НЭС/Национальный вопрос

Национальный вопрос
Новый энциклопедический словарь

Словник: Нарушевич — Ньютон. Источник: т. 28: Нарушевич — Ньютон (1916), стлб. 108—112 ( скан ) • Даты российских событий указаны по юлианскому календарю.

Национальный вопрос — вопрос о мирном сожительстве различных народностей (национальностей); тот же вопрос в применении к одной какой-нибудь народности (польской, еврейской, грузинской и т. д.), есть вопрос об уравнении данной народности в политических и национальных правах с национальностью, господствующей в данном государстве. Ни в древности, ни в средние века Н. вопрос не существовал: он возник только по образовании современных наций (см. Нация), сперва в форме стремления к созданию национальных церквей (см. Галликанизм, XII, 479; Гуситство, XV, 324). Государство слагалось в новое время независимо от образования наций, включая в себя различные нации и не признавая национальных прав. Не знала Н. вопроса Европа, созданная Вестфальским миром. Просвещенный абсолютизм XVIII в., в известных пределах признававший свободу личности, совершенно не считался с национальностью; даже лучшие его представители, как Иосиф II, сознательно стремились, даже насильственными мерами, к ассимиляции не-господствующих народностей с народностью господствующей. Дипломаты на венском конгрессе 1815 г. перекраивали границы государств, действуя во имя принципа легитимизма (см. Легитимитет, XXIV, 232), исключавшего принцип свободы национальностей. После венского конгресса в тех государствах, на территории которых жили разные народности, правительства по большей части признавали национальные права за господствующей народностью и не признавали их за другими. В Австрии мадьяры и славянские народности были в положении народностей угнетенных; их язык не был равноправен с языком немецким. В 1860-х гг. Австрия расширила права национальностей, но Венгрия, добившаяся в 1867 г. положения государства, связанного с Австрией лишь узами реальной унии, начала теснить живущие на ее территории славянские народы едва ли не хуже, чем когда-либо теснила их Австрия. В России ни одна народность, кроме великорусской, до сих пор не пользуется национальными правами. В государственных учебных заведениях преподавание на местных языках почти не существует; в частных оно либо только терпелось, либо, до издания закона 1914 г., вовсе не допускалось. В суде, за некоторыми местными исключениями, господствует язык исключительно русский; лица, не знающие его, должны говорить с судом исключительно через переводчика. Аналогичные условия господствуют в Пруссии по отношению к полякам. Культурно-национальные стеснения бывают связаны с стеснениями политическими (ограничения в приеме на государственную службу, в избирательных правах, в праве владения землей и т. д.). Напр., в Пруссии в 1908 г. был проведен закон о принудительном выкупе у польских землевладельцев их земель для заселения их немцами, в целях германизации польских земель. В исключительно стесненном положении долгое время находились во многих странах, а в России находятся по настоящее время евреи. Вполне разрешенным Н. вопрос может считаться (из стран с смешанным населением) лишь в Швейцарии и Бельгии, где все национальности пользуются вполне равными правами в школе, суде, вообще в государстве. Между тем Н. вопрос был выдвинут на очередь еще французской революцией. Прежде всего он был поставлен в Италии и в Германии, где возникло движение в пользу объединения итальянского и немецкого народов в одно государство на национальном начале, т.-е. в пользу создания национальных итальянского и германского государств, в которых итальянская и германская нации (в социологическом смысле этого слова) совпадали бы с итальянским и германским народами (в государственно-правовом смысле; см. Нация). Оба эти движения были созданы демократическими элементами этих стран; лозунгом их было: через единство к свободе. Движение направлялось как против владычества иностранцев (в Италии против австрийцев), так и против собственных династий и связанных с ними высших классов. Это движение, пройдя чрез ряд революций и войн, закончилось торжеством идеала национального государства почти в полном объеме, особенно в Италии, где в одно королевство объединились все итальянцы (за исключением очень небольших территорий, оставшихся под властью Австрии и Франции). В Германии это стремление осуществлено в менее полном объеме, так как пришлось отказаться от австрийских немцев, которые в состав Германской Империи не вошли (точно так же, как от немцев Швейцарии и России, которые, впрочем, все время стояли вне движения); с другой стороны, в состав Германской Империи вошли, хотя и не в очень значительном числе, чуждые немцам в национальном отношении поляки, датчане, эльзас-лотарингцы. Однако, торжество национального движения в Германии было скорее внешним, формальным, чем действительным. Произошло это потому, что осуществление национального государства из рук демократии взяли в свои руки прусская королевская власть и Бисмарк; и созданное ими национальное государство не было ни демократическим, ни свободным, по крайней мере, в той мере, в какой этого желали инициаторы движения. Национальное движение из демократического обратилось таким образом в консервативное, дворянско-буржуазное. В первую же половину XIX в. и в других странах началось пробуждение к политической жизни различных народов, до тех пор бывших подавленными. В Австрии потребовали себе политических прав мадьяры, чехи, потом другие славянские народности; одно из сильных национальных движений в Австрии в первую половину XIX в. представляет из себя иллиризм (XIX, 198). Поляки не примирились с разделами Польши и стремились к восстановлению национального польского государства. В Турции пробудились греки, румыны, сербы, позднее болгары, армяне, египтяне, еще позднее, уже в XX в., албанцы, арабы. В России, кроме поляков, стали требовать себе политических и национальных прав малороссы, грузины, армяне, татары, евреи; в Англии ирландцы и т. д. В Финляндии, которая находилась в общей политической зависимости от России, имелись две народности: шведы и финны, из которых первая, господствующая, не признавала национальных прав второй. Демократическое движение, созданное старофиннами и в особенности младофиннами, принудило шведов к уступкам, и после 1905 г. финны в Финляндии пользуются национальными правами на равных началах со шведами. Народности, которые живут компактно на определенной территории, как, напр., поляки, чехи, мадьяры, по большей части выдвигают требование национального государства; народности, рассеянные среди других народностей, добиваются, по крайней мере, национального равноправия, которое дало бы им возможность защищать и развивать свою национальную культуру, — т.-е. обыкновенно, прежде всего, признания права их языка в школе и суде, национальной школы, национальной церкви, равенство в политических правах с господствующей народностью. Так как в громадном большинстве случаев во главе национального движения стояла демократия, больше всего страдавшая от угнетенного положения своей народности, то национальные движения имели демократический характер, и чисто-национальные требования сочетались с требованиями демократическими — всеобщего голосования, мер в пользу крестьянства и т. д. Но имеются и исключения, когда во главе национального движения стоят аристократические элементы. — Рядом с национальными движениями национальностей подчиненных возникли национальные движения национальностей господствующих, принявшие совершенно иной характер. Национальное движение среди господствующих национальностей проявилось в разных формах. Прежде всего почти во всех странах Европы имеется антисемитизм (III, 20), — особое националистическое движение господствующих национальностей, направленное против евреев. Далее, в большей части государств имеются националистические партии, стремящиеся сохранить преобладание за господствующей национальностью и бороться с национальными стремлениями не-господствующих народностей, отстаивая их стесненное положение. Такой националистической партией являются национал-либералы в Германии; такая националистическая партия возникла в России вскоре после создания Государственной Думы (см. Правые партии); к числу таких националистических партий принадлежат почти все немецкие партии в Австрии. Совершенно своеобразное место в ряду националистических движений господствующих народностей занимает славянофильство (см.). Почти в каждом националистическом движении даже угнетенных народностей причудливым образом переплетаются стремления демократические к уравнению в правах с господствующими народностями с стремлением подчинить себе другие народности. Особенно ясно это сказалось у мадьяр в первую половину XIX в.; поэтому их стремление к освобождению вызывало антагонизм со стороны народов славянских. Этим искусно воспользовалось венское правительство, которое натравило хорватов на мадьяр, чтобы при помощи первых подавить революционное движение последних (1848—9), а затем оставить и тех, и других в прежнем угнетенном положении. То же самое явление замечается и в других национальных движениях, так, напр., поляки в русской Польше, стремясь к политической и национальной автономии, отказывают в признании национальных прав живущих в Польше евреев. Социал-демократизм признает в своей программе «право всех национальностей на самоопределение»; но в действительности, стремясь к объединению пролетариата всего земного шара в одну революционную армию, не знающую или не признающую национальных различий, он относился (особенно в первое время) отрицательно к национальным движениям, даже угнетенных народностей; он был склонен на самый факт существования различных наций смотреть как на пережиток старины и видеть в нем тормаз на пути к торжеству идеала всемирного социализма (эти идеи развиты Каутским). В Австрии социал-демократизм сперва охватил, главным образом, немецких рабочих. По мере распространения его на рабочих других национальностей эти последние начали выдвигать идею национальности, как имеющую самостоятельное право на признание и разрешение. Их теоретиком явился К. Реннер (писал под псевдонимами Синоптикус и Р. Шпрингер), который настаивал на том, что национальность имеет самостоятельное право на существование, что она очень живуча, и что уничтожение национальностей, слияние их в одну, если даже и возможно, то неизбежно приведет к обеднению человеческого духа; стремясь к сближению народов, к прекращению войн, социализм поэтому не должен стремиться к уничтожению национальностей; он должен их признавать и настаивать на защите национальной культуры каждой негосударственной народности. Для достижения этой цели Реннер выдвинул идею федерации народностей, в силу которой государство должно представлять собою федерацию не территорий, а народностей, из которых каждая должна иметь право вести свои национально-культурные дела самостоятельно. Эта идея, очень привлекательная для всех мелких народностей, но недостаточно разработанная Реннером и вызывающая много практических затруднений, возбудила большие симпатии среди евреев и других мелких народностей Австрии. Если она не является в настоящее время общепризнанной в среде австрийских социал-демократов, то, во всяком случае, разделяется очень многими из них. В Россию социал-демократизм проник сперва в своей германской форме, следовательно, с отрицательным отношением к национальным движениям. Но рядом с ним в России возникли социалистические партии, определенно выдвигавшие и национальную проблему; таковы, напр., еврейский бунд (VIII, 578), польская «партия социалистична», грузинская социалистическая федералистическая партия. Около 1905 г. в русские социал-демократические круги начали проникать и идеи Реннера, но особенно глубоко пустили они корни среди еврейских и других национальных социалистических партий. Великая мировая война 1914—16 гг. с несомненностью доказала, что как ни глубоки в человеке его национальные стремления, как ни живуча нация, но все же узы государственные крепче уз национальных. Поляки, раньше мечтавшие о восстановлении польского государства, во время войны оказались в различных лагерях. Сербы Сербии и Австро-Венгрии тоже сражались друг против друга. Война поставила Н. вопрос в совершенно новой форме, до сих пор (декабрь 1915 г.) не вполне выяснившийся. — См. Herder, «Ideen zur Philosophie der Geschichte» (в «Herders Werke»); Gobineau, «Essai sur l’inégalité de races humaines» (4 тт., П., 1853—55); L. Gumplowicz, «Der Rassenkampf» (Иннсбрук, 1883); его же, «Das Recht der Nationalitäten in Oesterreich» (Иннсбрук, 1879); F. J. Neumann, «Volk und Nation» (Лпц., 1876); A. Kirchhoff, «Zur Verständigung über die Begriffe Nation und Nationalität» (Галле, 1905); В. П. Даневский, «Системы политического равновесия и легитимизма и начало национальности в их взаимной связи» (1832); А. Д. Градовский, «Н. вопрос в истории и литературе» (в «Собр. Соч.», т. VI, СПБ., 1901); Вл. С. Соловьев, «Н. вопрос в России» (в «Собр. Соч.», т. V, изд. 2-е, СПБ., 1912); «Формы национального движения в современных государствах» под ред. А. И. Кастелянского (СПБ., 1910; сборник очень ценных статей о различных национальных движениях различных народностей в различных странах); К. Каутский, «Национальность нашего времени» (в сборнике его «Очерков и этюдов», СПБ., 1910); Р. Шпрингер, «Национальная проблема» (СПБ., 1909); Отто Бауэр, «Национальный вопрос и социал-демократия» (СПБ., 1909).

В. Водовозов. ‎