отвергаю совсѣмъ первую пробную политическую стачку, а вторую стачку съ цѣлью давленія на Государственную Думу я предлагаю только въ качествѣ проекта на рабочихъ собраніяхъ, и только въ томъ случаѣ, если намъ удастся организовать по всей Россіи настоящіе массовые митинги, и если политическая стачка изъ нашего проекта превратится въ рѣшеніе, вынесенное повсюду на этихъ рабочихъ митингахъ, только тогда мы подготовимъ дѣйствительно революціонное воздѣйствіе на Государственную Думу и только тогда мы будемъ въ состояніи его провести. Что будетъ дальше, окажетъ ли политическая стачка желательное воздѣйствіе на Государственную Думу, или превратится въ вооруженное возстаніе, — мы рѣшить сейчасъ не можемъ».
Послѣ № 101 «Искры», на который ссылается тов. Череванинъ, вопросъ о нашей тактикѣ, въ связи съ созывомъ Госуд. Думы былъ нами разсмотрѣнъ еще разъ подробнѣе въ № 106 (см. «Оборона или наступленіе?»). Съ тѣхъ поръ, насколько намъ извѣстно, все большее и большее число товарищей примыкаетъ къ рекомендованной нами тактикѣ активнаго вмѣшательства въ ходъ политической жизни и наступленія и безповоротно отвергаетъ политическій абсентеизмъ, усиленно навязываемой партіи нѣкоторыми «вождями», очевидно съ цѣлью принести на алтарь возлюбленнаго «временнаго правительства» всю свою quasi-соціалистическую непорочность сразу.
Уже такъ называемая «земская кампанія», носившая преимущественно «учебный», подготовительный характеръ, показала, что среди огромнаго большинства соціалдемократическихъ работниковъ обѣихъ фракцій политическая мысль достигла такой степени зрѣлости, чтобы понять всю самоубійственность политики невмѣшательства и воздержанія въ мнимыхъ интересахъ «подготовленія возстанія». Теперь, когда дѣло идетъ уже не объ учебныхъ маневрахъ, а о настоящей битвѣ, политика скрещенныхъ рукъ, конечно, найдетъ еще менѣе адептовъ. Но если бы таковые и нашлись, то, несомнѣнно, имъ очень скоро пришлось бы убѣдиться въ одномъ: что на худой конецъ рабочій классъ вмѣшается въ ходъ событій безъ нихъ, помимо нихъ, противъ нихъ. А въ этомъ случаѣ имъ не оставалось бы ничего другого, какъ или se demettre (подать въ отставку), или, какъ это бывало кое-гдѣ и въ «земской компаніи», se doumettre (подчиниться, т. е. иначе говоря, оказаться «хвостистами» — употребляемъ излюбленное выраженіе тѣхъ рыцарей революціонной фразы, которые на словахъ не уставали идти «во главѣ», на дѣлѣ же во всѣхъ политическихъ выступленіяхъ партіи въ послѣдніе два года неизмѣнно плелись въ тылу движенія). Итакъ, наступательная тактика, «рѣшительное вмѣшательство въ выборы и давленіе на нихъ», — это исходный пунктъ я, скажемъ сейчасъ же, самый важный и существенный пунктъ. Въ дальнѣйшемъ могутъ быть разногласія лишь въ деталяхъ, въ тѣхъ или иныхъ формахъ проведенія въ жизнь этого основного принципа.
Предложенная нами тактика слагалась изъ трехъ моментовъ: 1) подготовительной, агитаціонной кампаніи въ связи съ созывомъ Госуд. Думы; 2) закрѣпленія результатовъ этой агитаціи въ видѣ, хотя бы зачаточной, формы массовой революціонной организаціи или, иначе говоря, организаціи революціоннаго самоуправленія народа; и 3) активныхъ выступленій народныхъ массъ, имѣющихъ цѣлью поддержать шаги этой организаціи революціоннаго самоуправленія. При такой тактикѣ самый вопросъ о бойкотѣ или не — бойкотѣ Думы совершенно теряетъ для насъ свой жгучій характеръ; онъ становится вопросомъ второстепеннымъ, и пролетаріатъ, которому, въ виду «лишенія правъ», вообще не предстоитъ бойкотировать", готовится къ войнѣ на всѣ фронты.
Товарищъ Череванннъ принимаетъ первый и третій пунктъ нашего тактbчеcкаго плана и отвергаетъ второй. Въ № 106 «Искры» мы cтарались показать, что этотъ второй пунктъ является не только тактически необходимымъ, но прямо-таки неизбѣжнымъ слѣдствіемъ разъ занятой позиціи активнаго наступленія. Мы не знаемъ, переубѣдила ли тов. Череванина наша аргументація, но и его собственное письмо даетъ достаточно матеріала для подтвержденія справедливости нашей точки зрѣнія.
Говоря о политической забастовкѣ, какъ средствѣ «давленія» на Государственную Думу (прибавимъ отъ себя, а также, быть можетъ, и на «избирателей»), товарищъ Череванннъ вполнѣ правильно отвергаетъ излюбленный методъ простого «призыва», а требуетъ для дѣйствительности ея «рѣшенія», вынесеннаго повсюду на рабочихъ митингахъ. Въ такой постановкѣ вопроса заключается вполнѣ правильное пониманіе того, что наша подпольная организація не пользуется, да, по условіямъ своего существованія, и не можетъ пользоваться такимъ вліяніемъ на массы, чтобы одного ея «призыва» было достаточно для увѣренности въ успѣхѣ задуманнаго дѣла. Очевидно, тов. Череванннъ понимаетъ, что «политическая забастовка» должна опираться на организаціонную и политическую самодѣятельность самой массы. Подпольная организація можетъ сыграть въ этомъ случаѣ крайне важную роль иниціатора, политическаго вдохновителя и руководителя, можетъ дать въ руки массы кое-какой организаціонный аппаратъ, кое-какія организаціонныя ячейки, при полномъ успѣхѣ, при развертываніи политической забастовки въ революціонное выступленіе можетъ даже раствориться въ возникающей въ атмосферѣ такого выступленія широкой, массовой соціалдемократической организаціи пролетаріата, но никоимъ образомъ не можетъ въ своемъ наличномъ, подпольномъ видѣ охватить своими организаціонными клѣтками то грандіозное массовое движеніе, которое рисуется товарищу Череванину и намъ. Иначе говоря: съ успѣхомъ «политической забастовки», намѣчаемой не въ видѣ «демонстраціи», а въ видѣ активнаго, боевого выступленія массъ, и въ мѣру этого успѣха, должна перерождаться и качественно повышаться партійная организація, поскольку она захочетъ пріобрѣсти и сохранить организаціонное вліяніе на ходъ событій. Но если партійная организація, въ ея теперешнемъ составѣ или обновленномъ, перестанетъ быть организаціей, воздѣйствующей на рабочія массы извнѣ, а станетъ признаннымъ представителемъ ихъ и выразителемъ ихъ воли, то можно ли примѣнять къ такому положенію дѣла ту же мѣрку страховъ и опасеній, которая примѣнима къ теперешнему положенію? Можно ли одновременно думать о грандіозномъ, дѣйствительно всерабочемъ движеніи и опасаться ареста соціалдемократическихъ руководителей въ виду «прекращенія ихъ существованія въ качествѣ конспиративной организаціи?» Но, вѣдь, и «прекратятъ» то они это постылое «существованіе» лишь въ той мѣрѣ, въ какой имъ, какъ организаціи, удастся стать общепризнаннымъ органомъ воли рабочихъ массъ: а въ такомъ случаѣ страшенъ ли арестъ? Да и самое вліяніе такого ареста, еслибы онъ и случился, на рабочія массы было бы, конечно, совершенно иное, чѣмъ теперь, когда во мракѣ ночи, подъ покровомъ тайны исчезаютъ въ пасти тюремъ «конспиративные» анонимы…
Все это — непосредственные выводы изъ данной тов. Череванинымъ постановки вопроса о политической забастовкѣ. Тѣмъ неожиданнѣе тотъ аргументъ, которымъ онъ думаетъ побить наше предложеніе объ организаціи революціоннаго самоуправленія народа. Неожиданнѣе потому, что, вѣдь, если вопросы объ агитаціонныхъ рабочихъ комитетахъ и политической забастовкѣ являются до извѣстной степени партійныя и — поскольку въ рабочей средѣ мы съ полнымъ правомъ можемъ разсчитывать на преобладающую и руководящую роль, — то организація всенародныхъ революціонныхъ выборовъ, само собой разумѣется, никоимъ образомъ дѣломъ одной нашей партіи быть не можетъ. Мы можемъ въ данномъ случаѣ явиться иниціаторами, можемъ въ городахъ и кое-гдѣ въ деревнѣ показать примѣръ, но разсчитывать собственными силами поставить это дѣло во всероссійскомъ масштабѣ намъ нельзя и думать. Слѣдуетъ стремиться къ тому, чтобы примѣръ нашихъ рабочихъ агитаціонныхъ комитетовъ побудилъ къ такому же образу дѣйствій и другія демократическія и революціонныя партіи, съ которыми мы и встрѣтимся въ тѣхъ представительныхъ учрежденіяхъ, какими явятся, несмотря на свой революціонный характеръ, проектируемые нами органы народнаго самоуправленія. Мы вправѣ, конечно, ожидать, что въ рабочихъ агитаціонныхъ комитетахъ соціалдемократы окажутся въ значительномъ большинствѣ, но думать о большинствѣ въ органахъ революціоннаго самоуправленія народа, если они возникнутъ въ сколько-нибудь широкомъ масштабѣ, конечно, невозможно.
Опасаться «раскрытія всѣхъ картъ передъ полиціей» въ случаѣ успѣха кампаніи, разумѣется, не приходится, ибо, конечно, если революціонное настроеніе и политическая готовность не только рабочихъ, а широкихъ народныхъ массъ достигнетъ степени, нужной для успѣха, то народъ сумѣетъ и защищать своихъ избранниковъ. Но въ случаѣ неуспѣха? въ этомъ случаѣ попросту никакія «карты раскрыты» не будутъ, ибо и «раскрываться» онѣ будутъ опять опять-таки лишь въ мѣру успѣха.
Представимъ себѣ худшій случай: организовать выборы удастся лишь въ нѣсколькихъ крупныхъ городахъ. Почему тов. Череванинъ думаетъ, что выбранными окажутся непремѣнно члены нашихъ организацій? Хорошо бы, если бы это было такъ, и въ такомъ случаѣ, мы думаемъ, безопасность нашихъ организацій только безконечно возросла бы отъ того, что рабочіе такъ же взяли бы ихъ членовъ, какъ своихъ избранниковъ, подъ свою защиту, какъ они взяли выборщиковъ въ комиссіи Шидловскаго. Но этотъ самый опытъ съ комиссіей Шидловскаго показываетъ, къ сожалѣнію, что выбирать будутъ, хотя и соціалдемократовъ или рабочихъ, готовыхъ стать соціалдемократами, но не членовъ нашей организаціи. И опять таки, лишь въ той мѣрѣ, какъ нашей организаціи удастся въ процессѣ этихъ политическихъ выступленій переродиться, стать болѣе массовой, лишь въ той мѣрѣ шансы на избраніе именно ея членовъ увеличатся. Но въ той же мѣрѣ будутъ падать «конспиративныя» опасенія.
Тов. Череванинъ говоритъ, что наше «предложеніе можетъ имѣть смыслъ лишь постольку, поскольку мы ожидаемъ, что организація всенародныхъ выборовъ перейдетъ быстро въ активное выступленіе». Да, мы ожидаемъ, что, при успѣхѣ, организаціи революціоннаго самоуправленія народа рано или поздно должны столкнуться съ правительствомъ и, въ случаѣ неустойчивости послѣдняго, привести къ открытымъ столкновеніямъ въ видѣ ли одновременнаго выступленія въ разныхъ мѣстахъ, въ видѣ ли ряда послѣдовательныхъ стычекъ.
А. развѣ тов. Череванинъ не ожидаетъ того же самаго и отъ «дѣйствительно революціоннаго воздѣйствія» политической забастовки? Развѣ ему не ясно, что — въ случаѣ «неуступчивости» Думы и, прибавимъ, правительства, которое, вѣдь, можетъ принять рѣшительныя мѣры противъ «уступчивой» Думы — развѣ ему не ясно, что при такихъ условіяхъ дѣло тоже должно дойти до рѣшенія вопросовъ столкновеніемъ. Какая же разница между вашимъ планомъ и планомъ т. Череванина? Разница есть, и очень существенная. Онъ предлагаетъ привлечь въ «дѣйствительно-революціонному воздѣйствію» только пролетаріатъ (который, вѣдь, одинъ только и можетъ «бастовать»); мы говоримъ, что въ это дѣло надо вовлечь не только рабочія массы, но и весь народъ. Та самая концентрація политическаго воспитанія и массовая революціонная организація, которая создается для рабочихъ политической забастовкой, въ томъ видѣ, какъ она рисуется тов. Череванину, можетъ и должна быть создана для всего народа въ видѣ организаціи революціонныхъ выборовъ «Народной Думы» въ противовѣсъ Думѣ государственной. бъ конечномъ счетѣ планъ тов. Череванина изолируетъ пролетаріатъ, подготовляя элементы только рабочаго выступленія; между тѣмъ какъ мы имѣли въ виду подготовленіе элементовъ выступленія всенароднаго, которое только и можетъ разрѣшить стоящую передъ нами революціонную задачу замѣны Государственной Думы Всенароднымъ Учредительнымъ Собраніемъ.
Организація революціоннаго самоуправленія — это и есть единственный способъ дѣйствительной «организаціи» всенароднаго выступленія. Кто отвергаетъ этотъ путь, тотъ въ сущности отвергаетъ и самое всенародное выступленіе, подмѣняя его выступленіемъ отдѣльныхъ классовъ и группъ, или, что еще хуже, группокъ и кружковъ. Работа по подготовленію организаціи революціоннаго самоуправленія народа и есть дѣйствительная работа по «подготовкѣ» выступленія, на фонѣ которой и могутъ пріобрѣсти важное значеніе подготовительныя работы техническаго характера. Это надо особенно подчеркивать теперь, когда въ нѣкоторыхъ сферахъ нашей партіи политическая наивность дошла до такой степени, что люди захлебываются словами о всенародномъ возстаніи, оружіи, бомбахъ, пишутъ трактаты по военной тактикѣ и стратегіи, а революціонное самоуправленіе народа согласны пропагандировать не иначе, какъ съ дозволенія правительства, хотя бы и «временнаго».