Забавно, что и сами Бонапартовы братья не вѣрили возможности нынѣшняго оборота вещей. Лудовикъ, за нѣсколько передъ тѣмъ, говорилъ одному изъ своихъ приближенныхъ: «О! Бурбонцы! не бывать Бурбонцамъ! они не опаснѣе моего мизинца!» Гіеронимъ, или лучше Жеромъ, до самаго побѣга изъ Парижа, велъ на зло насмѣшникамъ придворную жизнь, имѣлъ свои pétits lévers, и окружалъ себя многочисленною свитою — Нѣмцевъ, за которыми слѣдуетъ, куда бы они ни бѣжали, всеобщее презрѣніе народа.
Іосифово жалобное слово къ Парижанамъ: «Защищайтесь съ упорностію! я — я остаюсь съ вами!» Это; я кажется теперь смѣшнымъ послѣднему волосочесателю въ Парижѣ.
Люди поговариваютъ также, что справедливость обязываетъ потребовать отъ каждаго изъ братцовъ-храбрецовъ отчету, какъ они нажили свое богатство, и все не законно пріобрѣтенное обратить въ вознагражденіе окраденныхъ народовъ. Почему сыновья Господина Карла Бонапарта должны пользоваться похищеніемъ, какъ правомъ собственности?
Всѣ родственники Бонапартовы, передъ концемъ ихъ роли, накупили себѣ алмазовъ чтобы свободнѣе перенесть богатство и притомъ имѣть вѣрный капиталъ для своего содержанія; Увѣряютъ, что и самъ Бонапартъ имѣетъ 5 миліоновъ ливровъ ст. въ Англійскомѣ банкѣ. Какъ бережливъ на свое добро Корсиканецъ, небережливый на чужое!