Воскресенский Г. А. Из церковной жизни православных славян: Карловицкая митрополия. Буковинско-Далматинская митрополия. Босния и Герцеговина // Богословский вестник 1899. T. 1. № 4. С. 602—621 (2-я пагин.).
ИЗЪ ЦЕРКОВНОЙ ЖИЗНИ ПРАВОСЛАВНЫХЪ СЛАВЯНЪ 1).
правитьВъ засѣданіи Архіерейскаго Собора карловицкой митрополіи въ г. Карловцахъ 24 ноября 1897 года на будимскую епархію избранъ архимандритъ беочинскаго монастыря и администраторъ будимской епархіи Лукіанъ Богдановичъ. Избраніе это высочайше утверждено 20 января 1898 г. а 1 марта въ соборномъ храмѣ въ Карловцахъ новоизбранный былъ хиротонисанъ во епископа патріархомъ Георгіемъ въ сослуженіи съ преосвященными: Михаиломъ епископомъ горно-карловицкимъ и Гавріиломъ вершецкимъ. Хиротонія и предшествовавшія ей церемоніи и обряды происходили по установленному обычаю и чинопослѣдованію. Наканунѣ хиротоніи, во время «нареченія», когда архидіаконъ объявилъ новоизбранному о рѣшеніи Собора и о высочайшей санкціи его избранія во епископа, онъ произнесъ установленную формулу: «понеже святѣйшій архіерейскій Соборъ избраніемъ своимъ судилъ меня достойна быти въ таковую службу, и его царское и апостольское королевское величество императоръ и король нашъ Францъ Іосифъ I благоволилъ избраніе сіе одобрити, — благодарю, пріемлю и ни мало вопреки глаголю». За тѣмъ слѣдовало, по мѣстному обычаю, участіе новоизбраннаго въ раздѣленіи съ прочими епископами хлѣба и въ общеніи чаши вмѣстѣ съ ними На другой день предъ литургіей новоизбранный въ обычное время полагалъ присягу и произнесъ въ слухъ церкви обширное исповѣданіе вѣры.
Новопосвященный епископъ будимскій Лукіанъ родился въ 1867 г. въ Венгріи въ г. Баи, въ купеческой семьѣ, родственной патріарху Георгію, и здѣсь же учился сначала въ основной школѣ, а потомъ и въ гимназіи, которую окончилъ съ аттестатомъ зрѣлости. Въ 1885 г. поступилъ въ Карловицкую семинарію и здѣсь въ теченіи четырехъ лѣтъ съ отличнымъ успѣхомъ изучалъ богословскія науки; потомъ два года слушалъ юридическія науки въ г. Угрѣ, въ мѣстномъ юридическомъ лицеѣ и выдержалъ съ успѣхомъ два основныхъ испытанія. Въ 1891 году приняла", по совѣту своего родственника патріарха Георгія Бранковича иноческое постриженіе въ монастырѣ Беочппѣ, и вскорѣ былъ рукоположенъ въ іеродіакона, и въ этомъ санѣ проходилъ въ г. Новомъ Садѣ (Neusatz) обязанности консисторскаго письмоводителя и законоучителя въ мѣстныхъ учебныхъ заведеніяхъ. Чрезъ годъ онъ былъ переведенъ въ Карловцы, поставленъ придворнымъ архидіакономъ и законоучителемъ гимназіи, и эту должность проходилъ до 1894 года. Въ 1895 году былъ рукоположенъ въ іеромонаха, а чрезъ годъ былъ возведенъ въ санъ архимандрита и настоятеля монастыря беочинскаго, и въ томъ же году, послѣ смерти епископа будимскаго Іереміи, былъ поставленъ администраторомъ этой епархіи.
15 марта 1898 года будимская епархія торжественно встрѣчала своего новаго архипастыря. Резиденція епископа городъ Святой Андреи разукрасился по праздничному. Было устроено нѣсколько арокъ, украшенныхъ зеленью и цвѣтами и приличными надписями, а домы расцвѣтились флагами. У воротъ епископскаго двора, примыкающаго къ главному входу въ каѳедральную церковь, владыка былъ встрѣченъ многочисленнымъ духовенствомъ и при пѣніи тропаря: Благословенъ ecu, Христо Боже нашъ, иже премудры ловцы явлей", вошелъ въ храмъ при полномъ освѣщеніи; въ алтарѣ возложилъ на себя омофоръ и митру и съ жезломъ въ рукѣ занялъ свое архіерейское мѣсто близъ праваго клироса. Мѣстный сингелъ, онъ же и секретарь консисторіи, взошелъ на солею и громко прочелъ ставленую грамату, за подписью митрополита и патріарха Георгія Бранковича, въ которой вѣрнымъ чадамъ будимской епархіи объявлялось, что повопоставленный для нихъ архипастырь избранъ единогласно освященнымъ Соборомъ карловицкой литургіи по канонамъ и установленіямъ святой православной церкви, по праву апостольскаго преемства, по обычаю мѣстной автокефальной церкви, какъ человѣкъ наиболѣе достойный, способный для высокаго служенія въ санѣ епископа, одаренный отъ Бога многими дарованіями и добродѣтелями, — что его избраніе удостоилось санкція верховной власти, и что онъ 1 марта хиротописанъ. Поэтому вѣрныя чада приглашаются вѣрно, всегда и во всемъ оказывать своему новому, законно поставленному, архипастырю послушаніе, повиновеніе и любовь, какъ обладающему въ полной мѣрѣ епископскою властію, правами, полномочіями и привиллегіями. Чтеніе граматы сопровождалось и закончилось громкимъ «живіо!» За тѣмъ былъ совершенъ благодарственный молебенъ и сказано многолѣтіе императору, собору и новопоставленному архипастырю. Послѣ многолѣтія мѣстный священникъ, исправляющій должность протопресвитера епархіи произнесъ одушевленную рѣчь и пожелалъ владыкѣ много лѣтъ здравствовать и быть для своей паствы мудрымъ правителемъ, добрымъ отцомъ и благодѣтелемъ Въ отвѣтъ на это поздравленіе преосвященный Лукіанъ въ длинной рѣчи какъ бы изложилъ программу своей будущей дѣятельности, причемъ обѣщалъ лично ближе познакомиться съ положеніемъ своей епархіи и обратить особое вниманіе на церкви, школы и религіозныя потребности своей паствы[1]. Такъ совершилась инсталляція новаго епископа. Резиденція епископа городъ Святой Андрей (въ 25 верстахъ отъ Будапешта) имѣетъ нынѣ 4 тыс. жителей, въ томъ числѣ православныхъ сербовъ болѣе 600 человѣкъ обоего пола, а всего въ будимской епархіи[2] православно-сербскаго населенія 18 тысячъ, которыя разбросаны на большомъ пространствѣ отъ Пресбурга до Фюнфкирхена средь инороднаго населенія. Небольшое число православныхъ сербовъ, живущихъ въ Св. Андреѣ, владѣетъ семью церквами, изъ коихъ нынѣ двѣ церкви приходскихъ съ двумя священниками, а прочія считаются приписными.
29 іюня 1897 года въ Карловичахъ открытъ былъ, какъ извѣстно, давно жданный сербскій народно-церковный конгрессъ, который, однако, не успѣлъ еще приступить къ рѣшенію намѣченныхъ дѣлъ, какъ былъ по высочайшему распоряженію распущенъ на неопредѣленное время. Въ сентябрѣ 1897 года венгерскій министръ-президентъ Банфи неоднократно приглашалъ къ себѣ отдѣльныхъ членовъ конгресса для выработки основаній, на коихъ могли бы возобновиться засѣданія отложеннаго конгресса, подъ условіемъ принятія правительственнаго статута[3], но всѣ эти конференціи не привели къ желательному для Банфи результату. Съ своей стороны и патріархъ, по предложенію венгерскаго правительства, приглашалъ 27 сентября для той же цѣли на конференцію до 30 депутатовъ. Но и эта конференція прежде всего согласна была въ одномъ, именно, — чтобы оставалась не прикосновенною сербская народно-церковная автономія на основаніи ІХ-и статьи закона 1868 года и хорватскаго закона майскаго 1887 года. А для обсужденія вопросовъ, касающихся внутренней организаціи, конференція избрала особый комитетъ. 14-го марта 1898 года въ Карловнахъ подъ предсѣдательствомъ патріарха Георгія этотъ комитетъ имѣлъ засѣданіе, и такъ какъ по нѣкоторымъ спорнымъ вопросамъ повидимому было достигнуто кое-какое соглашеніе между іерархіей и свѣтскими членами конгресса, то комитетъ просилъ патріарха пригласить на конференцію депутатовъ конгресса для представленія имъ обширнаго доклада о спорныхъ вопросахъ. 8 іюня состоялось подъ предсѣдательствомъ патріарха въ Карловцахъ засѣданіе конференціи, собранной для выясненія отношеній іерархіи и народа. Патріархъ, открывъ засѣданіе, напомнилъ собравшимся представителямъ народа и духовенства, что согласно постановленію конференціи, состоявшейся въ сентябрѣ 1897 года, вопросъ о соглашеніи требованій народа и желаній духовенства былъ уже предметомъ обсужденія особаго комитета и что настоящему собранію предстоитъ ознакомиться съ результатами его трудовъ Секретарь патріарха послѣ этого доложилъ собранію, что на засѣданіяхъ комитета 14 марта выяснилась въ сущности полная невозможность соглашенія партій, изъ которыхъ каждая осталась при своемъ мнѣніи. Такъ, напримѣръ, высшее духовенство категорически заявило, что оно не можетъ согласиться на старый порядокъ выборовъ представителей священниковъ. Представляя это на усмотрѣніе конференціи, патріархъ просилъ ее изыскать мѣры къ тому, чтобы сдѣлать возможною дѣятельность конгресса. Тогда баронъ Живковичъ, товарищъ предсѣдателя на конгрессѣ 1897 года, горячій защитники автономіи сербской церкви, обратился къ патріарху съ вопросомъ, обстоитъ ли дѣло конгресса по старому, т. е. продолжаютъ ли власти настаивать, чтобы первоначально конгрессъ высказался оловомъ церковномъ уставѣ и за тѣмъ перешелъ къ разсмотрѣнію очередныхъ вопросовъ. Патріархъ на это заявилъ, что конгрессъ не можетъ быть открытъ при новыхъ условіяхъ, и что, ранѣе разсмотрѣнія очередныхъ дѣлъ, онъ обязанъ высказаться о новомъ уставѣ. Тогда одинъ изъ депутатовъ открыто замѣтилъ, что въ такомъ случаѣ всѣ разговоры излишни, что народные представители никогда не согласятся на требованіе правительства, поддерживаемаго патріархомъ и высшимъ духовенствомъ. Изъ дальнѣйшихъ продолжительныхъ преній выяснилось, какую пропасть искусственно создало римско-католическое правительство между православнымъ сербскимъ духовенствомъ и его паствой. Представители народа и духовенства говорили какъ бы на разныхъ языкахъ, и въ то время, когда первые отстаивали народность православнаго сербскаго духовенства и независимость отъ свѣтскихъ властей православной сербской церкви въ Венгріи, вторые горячо отстаивали интересы правительства, и, ссылаясь на всевозможные каноны, доказывали, въ сущности, необходимость порвать тѣсную связь между народомъ и его духовенствомъ. Конечно, при такихъ условіяхъ конференція не могла ни до чего договориться, и вопросъ о томъ, когда соберется снова конгрессъ и будетъ ли онъ вообще созванъ, остался открытымъ[4]. Въ концѣ сентября 1898 года состоялась новая конференція въ Карловцахъ подъ предсѣдательствомъ барона Живковича. Присутствовало 39 депутатовъ конгресса. Послѣ обсужденія спорныхъ вопросовъ члены конференціи положили просить императора австрійскаго и короля венгерскаго Франца Іосифа I разрѣшить имъ, не затрогивая основнаго закона, приступить къ разсмотрѣнію общихъ и неотложныхъ вопросовъ[5].
Отмѣтимъ въ заключеніе о Карловицкой митрополіи нѣсколько отрадныхъ явленій въ области церковно-школьной жизни венгерскихъ сербовъ. Православная церковно-школьная община въ г. Вершецѣ, дабы удержать свои вѣроисповѣдныя школы, отказалась даже отъ всякой опредѣленно! г закономъ государственной помощи въ содержаніи этихъ школъ, которыя правительство хотѣло обратить въ коммунальныя[6]. Въ Землинѣ извѣстная благотворительница Iюліана Іованичева завѣщала 10 тыс. гульденовъ Карловицкой семинаріи на образованіе изъ процентовъ стипендій, которыя должны выдаваться окончившимъ курсъ семинаристамъ, желающимъ изучать богословскія науки въ русскихъ духовныхъ академіяхъ; кромѣ того оставила по завѣщанію 2 тыс. гульденовь землинской православной церкви Пресв. Богородицы[7]. Комитетъ послѣдняго сербскаго народно-церковнаго конгресса принялъ между прочимъ рѣшеніе, чтобы въ Карловцахъ на площади предъ домомъ патріарха выстроенъ былъ особый «народный домъ» для помѣщенія конгресса, народно-церковныхъ фондовъ, народно-церковнаго и патріаршаго архива и народно-церковнаго музея[8].
Архіерейскій Соборъ буковинско-далмаишиско-и митрополіи въ засѣданіяхъ своихъ въ концѣ 1898 года постановилъ между прочимъ: 1) выработать уставъ, копмъ опредѣлялись бы внѣшнія правовыя отношенія православной церкви въ земляхъ Австро-Венгріи и 2) ходатайствовать предъ правительствомъ объ учрежденіи одного митрополичьяго Синода для всѣхъ православныхъ епархій въ Австро-Венгріи[9].
19 сентября 1898 года высочайше утвержденъ законъ о добавочномъ вознагражденіи православному сербскому духовенству въ Далмаціи По этому новому закону, коимъ отмѣненъ доселѣ дѣйствовавшій законъ отъ 10 декабря 1887 года, священнику въ г. Задрѣ положено 800 гульденовъ, въ городахъ и мѣстечкахъ, имѣющихъ свыше 2000 жителей — 700 гульд., въ остальныхъ мѣстахъ — 600 гульд. (сравнительно съ закономъ 10 дек. 1887 г. увеличено въ двухъ послѣднихъ случаяхъ на 100 гульд. въ годъ). Равно повышены на 100 гульд. и пенсіи вышедшимъ за штатъ священникамъ, т. е. тамъ, гдѣ пенсія была въ 300 гульд., новымъ закономъ положено 400 гульд и т. д.[10].
Перейдемъ теперь къ Босніи и Герцеговинѣ 20 сентября 1898 года тѣло покойнаго митрополита дабро-боснійскаго Георгія Николаевича (ум. 8 февр. 1896 г.) торжественно по особо составленному церемоніалу перенесено изъ Сараева въ новопостроенный храмъ въ с. Блажуѣ (покойный митрополитъ былъ ктиторомъ этого храма). Ранѣе еще, 27 ноября 1897 г. сараевская консисторія открыла конкурсъ на составленіе біографіи покойнаго митрополита Георгія Николаевича, на каковой предметъ послѣднимъ завѣщано 500 гульденовъ. 8 сентября 1898 года дабро-боснійскимъ митрополитомъ Николаемъ Мандичемъ въ сослуженіи многочисленнаго духовенства совершена была закладка новаго митрополичьяго дома въ Сараевѣ, близь соборнаго храма.
Въ іюнѣ 1898 года, по сообщенію «Српскаго Віесника» (изд. въ Мостарѣ), получено было редакціей этой газеты изъ Кіево-Печерской Лавры 500 печатанныхъ на бумагѣ иконъ для раздачи православнымъ сербамъ Босніи и Герцеговины Мтотъ подарокъ кіево-печерскихъ старцевъ сильно подѣйствовалъ на измученную душу близкихъ намъ по вѣрѣ, по крови и языку правосланыхъ сербовъ, «Любовь, гордость и радость, сіявшія на лицахъ всѣхъ удостоившихся получить иконы свв. кіевскихъ угодниковъ, были безграничны, пишетъ „Српски Віесник“, — всѣ мы сердечно благодаримъ Божіихъ служителей Кіево-Печерской Лавры и просимъ помолиться Всевышнему за сыновъ Босніи и Герцеговины»[11].
«Сыны Босніи и Герцеговины», дѣйствительно, крайне нуждаются и въ молитвахъ объ нихъ къ Богу и во всякой братской помощи живется имъ очень и очень плохо. Православное сербское населеніе Босніи и Герцеговины стонетъ подъ просвѣщеннымъ управленіемъ австрійцевъ и тоскуетъ по турецкомъ игѣ, подъ которымъ, оказывается, жилось гораздо лучше и свободнѣе. И не удивительно, такъ какъ вся австрійская политика въ оккупированныхъ провинціяхъ основывается на подавленіи всякихъ проявленій свободы въ жизни православныхъ сербовъ. «Оккупаціонныя власти, пишетъ „Босанско-Херцеговачки Гласник“, помимо другихъ притѣсненій въ религіозной и общественной жизни, стремятся разогнать насъ по бѣлу свѣту, водворяя и устраивая на наши прадѣдовскія мѣста евреевъ, католиковъ разныхъ народностей, лишь бы уменьшитъ количество проданныхъ православной вѣрѣ и старинѣ сербовъ. Большая половшія почтовыхъ и телеграфныхъ чиновниковъ — чехи, которымъ наказано не принимать никакихъ корреспонденцій написанныхъ кириллицей, т е. но сербски. Требуютъ, чтобы мы писали латиницей, которую почему-то называютъ боснійскою. Никто не смѣй называться сербомъ, а боснякомъ».. Патріотическіе сербскіе журналы и газеты крайне стѣснены австрійскою цензурой и полиціей. Такъ, «Српски Віесник» лишенъ права получать письма и газеты. Объ обыскѣ въ редакціи этой газеты мы уже упоминали Издающаяся въ г. Никитичѣ, (въ Черногоріи) патріотическая газеса «Невесинье» запрещена въ предѣлахъ Австро-Венгріи. При крайне стѣснительныхъ условіяхъ австрійской цензуры (когда, напр. издаваемую въ Мостарѣ, въ Герцеговинѣ, газету приходится посылать на цензуру въ Сараевъ, въ Боснію) аккуратное изданіе журналовъ и газетъ въ Босніи и Герцеговинѣ прямо не возможно. О тяжеломъ положеніи православнаго сербскаго населенія въ оккупированныхъ областяхъ согласно говорятъ не только сербы-православные, но и сербы-магометане. Напр. извѣстный дѣятель сербъ-магометанинъ Махмедъ-ефенди Спахичъ въ газетѣ «Дубровник» одинаково оплакиваетъ какъ своихъ, такъ и православныхъ сербовъ. «Уже 20 лѣтъ прошло — говоритъ онъ — какъ радость покинула эти райскія вели. И съ концомъ этихъ 20 лѣтъ совпадаетъ 50-лѣтній юбилей австрійскаго императора. Всѣ народы Австріи поспѣшатъ поздравить его со столь долгимъ царствованіемъ, но сербы оккупированныхъ провинцій не могутъ благодарить своего временнаго цезаря». О томъ же говорятъ и нѣмецкія газеты, напр. «Deutsches Wolksblatt»[12] и наконецъ въ парламентѣ вѣнскомъ Такъ, 2 декабря 1898 г. въ австрійскомъ парламентѣ, по поводу разбиравшагося вопроса о постройкѣ новыхъ стратегическихъ желѣзныхъ дорогъ въ Герцеговинѣ, депутатъ Душанъ Балякъ произнесъ рѣчь, въ которой ярко описалъ жалкое положеніе сербскаго народа въ Босніи и Герцеговинѣ во всѣхъ отношеніяхъ, и свою рѣчь заключилъ словами: «Вмѣсто неумѣстныхъ военныхъ мѣропріятій противъ сербовъ, нужно возможно скорѣе отклонить всѣ тяжелыя причины, оправдывающія нынѣшнее неудовольствіе населенія оккупированныхъ провинцій»[13].
Не мало смущенія и протестовъ возбудилъ у боснійцевъ и герцеговинцевъ пущенный нѣкоторыми газетами слухъ, что въ 1898 году, въ годъ 50-лѣтняго юбилея императора Франца Іосифа I, Боснія и Герцеговина будутъ провозглашены собственными провинціями Австро-Венгріи. Такъ, по сообщенію газеты «Berliner Tageblatt», во время пребыванія императора Вильгельма въ Константинополѣ, тамъ будто бы принято было рѣшеніе объ окончательномъ присоединеніи Босніи и Герцеговины къ составу Габсбургской монархіи. Намѣчался уже и военный губернаторъ для вновь пріобрѣтенной Коронной Земли[14]. На тоже указывало, повидимому, спѣшно производившееся сооруженіе укрѣпленій въ Босніи и Герцеговинѣ особенно къ югу и востоку отъ Мостара. «Сыны Босніи и Герцеговины — пишетъ въ виду этихъ слуховъ „Српски Гласник“ — твердо рѣшились и поклялись Богу и совѣсти своей, что никакая сила или братская просьба не остановитъ ихъ погибнутъ на границѣ своей родины, если только она будетъ присоединена къ Австріи».
Вслѣдствіе неурожая 1897 года Боснію и Герцеговину постигло народное бѣдствіе — сильный голодъ и всегдашній спутникъ голода — тифъ и другія эпидемическія болѣзни Ужасный голодъ вынуждалъ сербовъ въ теченіе всей зимы питаться корнями растенія «козелецъ» и древесной корой. Оккупаціонное правительство не только не оказывало помощи голодающимъ, но и другимъ запрещало учреждать комитеты для сбора пожертвованій. Мостарская православная церковная община, напримѣръ, очень богата, но не осмѣливалась подать помощь голодающимъ, такъ какъ ея дѣлами завѣдуетъ правительство гр. Каллая. Само же это правительство продолжало и во время страшнаго голода немилосердно взыскивать непосильные налоги съ населенія, которое и ранѣе уже — помимо голода — доведено постоянными поборами до нищенства. Отношеніе къ голодающимъ оккупаціоннаго правительства ярко характеризуется слѣдующимъ случаемъ. Бывшій дабро-боснійскій митрополитъ Савва Косановичъ, проживающій въ настоящее время на покоѣ въ Ульциньѣ, въ Черногоріи, пропитавъ въ газетахъ объ ужасномъ положеніи герцеговинцевъ, вынужденныхъ, вслѣдствіе голода, просить милостыни, послалъ сто гульденовъ въ Мостаръ, на имя Воислава Шолы, для раздали въ пособіе голодающимъ Но спустя мѣсяцъ мостарская почтовая контора возвратила митрополиту посланныя имъ деньги съ извѣщеніемъ, что Воиславъ Шола, на имя котораго были адресованы деньги, неизвѣстенъ ей. А между тѣмъ означенный Шола пользуется извѣстностію не только въ Мостарѣ и Герцеговинѣ, но и въ Вѣнѣ, куда онъ ѣздилъ въ составѣ боснійско-герцеговинской депутаціи, съ жалобой императору на правительство графа Каллая.
Единственнымъ благопріятнымъ результатомъ оккупаціи Босніи и Герцеговины Австріей можно считать возбужденіе сербскаго національнаго сознанія въ мѣстномъ магометанскомъ населеніи и примиреніе его съ православными сербами. Вотъ тому доказательства. 7 августа 1898 года происходило освященіе православнаго храма въ Вигачѣ. Освященіе совершалъ дабро-боснійскій митрополитъ Николаи Мандичъ. На это торжество собрались во множествѣ православные сербы и сербы-магометане изъ бигачскаго округа Послѣ освященія послѣдовало угощеніе присутствовавшихъ — въ церковной оградѣ, къ чему были приглашены въ качествѣ гостей и сербы-магометане Начались здравицы. Въ каждой изъ нихъ высказывалось, что православные и магометане одноплеменники, тѣже сербы. Особенно сильное впечатлѣніе произвела здравица Мегмедъ-Алайбеговича въ честь митрополита, освящавшаго церковь. «Признаю, братья, сказалъ Мегмедъ, что и я сынъ той же матери и того-же отца, какъ и вы; чувствую и сознаю, что наши предки были славяне и мы по нимъ также славяне»[15]. Конечно, такое заявленіе возбудило общую радость въ православныхъ сербахъ. — Въ ноябрѣ подобное же заявленіе сдѣлалъ одинъ изъ видныхъ магометанскихъ сербовъ-беговь въ Сараевѣ, во время состоявшагося общаго торжества[16]. Сочувствіе боснійско-герцеговинскихъ магометанъ своимъ единоплеменникамъ православнымъ сербамъ конечно очень раздражаетъ оккупаціонное правительство.
Но еще болѣе раздражаетъ его явно-сочувственное отношеніе босняковъ и герцеговинцевъ съ одной стороны и черногорцевъ съ другой. У тѣхъ и другихъ есть одинъ общій религіозный центръ — Острожскій монастырь св. Василія въ Черногоріи, куда къ празднику Св. Троицы стекаются богомольцы не только изъ Черногоріи, по также изъ Босніи, Герцеговины и Старой Сербіи. Въ 1898 году боснійско-герцеговинскихъ богомольцевъ было такъ много, какъ никогда не было въ прежнее время, хотя оккупаціонныя власти еще усилили противъ нихъ свои строгія мѣры. Прибытіе же въ Острожскій монастырь черногорскаго князя Николая на праздникъ Св. Троицы подало поводъ проявленіямъ самаго живаго народнаго воодушевленія.. Распространяемые по Босніи и Герцеговинѣ памфлеты на черногорскаго князя, оказывается, рѣшительно не достигаютъ своей цѣли, напротивъ приводятъ къ результатамъ совершенно противоположнымъ Такъ, по сообщенію «Српскаго Віесника», жители г. Стотьца (въ Герцеговинѣ) 27 августа снесли всѣ полученные экземпляра памфлетовъ на площадь и при пѣніи національныхъ пѣсенъ торжественно сожгли ихъ[17].
Неустройства церковной жизни въ Босніи и Герцеговинѣ, отмѣченныя въ хроникѣ нашей за 1897-й годъ[18], продолжались и въ прошедшемъ году. Въ Мостарѣ, главномъ городѣ Герцеговины, долго шелъ споръ относительно выбора священника. Правительство гр. Каллая отнимаетъ у народа право выбрать себѣ священника по своему желанію, каковое право гарантировано было сербамъ турецкими властями, а народъ не желаетъ отказаться отъ своего права, и не принимаетъ священника, предлагаемаго правительствомъ Митрополитъ герцеговинско-захолмскій Серафимъ призналъ и подтвердилъ право народа собственноручной подписью въ офиціальномъ актѣ отъ 25 ноября 1897 года (№ 906), но и митрополитъ безсиленъ предъ гр. Каллаемъ. И вотъ православное сербское населеніе Мостара осталось безъ священника. Избрали было себѣ какъ могли сербы священника Стефана Трифковича, но правительство не утвердило этотъ выборъ, какъ не проведенный на скупщинѣ. Дошло до того, что народъ сталъ хоронить своихъ покойниковъ безъ священника. «Это безбожно — замѣчаетъ „Весник серпске церкве“ — довести народъ до того, что онъ такъ хоронитъ своихъ покойниковъ. Каллай поистинѣ можетъ похвалиться предъ Европой, что онъ завелъ и утверилъ нормальныя отношенія въ Босніи и Герцеговинѣ»[19]. Народъ въ Мостарѣ страшно пораженъ этими погребеніями безъ священника и безъ церковныхъ обрядовъ. Митрополитъ Серафимъ, видя народное смятеніе, распорядился было относительно созыва скупщины для избранія священника, по правите тьство запретило ему и онъ отказался отъ своей мысли." И такъ по только въ Мостарѣ, но и во многихъ другихъ мѣстахъ. По сообщенію «Србобрана» изъ Сараева въ мартѣ 1898 года, положеніе православнаго населенія, остающагося въ большинствѣ безъ церкви, ухудшается съ каждымъ днемъ. Народъ хоронитъ умершихъ безъ отпѣванія и обходится безъ совершенія и другихъ церковныхъ обрядовъ и таинствъ. Оккупаціонное правительство искуственно создаетъ пропасть между высшею іерархіей и народомъ, который естественно недоволенъ тѣмъ, что его духовные архипастыри недостаточно энергично противостоятъ произволу Каллая. Но и низшее духовенство обыкновенно воспитывающееся въ правительственной рельевской семинаріи и находящееся въ рукахъ и на сторонѣ правительства не внушаетъ довѣрія народу, который чуждается и бѣжитъ отъ навязываемыхъ ему силою пастырей, называя ихъ «жандармами въ рясѣ».. Отсюда и получаются тѣ печальные результаты, что сербскія церкви стоятъ пустыми, православные сербы, лишаемые права участія въ выборѣ священниковъ, не приглашаютъ поставленныхъ правительствомъ пастырей для совершенія таинствъ и требъ[20].
Оккупаціонное правительство въ прошедшемъ году съ особенною настойчивостію старалось подвинуть вопросъ объ отдѣленіи православной сербской церкви въ Босніи и Герцеговинѣ отъ константинопольской патріархіи. Архимандритъ житомысличскаго монастыря и одинъ членъ мостарской консисторіи во исполненіе воли правительства обходили церковныя общины съ намѣреніемъ обманомъ и хитростію убѣдить членовъ общинъ, чтобы они домогались отдѣленія церкви отъ константинопольской патріархіи. Патріархія — увѣряли они — должна удовлетворить справедливыя желанія сербскаго народа[21]. И какъ бы въ отвѣтъ на эти происки правительства, 29 іюня депутаты боснійско-герцеговинскихъ сербско-православныхъ общинъ: Григорій Евтановичъ изъ Сараева, Воиславъ Шола и Владиміръ Радовичъ изъ Мостара, Лазарь Іовановичъ изъ Тузлы и Константинъ Куюнджичъ изъ Ливна отправились въ Константинополь къ патріарху, искать у него помощи и защиты православной вѣры въ своемъ несчастномъ отечествѣ. Какъ извѣстно, въ конкордатѣ о временной церковной организаціи въ Босніи и Герцеговинѣ, заключенномъ въ 1880 году Австріей съ константинопольскимъ патріархомъ Іоакимомъ III, не были вполнѣ опредѣлены отношенія между костантинопольскою и боснійско-герцеговинскою церковію. Естественно предполагать, что митрополитовъ для Босніи и Герцеговины долженъ поставлять константинопольскій патріархь изъ мѣстнаго духовенства и уже послѣ того утверждаетъ правительство, иначе не была бы понятна духовная связь между патріархіей и православною церковію въ Босніи и Герцеговинѣ и зависимость послѣдней отъ первой. Конкордатъ не опредѣляетъ точно, какія отношенія должны быть между митрополитами и патріархомъ, въ чемъ состоитъ власть константинопольской церкви, отъ которой зависитъ церковь боснійско-герцеговинская, какъ и кѣмъ должны вершиться духовные суды и въ какихъ случаяхъ имѣетъ право подчиненная церковь сноситься съ патріархомъ. До оккупаціи существовала вообще болѣе тѣсная связь между боснійско-герцеговинскою и константинопольскою церквами. Такъ напримѣръ, и православная боснійско-герцеговинская церковь участвовала въ избраніи константинопольскаго патріарха. Въ конкордатѣ о семъ ничего не говорится, и въ избраніи послѣдняго константинопольскаго патріарха боснійско-герцеговинская церковь уже не участвовала. Такъ какъ слѣдовательно въ временномъ конкордатѣ Іоакима III остались невыясненными многіе существенные вопросы, вышеупомянутые депутаты выработали проэктъ устройства боснійско-герцеговинской церкви, въ которомъ точно рѣшаются всѣ главные церковные вопросы. Главные пункты этого проекта слѣдующіе. 1) Митрополитовъ избираетъ соборъ духовенства съ народными представителями. Избраннаго кандидата утверждаетъ константинопольскій патріархъ. Этимъ пунктомъ уничтожается прежнее назначеніе митрополитовъ австрійскимъ правительствомъ. 2) жалованье митрополитамъ и духовенству выплачиваютъ сербскія общины, а по австрійское правительство, какъ это до сихъ поръ практиковалось.[22] Православное духовенство въ Босніи и Герцеговинѣ имѣетъ право само учреждать духовные суды и рѣшать важнѣйшіе церковные вопросы. 4) Священниковъ избираютъ мѣстныя православныя общины, а утверждаетъ ихъ митрополитъ, какъ было и до сихъ поръ. 5) Боснійско-герцеговинская церковь не должна быть отдѣлена отъ константинопольской патріархіи Эвтоіъ проэктъ церковнаго устройства депутаты представили предварительно австро-венгерскому министру гр. Галлаю 27 іюня, въ Вѣнѣ, но, не получивъ здѣсь удовлетворенія, отправились въ Константинополь. Какъ сообщаетъ Moniteur Oriental, депутаты прямо съ вокзала желѣзной дороги были доставлены въ султанскій дворецъ и съ большимъ благоволеніемъ приняты султаномъ. Послѣ этого они отправились къ патріарху и имѣли у него нѣсколько аудіенцій. Но сообщенію «Цариградскаго Гласника», патріаршій Синодъ обсуждалъ памятную записку, поданную патріарху боснійско-герцеговинскими депутатами и постановилъ передать означенную записку въ особо избранную для подробнаго обсужденія ея коммиссію, въ составъ который вошли митрополиты: амоссійскій, посидійскій и родосскій. Указанной коммиссіи поручено составить докладъ, который и будетъ обсужденъ Синодомъ.
Между тѣмъ вскорѣ но прибытіи членовъ депутаціи въ Константинополь, австрійскій посолъ баронъ Каличе пригласилъ ихъ къ себѣ и предложилъ имъ еще разъ побывать въ Вѣнѣ, ручаясь, что онъ заступится за нихъ предъ императоромъ, хотя это и будетъ непріятію управляющему Босніей и Герцеговиной гр. Каллаю. Депутаты, не дождавшись рѣшенія патріаршаго синода, выѣхали вмѣстѣ съ австрійскимъ посломъ изъ Константинополя въ Вѣну, въ надеждѣ, что, при содѣйствіи посла, сербскія православныя общины Босніи и Герцеговины получатъ какое-нибудь облегченіе въ устройствѣ своихъ церковныхъ дѣлъ. Но преждевременная смерть австрійской императрицы Елисаветы и создавшееся постѣ, этого положеніе въ Вѣнѣ, оттянули разрѣшеніе просьбы репутаціи, и она снова за тѣмъ, не добившись ничего отъ Калчая, отправилась въ Константинополь. Патріархъ и въ этотъ разъ принялъ народныхъ депутатовъ очень сердечно и заявилъ имъ, что во имя матери-Церкви, онъ строго напомнилъ боснійско-герцеговинскимъ митрополитамъ, чтобы они не только не содѣйствовали къ ухудшенію положенія православія въ странѣ, но напротивъ всѣми возможными средствами устраняли всѣ тяжелыя условія, какія могли бы препятствовать свободному исповѣданію православія въ Босніи и Герцеговинѣ.
Дѣйствительно, отъ 15 октября 1898 года патріархъ отправилъ посланіе къ митрополитамъ Босніи и Герцеговины, въ которомъ, какъ сообщаютъ Narodni Listy, ни однимъ словомъ по касается боснійско-герцеговинскаго правительства, но высказываетъ глубокое сожалѣніе о печальномъ положеніи боснійско-герцеговинской церкви, проистекающемъ изъ великихъ аномалій, угрожающихъ православной церкви большою опасностію. Затѣмъ константинопольскій патріархъ сообщаетъ православнымъ митрополитамъ о прибытіи въ Константинополь боснійско-гереговинской депутаціи и жалобахъ ея, причемъ заявляетъ о данномъ имъ членамъ депутаціи обѣщаніи разслѣдовать частные случаи ихъ жалобы, принявъ необходимыя мѣры и сдѣлавъ нужныя распоряженія къ тому, чтобы причина ихъ была устранена. По рѣшенію состоящаго при патріаршемъ управленіи синода, говорится далѣе въ посланіи, константинопольскій патріархъ дѣлаетъ напоминаніе боснійско-герцеговинской депутаціи. Въ заключеніе своего пастырскаго посланія, патріархъ внушаетъ боснійско-герцеговинскимъ митрополитамъ, чтобы они вполнѣ искренно отвѣтили ему, высказываетъ надежду, что митрополиты твердо будутъ защищать православную вѣру и церковные обряды, тщательно слѣдуя святымъ канонамъ
О содержаніи и характерѣ этого посланія распространены были вначалѣ извѣстія совершенно противоположныя истинѣ. Случилось это вслѣдствіе того, что сараевская цензура не дозволила органу тамошней митрополіи «Источнику» напечатать посланіе патріарха въ полномъ его содержаніи, а сократила его и произвольно измѣнила его смыслъ, послѣ чего оккупаціоннымъ правительствомъ были всюду разосланы телеграммы о томъ, будто патріахъ далъ строгое внушеніе православнымъ сербамъ въ Босніи и Герцеговинѣ, недовольнымъ отеческимъ попеченіемъ графа Каллая объ устройствѣ ихъ народной церкви. Чтобы правда обнаружилась, оказалось необходимымъ разослать посланіе патріарха для напечатанія сербскимъ свѣтскимъ газетамъ.
Подобнаго же содержанія письмо патріархъ послалъ гр. Каллаю и выразилъ въ немъ, что православные въ Босніи и Герцеговинѣ не желаютъ ничего иного, какъ только того что предписываетъ имъ православная вѣра Между тѣмъ гр. Каллай, можетъ быть подъ впечатлѣніемъ оказаннаго патріархомъ участія къ депутаціи и письма патріарха къ митрополитамъ, рѣшилъ самъ выступить въ качествѣ устроителя православной церкви въ Босніи и Герцеговинѣ. Въ концѣ октября въ Сараевѣ состоялись совѣщанія боснійско-герцеговинскихъ митрополитовъ подъ личнымъ предсѣдательствомъ Каллая съ цѣлію — какъ сообщаютъ славянскія газеты («Србобран», «Nârodni Listy») — выработать новый церковный уставъ для Босніи и Герцеговины и поднести его на утвержденіе патріарха, дабы парализовать дѣятельность боснійско-герцеговинскихъ депутатовъ. Съ тою же цѣлію гр. Каллай просилъ патріарха не утверждать устава православной боснійско-герцеговинской церкви, поднесеннаго ему сербской депутаціей и наконецъ, пока митрополиты медлили отвѣтомъ на запросъ патріарха, административныя власти и жандармы усердно собирали въ городахъ и селахъ подписи на составленный дабро-боснійскому митрополиту Николаю Мандичу адресъ, въ которомъ высказываются полное довѣріе и благодарность за неукоснительную дѣятельность его и подчиненнаго ему духовенства въ интересахъ церкви.. За боснійско-герцеговинскими депутатами, пока они проживали въ Константинополѣ былъ учрежденъ особый тайный надзоръ; а по возвращеніи ихъ на родину, они подверглись болѣе или менѣе тяжкимъ наказаніямъ. Такъ, по сообщенію «Србобрана» Владиміръ Радовичъ и Воиславъ Шола, по возвращеніи въ Мостаръ, были арестованы и присуждены къ денежнымъ штрафамъ, а перваго, какъ отвѣтственнаго редактора газеты «Српски Віесник», кромѣ того оштрафовали еще на 3199 гульдековъ. Наградою депутатамъ-патріотамъ можетъ служить искренняя благодарность и преданность народа, что и высказалось при возвращеніи въ Сараевъ изъ Константинополя депутатовъ Евтановича и Куюнджича[23].
Пока что, къ сожалѣнію, не оправдались справедливыя желанія и ожиданія боснійско-герцеговинскаго православнаго населенія, соединенныя съ отправленіемъ депутаціи къ константинопольскому патріарху. Не смотря ни на что, графъ Каллай съ компаніей не только нейдетъ на встрѣчу справедливымъ требованіямъ православныхъ общинъ ввѣреныхъ его управленію областей, но наоборотъ всячески старается замять дѣло и принести какъ можно больше вреда и тому немногому, чего уже давно добились названныя общины въ смыслѣ церковной автономіи, содѣйствуя всяческими способами наплыву іезуитовъ и ихъ безчисленнымъ проискамъ.
Австрійская оккупація Босніи и Герцеговины вообще значительно усилила католичество въ этихъ провинціяхъ. Общее число католиковъ здѣсь по оффиціальному отчету за 1897 годъ 334142 (всего жителей 1591040, между ними православныхъ 675246)[24]. Какъ на разительный примѣръ успѣха іезуитовъ, можно указать, что между мѣстами Градишка и Банья-Лука (разстояніе въ нѣсколько верстъ), гдѣ до оккупаціи не числилось ни одного семейства католическаго вѣроисповѣданія, — въ настоящее время уже существуетъ девять католическихъ монастырей. Въ г. Требиньѣ до оккупаціи было всего семь католическихъ семействъ, а нынѣ ихъ столько, что имѣютъ свою церковь. Вообще въ Герцеговинѣ, по извѣстіямъ католической газеты «Obzor», вмѣсто прежнихъ 8 католическихъ приходовъ нынѣ стало 40. Прежде католики не имѣли ни одной церкви, а нынѣ имѣютъ ихъ 22. Священниковъ прежде было 25, нынѣ 70, католиковъ раньше было 36 тыс., нынѣ уже 100 тысячъ[25]. Такой необычайный успѣхъ римско-католической пропаганды много обязанъ расширенію правительственныхъ школъ, гимназій и пансіоновъ. Въ г. Травникѣ одна іезуитская гимназія стоила нѣсколько милліоновъ гульденовъ; теперь изъ нея выходятъ ежегодно сотни молодыхъ людей, составляющихъ интеллигенцію Босніи и пропагандирующихъ идеи, внушенныя имъ ихъ учителями іезуитами — противъ всего сербскаго и православнаго Въ Сараевѣ происходитъ тоже самое: строятся огромныя зданія, значительной цѣнности: бѣдные, угнетенные православные сербы за ничтожную цѣну продаютъ свои дома епископу Штадлеру, который скрещиваетъ эти самые дома именами монастырей, семинарій и т. и Объ образѣ дѣйствій католической пропаганды въ Босніи и Герцеговинѣ свидѣтельствуетъ между прочимъ напечатанный въ оффиціальномъ органѣ боснійской митрополіи "Источникѣ циркуляръ сараевской констисторіи отъ 23 января 1898 года сербскому православному духовенству слѣдующаго содержанія: «Консисторія оффиціально извѣщена, что между духовенствомъ, а можетъ быть и въ народѣ нашемъ распространяются отдѣльные номера пропагандистическаго журнала „Balkan“, что номера эти разсылаются изъ типографіи Антона Шульца въ Загребѣ. Этотъ недостойный поступокъ навязчивости консисторія осуждаетъ и обращаетъ вниманіе духовенства, чтобы оно достойнымъ образомъ отклонило самозванцевъ отъ себя и своего народа и вообще отнеслось къ нимъ такъ, какъ они заслуживаютъ; чтобы всѣ» номера оно возвратило тому, кто ихъ прислалъ, чтобы оно разузнавало въ своихъ приходахъ, и если найдетъ, чтобы сообщало и уничтожало предъ народомъ все, съ какой бы то ни было стороны распространяемое съ цѣлію подрыть и ослабить православіе, какъ-то: книжки, иконы или разрѣшительныя молитвы различныхъ братствъ"[26]. Уже въ текущемъ 1899 году отпечатанъ въ Босніи интересный школьный формуляръ для отмѣтки вѣроисповѣданія учащихся. Вмѣсто слова «православный» или «восточно-греческаго вѣроисповѣданія», какъ это до сихъ поръ писалось, теперь бѣдныхъ православныхъ дѣтей окрещиваютъ словомъ «несоединенные»[27]. Наряду съ оффиціальными мѣрами, какъ-то: открытіемъ коммунальныхъ школъ, закрытіемъ школъ православныхъ, запрещеніемъ писать кириллицей, разными поощреніями католикамъ и притѣсненіями православныхъ какъ въ служебномъ, такъ въ промышленномъ и въ буднично-житейскомъ отношеніяхъ и т. д., кромѣ этихъ чистополицейскихъ мѣръ, за послѣднее время, по сообщенію «Српскаго Віесника» сталъ чаще повторяться и слѣдующій маневръ ксендзовъ. Если ксендзъ увидитъ какую ни будь латнику своего прихода разговаривающую съ кѣмъ нибудь изъ православныхъ или покупающую у нихъ, то заставлять ее три раза на колѣняхъ обойти костелъ, чтобъ она очистилась отъ схизмы. Иногда ксендзы заставляютъ своихъ латинокъ проходить вокругъ костела на голыхъ колѣняхъ съ косой въ зубахъ[28]. Этотъ фанатизмъ ксендзовъ поощряется ихъ начальниками. Такъ, епископъ Штадлеръ хотѣлъ было исключить изъ францисканскаго ордена іезуитовъ хорватовъ за то, что они, какъ вышедшіе изъ народа, не достаточно ревностно совращаютъ православныхъ въ католичество[29]. Да, по истинѣ печальное положеніе православнаго сербскаго населенія въ Босніи и Герцеговинѣ!
26 февраля
1899 года
- ↑ Подробнѣе — въ Син. Церк. Вѣд. 1898. № 23.
- ↑ Будимская епархія основана въ 1695 г. въ первое великое переселеніе сербовъ изъ Старой Сербіи въ предѣлы Австрійской монархіи, подъ предводительствомъ инекскаго патріарха Арсенія III Черноевича.
- ↑ Отказъ членовъ конгресса — не въ очередь — прежде всего заняться разсмотрѣніемъ этого статута, направленнаго къ уничтоженію автономіи сербской православной церкви въ Венгріи послуживъ ближайшею причиною закрытія конгресса.
- ↑ Весн. срп. ц., 1898, мартъ, 280 и іюль, 683—688. Церк. Вѣстн. № 26, стр. 912.
- ↑ Весн. срп. ц., окт. 964. Моск Вѣд. № 288.
- ↑ Весник срп. ц., іюнь, 372—373.
- ↑ Весн. срп. ц. мартъ. 281
- ↑ Тамъ же, іюль, 683.
- ↑ Гласник правосл. далматинеке цркве. 1848 дек. 210.
- ↑ Тамъ же, ноябрь; 186—191 и дек. 200—201.
- ↑ Къ сожалѣнію, вскорѣ же, въ время обыска въ редакціи «Српскаго Віесника», отобрана была австрійскою полиціей и часть иконъ, остававшихся еще нерозданными. По поводу подарка Кіево-Печерской Лавры буковинская газета «Православная Буковина» замѣчаетъ: «Если бы великая Русь знала, что наша православная Русь въ Буковинѣ, гдѣ даже нѣтъ ни одной книжной русской лавки, еще болѣе чѣмъ наша православная сербская братія въ Босніи и Герцеговинѣ нуждается въ святыхъ иконахъ, соотвѣтственныхъ традиціями православія, и въ книгахъ. полезныхъ для народнаго чтенія, то она навѣрно не оставила бы эту свою ближашую несчастною сестру безъ помощи».
- ↑ См. Моск. Вѣдом. 1898. № 101.
- ↑ Моск. Вѣдом. № 331.
- ↑ Тамъ же. № 313.
- ↑ Весн. срп. ц., сент. 879.
- ↑ Моск. Вѣд. № 322.
- ↑ За что и были преданы и наказаны. См. Моск. Вѣд. №№ 243 и 125.
- ↑ Богосл. Вѣстн. 1898, авг. стр. 196—198.
- ↑ Весн. срн. ц., 1898, мартъ, 282.
- ↑ Весн. срн. ц., 1898, іюль, 684. — Кстати о рельевскрй семинаріи Ректоромъ этой семинаріи состоитъ съ начала 1898 г. протоіереи Милошъ Лаличь, бывшій законоучитель гимназіи въ Госпичѣ. Отмѣтимъ еще перемѣны въ составѣ учителей. Іеродіаконъ Августинъ Вошняковичъ назначенъ штатнымъ профессоромъ, а священникъ Станько Жунанскій — временнымъ преподавателемъ. Весн. срп. ц. янв., стр. 93.
- ↑ Весн. срп. ц., іюль, 684—685.
- ↑ Весн. срп. ц., окт. 963.
- ↑ Моск. Вѣд. 1899, № 11.
- ↑ Весн. срп. ц. 1898, авг. 751.
- ↑ Весн. срп. ц., іюнь. 574.
- ↑ Весн. срп. ц., апр., 880.
- ↑ Моск. Вѣд. 1899, № 36.
- ↑ Моск. Вѣд. 1898. № 316.
- ↑ Весн. срц. ц., іюнь. 573.