Отравление, в виду своего скрытого действия, вызывающего смерть человека без видимых признаков насилия и объяснимых причин, считалось в прежнее время действием нечистой силы, а самое преступление вменялось в вину независимо от его результатов, как вступление в союз с дьяволом. С отпадением мистического взгляда на О., оно, тем не менее, осталось в большинстве современных законодательств квалифицирующим признаком убийства, в виду его особой опасности, усугубляемой трудностью установления наличности некоторых ядов, легкостью выполнения и особой злостности преступной воли, действующей скрытно, нередко под личиной любви, дружбы и т. д. и в большинстве случаев требующей сложных приготовлений. Наше действующее право (Улож. наказ., ст. 1453, 1455) указывает на О. как на способ действия, отягчающий ответственность (за убийство с обдуманным заранее намерением или умыслом — каторжные работы от 15 до 20 лет или без срока, за убийство умышленное, но без обдуманного заранее намерения — каторжные работы от 15 до 20 лет). О. считается совершившимся не тогда, когда дана отрава, а когда от нее последовала смерть. По уложению 1903 г. О. также признается способом действия, усиливающим ответственность за убийство до каторги без срока или на срок не ниже 10 лет (ст. 455). Особым видом О. является бросание в воду ядовитых веществ с намерением лишить кого-либо жизни, караемое как обыкновенное О.