К. Д. Бальмонтъ. Змѣиные Цвѣты. М. Т-во Скорпіонъ. 1910.
Въ этой книгѣ талантливѣйшаго изъ современныхъ русскихъ поэтовъ собраны путевыя письма К. Д. Бальмонта изъ Мексики, а также впечатлѣнія, отраженія, переложенія и переводы древне-мексиканской космогонической и миѳологической литературы. О второмъ элементѣ книги мы воздержимся говорить, такъ какъ К. Д. Бальмонтъ не указываетъ источниковъ, откуда онъ беретъ свои сказанія, и, слѣдовательно, цы лишены возможности распредѣлитъ, что въ нихъ — Wahrheit и гдѣ — Dichtung. Если смотрѣть на нихъ исключительно съ эстетической точки зрѣнія, то, несомнѣнно, въ безконечномъ «цвѣтистомъ узорѣ начертаній царицы мапевъ» и т. д. попадаются цѣлыя страницы высокаго поэтическаго достоинства и разсыпано великое множество яркихъ первобытныхъ образовъ, сочностью которыхъ но лишнее попятиться отощалому воображенію нынѣшнихъ стихотворцевъ: эпосъ-то на Руси, вѣдь, совсѣмъ исчезъ. Но, все же, полагаемъ: г. Бальмонтъ лучше сдѣлалъ бы, если бы поставилъ собранный имъ матеріалъ на научный фундаментъ, болѣе прочный и удобопонятный, чѣмъ «языкъ майевъ». Знающихъ послѣдній не только въ Россіи, но и въ Европѣ, и во всемъ цивилизованномъ мірѣ не легче найти, чѣмъ бѣлаго дрозда или зеленаго волка. Перекинуть мостъ отъ такой рѣдкости къ обыкновеннымъ смертнымъ совершенно необходимо. Съ небольшимъ количествомъ толкованій и указаній по даннымъ европейской науки, много выиграли бы въ интересѣ и понятнѣе стали бы читателю Девятикратная Собака, Троекратный Олень, Семикратно Разный Воздухъ, Кровавая Раковина женщины и прочіе удивительные персонажи «Змѣиныхъ Цвѣтовъ».
«Путевыя Письма», открывающіяся выразительною датою 31 января 1905 года, къ сожалѣнію, подверглись нѣкоторымъ цензурнымъ сокращеніямъ, сравнительно съ первымъ ихъ изданіемъ въ «Вѣсахъ», что блѣднитъ ихъ политическую силу: уже не стало въ нихъ Тиртеева вопля, который вырвался въ ту злую эпоху изъ груди могучаго пойти я потрясъ многихъ, многихъ… Но и, за всѣмъ тѣмъ, очаровательны эти тридцать восемь страницъ эпистоларной прозы, лаконической и быстрой: каждое слово въ ней — лѣпное и цвѣтное, живой и мѣткій образъ: вся она гудитъ и дрожитъ жизнью. Намекомъ, кивкомъ создаются волшебныя картины, проза, наростая въ настроеніе, естественнымъ потокомъ переливается въ стихи, — и — кто бы ждалъ этого отъ возвышеннаго, патетическаго Бальмонта? — какой въ немъ богатый запасъ юмора, сколько мягкихъ улыбокъ! Прочитавъ «Путевыя Письма» Бальмонта, вы какъ будто сами въ незнакомой вамъ Мексикѣ побывали — и побывали красиво, умно, со знаніемъ, съ поэзіей… Извѣчное и несравненное очарованіе Бальмонта: онъ можетъ быть плохъ, онъ можетъ быть дикъ, онъ можетъ сердить читателя, можетъ досадливо смѣшить, по всегда и всюду онъ — онъ: сплошная цѣльность, священнодѣйствіе гордой оригинальности, порода безъ примѣсей и компромиссовъ, весь — первобытная самостоятельность глубоко сознающей себя и неуступчивой красоты.