За годами года проходили чредой.
Изменилась родная картина.
И дубина с сохой отошли на покой,
Их сменила царица-машина.
Припев:
Эх, машинушка, ухнем!
Эй, железная, сама пойдет,
Наладим, да смажем, да пустим.
Старый строй изменил капитал-властелин,
С корнем рвал он дворянские роды.
Мужиков и ребят из родных палестин
Гнал на фабрики, верфи, заводы.
Где дворянская жизнь, что лилася рекой?
Уж не гнутся на барщине спины,
Правит Русью купец золотою сумой,
Мужиков превратил он в машины.
Знать, английский урок не пропал - пошел впрок:
Поумнел наш российский купчина,
Лишь рабочий порой вопрошает с тоской:
«Что тяжеле - соха аль машина?»
Без дворян и бояр оказался наш царь,
Кто поддержит тебя, сиротина?
Кто опорой тебе будет в новой судьбе?
Кто заменит тебе дворянина?
Но наш царь не сплошал, он купца обласкал,
И купец ему ныне опора,
А наш русский мужик уж к машине привык,
Его гложет купецкая свора.
Но страшись, грозный царь! Мы не будем, как встарь,
Безответно сносить свое горе.
За волною волна поднялася от сна,
Люд рабочий бушует, как море.
Мы разрушим вконец твой роскошный дворец
И оставим лишь пепел от трона.
И порфиру твою мы отнимем в бою
И порежем ее на знамена.
Фабрикантов, купцов, твоих верных сынов,
Мы, как ветер, развеем по полю,
И на место нужды и несчастья рабов
Установим великую волю.
См. также одноимённые страницы.
