НЭС/Монолог

Монолог
Новый энциклопедический словарь

Словник: Молочница — Наручи. Источник: т. 27: Молочница — Наручи (1916), стлб. 86—87 ( скан ) • Даты российских событий указаны по юлианскому календарю.

Монолог (греч. μόνος — один и λόγος — слово) — речь наедине, произносимая действующим лицом в драме, а также рассказ или торжественное обращение к другим лицам, т.-е. два художественных явления различного порядка и различного смысла: продолжительный рассказ — естественная часть диалога, тогда как М. наедине, размышление вслух — сценическая условность, теоретически различно оцениваемая. В этом последнем смысле М. не составляет неизбежной части драмы. Древне-классическая драма не способствовала развитию М. Аристотель в своей «Поэтике», говоря о главных элементах драмы, отводит М. последнее место. Он является у древних или в виде монодрамы, или в виде лирических отступлений, вложенных в уста хора (пессимистические размышления о жизни в «Эдипе в Колоне» Софокла), или в виде рассказов так назыв. вестников (как в «Антигоне» Софокла). Иногда, впрочем, М. в современном значении слова встречается и в античных драмах, напр. в «Аяксе» Софокла. Аристотель жалуется на то, что более ранние поэты зачастую влагали в уста своих лиц М. политического характера, а современные философу драматурги — М. риторические, адвокатского пошиба. Более правильное развитие М. мог получить лишь при смене античной «драмы положения» новейшею «драмою характеров» (см. Драма), когда главным содержанием драмы стало действие, происходящее в душе человека. Даже у Корнеля и Расина встречается лирический М., явно противоречащий основам ложно-классической трагедии. Вполне свободно и сознательно пользуется М. Шекспир; в особенности богат монологами «Гамлет». М. «Быть иль не быть» до того часто выделяли из трагедии, что, по замечанию Льюиса, даже актеры перестали обращать внимание на его значение в действии и читают его так, как-будто это просто прекрасное рассуждение о жизни и смерти, излюбленное публикою. Верный взгляд на М. выказали в своих драмах Шиллер и Гёте, старавшиеся примирить «драму положения» с «драмой характеров»; у них, как и у Шекспира, М. никогда не выходит из границ характеристики действующего лица. Напр., лирический монолог Иоанны в «Орлеанской деве» Шиллера («Молчит гроза военной непогоды») — одно из самых драматических мест трагедии: на глазах зрителя из столкновения чувства долга и страсти возникает как бы ропот против небесных сил, постепенно растущий и достигающий все бо̀льшего напряжения. При дальнейшем развитии лирического элемента в европейской драме М. получил еще более важное значение, особенно в драмах романтиков первой половины XIX в. Так, байроновский «Манфред» состоит почти целиком из М.; в «Вильяме Ратклифе» Гейне, трагедиях Грильпарцера, драмах Виктора Гюго М. играет первенствующую роль. Из романтической трагедии М. перешел и в мелодраму. Русская драматургия XVIII и XIX в. отчасти отражала в себе направления европейской драмы, сообразно чему менялись взгляды авторов на роль М. В общем, русская драма не злоупотребляет М.: так, в «Борисе Годунове» Пушкина М. не выходит из пределов характеристики, а у Островского (напр., в комедии «Не было ни гроша, да вдруг алтын» М. скупца в последнем акте) М. есть в то же время монодрама. В новейшей европейской драме, под влиянием натурализма уклоняющейся от психологии и незаметно возвращающейся к типу античной драмы (на этот раз роль «рока» играют бессознательные инстинкты, «природа»), М. перестает играть существенную роль и даже совершенно упраздняется у Ибсена, Гауптмана, Стриндберга; то же замечается и у нас («Доктор Мошков» П. Д. Боборыкина, выступавшего в эпоху постановки этой пьесы и с теоретическим отрицанием М.). Это знаменует лишь реакцию против злоупотреблений лирическим элементом драмы, а отнюдь не полное упразднение М., являющегося как с точки зрения сценического эффекта, так и с точки зрения поэтических требований, одною из законных условностей драматического искусства. Вопрос только в соответствии этой условности стилю драмы: в драме романтической М. более уместен, чем в драме реальной. М. тенденциозного характера, с намеками на современность, особенно благоприятствует комедия. В греческой комедии («Аристофан») хор обращался к зрителям с так назыв. «парабасой», т.-е. беседой, не имевшей прямого отношения к действию комедии: о текущих делах республики, об общественных нравах и т. п. Роль таких «парабас» в новой комедии играют М. личностей в роде мольеровского Альцеста или грибоедовского Чацкого, или гоголевского городничего («Чего смеетесь?… над собою смеетесь!»). В особенности процветает этого рода М. в парижской комедии на «злобы дня» Дюма-сына, Сарду и др. Они влагаются в уста так назыв. «резонера» комедии, заменившего древний комический хор. Особый вид краткого и условного М. составляют так назыв. a parte — тирады, произносимые в сторону и незаметные для прочих действующих лиц.