Театръ. Сентября 15 Мининъ, отечественная Драма въ 3 дѣйствіяхъ стихами. Въ окрестностяхъ Рогожской заставы и въ Яблочномъ ряду, какъ сказываютъ, носится преданіе, якобы крестьянину Ивану Сусанину приснилось однажды, будто у Заруцкаго была дочь Марья, а у Козмы Минина шестеро сыновей, и будто Заруцкой породнился съ Мининымъ, выдавъ дочь свою за старшаго сына его Алексѣя. Сновидѣнія рѣдко бываютъ складны. Заруцкій главный предводитель Козацкихъ войскъ подъ Москвою и ровный по начальству находившимся тамъ же Князю Трубецкому и Ляпунову, до пришествія къ Москвѣ Князя Пожарскаго вѣроятно даже и неслыхивалъ, что въ Нижнемъ Новѣгородѣ живетъ мясникъ Козма Мининъ сынъ Сухорукой, уже послѣ прославившійся неутомимою своею дѣятельностію и безпримѣрною любовію къ Отечеству. Какъ бы то ни было, изъ сей несправедливой и невѣроятной исторіи надлежало сочинить Драму отечественную, нестѣсняемую никакими иноземными правилами. Задумано и сдѣлано. Вотъ содержаніе: Козма Мининъ снаряжаетъ сыновъ своихъ и собираетъ войско для освобожденія Москвы. По правиламъ Аристотеля и другихъ иноплеменниковъ, дѣйствіе, главнѣйшая часть въ драмматическомъ сочиненіи, должно быть цѣлое и совершенное, то есть имѣть начало, продолженіе и конецъ; а здѣсь, всѣ три акта содержатъ въ себѣ одни только приготовленія. Препятства, которыя обыкновенно составляютъ такъ называемый интересъ Драмы, и за которыми слѣдуетъ развязка; у нашего стихотворца состоятъ въ томъ, что Евдокія, супруга Минина, ворчитъ на своего мужа, для чего онъ разлучаетъ ее съ дѣтьми. Епизодическая, вымышленная, несбыточная и невѣроятная любовь между сыномъ Минина и дочерью Заруцкаго припутана къ драмѣ во все безъ надобности. Вообще въ разговорахъ дѣйствующихъ лицъ нѣтъ той постепенности и того порядка въ ходѣ мыслей, которыя возбуждаютъ любопытство въ слушателѣ и ведутъ его къ одной предположенной цѣли. Но все ли надобно сказать вдругъ? Оставимъ что-нибудь и для слѣдующихъ представленій сей отечественной драмы.
Сентября 22, Едипъ въ Аѳинахъ, трагедія въ 5 дѣйствіяхъ, въ стихахъ, съ хорами. Едипъ, Тезей, Креонъ, Полиникъ, Антигона принадлежатъ къ баснословнымъ временамъ Греціи. Мы невѣримъ страннымъ ихъ похожденіямъ, и несмотря на то въ трагедіяхъ принимаемъ въ нихъ сердечное участіе. Отъ чего же наши герои трагедій Хоревъ, Синавъ, Труворъ не столько дѣйствуютъ на сердце? Я думаю отъ того, что баснословная исторія древнихъ Грековъ наполнена плѣняющими воображеніе происшествіями, которымъ безсмертныя пѣснопѣнія Гомеровъ и Гезіодовъ стяжали право достовѣрности. Напротивъ того мы неимѣемъ баснословнаго вѣка; имена первыхъ нашихъ героевъ едва мелькнули въ исторіи. Подробности Едиповой жизни были въ свѣжей памяти у всѣхъ Грековъ; мудрено ли, что Софоклъ составилъ изъ нихъ двѣ превосходнѣйшія трагедіи, и что восхищалъ ими такихъ людей, которые въ представляемыхъ на театрѣ дѣйствіяхъ видѣли подлинную исторію своего отечества? Намъ извѣстно, на примѣръ, что Синавъ и Труворъ пришли съ Туриномъ, что одинъ получилъ въ удѣлѣ Бѣло Озеро, а другой Изборскъ, и что оба по прошествіи двухъ лѣтѣ скончались. Гдѣ же тутъ матерія для трагедіи, и въ какихъ обстоятельствахъ находится стихотворецъ, предпринявшій растрогать зрителя происшествіями, коихъ несбыточность напоминается самыми даже именами героевъ? Отдадимъ же справедливость неистощимой изобрѣтательности древнихъ, и будемъ благодарны имъ за тѣ удовольствія, которыми прекрасные вымыслы ихъ услаждаютъ наше воображеніе. Поле Греческой миѳологіи неизмѣримо; оно обѣщаетъ богатую жатву для нашего театра, ежели только мы рѣшимся воздѣлывать его по примѣру другихъ просвѣщенныхъ народовъ. — Трагедія Едипъ въ Аѳинахъ въ нынѣшній разѣ имѣла особенную прелесть на здѣшнемъ Театрѣ: Едипа представлялъ г. Шушеринъ, бывшій нѣкогда любимцемъ Московской публики. Натуральная и свободная игра его, искусные переходы изъ одного чувства въ другое, точное выраженіе мыслей и внутреннихъ движеній, строгое наблюденіе надлежащей умѣренности суть неотъемлемыя принадлежности дарованія, которымъ г. Шушеринъ восхищалъ зрителей. Къ сожалѣнію, мы нечасто будемъ плѣняться его талантомъ; онѣ уволенъ отъ С. Петербургскаго театра съ заслуженною пенсіею, и здѣсь явился на сценѣ по нѣкоторымъ особливымъ причинамъ.
Октября 1, Лебедянская ярмарка, комедія въ 5 дѣйствіяхъ съ военнымъ Маршемъ и разными плясками. Главное названіе сей комедіи есть Обращенный мизантропъ, но она болѣе извѣстна по второму своему титулу: Лебедянская ярмарка. Правдинъ, взятый изъ Фонъ-Визинова Недоросля, послѣ разныхъ съ нимъ происшествій, разсердился на злость и пороки человѣческіе, вышелъ въ отставку и приѣхалъ жить въ Лебедянскую свою деревню, твердо рѣшившись навсегда отказаться отъ свѣта. Но тутъ выбрали его въ Предводители дворянства, а къ томужъ еще влюбился онъ въ падчерицу Гура Филатыча, дѣвочку простенькую, воспитанную въ монастырѣ, однакожъ по правиламъ Моднаго невѣжества, и смѣшную полуфранцузскимъ своимъ болтаньемъ. Надобно склонить Гура Филатыча, которой терпѣть неможетъ Правдина. Какъ быть? Для етаго выставленъ Графъ Достоиновъ, квартирующій съ полкомъ въ Лебедянскомъ уѣздѣ, и для етаго же зрители должны узнать, что Графѣ Достоиновъ любитъ Княжну и любимъ ею взаимно; что Княжна долго тосковала по Графѣ, котораго почитала убитымъ; что Княжна приѣхала въ Лебедянь съ братомъ своимъ осмотрѣть деревни и здѣсь нашла своего Графа; что у Князя есть тяжба съ Гуромъ Филатычемъ, которой неправильно завладѣлъ его землею, и что Князь отступается отъ иску и отъ земли за согласіе Гура Филатыча породнишься съ Правдинымъ. Картина жизни нѣкоторыхъ сельскихъ дворянъ, представленная здѣсь въ неприятномъ видѣ, неознаменована тѣми чертами неподражаемаго искусства, которыми Фонъ-Визинъ умѣлъ сдѣлать на вѣкъ смѣшными Простаковыхъ и Скотинина. Лебедянская ярмарка противъ воли зрителя напоминаетъ ему о Недорослѣ; въ ней говорится о Митрофанѣ Терентьевичѣ, и даже выводится на сцену Еремѣевна; а гораздо было бы выгоднѣе по возможности отдалить всѣ случаи къ сравненію.
Октября 2, Бригадиръ, комедія въ 5 дѣйствіяхъ, сочин. Фонъ-Визина. Недоросль и Бригадиръ комедіи уже старыя; до нихъ мало охотниковъ. Неутѣшительно видѣть, что образцовыя произведенія ума человѣческаго должны страдать отъ вліянія Русалокъ и подобныхъ имъ чудовищъ. Портреты Фонъ-Визиновой кисти имѣютъ можетъ быть тотъ недостатокъ, что они слишкомъ явственны, очень близко поставлены въ виду зрителя; но развѣ не съ натуры они писаны? Не видавши отъ роду лицъ, похожихъ на Совѣтника или на Бригадиршу, кто усомнится, будто нѣтъ и не было ихъ на свѣтѣ? Искусство сочинителя даетъ имъ правдоподобіе и сходство съ идеальными образцами. Но многіе ли способны замѣчать, какъ далеко простирается сія неподражаемая точность въ сходствѣ? и многіе ли знаютъ сію среднюю черту между излишествомъ и недостаткомъ, извѣстную великимъ художникамъ и образованнымъ цѣнителямъ истиннаго таланта? Въ Градинссонѣ и въ Памелѣ представлены характеры людей вѣрно и точно; обыкновенный читатель, не находя въ нихъ ничего чудеснаго, обращается къ любимымъ своимъ волшебнымъ сказкамъ и наполненнымъ невѣроятными происшествіями романамъ, а называешь Ричардсона скучнымъ писателемъ; равнымъ образомъ точные, съ натуры взятые характеры въ комедіяхъ для нѣкоторыхъ зрителей ничего незначатъ въ сравненіи съ чудесами и превращеніями Русалокъ. Они недумаютъ, что дѣти наши и внуки не по Русалкамъ будутъ судить обѣ успѣхахъ драматическаго искусства, и что Русалки останутся невыгоднымъ свидѣтельствомъ дурнаго вкуса.
Пигмаліонъ, миѳологической балетъ, соч. г-на Лефевра. Овидій въ восхитительныхъ Превращеніяхъ своихъ описалъ баснословное оживотвореніе бездушной статуи. Пигмаліонъ, славный ваятель на островѣ Кипрѣ, негодуя на распутную жизнь своихъ одноземокъ, нехотѣлъ жениться и проводилъ время въ одиночествѣ. Но сердце его не осталось спокойнымъ; Пигмаліонъ влюбился въ произведеніе искуснаго рѣзца своего, въ прекрасную статую.
Oscilla dat, reddique putat: loquiturque tenetque;
Et credit tactis digitos insidere membris:
Et metuit, prefsos yeniat ne liuor in artus.
Et modo blanditias adhibet; modo grata puellis
Munera fert…
Отсылаемъ читателя къ Овидіевому описанію всѣхъ подробностей любви Пигмаліоновой, и скажемъ только что Венерѣ угодно было оживить статую и подарить Пигмаліона нѣжною супругою. Изъ сей прекрасной басни сочинены оперы на разныхъ языкахъ балеты. Пигмаліона представлялъ самъ Лефевръ, а оживленную статую дѣв. Иванова, достойная его ученица.
[Дашков Д. В.] Московския записки. Театр / Д.Д. // Вестн. Европы. — 1811. — Ч. 59, N 19. — С. 236-241.