(*) Сія статья доставлена вмѣстѣ съ предыдущею и переведена самимъ Гавріиломъ Pомановичемъ Державинымъ. Изд.
Поработитель западной Европы стоитъ уже на границахъ нашихъ. — Онъ влечетъ за собою толпы могущихъ носить оружіе недавно покоренныхъ имъ десяти народовъ, дабы повергнуть оное на насъ. — И мы должны быть игралищемъ честолюбивыхъ его замысловъ, чтобы содѣлавшись узниками его и служа ему, подавить еще другія Царства.
Такъ, минута настоящаго времени сильно угрожаетъ намъ; но она не должна устрашать насъ — учинимъ, что мужамъ достойно въ приближеніи опасности, испытаемъ съ спокойнымъ духомъ, чего бояться и чего надѣяться можно. — Разсудимъ, что мы, мы — единственно суть тѣ, которые, чтобы спасти себя, помочь себѣ можемъ. Если только въ томъ утвердимся, то да несодрогнемся идти съ непоколебимою твердостію на высочайшія жертвы за тронъ АЛЕКСАНДРА, за славу утвержденную вѣками Россіи, за личную честь нашу, за женъ, дѣтей и имущество наше!
Велико вражеское ополченіе, и болѣе можетъ быть, чѣмъ чрезъ нѣсколько тысячь лѣтъ когда либо проходило нашу часть свѣта, но оно составлено изъ скопища другъ другу чуждыхъ и другъ другу неприятствующихь. Изъ полчища, которое оружіе свое поднимаетъ скорѣе само на себя, нежели на насъ; въ которомъ нѣтъ живѣе другаго чувства. Какъ того несчастія, которымъ оно себя и отечество свое подавляетъ. — По истинѣ трудно сыскать во всемъ неприятельскомъ ополченія человѣка съ такою головою и сердцемъ, который бы не предвидѣлъ, что съ побѣжденіемъ Россіи исчезнетъ послѣдняя надежда Европы, но что лишь образованіе одно содержитъ въ совокупности сію сволочь въ грозномъ ея положеніи, и сколь легко можетъ сіе образованіе разсыпаться! Страшный оный нѣкогда завоеватель теперь нечто иное есть, какъ боецъ со спаяннымъ мечемъ. — Одна погрѣшность раздробитъ его въ куски, и онъ безоруженъ.
Напротивъ представляются ему въ противоборство Россійскія воинства, которыхъ непобѣдимую храбрость онъ часто самъ съ досадою признавалъ. Можетъ быть они и немалочисленнѣе его, къ томужъ всемѣрно утверждены единодушіемъ и воспламенены неустрашимымъ мужествомъ. — Увѣренность одушевляетъ ихъ, что они сражаются за правой дѣло, за которое только мечь обнажаться долженствуетъ; что они защищаютъ Отечество отъ иноплеменнаго поноснаго ига; что отличительно соблюдаетъ ихъ Премудрость ими предводящая. — Ибо самый тотъ вождь, который буйно похвалялся, что самую сію войну кончитъ въ краткіе дни, шатается уже нѣсколько недѣль туда и сюда предъ нашимъ воинствомъ, и ни гдѣ отъ него ничего невыигрывая, кромѣ что сообразно плану нашему ему уступаемо было. — Онъ не находитъ даже для себя той къ нападенію выгодной точки, которую ему найти желалось, и нерѣшился нигдѣ воспользоватъся ею, ежели гдѣ и представлялась.
Еслижъ онъ наступитъ на наши предѣлы, какъ онъ насъ найдетъ?
Сограждане мой! нѣсколько уже лѣтъ говорила Европа, что сей случай настать можетъ. — Онъ теперь является къ напряженному ожиданію нашему. Какой же духъ, какое свойство при ономъ мы обнаружимъ? — Поведеніе ваше въ настоящемъ времени принадлежитъ къ исторіи міра; вѣчнымъ ли оно насъ покроетъ постыднымъ мракомъ, или озаритъ имена наши непомерцающимъ сіяніемъ славы. — Конечно всякаго изъ васъ происшествіе сіе учинитъ или презрѣннымъ навѣки, или благороднымъ; почтеннымъ безсмертнымъ сыномъ Отечества.
Сограждане! кого найдетъ въ насъ непріятель?
Мужей ли несумнѣнно въ этомъ удостовѣренныхъ, что благо каждаго отъ общаго не отдѣльно. — Гдѣ погибаетъ Государство, тамъ каждый гражданинъ добыча побѣдителя. — Да встрѣтитъ же онъ на каждомъ шагѣ героевъ, одушевленныхъ рвеніемъ служить Отечеству. — Когдажъ оно къ личному вызываетъ насъ содѣйствію, — идемъ! и всякій лучше да умретъ, нежели измѣнитъ его надеждѣ. — Имѣющій что либо потребное для общаго блага да почитаетъ себя счастливымъ пожертвовать тѣмъ. — Если теперь чего для Отечества пожалѣемъ, то въ несчастномъ случаѣ сорветъ онъ съ насъ десятерицею. — Воззримъ на области, которыя по упадкѣ духа уступили ему добровольно нѣкоторую часть народнаго благосостоянія, дабы сохранить оставшееся. — Что съ ними сдѣлалось? — Среди постыднаго мира онъ обобралъ y нихъ все и цвѣтъ ихъ народа отогналъ въ несправедливыхъ войнахъ проливать кровь свою за него.
Сограждане! въ настоящемъ обстоятельствѣ да исчезнетъ всякое различіе. — Мы Русскіе! всѣ мы Русскіе, и иными быть не желаемъ! Что въ прошедшее столѣтіе возмогло Россійское воинство въ чуждыхъ предѣлахъ? a кто вступаетъ въ ихъ собственные, тотъ входитъ въ вертепы львины. — Позорное бѣгство ему только къ спасенію остается.
Мы Русскіе и готовы какъ на пепелищѣ нашемъ, такъ на полѣ брани ко всякой жертвѣ, ко всякому усилію, и даже къ самой смерти за любезнаго МОНАРХА и за спасеніе дражайшаго Отечества.