НАЧАЛО РУССКОЙ ИСТОРІИ,
правитьТебя зовутъ Ольгой, милая племянница. Знаешь ли ты, что это за имя? чье оно, и кому въ честь ты это имя носишь? Вѣрно не знаешь хорошенько: такъ я тебѣ разскажу.
Прежде всего знаешь ли ты, что мы за народъ? Ты скажешь: мы Русскіе. Правда; но откуда же это слово: Русской; всегда ли мы такъ назывались? Нѣтъ, встарину мы никакъ не назывались, или лучше просто назывались: люди; не правда ли, что такъ и должно? Какое названье человѣку? человѣкъ, и довольно: лучше ужъ не придумаешь. Что же въ человѣкѣ есть такого особеннаго, почему онъ не похожъ ни на звѣрей, ни на какихъ животныхъ. Вижу, что ты догадалась. Человѣкъ говоритъ. Вотъ чѣмъ онъ отличается отъ всего, что не человѣкъ. Это замѣтилъ нашъ народъ давно, давно, за тысячи лѣтъ, когда только-только что явился на свѣтѣ; потому мы тогда же назвали себя Словенами: это значитъ говорящіе, то есть у которыхъ есть слово. И такъ, назвавъ себя Словенами, мы этимъ названіемъ сказали, что мы люди, и въ то же время сказали, что люди — значитъ говорящіе. Выходитъ, стало быть, что мы, Русскіе люди, встарину назывались Словенами. Слово и Слава близки по смыслу и отъ одного корня; когда вмѣсто Словене говорятъ Славяне — и то и другое справедливо. Ты слыхала ли на святкахъ подблюдныя пѣсни? Замѣтила ли ты, что въ этихъ пѣсняхъ припѣваютъ: Слава! Это старинный припѣвъ, и не даромъ поется: Слава; отъ Славы намъ имя. — Я сказалъ, что Слава и Слово вначалѣ одно; потому можно писать Славяне и Словене. Чаще пишутъ Славяне, и я такъ буду писать, особенно потому, что мы и теперь еще поемъ: Слава!
И такъ, мы Славяне. — Какъ же стали мы называться Русскими? А вотъ какъ:
Назадъ тому тысячу лѣтъ, жили Славяне въ Россіи отдѣльными селами, городами, племенами, и кромѣ своего имени Славяне, были у никъ и прозвища по разнымъ мѣстамъ. Которые жили въ поляхъ около Днѣпра, звались Полянами; которые въ лѣсахъ — Древнями, которые на рѣкѣ Бугѣ — Бужанами; и много другихъ названій, все больше по мѣстамъ. Одни только тѣ Славяне, которые жили около озера Ильменя и на рѣкѣ Волховѣ, назывались своимъ именемъ — Славяне. Такъ ты видишь, что прежде въ Россіи жили Славяне все отдѣльными кучками, по племенамъ. Поляне особо, Древляне особо, Славяне Ильменскіе тоже особо, и всѣ такъ. — Славяне были народъ тихій, кроткій, пахали землю и лю: били жить мирно. Но другіе не Славянскіе народы имъ мирно жить не давали. Другіе народы любили разбойничать и грабить, нападали на Славянъ врасплохъ, грабили ихъ, и заставляли платить себѣ дань. — Славяне собирались и прогоняли незванныхъ пришельцевъ, и опять начинали жить мирно. Тѣ опять нападали на Славянъ, опять ихъ били, грабили и притѣсняли. Славяне опять собирались, опять прогоняли ихъ. — Ты видишь, что Славянамъ нельзя было жить, какъ онц хотѣли, тихо и мирно, по человѣчески или по Славянски. Имъ приходилось бросать свою мирную жизнь, браться за оружіе и прогонять разбойничьи народы, показывая имъ, что у Славянъ есть и храбрость и сила побольше ихъ, и что Славяне любятъ миръ не. потому, что они слабы, а потому, что они люди. — Народъ, который нападалъ на Славянъ съсѣверя, были Варяги, а который съ юга, — то были Козаре. Надоѣла Славянамъ такая тревожная жизнь. И вотъ Славяне Ильменскіе, которые звались своимъ именемъ, — прогнавши Варяговъ за море, стали думать, какъ бы устроить такъ, чтобъ оградить себя отъ враговъ. — Надо тебѣ сказать, что до сихъ поръ Славяне управлялись сами собою, сходились всѣ вмѣстѣ на совѣтъ или на вѣче и вмѣстѣ съ общаго совѣта рѣшали дѣла, точно также какъ крестьяне и теперь сходятся на сходку. Но нельзя было все держать совѣтъ не расходясь, а между тѣмъ надобно было, чтобы кто нибудь безпрестанно занимался дѣлами и чтобъ не нападали врасплохъ враги. — Думали Славяне, позвали на совѣтъ другихъ Славянъ, Кривичей, и даже не Славянъ, а народъ другаго происхожденія, называемый Чудь, и наконецъ рѣшились поставить себѣ князя, государя, который бы взялъ на себя всѣ дѣла и управлялъ ими. Однако Славяне не хотѣли разстаться съ своимъ общимъ совѣтомъ или вѣчемъ, они знали, что лучшее рѣшенье то, которое всѣ согласно и единогласно примутъ, а потому и удержали свое вѣче. Князь долженъ былъ заниматься дѣлами, пока вѣче не сбиралось, да и то, въ важныхъ случаяхъ, онъ и самъ долженъ былъ созывать вѣче. А когда вѣче сбиралось, оно было важнѣе и выше кйязя, и могло князя прогнать. И такъ рѣшено было, какъ сказалъ я, на общемъ совѣтѣ поставить себѣ государя. Теперь надо было подумать, откуда его взять. — Славяне видѣли, что государь — это ужъ не ихъ власть, а чужая, и потому, чтобъ не смѣшивать своей власти народной съ властью государевой, рѣшились они призвать государя изъ чужой земли. — Изъ какой же? Рѣшили они призвать себѣ государя изъ Варяговъ Русскихъ, которые жиля за моремъ. — Какъ видно, это были не тѣ Варяги, которые на нихъ нападали. Рѣшившись такъ поступить, Славяне, Кривичи и Чудь послали пословъ за море къ Русскимъ Варягамъ, и сказали имъ: наша земля велика и обильна, а устройства (т. е. государскаго) въ ней нѣтъ, придите княжить и владѣть у насъ. Тогда три брата изъ Варяговъ Русскихъ пошли къ нимъ съ своими семьями и взяли съ собою еще множество Русскихъ. Пришли они и стали строить крѣпость у Славянъ на берегу Ильменя и назвали Новгородъ; тамъ Рюрикъ и поселился; его братъ Синеусъ поселился въ Изборскѣ, а Труворъ на Бѣлѣозерѣ. — Отъ нихъ-то, отъ этихъ пришельцевъ Русскихъ, и прозвались Славяне, къ которымъ они пришли, Русскими, и земля Славянская прозвалась Русскою землею или Русью.
Братья Рюрика, Синеусъ и Труворъ, скоро умерли и вся власть ихъ перешла къ Рюрику, и Рюрикъ сталъ одинъ княземъ. Видно однако, что дѣло у князя съ народомъ Славянскимъ не очень-то шло ладно; видно, что Рюрикъ притѣснялъ Славянъ. Новогородцы, — такъ стали называться Ильменскіе Славяне по-своему городу Новгороду, — Новогородцы не стерпѣли притѣсненій и поднялись на Рюрика. Но Рюрикъ убилъ Новогородца Вадима храбраго, и ему удалось какъ-то удержаться.
Надо тебѣ еще сказать, что у Рюрика было, между другими, два съ нимъ пришедшихъ военачальника: Аскольдъ и Диръ; они съ воинами своими или съ дружиною своею пошли изъ Новгорода на югъ и пришли къ Полянамъ (тоже Славянамъ, какъ ты помнишь); у этихъ Полянъ былъ городъ Кіевъ: говорятъ, построили его три брата, Кій, Щекъ и Хоривъ, и назвали построенный городъ въ честь своего старшаго: городъ Кіевъ. У нихъ была еще сестра Лыбедь, т. е. Лебедь. Это было еще прежде прихода Аскольда и Дира въ Кіевъ; въ это же время Поляне платили дань Козарамъ. Аскольдъ и Диръ предложили Кіевлянамъ, — такъ стали прозываться Поляне, но городу, — прогнать Козаръ. Кіевляне на это охотно согласились. Козаръ прогнали, и Аскольдъ и Диръ остались въ Кіевѣ княжить. Я еще не говорилъ тебѣ, что какъ Славяне, такъ и Варяги и многіе другіе народы тогда не знали еще истиннаго Бога и не были Христіане. А Греки въ это время давно ужъ были Христіане. Аскольдъ и Диръ родомъ были Варяги Русскіе; они любили войну и любили добычу, т. е. любили обогащаться на войнѣ и брать дань. — Они собрались вмѣстѣ съ своей дружиной и съ Полянами, и пошли на Грековъ, на Царьградъ или Константинополь; пошли они моремъ, дошли въ лодкахъ до самаго Цареграда. Тогда весь народъ Греческій сталъ молиться Богу о спасеніи и Патріархъ вынесъ на берегъ ризу Божіей Матери и опустилъ въ море. Какъ онъ только опустилъ, такъ сейчасъ поднялась буря на морѣ и раскидала всѣ Русскія лодки. Аскольдъ и Диръ насилу спаслись; они поняли тогда, что истинный Богъ есть Богъ Христіанскій и крестились. Потомъ стали они въ Кіевѣ княжить по прежнему.
Рюрикъ умеръ; послѣ него остался маленькій сынъ Игорь. Рюрикъ поручилъ и сына и власть свою родственнику своему Олегу. — Олегъ не долго ужился съ Новогородцами. Вѣрно они были недовольны, попросили его оставить ихъ. Разставались они однакожъ безъ ссоры; какъ видно, дѣло у нихъ уладилось мирно: князь оставлялъ Новгородъ, а Новгородцы соглашались платить ему за то дань, 300 гривенъ на лѣто. Олегъ забралъ всю свою дружину, земляковъ своихъ, Русскихъ Варяговъ, собралъ большое войско, въ которомъ были и Славяне, взялъ съ собою Игоря и вышелъ изъ Новгорода. Олегъ двинулся на югъ, какъ видно съ тѣмъ, чтобъ найдти какой-нибудь городъ, занять его и поселиться тамъ и властвовать. Такимъ образомъ призванная Русь вышла изъ Новгорода, и вмѣстѣ съ нею сошло съ Новгорода и со всей сѣверной страны Славянской названіе Руси. Олегъ понесъ это названье съ собою на югъ.
Дошелъ Олегъ до Кіева и узналъ, что въ немъ княжатъ Аскольдъ и Диръ. Захотѣлось ему овладѣть Кіевомъ, и онъ для этого пустился на хитрость. Приплывъ въ ладьѣ къ Кіеву, онъ послалъ сказать Аскольду и Диру: я купецъ, иду отъ Рюрика и отъ княжича Игоря; приходите къ намъ, къ своимъ землякамъ. Аскольдъ и Диръ повѣрили и пришли; но вдругъ выскочили воины изъ лодки и окружили ихъ; тогда вынесли Игоря на рукахъ. — Вы не князья, сказалъ Олегъ Аскольду и Диру, и не княжаго рода, а я княжаго рода, и вотъ сынъ Рюриковъ; говоря это, Олегъ указалъ на Игоря. Аскольда и Дира убили, а Олегъ занялъ Кіевъ. Кіевляне, равнодушные къ князьямъ своимъ, приняли Олегадобровольно, видя, что противъ нихъ онъ зла не имѣетъ. Худо поступилъ Олегъ, милая племянница, но онъ не зналъ истиннаго Бога и не былъ Христіанинъ. Онъ поселился въ Кіевѣ. Олегу Кіевъ очень полюбился. Онъ сказалъ про Кіевъ: это мать Русскимъ городамъ. Изъ Кіева Олегъ ходилъ съ войскомъ къ сосѣднимъ племенамъ Славянскимъ, изъ которыхъ нѣкоторые платили дань Козарамъ, прогонялъ Козаръ и говорилъ Славянамъ: лучше мнѣ платите дань, я не врагъ вамъ. Славяне соглашались и признавали Олега великимъ княземъ, потому что у нихъ были князья, которые соглашались быть подъ рукою Олега.
Игорь, между тѣмъ, выросъ и сталъ большой; однажды, на охотѣ, около города Пскова встрѣтилъ онъ молодую дѣвушку Славянку: она ему очень понравилась и онъ захотѣлъ на ней жениться. Олегъ согласился, и молодая Псковитянка въ честь Олега была названа: Ольга.
Черезъ четыре года послѣ этого задумалъ Олегъ идти на Грековъ, собралъ огромное войско и пошелъ на Царьградъ, и моремъ и но берегу. Дошедши до Царьграда, велѣлъ онъ вытащить лодки на берегъ и придѣлать къ нимъ колеса. Подулъ попутный вѣтеръ и лодки пошли на колесахъ къ Царьгороду но землѣ. Греки пришли въ ужасъ и послали сказать Олегу, чтобъ онъ не губилъ города: будемъ платить тебѣ дань, какую хочешь. Олегъ согласился и отступилъ не далеко отъ города. Начались переговоры, и Греки согласились на все, чего Олегъ хотѣлъ, и заплатили огромную дань. — Олегъ повѣсилъ свои щитъ на воротахъ Цареградскихъ въ знакъ побѣды, и пошелъ назадъ въ Русскую землю и пришелъ къ Кіеву, везя съ собой множество золота, шелковыхъ тканей, и винъ и плодовъ и всякихъ украшеній. Народъ дивился и прозвалъ Олега вѣщимъ…. Заключенъ былъ съ Греками мирный договоръ.
Олегъ продолжалъ княжить со славою. Надо тебѣ сказать, что еще прежде спрашивалъ Олегъ кудесниковъ или волхвовъ, т. е. волшебника, ворожею, который умѣлъ отгадывать: отъ чего ему умереть? Одинъ кудесникъ отвѣчалъ ему: Князь! конь твой, котораго ты любишь и на которомъ ѣздишь, — отъ него тебѣ умереть. Олегъ подумалъ и сказалъ: если такъ, то никогда на него не сяду, и больше и видѣть его не хочу. Онъ велѣлъ взять коня, кормить его и не выводить къ нему. Прошло нѣсколько лѣтъ. Олегъ пошелъ на Грековъ походомъ, какъ я разсказалъ, и воротился со славою въ Кіевъ; прошло еще четыре года, и Олегъ вспомнилъ про своего коня и призвалъ главнаго конюха. Гдѣ конь мой? спросилъ онѣ его. Конь твой умеръ, отвѣчалъ конюхъ. Олегъ посмѣялся и сказалъ: не право говорятъ кудесники и ложь всѣ слова ихъ; копь умеръ, а я живъ. И велѣлъ Олегъ осѣдлать себѣ коня: хочу видѣть кости его, сказалъ онъ и поѣхалъ. Онъ пріѣхалъ на мѣсто, гдѣ лежали гнилыя кости его любимаго коня. Олегъ слѣзъ съ сѣдла и смѣясь сказалъ; отъ этого ли лба мнѣ умереть, сказалъ и ступилъ ногою на лобъ; въ это время выползла оттуда змѣя и ужалила его въ ногу. Олегъ сдѣлался боленъ, отъ того и умеръ.
Игорь сталъ княжить послѣ Олега. Древляне поднялись на него войною, но Игорь побѣдилъ ихъ и обложилъ данью больше прежней. — При Игорѣ появились Печенѣги, дикой народъ, Азіатскаго племени. Сперва они заключили миръ съ Игоремъ, а потомъ онъ принужденъ былъ воевать съ ними. Спустя довольно времени Игорь пошелъ на Грековъ. Жестоко поступали тогда невѣрные Русскіе въ землѣ Греческой, и Богъ наказалъ ихъ. Греческое войско окружило ихъ, и послѣ долгой и упорной битвы Греки побѣдили. Русскіе бросились въ лодки и поплыли назадъ; но Греки встрѣтили ихъ и на морѣ съ огнемъ, который только Греки умѣли составлять. Этотъ огонь стали они пускать на Русскія лодки, и много Русскихъ погибло, а другіе едва вернулись домой. Но спустя года два-три Игорь опять собралъ большое войско, нанялъ Печенѣговъ и опять пошелъ на Грековъ, и въ ладьяхъ и на коняхъ. Услыхавъ объ этомъ, Корсунцы, т. е. Херсонцы (городъ Херсонъ теперь нашъ, а тогда былъ Греческій), послали къ Императору, царю Греческому, Роману сказать: идутъ Русскіе, нѣтъ числа имъ, корабли море покрыли. Болгаре тоже послали вѣсть Грекамъ: идутъ Русскіе и наняли себѣ Печенѣговъ. Тогда Царь Греческій послалъ къ Игорю сказать, что онъ готовъ дать ему дань такую, какъ Олегу, даже больше. Игорь созвалъ свою дружину и сказалъ имъ рѣчь царя. Если такъ говоритъ царь, сказала дружина, такъ чего же намъ лучше: не бившись взять золото, серебро и шелковыя ткани. Какъ знать, кто одолѣетъ: мы ли, они ли; кто съ моремъ въ совѣтѣ? Не на землѣ ходимъ, а по глубинѣ морской: тутъ всѣмъ общая смерть. — Игорь послушалъ дружнны, взялъ у Грековъ золото и шелковыя ткани на все войско и воротился въ Кіевъ; въ слѣдующій же годъ заключенъ у Русскихъ съ Греками мирный договоръ.
Дружина Игорева видно недовольна была своею добычею, она сказала Игорю: Свѣнельдовы (Свѣнельдъ былъ одинъ изъ воеводъ Игоревыхъ) воины одѣлись и оружіемъ и платьемъ, а мы наги. Пойдемъ, князь, съ нами за данью, и ты добудешь, и мы. Игорь послушалъ и пошелъ къ Древлянамъ за данью, насильно сбирая съ нихъ лишнюю дань. Собравши дань, пошли они въ свой городъ; возвращаясь, Игорь раздумалъ и сказалъ своей дружинѣ: ступайте съ данью домой, а я пойду назадъ, еще посбираю. Отпустивъ дружину, Игорь съ малымъ числомъ воиновъ возвратился къ Древлянамъ, желая добыть еще больше. Услыхали Древляне, и посовѣтовавшись съ княземъ своимъ Маломъ, сказали: если волкъ повадится ходить въ стадо, то все стадо перетаскаетъ, пока не убьютъ его; такъ и этотъ: если его не убьемъ, то онъ всѣхъ насъ погубитъ. — Что идешь къ намъ? послали сказать Игорю Древляне; ты взялъ всю дань. Игорь не послушалъ ихъ. Древляне вышли изъ города Искоростеня и убили Игоря и дружину его. Жена его Ольга была въ Кіевѣ съ маленькимъ сыномъ Святославомъ. — Древляне сказали: мы убили Русскаго (т. е. Кіевскаго) князя; выдадимъ его* жену Ольгу за нашего князя Мала замужъ, и возьмемъ и Святослава, и сдѣлаемъ съ нимъ что намъ будетъ угодно. — Рѣшивъ такъ поступить, Древляне выбрали почетныхъ людей числомъ 20 и отправили на лодкѣ по Днѣпру въ Кіевъ къ Ольгѣ. — Сказали Ольгѣ, что пришли Древляне. Ольга позвала ихъ: добрые ли пришли гости? сказала имъ Ольга. Да. княгиня, отвѣчали Древляне. Скажите, для чего пришли вы сюда? спросила ихъ Ольга. Древляне сказали: насъ прислала Древлянская земля съ такими словами: мы убили твоего мужа, ибо твой мужъ былъ какъ волкъ, все грабилъ и отнималъ у насъ, а наши князья добрые, они устроили Древлянскую землю. Пойди замужъ за нашего князя Мала. — Люба мнѣ рѣчь ваша, сказала Ольга; мужа своего ужъ мнѣ не воскресить, но я хочу васъ почтить завтра передъ своими людьми, а теперь ступайте въ свою ладью и гордо ляжьте въ ней; я завтра пошлю за вами, а вы скажите: не идемъ на коняхъ и пѣшіе не идемъ, несите насъ въ ладьѣ; васъ и понесутъ. — Древляне ушли. — Худыя были тогда времена, милая племянница, люди жестоко поступали другъ съ другомъ, мстили, врагамъ не прощали. Слова Ольги были только хитростью. Хорошо, что она любила своего мужа, но она ужасно за него отмстила. Древляне не догадались, что она хитритъ съ ними. На другой день пришли Кіевляне къ посламъ Древлянскимъ, говоря: Ольга зоветъ васъ на великую честь. Послы Древлянскіе сказали: не идемъ ни на коняхъ, ни на повозкахъ и пѣшіе не идемъ, несите насъ въ ладьѣ. Дѣлать нечего, отвѣчали Кіевляне, нашъ князь убитъ, а княгиня хочетъ идти за мужъ за вашего князя, и понесли ихъ въ ладьяхъ. На дворѣ Ольги была выкопана огромная яма. Кіевляне бросили туда пословъ съ ладьею. Ольга велѣла убить ихъ. — Ольгѣ было мало этого; она послала Древлянамъ сказать: если вы точно просите меня, то пришлите самыхъ знатныхъ людей, пусть приду я въ великой чести къ вамъ замужъ за вашего Князя, а то Кіевляне меня не пустятъ. Древляне послушались, выбрали лучшихъ мужей, которые управляли Древлянскою землею, и послали къ Ольгѣ. И эти послы были убиты. — Ольга опять послала къ Древлянамъ сказать: теперь я иду къ вашъ; устройте пиръ большой, приготовьте меду въ томъ городѣ, гдѣ вы убили моего мужа, чтобъ я могла поплакать на его могилѣ и сотворить тризну своему мужу. — Древляне приготовили пиръ, наварили меду. Ольга, взявъ немного дружины, скоро пришла къ Древлянамъ, плакала на могилѣ своего мужа, велѣла своимъ людямъ насыпать высокую могилу и потомъ сотворила тризну. Послѣ того сѣли Древляне пировать и пить, а своимъ воинамъ Ольга велѣла прислуживать Древлянамъ. Древляне спросили однако: гдѣ дружина наша, которую мы посылали за тобою? Идутъ вслѣдъ за мною съ дружиной мужа моего. Когда Древляне упились медомъ, Ольга отошла въ сторону и велѣла своей дружинѣ рубить Древлянъ. Ихъ изрубили множество. Ольга воротилась въ Кіевъ и собрала войско противъ Древлянъ.
Собравъ войско, Ольга съ маленькимъ сыномъ своимъ Святославомъ пошла противъ Древлянъ. Древлянское войско вышло имъ на встрѣчу; когда сошлись полки между собою, маленькій Святославъ бросилъ копье въ Древлянъ, копье пролетѣло сквозь уши лошади и ударилось ей въ ноги. Свѣнельдъ и Асмолдъ военачальники Игоревы крикнули: князь уже началъ; дружина! за княземъ! И Кіевляне ударили на Древлянъ, побѣдили ихъ и обратили въ бѣгство. Древляне затворились въ своихъ городахъ. Ольга устремилась къ Искоростеню, ибо Искоростенцы убили ея мужа, и стала около города съ сыномъ своимъ. Древляне Искоростенскіе, зная, что сами убили князя, зная, что ждетъ ихъ, если предадутся, крѣпко оборонялись изъ города. Цѣлое лѣто прошло, а Ольга не могла взять города, и придумала поступить такимъ образомъ: она послала въ городъ сказать жителямъ: до чего вы хотите досидѣть? всѣ ваши города мнѣ передались сами, согласились платить дань, обработываютъ свои нивы и землю. А вы хотите измереть отъ голода, не соглашаясь на дань. — Древляне сказали: мы бы рады согласиться на дань, но ты хочешь мстить за своего мужа. Ольга отвѣчала: я ужъ мстила за обиду мужа своего два раза, когда ко мнѣ приходили въ Кіевъ Древлянскіе послы, а въ третій разъ, когда творила своему мужу тризну; теперь ужъ не хочу мстить, но хочу брать съ васъ дань по малу: умирясь съ вами, пойду назадъ. — Древляне сказали: чего хочешь отъ насъ, рады дать тебѣ медомъ и мѣхами. Ольга отвѣчала: теперь нѣтъ у васъ ни меду, ни мѣховъ; но я прошу у васъ малаго: дайте мнѣ отъ двора по три голубя, да по три воробья. Я не хочу налагать на васъ тяжкой дани, какъ мой мужъ; ибо вы изнемогли въ осадѣ. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .