Кукушка на суку печально куковала. «Что, кумушка, ты так грустна?»
Ей с ветки ласково Голубка ворковала: «Или о том, что миновала У нас весна И с ней любовь, спустилось солнце ниже, И что к зиме мы стали ближе?» — «Как, бедной, мне не горевать?»
Кукушка говорит: «Будь ты сама судьею: 10Любила счастливо я нынешней весною, И, наконец, я стала мать;
Но дети не хотят совсем меня и знать: Такой ли чаяла от них я платы!
И не завидно ли, когда я погляжу,
Как увиваются вкруг матери утяты,
Как сыплют к курице дождем по зву цыпляты:
А я, как сирота, одним-одна сижу,
И что́ есть детская приветливость — не знаю».— «Бедняжка! о тебе сердечно я страдаю; 20Меня бы нелюбовь детей могла убить, Хотя пример такой не редок;
Скажи ж — так-стало, ты уж вывела и деток? Когда же ты гнездо успела свить? Я этого и не видала: Ты всё порхала, да летала».— «Вот вздор, чтоб столько красных дней В гнезде я, сидя, растеряла: Уж это было бы всего глупей!
Я яица всегда в чужие гнезды клала».— 30«Какой же хочешь ты и ласки от детей?» Ей Горлинка на то сказала.
—————
Отцы и матери! вам басни сей урок.
Я рассказал ее не детям в извиненье: К родителям в них непочтенье И нелюбовь — всегда порок;
Но если выросли они в разлуке с вами,
И вы их вверили наемничьим рукам: Не вы ли виноваты сами,
Что в старости от них утехи мало вам?
↑Впервые напечатана в брошюре «Три новые басни Крылова, читанные в торжественном собрании Публичной библиотеки января 2 дня 1817 года». — СПБ., 1817. — С. 6—7.
