Литературные Опыты Якова Грота. Книга 1. Чтеніе для юношества. Гельсингфорсъ. Въ тип. наслѣдниковъ вдовы Симеліусъ. 1848. Вы 8-ю д. л. 460 стр.
Почти въ каждой книжкѣ «Отечественныхъ Записокъ» приходится говорить намъ о чтеніи для дѣтей и для юношества, по-поводу разныхъ изданій, предпринимаемыхъ съ этого цѣлью. Трудность составленія подобныхъ книгъ дѣлается тѣмъ болѣе ощутительною, чѣмъ-болѣе является неудачныхъ попытокъ въ этомъ родѣ. Многіе обвиняютъ журналы въ строгости ихъ приговоровъ относительно книгъ этого разряда; но журналы должны считать самою строгою своею обязаніностью преслѣдовать книгопродавческія спекуляціи насчетъ кармановъ родителей и головъ юнаго поколѣнія; авторы же, добросовѣстно-посвящающіе труды свои на пользу юнаго возраста, и пишущіе съ самою благородною цѣлью, сердятся на журналы зато, что послѣдніе, совершенно оправдывая цѣль, укоряютъ начинающихъ такіе труды въ незанимательности тѣхъ предметовъ, которые они выбираютъ для чтенія дѣтямъ. «Помилуйте, говорятъ они, мы имѣли въ виду самую чистую нравственность, и болѣе всего старались о вкорененіи въ нашихъ маленькихъ читателяхъ нравственныхъ правилъ». Но развѣ нравственная книга не можетъ быть въ то же время занимательна? Притомъ, нравственныя книги — только цѣль, къ которой стремился и долженъ стремиться повѣствователь; самый же разсказъ, изложеніе предмета зависитъ отъ таланта писателя. Составители же дѣтскихъ книгъ, часто люди, достойные всякаго уваженія — думаютъ, что можно талантъ замѣнить одною нравственною цѣлью и нравственными правилами… Они ошибаются. Дѣти — также публика, то же человѣчество, и въ сужденіи своемъ, въ своемъ сочувствіи и антипатіи, руководствуются тѣмъ же инстинктомъ, который въ-послѣдствіи времени прійдетъ въ сознаніе и обратится въ отчетливое и разумное сужденіе. Дайте взрослому читателю повѣсть, написанную умнымъ человѣкомъ, даже заключающую въ себѣ глубокую идею — онъ почувствуетъ въ ней недостатокъ таланта, не смотря на то, что повѣсть писана умно и авторъ ея внимательно изучилъ пріемы писать повѣсти у писателей талантливыхъ. Повѣрьте, дѣти инстинктивно чувствуютъ то же самое, и какъ для тѣхъ, такъ и для другихъ повѣсть хотя и умнаго, но безталантливаго писателя покажется сухой и вялой, не смотря на высокую нравственную цѣль ея.
Г. Гротъ, трудясь для дѣтей, только въ своихъ стихотвореніяхъ погрѣшилъ противъ того, о чемъ мы сейчасъ говорили, т. е. онъ думалъ, что его стихотворенія могутъ быть занимательны для дѣтей потому уже, что въ нихъ заключается нравственная мысль. Для кого изъ "милыхъ малютокъ будетъ интересно, на-примѣръ, слѣдующее стихотвореніе:
Маленькій кустъ.
правитьКусточекъ милый, молодой!
Ты, говорятъ, ровесникъ мой;
Но отъ тебя отсталъ
Я далеко, какъ ты ни малъ.
Ужь ты теперь даешь плоды;
Уже ты садовника труды
Умѣешь награждать:
Чего жь онъ долженъ послѣ ждать?
Хочу подобенъ быть кусту:
Теперь я только что цвѣту;
Но Боже! дай мнѣ силъ,
Чтобы и я плоды носилъ! (т. е. приносилъ.) (Стр. 68).
Это стихотвореніе болѣе понравится маменькѣ, чѣмъ ребенку, и она заставитъ его выучить это стихотвореніе наизусть. Ребенокъ же будетъ учить его долго и нехотя; между-тѣмъ, тотъ, же самый ребенокъ съ большимъ удовольствіемъ и очень-скоро запомнитъ какой-нибудь "Ночной Смотръ "или "Воздушный Корабль "Лермонтова, или «Утопленника» или «Гусара» (Скребницей чистилъ онъ коня) Пушкина. Въ этомъ виновата не нравственность — нравственные вопросы тутъ въ сторонѣ — виновата реторика и голое разсужденіе, между-тѣмъ, какъ приведенныя нами и многія другія пьесы даровитыхъ писателей занимательны для ребенка, потому-что дѣйствуютъ на его воображеніе, а не на разсудокъ, рисуютъ передъ нимъ понятную для него картину, и онъ безпрестанно переходитъ отъ страха къ смѣху, отъ печали къ радости, и пр. Словомъ, отъ поэзіи онъ требуетъ того же, чего и взрослый.
Другое дѣло проза г. Грота. Выборъ пьесъ его клонится къ тому, чтобъ развить мысль въ читателѣ и обогатить его познаніями. Въ этомъ случаѣ, свѣдѣнія, представленныя имъ, уже сами-по-себѣ занимательны, и потому дѣти, вѣроятно, прочтутъ ихъ съ удовольствіемъ и пользою. Къ нимъ особенно примѣняется то, что авторъ говоритъ въ своемъ предисловіи, именно «что его цѣлью всегда было развивать въ молодыхъ читателяхъ любовь ко всему благородному и прекрасному; въ особенности же имѣлъ онъ въ виду возбуждать ихъ къ дѣльнымъ занятіямъ, къ самоусовершенствованію, къ подражанію людямъ, отличившимся какими-нибудь заслугами». Отъ того онъ помѣстилъ нѣсколько біографій преимущественно русскихъ замѣчательныхъ людей; изъ наукъ онъ особенное вниманіе обратилъ на исторію и на изученіе природы. Нельзя при этомъ случаѣ не сочувствовать доброй цѣли автора сдѣлать понятными для дѣтей разныя идеи, которыя чрезвычайно-трудно объяснить примѣняясь къ дѣтскимъ понятіямъ. Такъ въ статьѣ «Человѣкъ и животныя», онъ старается представить послѣдовательность развитія и проявленія жизни въ природѣ, начиная отъ царства ископаемыхъ до растенія, отъ растенія до животнаго, и наконецъ, безконечную градацію послѣднихъ до человѣка. Въ другой статьѣ, подъ названіемъ «Что такое, исторія», авторъ старается истолковать своимъ читателямъ, что исторія есть «разсказъ о жизни человѣчества», и развиваетъ эту мысль очень ловко, умно и доступно для понятія дѣтей средняго возраста. Изъ біографій помѣстилъ онъ въ своей книгѣ жизнеописанія Бибикова, Паниныхъ, князя Якова Ѳедоровича Долгорукова, Румянцевыхъ — графа Александра Ивановича, — Петра Александровича (Задунайскаго) и графа Николая Петровича (канцлера); также біографію епископа Францена. Любопытна будетъ для дѣтей также статья: «Воспоминаніе о Петрѣ-Великомъ», въ которой обращено вниманіе на тѣ предметы и мѣста въ Петербургѣ, съ которыми связано воспоминаніе о великомъ строителѣ нашей столицы… Всѣ эти статьи будутъ удовлетворять любознательности ребенка, и онъ прочтетъ ихъ съ удовольствіемъ; даже не будетъ требовать отъ писателя большаго таланта, точно такъ, какъ и взрослый читатель часто читаетъ ученую статью, написанную безъ особеннаго таланта, но занимательную богатствомъ фактовъ или разумнымъ ихъ освѣщеніемъ: здѣсь интересъ иной, интересъ любознательности, хотя изъ этого еще не слѣдуетъ, чтобъ въ изложеніи науки не нужно было особеннаго таланта: сохрани насъ Богъ отъ такого заключенія!