Мозаика.
правитьИзящныя искусства нынѣ доведены до высокой степени. — Остается думать о способахъ сдѣлать наши произведенія, неразрушимыми и сохранить ихъ отъ насильства времени. Мы трудимся для потомства; но дабы имѣть все право на благодарность его не должны ли мы позаботишься и о томъ, чтобы творенія ума и дарованій защищены были отъ порчи такими способами, которые въ будущіе вѣки послужили бы достовѣрнымъ памятникомъ нашей изобрѣтательности? Превосходнѣйшія произведенія и сами по себѣ долговѣчны однакожъ если къ тому еще они составлены изъ прочнаго вещества, то бытіе ихъ гораздо вѣрнѣе обезпеченъ, Книгопечатаніе ручается литтераторамъ, поетамъ и витіямъ за цѣлость ихъ произведеній; и когда бы сіи тонкіе листочки, на которыхъ они печатлѣютъ безсмертные памятники, были развѣяны бурнымъ дуновеніемъ времени, то вновь открытое стереотипическое искусство предохранитъ отъ погибели плоды ихъ учености и дарованій. Ваяніе, ввѣряющее произведенія свои мѣди и мрамору, не боится насильства времени; не уже ли одна только живопись останется лишенною равной выгоды? Видимъ передъ собою печальный примѣръ непрочности въ произведеніяхъ сей Музы; въ Греціи и въ Римѣ она имѣла своихъ почитателей, и конечно успѣхами своими не отставала отъ скульптуры. Сохранившіеся памятники ваятельнаго искусства заставляютъ насъ горестно жалѣть обѣ утратѣ образцовъ живописи, которымъ-бы мы не менѣе удивлялись. Древнія изображенія очень рѣдки, и сверхъ того по несчастію онѣ совсѣмъ неотвѣчаютъ тому понятію, какое мы себѣ составили обѣ ихъ совершенствѣ. Это однакожъ справедливо, что на живопись древнихъ мы смотрѣть должны не иначе какъ на стѣнныя украшенія, но въ которыхъ замѣтны правила превосходной школы. Фигуры писаны на стѣнѣ по стукатурѣ крашенымъ воскомъ, и сохранились отъ поврежденія посредствомъ особливаго состава, которой извѣстенъ былъ древнимъ, и которой по несчастію потерянъ. Что будетъ съ новыми произведеніями нашей живописи? имъ прошло едва нѣсколько сотъ лѣтъ, и уже видимъ ихъ въ состояніи, близкомъ къ разрушенію.
Живопись на свѣжей стукатурѣ (la fresque), сія истолковательница великаго ума и дарованія, сохранившая для насъ всю цѣлость рисунка и красокъ въ славныхъ произведеніяхъ Рафаеля и Микель-Анжа, нынѣ вышла изъ моды; и сія пагубная перемѣна есть слѣдствіемъ изобрѣтенія способа писать на маслѣ, способа достойно пренебреженнаго Микель-Анжемъ. Когда сей великій художникъ изображалъ на стѣнѣ удивительныя свои фигуры, мысль его, подобно Минервѣ вышедшей въ полномъ вооруженіи изъ головы Юпитеровой, при самомъ рожденіи своемъ зрѣлая и тогда же исполняемая, не имѣла нужды въ той боязливой работѣ, которая рисуетъ образчики, уничтожаетъ, поправляетъ, пишетъ снова, и которая дѣйствуетъ болѣе ощупью, нежели по вдохновенію. Сверхъ того стѣнная живопись, украшающая храмы и чертоги, долженствовала быть столь же прочна какъ и самыя зданія, не боясь ни корыстолюбія, ни прихотей моды и вообще никакихъ случаевъ, которые столь часто бываютъ пагубны для картинъ, переносимыхъ съ мѣста на мѣсто.
Нынѣ судьбу живописи мы ввѣряемъ слабой холстинѣ, измѣняющейся отъ жара, проницаемой влагою и подверженной гнилости. Правда, что при такихъ обстоятельствахъ мы имѣемъ выгоду переносишь картины съ одного мѣста на другое; не смотря на то, можно сказать утвердительно, что сія малая выгода служитъ ко вреду искусства. Отнюдь не желаемъ, чтобы любители живописи отказали себѣ въ удовольствіи собирать картины малаго размѣра; охотно даже соглашаемся, чтобы и художники посвящали время на легкія произведенія, вмѣсто отдыха отъ важнѣйшихъ трудовъ своихъ; но дозволяемъ себѣ горестно жалѣть о томъ, что холстина, и только холстина, служитъ основаніемъ для драгоцѣннѣйшихъ произведеній нашей живописи. Великіе художники иногда трудились надъ станковыми картинами; но они писали ихъ на веществахъ прочныхъ, какъ то на мраморѣ, на аспидномъ камнѣ, на мѣди, или по крайней мѣрѣ на крѣпчайшемъ деревѣ. А мы по скромности или по безпечности не хотимъ слѣдовать ихъ примѣру? Мы видимъ непрочность трудовъ своихъ, но продолжаемъ писать на холстѣ огромныя картины, и закрываемъ ими влажныя стѣны публичныхъ нашихъ зданій! Время истребитъ ихъ, на зло всѣмъ нашимъ предосторожностямъ, сверхъ того, кто увѣритъ меня, что картины художниковъ нашихъ, теперь тщательно хранимыя, черезъ нѣсколько лѣтъ не будутъ вытѣснены картинами соперниковъ ихъ, болѣе ловкихъ и болѣе счастливыхъ? Напротивъ того стѣнныя изображенія остаются неподвижны и невредимы цѣлые вѣки!
Но ежели дадимъ волю желаніямъ нашимъ и порыву своего воображенія, ежели захотимъ произведенія живописи нашей сдѣлать вѣчными; какое употребить могли бы къ тому средство? Безъ сомнѣнія мозаику; она одна небоится суровости воздуха и непогоды; ни лучи палящаго солнца, ни жестокая стужа не производятъ надъ нею никакого дѣйствія; она противится вѣкамъ и стихіямъ; она одна достойна передавать славу настоящихъ временъ будущимъ поколѣніямъ.
Искусство мозаическое есть одно изъ древнѣйшихъ и прекраснѣйшихъ изобрѣтеній человѣческой промышленности; нѣтъ сомнѣнія, что оно получило свое начало отъ живописи, которую сохраняетъ отъ поврежденія прочностію своего состава. Не входя въ етимологическія изслѣдованія о словѣ мозаика, которое одни производятъ отъ Еврейскаго, другіе отъ Греческаго языка, а иные наконецъ, слѣдуя названію, отъ имени славнаго художника Муси, отсылаемъ желающихъ къ любопытному сочиненію ученаго Фуріетти о семъ искусствѣ (de musivis).
Мозаика, которая при началѣ своемъ была не иное что какъ соединеніе маленькихъ кусочковъ разноцвѣтнаго мрамора на гладкой поверхности, имѣющее видѣ какой-либо вещи, вѣроятно стала извѣстною съ тѣхъ поръ, какъ найденъ способъ разрзывать мраморъ на мѣлкія частицы, которой у Плинія названъ изобрѣтеніемъ importuni ingenii. Сими частицами мрамора начали устилать полы[1], и когда соединеніемъ разноцвѣтныхъ кусочковъ изображаемы были предметы, то сія работа называлась vermiculatum или musivum и это разумѣемъ мы подъ общимъ именемъ мозаики.
Нему приписывать изобрѣтеніе сего искусства? Египтянамъ, Ассиріянамъ, Персамъ, или Грекамъ? Извѣстно, что мозаика во время глубокой древности была въ употребленіи у Египтянъ, и что они весьма хорошо умѣли обработывать мраморъ и другіе крѣпкіе камни, коими украшали внутренность и наружность своихъ памятниковъ; но вѣроятно, что Египтяне не довели мозаики до высоты изящества, ибо они все только изобрѣтали, предоставляя другимъ народамъ славу доводить до совершенства ихъ изобрѣтенія. Первыя произведенія истинной мозаики надлежитъ приписывать Персамъ; ибо, кромѣ что они были искусны разсѣкать мраморѣ, земля ихъ скрывала въ себѣ многіе роды сего камня, драгоцѣннаго сколько по своей плотности, столько по яркости и разнообразію красокъ. Сверхъ того имѣя живое, расположенное къ роскоши воображеніе, они должны были присвоить себѣ родѣ украшенія не менѣе великолѣпной какъ и прочной. Искусство сіе, по всей вѣроятности, отъ Персовъ перешло къ Ассиріянамъ, а отъ нихъ къ Грекамъ, которые уже довели его до совершенства. Мы можемъ судить о немъ по одному изображенію мозаическому, нынѣ существующему, которое безошибочно приписать можно упоминаемому Плиніемъ Греческому художнику Созу. Въ самомъ дѣлѣ описаніе мозаической картины его, представляющей двухъ голубей, сидящихъ на краю вазы, очень близко къ той, которая въ 17З7 году найдена въ Адріановой виллѣ; сей драгоцѣнный остатокъ древней мозаики, совершенно сходный съ живописью, достаточно показываетъ, до какой высокой степени изящества искусство сіе доведено было; а частицы самаго крѣпкаго мрамора, изъ коего составлена картина, столь мѣлки, что на пространствѣ одного квадратнаго дюйма считается ихъ болѣе двухъ сотъ.
Сказано выше, что сначала употреблялись камни и разноцвѣтной мраморъ для составленія мозаическихъ изображеній; послѣ замѣнили ихъ финифтью или стекломъ разноцвѣтнымъ; та и другая работа требуетъ одинакаго искусства въ расположеніи: только для мраморной мозаики нужно болѣе внимательности и времени, ибо надлежитъ выбирать изъ безчисленнаго множества кусочки разныхъ цвѣтовъ и постепенныхъ оттѣнковъ, между тѣмъ какъ финифть даетъ желаемый цвѣтъ, самой сильной и яркой. Но за то уже краски финифти не могутъ быть столько согласны.
Мозаика вошла въ употребленіе въ Римѣ уже въ послѣдніе годы республики, когда съ великими издержками перевезены были изъ Персіи, изъ Нумидіи, изъ Фригіи и изъ Египта мозаическія произведенія, которыя возбудили въ Римлянахъ удивленіе и желаніе подражать онымъ. Немедленно выписаны изо всѣхъ странѣ мраморныя глыбы и призваны Греческіе художники, которые тогда же завели въ Римѣ мозаическую школу. Искусство сіе мало по малу водворялось въ новомъ своемъ отечествѣ, и доведено до высокой степени совершенства при Императорѣ Адріанѣ, которому оно очень полюбилось. Открытые въ наше время въ увеселительномъ домѣ сего Императора мозаическіе остатки служатъ доказательствомъ, что пышныя описанія и похвалы Стаціевы справедливы. Мозаика процвѣтала у Римлянъ въ первые два вѣка правленія Императоровъ; но при Септиміи-Северѣ начала она клониться къ упадку вмѣстѣ съ другими искусствами; однакожъ въ Италіи не переставали заниматься мозаикою при Галліенѣ, Авреліанѣ и ихъ преемникахъ. Не остановимся ни надъ издѣліями Константинова вѣка, ни надъ изображеніями, которыя и теперь еще видны въ Равеннскихъ церквахъ, построенныхъ въ 4 мъ и въ 5 мъ столѣтіяхъ. Гоѳы, ревностные подражатели Римлянъ въ ободреніи художествъ, нѣсколько уважали и мозаику; и Ѳеодорикъ, сдѣлавшись Королемъ Италіи, приказалъ устроить мозаическій полъ въ церкви Св. Маріи въ Равеннѣ. Смѣю думать, что тѣ ошибаются, кои истребленіе Римскихъ памятниковъ приписываютъ Гоѳскимъ Государямъ; ибо сіи Государи не только издерживали большія суммы на возстановленіе зданій въ Римѣ, но даже карали разрушителей. А что изящныя искусства въ сіе время не удержали своего блеска, тому были другія причины, исчисленіе коихъ не почитается здѣсь нужнымъ. Въ шестомъ столѣтіи мозаикою занимались въ Константинополѣ по желанію Императора Юстиніана; онѣ повелѣлъ украсить куполѣ Св. Софіи мозаическою работою, въ которой особливаго примѣчанія достойны выборъ и красота камней, но не чистота рисовки. Къ сему времени относить должно и начало мозаической живописи по золотому полю, употребляемой въ наше время для украшенія Греческихъ церквей. Въ седьмомъ вѣкѣ Папы Гонорій, Северинъ и преемники ихъ заставляли работать мозаическихъ художниковъ даже до десятаго вѣка, то есть до совершеннаго уничтоженія художествъ на западѣ, ибо въ одиннадцатомъ столѣтіи Дезидерій, Аббатъ горы Кассина, принужденъ былъ вызвать изъ Константинополя мастеровъ для мозаической работы. Послѣ того опять явилась мозаика въ Италіи, а особливо въ Венеціи, истинной колыбели сего искусства; ибо тамъ научился ему Флорентинецъ Андрей Рафи у Грека Аполлонія, и завелъ потомъ въ отечественномъ своемъ городѣ школу, изъ которой вышли Гаддо-Гадди, Вичино-Пизано, Алессіо Балдовинетти и многіе другіе. При имени Балдовинетти вспоминаемъ объ отвѣтѣ ученика его Граффіоне Лаврентію Медицису, которой хотѣлъ внутренность купола въ одномъ зданіи украсить стукатурою и живописью, да у васъ нѣтъ искусныхъ художниковъ для етаго дѣла!" сказалъ ему Граффіоне. — О! деньги родятъ намъ художниковъ! возразилъ Медицисъ. «Нѣтъ, Лаврентій!» отвѣчалъ Граффюне: «не деньги раждаютъ художника, но художникъ дѣлаетъ деньги.» Отвѣтъ остроумной, хотя впрочемъ не во всѣхъ отношеніяхъ справедливый.
Достойно примѣчанія, что мозаика, получивъ начало свое отъ живописи, по возрожденіи своемъ оказала равную услугу своей матери. Какъ будто опасаясь, чтобы живописное искусство неутратилось, для лучшей прочности поспѣшно трудились надъ грубыми опытами мозаической работы, и опыты сіи послужили образцами для Италіянскихъ живописцовъ. Впрочемъ всѣ сіи произведенія были очень посредственны; и ежели послѣ возносились оныя выше къ совершенству, то не отъ чего другаго какъ отъ постепенныхъ успѣховъ самой живописи; и какъ мозаика просто снимала картины живописцовъ, то по мѣрѣ усовершенствованія сихъ картинѣ и самыя копіи приближались къ совершенству. Мозаика озарилась въ Римѣ новымъ блескомъ при Папѣ Бенедиктѣ XII, и въ сіе-то время дарованія извѣстнаго Джіотто, съ помощію Мемміо и Петра Гаваллина произвели славную картину, на которой изображена ладья Св. Петра, носимая волнами, картину вновь передѣланную тщаніемѣ Кардинала Барберино и поставленную въ паперти Св. Петра, гдѣ и теперь находится. Въ концѣ пятьнадцатаго вѣка Грилландаіо совершилъ изо Флоренціи великолѣпную мозаическую изъ стеклянныхъ частицъ картину, приобрѣвшую имени художника отличную славу. Скоро послѣ того, по мѣрѣ усовершенствованія рисовки, мозаическія картины становились чище и соединеніе въ нихъ цвѣтовъ гораздо правильнѣе. Число хорошихъ мозаистовъ время отъ времени увеличивалось вмѣстѣ съ числомъ хорошихъ рисовщиковъ: Флорентинецъ Салвіатти украсилъ паперть Св. Марка въ Венеціи; Тиціанъ еще болѣе усовершенствовалъ сіе искусство, управляя производствомъ работъ при той же церкви, и заставляя дѣлать мозаическія изображенія по своимъ безсмертнымъ картинамъ.
Нынѣшніе счастливые успѣхи мозаики, какъ вразсужденіи точнаго подражанія первымъ образцамъ сего искусства такъ и въ вѣрномъ изображеніи картинъ, великими художниками написанныхъ, суть плодъ мозаическаго училища, заведеннаго въ Римѣ въ семнадцатомъ столѣтіи Кавалеромъ Христофарисомъ. Славныя произведенія сіи нѣсколько уже испортившіяся, могли бы совершенно истребиться отъ влажности въ церкви Св. Петра, которая выложена вся мраморомъ и стоитъ подлѣ холма; мозаика взялась содѣлать ихъ безсмертными, и по средствомъ ея уже возрождены Призваніе Св. Петра, писанное Лефранкомъ, Срѣтеніе Господне Романелліемъ, См, Іеронимъ и Св. Севастіанъ Доминикеномъ, Cв. Петронилла Гершенемъ, Св. Еразмъ Пуссенемъ и многія другія картины.
Папы Римскіе, царствовавшіе послѣ Климента XI, поддерживали славу мозаическаго искусства. Картина Преображенія Господня, тщяніемъ Климента XII сдѣланная съ Рафаелева подлинника и украшающая одинъ изъ внутреннихъ столбовъ безпримѣрной церкви Св. Петра, почитается въ числѣ совершеннѣйшихъ произведеній новой мозаической школы.
Теперь остается мнѣ въ короткихъ словахъ сказать о механической работѣ сего искусства, какъ оная производится съ Римѣ. Мозаическіе художники, говоря собственно, суть не иное что какъ кописты; но работа ихъ дѣлаетъ ихъ почтенными не менѣе самихъ изобрѣтателей. Они должны быть искусны въ рисованьи, знать всѣ тайны свѣтло-тѣни и постепенности красокъ, дабы можно было вѣрно изобразить всякой предметъ съ картины или съ рисунка, раскрашеннаго искуснымъ художникомъ.
По симъ раскрашеннымъ рисункамъ мозаистъ разсчисляетъ количество разныхъ кусочковъ, долженствующихъ составить цѣлую картину, тщательно наблюдая всѣ оттѣнки. Искусство мозаическаго художника по большей части состоитъ въ надлежащемъ приготовленіи и точномъ раздѣленіи по цвѣтамъ упомянутыхъ кусочковъ,
Каковы бы впрочемъ они ни были, мраморные или каменные или стекляные. Они раздѣляются на большіе, средніе и малые; есть между ними четыреугольные прямые, треугольные и неправильные, но всегда съ углами, для того чтобы, можно было ими изобразить всѣ черты и округлости рисунка, и чтобы одинъ кусочекъ прилегалъ къ другому какъ можно плотное.
Приготовивши свои кусочки, мозаистъ наполняетъ ими ящики, въ которыхъ располагаетъ ихъ по цвѣтамъ и оттѣнкамъ; послѣ того беретъ потребное ихъ количество для работы на весь день; густо накладываетъ на стѣну стукатуру, составленную изъ извести, мраморнаго порошка, адрагантова клею (de la gomme adragante) и бѣлка яичнаго; чертитъ по стукатурѣ рисунокъ, беретѣ щипцомъ мраморные или стекляные кусочки и вдавливаетъ ихъ въ эту натуру, наблюдая всѣ черты и оттѣнки образца своего въ строгой точности. Напослѣдокъ картина выглаживается песчанымъ камнемъ съ водою.
Въ Парижской мозаической школѣ, состоящей нынѣ подѣ управленіемъ г. Беллони, работа надъ малыми картинами производится нѣсколько отличнымъ образомъ. На каменной или мраморной доскѣ, которая служитъ основаніемъ картинѣ, кладутъ густой слой гипса, по краямъ удерживаемый деревянною или металлическою рамою; на гипсѣ изображается рисунокъ, по которому опять вынимается гипсъ, а полое мѣсто наполняется составомъ, подобнымъ вышеупомянутому.
Мозаика употребляется и на разныя мѣлочныя издѣлія; но мы не говоримъ объ нихъ, имѣя въ виду однѣ большія картины. Прибавимъ только, что нынѣшіе художники, кажется, превзошли древнихъ по крайней мѣрѣ въ составленіи картинъ большаго размѣра: мы незнаемъ ни одного древняго памятника въ семъ родѣ столь великолѣпнаго какъ церковь Св. Петра въ Римѣ. Сіе прекрасное искусство достойно ободренія, какъ средство передавать отдаленнѣйшимъ потомкамъ и мастерскія произведенія художниковъ и знаменитые подвиги мужей великихъ.
[Фуриетти Д. А.] Мозаика: [Происхождение, мозаич. искусство в раз. странах]: (Сокращ. из Esprit de Journ.) // Вестн. Европы. — 1811. — Ч. 60, № 21. — С. 38-52.
- ↑ Греки называли ихъ lithostrota, Римляне sectilia.