Склоняются долу солнцеподобные лики их.
И просто мрут,
и давятся,
и тонут.
Один за другим уходят великие,
за мастодонтом мастодонт...
Сегодня на Верхарна обиделись небеса. [2]
Думает небо —
дай 10 зашибу его!
Господи,
кому теперь писать?
Неужели Шебуеву[3]?
Впрочем —
пусть их пишут.
Не мне в них рыться.
Я с характером.
Вол сам.
От чтенья их 20 в сердце заводится мокрица
и мозг зарастает густейшим волосом.
И писать не буду.
Лучше
проверю,
не широка ль в «Селекте»[4] средняя луза.
С Фадеем Абрамовичем сяду играть в око. [5]
Есть
у союзников французов
хорошая пословица: 30 «Довольно дураков».
Вспомнит толпа о половом вопросе.
Дальше больше оскудеет ум ее.
Пойдут на лекцию Поссе[6]:
«Финики и безумие».
40 Иззахолустничается.
Станет — Чита.
Футуризмом покажется театр Мосоловой[7].
Дома запрется —
по складам
будет читать
«Задушевное слово». [8]
Мысль иссушится в мелкий порошок.
И когда
останется смерть одна лишь ей, 50 тогда...
Я знаю хорошо —
вот что будет дальше.
Ко мне,
уже разукрашенному в проседь,
придет она,
повиснет на шею плакучей ивою:
«Владимир Владимирович,
милый» —
попросит — 60 я сяду
и напишу что-нибудь
замечательно красивое.
<1916>
↑Журн. «Новый сатирикон», П. 1916, № 49, 1 декабря; «Все сочиненное»; «13 лет работы», т. I, Сочинения, т. I.
↑Сегодня на Верхарна обиделись небеса... — Бельгийский поэт Эмиль Верхарн погиб под колесами поезда 14/27 ноября 1916 года.
