Книжная иллюстрация вот уже на протяжении многих веков составляет особую сферу графического искусства. Неслучайно она так привлекает к себе художников, давая возможность не только глубоко интерпретировать смысл, но и раскрыть уровень мастерства того или иного автора, обращающегося к иллюстрированию книги. И естественен особый интерес к книге со стороны мастеров графики. Можно было бы, пожалуй, даже сказать, что каждый график хотел бы быть и иллюстратором книги, но не каждому это удается.
Книга продолжает привлекать к себе не только маститых художников, но и молодых авторов. Один из них — петербургский художник, график Алексей Парыгин. Он уже достаточно хорошо известен петербургским любителям искусства: член Союза художников по сек¬ции графики, участник многочисленных выставок, в том числе и персональных, его работы находятся в частных собраниях в нашей стране и за рубежом. Особое место в творчестве художника занимает графика. Он создал особую технику на основе шелкографии, которую назвал аквашелк. Интерес Парыгина к книжной иллюстрации, в силу всего сказанного выше, не случаен, поскольку продолжает искания автора в области развития и совершенствования графического языка.
Дважды Парыгину приходилось иллюстрировать поэтические сборники молодого петербургского поэта Сергея Григорьянца (Григорьянц С. Ко Святой Елене: Стихи. — СПб., 1994; Григорьянц С. Денно и нощно: Стихи. — СПб., 1996). Иллюстрирование поэтических сборников — дело достаточно сложное. Поэзия, как правило, не любит буквальности и формализма. Задача художника в данном случае — уловить дух стихотворных образов, общую идею книги, которую и передать графическим языком. Парыгин выбирает в качестве главного принципа не воплощение образов поэта, не иллюстрирование определенного стихотворения, а создание параллельного графического ряда, связанного со словесным содержанием контекстуально.
Между стихотворным текстом и графическими работами устанавливаются ассоциативные связи, но связи эти свободны, каждый читатель может устанавливать их сам, в зависимости от собственного мировосприятия и индивидуальной интерпретации предложенного текста. По сути дела, художник создает в графической форме параллельный текст, так же поддающийся трактовке, как стихотворный текст интерпретации. Это подчеркивается еще и тем, что художник использует в качестве иллюстраций серии работ, объединенных как тематически, так и в плане техники исполнения. Во многом такое решение возвращает нас к сути графики. Графическое произведение — это изображение на листе, на плоскости, это определенный знак, также как и буква и, в целом, шрифт. Единство книги, сочетающей в себе и текст, и иллюстрацию, основывается не столько на единстве содержания, сколько на принципиальном единстве подачи и восприятия материала. Такое отношение к книге со стороны художника и со стороны автора позволили им создать вполне современные издания.
В первом из рассматриваемых сборников в качестве иллюстрации используются сами по себе достаточно сложные произведения, вызывающие целый ряд ассоциаций. В них присутствуют обломки колонн, статуи, скульптурные изображения, падающая башня, фантастические птицы и т. п. Иллюстрации насыщены деталями, вписанными, при этом в жесткую и лаконичную форму, что всегда отличает графику Парыгина. Пуантилизм фона работ насыщает их дыханием времени. Это вызывает у читателя целый ряд вольных или невольных ассоциаций, воспоминаний. Приходят в движение целые культурные эпохи и пласты подсознания. Такой характер иллюстраций вполне соответствует принципу центонности в поэзии, который часто встречается в стихах Сергея Григорьянца.
Иллюстративный ряд второго сборника, при сохранении общих принципов, несколько иной. Пространство гравюр здесь строится главным образом за счет разнообразного ритма линий. Иллюстрации распадаются на два ряда: небольшие заставки с архитектурным пейзажем, и большие по размеру гравюры, на которых присутствует женский образ. В архитектурных деталях работ представлены образы храма, в частности Софийского собора в Пушкине (гравюра на обложке книги). Таким образом, в иллюстрациях появляется темы моления и вечной женственности, также вполне соответствующие стихотворным текстам.
К сожалению, в силу специфики современной ситуации, полиграфическое воплощение замыслов художника не всегда адекватно. Так, в сборнике «Ко Святой Елене» на обложке появляется не предусмотренная автором точечная рамка по периметру листа, что никоим образом не согласуется с замыслом и, к сожалению, ухудшает общий вид книги. У Алексея Парыгина еще не так много работ в области книжной иллюстрации. Однако имеющиеся работы говорят о том, что он хорошо чувствует книгу, владеет необходимыми принципами построения пространства листа. С уверенностью можно сказать, что это заявка на серьезное будущее в сфере искусства книги.