Муромцев, Сергей Андреевич — известный юрист и политический деятель (1850—1910). Родился в Санкт-Петербурге, в старинной дворянской семье, учился в 3-й московской гимназии и Московском университете, слушал в Геттингене Иеринга. По защите магистерской диссертации («О консерватизме в римской юриспруденции», М., 1875) был избран доцентом римского права, в качестве преемника Н. И. Крылова. По получении докторской степени в 1877 году (за диссертацию: «Очерки общей теории гражданского права», М., 1876) был избран профессором по той же кафедре. В 1884 году принужден был оставить университет (см. ниже). 9-летняя профессорская деятельность М. была в высшей степени плодотворна как в учено-литературном, так и в учебном отношении: М. заявил себя оригинальным мыслителем и блестящим лектором, и занял одно из первых мест в факультете, рядом с А. И. Чупровым и М. М. Ковалевским. Оценив значение кризиса в старом направлении германской юридической мысли, М. выступил на путь самостоятельного творчества в области установления основных задач и методов изучения гражданского правоведения, опираясь с одной стороны на труды Иеринга, с другой — на английские философские и социологические работы. Сильный логическим ум, широкое философское и историческое образование помогли М. достигнуть на этом пути, несколько десятилетий тому назад, таких научных результатов, которые только недавно стали находить все большее признание в Германии. Восстановив, в своей магистерской диссертации, истинный смысл творчества римских юристов, определив, в докторской диссертации, задачи как «историко-философского» или «объективно-научного», так и догматического изучения гражданского права, в его соотношении с римским правом, установив в особой книге «Определение и основное разделение права» (М., 1879), М. принялся за последовательную разработку истории римского и догмы современного права на новых, выработанных им самим основаниях. Плодом ее явились: «Гражданское право древнего Рима» (М., 1883) и «Рецепция римского права на Западе» (М., 1885). Первый из этих трудов, «вводя, как немногие, в процесс римского юридического развития» (отзыв пражского профессора Эсмарха), представляет собою попытку изобразить рост римского гражданского права во всей его полноте, в связи с внутренними факторами его и приемами творчества римских юристов. Полемика, возбужденная этим трудом, побудила М. написать тонкий методологический этюд: «Что такое догма права?», переведенный на немецкий язык Эсмархом. В «Рецепции римского права» М., проследив развитие римского права на Западе, вновь формулирует истинные задачи изучения современного гражданского права. Преподавательская деятельность М. оставила в его учениках глубокие следы; он развивал стройную, последовательную и врезывавшуюся в память схему общих юридических идей и принципов и примерами творчества римских юристов воспитывал в них чувство законности и живое сознание истинных задач правосудия. Но своим научно-философским воззрениям М. является выразителем лучших сторон англо-французского позитивизма и, в особенности, проводником его методов точного научного исследования. Близкий по своим взглядам на природу права к Иерингу, М. свободен от односторонностей и увлечений как этого юриста, так и многих его последователей. М. был склонен к психологическому объяснению исторических явлений. Формализм древнего права он рассматривал как определенное психологическое явление. В методологических своих построениях он отводит психологии первенствующее место. Наоборот, экономические процессы общественной жизни всегда стояли вне его кругозора — не в силу отрицательного отношения к экономике, а в силу его душевных склонностей. М. был юрист-гуманист. Он верил в мощь человеческой личности, человеческого разума и сознания, в добрую совесть человечества, как один из могучих двигателей развития римского и современного права, наконец, в справедливость, как самостоятельную силу. Как юрист-политик, М. неоднократно выступал сильным и убежденным защитником тесной связи права и жизни, проводя мысль о долге юриста быть носителем лучших культурных идеалов времени и, рядом с законодателем, творческим деятелем в отправлении правосудия. Залог этой деятельности М. видел в более свободном, чем допускала очень долгое время теория, положении судьи по отношению к закону и в непосредственном общении его с представителями общества в виде присяжных, присутствие которых, по мнению М., столь же плодотворно на суде гражданском, как и на суде уголовном. Идеи М. в этом направлении, изложенные, кроме указанных трудов, и в специальных статьях: «Суд и закон в гражданском праве» («Юридический Вестник», 1880, № 11), «Творческая сила юриспруденции» (ib., 1887, № 9) и «Право и справедливость» («Сборник Правоведения», II), сейчас входят все более и более в общее сознание. Не оконченными остались оригинально задуманные «Социологические очерки» М. («Русская Мысль», 1889). — Ср. В. М. Нечаев «С. А. М., как ученый и профессор» (Санкт-Петербург, 1910), и статьи-некрологи о М. в «Праве» за 1910 год А. И. Каминки, М. М. Ковалевского и других.
Начало политической деятельности М. связано с тем либеральным движением, которое развилось в конце 1870-х годов после русско-турецкой войны, в тесной связи с происходившей тогда революционной борьбой. М. был в то время председателем московского Юридического общества и редактором издававшегося при нем журнала «Юридический Вестник». Господствующая мысль, проникавшая эту его деятельность, по словам его биографа, была «подготовить профессионалов законодательства к широкой общественной реформе». Работа его в этом направлении приняла вполне планомерный характер с момента наступления так называемой эпохи «диктатуры сердца». В марте 1880 г. М. была составлена, в сотрудничестве с А. И. Чупровым и В. Ю. Скалоном, «записка о внутреннем состоянии России», подписанная 20 с лишком лицами и поданная председателю верховной распорядительной комиссии, гр. Лорис-Меликову. В записке этой были развиты следующие основные положения: «I. Главная причина болезненной формы (Террористической) заключается в отсутствии в России свободного развития общественной мысли и самодеятельности. II. Никакими репрессивными мерами искоренить зло невозможно. III. При современном положении общества, вследствие неудовлетворения многих из важнейших потребностей его, существует обильный источник для недовольства, которое, за отсутствием свободных путей для его выражения, по необходимости выливается в формы болезненные. IV. Для устранения причин широко распространенного недовольства, недостаточно одних правительственных мероприятий, но необходимо дружное содействие всех живых сил русского общества». Эту же программу М. проводил в ряде статей, печатавшихся им в основанной в 1880 году М. М. Стасюлевичем газете «Порядок». После восстановления в полной силе, при министре народного просвещения Сабурове, университетского устава 1863 года, М. принял на себя, по избранию совета Московского университета, должность проректора в самый разгар студенческих волнений в 1881 году. Он пробыл в ней несколько месяцев, стараясь умиротворить волнующуюся молодежь и энергично выступая ее защитником перед советом университета. 28 августа он был уволен от должности проректора, согласно прошению, поданному им еще в мае. После окончательного торжества реакции в 1884 году М. был лишен кафедры «вследствие сообщенных министру народного просвещения министерством внутренних дел сведений о его политической неблагонадежности». Вступив в сословие присяжных поверенных, М. продолжал свою публицистическую деятельность, несмотря на трудность цензурных условий. В 1885 и 1886 годах он вел в «Вестнике Европы» особый отдел «Писем из Москвы». «Юридический Вестник» он редактировал до закрытия его, по распоряжению администрации, в 1892 году. В 1899 году было закрыто и Юридическое общество. В 1897 году, с началом нового движения в земской среде, М. принял вновь участие, по настоянию И. И. Петрункевича, в земском и городском самоуправлении. В качестве гласного московской городской Думы он сделался главным руководителем политических выступлений московской Думы. В ноябре 1904 года М. принял участие в известном съезде земских деятелей и был одним из руководителей его большинства, предъявившего, в противность меньшинству, руководимому Д. Н. Шиповым, конституционные требования. В последующих земских съездах 1905 года М. неоднократно выбирался председателем заседаний и проявил во всем блеске председательский талант, выдвинувший его впоследствии бесспорным кандидатом на пост председателя первой Государственной думы. С учреждением в октябре 1905 года конституционно-демократической партии, М. вступил в число ее членов и выбран был в состав центрального комитета, членом которого состоял до смерти. Перед созывом Думы он принял деятельное участие в разработке партийных законопроектов и, в особенности, будущего наказа Государственной думы. Избранный в члены Думы от города Москвы, он выбран был затем председателем Думы 426 записками из 436. Как председатель Думы, он был величественной, внушительной фигурой, навсегда запечатлевшейся в истории русского парламента. Главной своей задачей на председательской трибуне М. считал, по словам его биографа, «творчество обычного парламентского права, создание той процедуры и нравов, которые явились бы непроницаемой броней парламентской свободы». Несмотря на краткость существования первой Думы, он успел прочно установить порядок и процедуру думских заседаний и думской работы. После роспуска первой Думы, М., вместе с большинством членов Думы, отправился в Выборг и там председательствовал на совещаниях, результатом которых явилось опубликование известного «Выборгского воззвания». Вместе с другими он был привлечен к суду и присужден к 3-месячному тюремному заключению, которое и отбыл в Москве в 1908 году. Лишенный, вследствие этого приговора, права избрания в Государственную думу, а также в земские и городские учреждения, исключенный затем особым приговором тульского дворянства из его среды, М. в последние годы своей жизни не мог уже участвовать в широкой политической и общественной деятельности. Он не потерял, однако, бодрости и после этих ударов. По выходе из тюрьмы, отвечая на приветы друзей, он спрашивал: «не стоим ли мы на рубеже двух политических эпох? Не открываются ли перед нами перспективы предстоящей новой работы»? Выбранный в председатели только что открытого тогда в Москве частного университета Шанявского и продолжая деятельно участвовать в заседаниях центрального комитета конституционно-демократической партии, М. до конца не прекращал и публицистической деятельности: в год своей смерти (1910) он напечатал несколько статей и произнес несколько речей на общественные темы. Публицистические статьи и речи М. изданы в пяти выпусках под заглавием «Статьи и Речи» (М., 1908—1910), им самим редактированных и приготовленных к печати. Его парламентскую деятельность см. в «Стенографических отчетах первой Государственной думы». См. сборник «Сергей Андреевич М.», под редакцией кн. Д. И. Шаховского (М., 1911; там же и полный список его работ); «Венок на могилу С. А. Муромцева» (М., 1910); сборник статей «Первая Государственная дума» (Санкт-Петербург, 1906).
А. К.