Монархиане (μόνη ἀρχή — единое начало, т.-е. Бог) — христианские богословы III в., отстаивавшие единство лица в Боге, противники троичности. Апологеты II в. — Иустин и другие, — защищая христианство от нападок язычников, вынуждены были проводить в сознание современников мысль, что Христос есть Бог. Но Бог, сошедший на землю, «для иудеев был скандалом, а для эллинов — безумием». Иудеев апологеты вразумляют указанием на исполнение пророчеств, а эллинам разъясняют, что воззрения христиан входят в рамку философских представлений эпохи и стараются представить веру во Христа в терминах стоической философии (учение о Логосе). Это учение сослужило свою службу: многим образованным язычникам оно перебрасывало мост к христианству. Но оно имело и неудобства. Если море гностических систем (см. XIII, 823—832) грозило потопить христианство в процессе острого паганизирования, то, в сущности, к тому же могло вести и богословие апологетов. И к ним приложимо недоумение: «какая разница между Афинами и Иерусалимом, между академией и церковью, еретиками и христианами?» (Тертуллиан). Противник гностицизма, Ириней (нач. III в.), неблагоприятно относится к апологетам. Он отвергает принятое ими стоическое учение о Логосе, отказывается от всяких теорий касательно происхождения Логоса от Отца. Учение Иринея имело один существенный изъян: оно преграждало разуму доступ к уяснению отношений между лицами Троицы. Между тем, без такого уяснения учение о Троице, в виду существования политеизма, могло оказаться соблазнительным. Многие христиане предпочитали заявлять: monarchiam tenemus — держим монархию. Понуждаемая этими мотивами мысль, для устранения затруднения, пошла двумя путями: те, для кого дорога была логика, в интересах мыслимости отвергают ипостасное бытие Логоса и во Христе признают человека, в котором не воплотилось, а только действовало божество; те, для кого дорога была вера, не могли не видеть во Христе Бога и признавали его воплощением единого Отца. Эти учения отстаивали божескую монархию и потому носят название монархианских. Они все выступили на сцену в конце II и в III вв. М. первого типа называются динамистами (δύναμις — сила), так как они утверждали, что Христос есть простой человек, в котором действовала особая божественная сила. М. второго типа называется модалистами, потому что во Христе они видели самого Бога Отца, воплотившегося ради нашего спасения. Так как, согласно этому воззрению, пострадавшим оказывается Отец, то такой вид монархианства назывался еще патрипассианством (patris passio). Из М.-динамистов выдаются Феодот-кожевник (ок. 190), Феодот-меняло и особенно Павел, епископ самосатский. М.-модалисты пользовались особым влиянием в Риме и Египте. Из них наиболее известны имена Праксея, Ноэта из Смирны и еп. Савелия. Бог, учили они, есть Сыно-Отец. Он явил себя в трех лицах. Один и тот же есть Отец, один и тот же Сын, один и тот же Дух Св.; в одной ипостаси пребывают три именования, как в солнце, которое существует как одно, а действует трояко: как свет, как тепло при шарообразной форме. — См. A. Спасский, «История догматических движений в эпоху всел. соборов» (т. I); А. Орлов, «Тринитарные воззрения Илария Пиктавийского» (Сергиев-Посад, 1908).
А.