Как это делается? (Тэффи)

Как это делается?
автор Тэффи

Опубл.: 1915. Источник: Тэффи. Собрание сочинений в 3 т. Т. 1. — СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. — С. 213-215. • Впервые: Журнал журналов. - 1915. - № 1. - С. 2-3.

В редакции

— Ага! Получены новые книги? Посмотрим. Секретарь редакции снимает бандероли.

— Это что? Юмористика? Ну это, значит, Сергею Петровичу. Сергей Петрович! Черкните несколько строчек к понедельнику вот об этой книженции.

— Да это что — опять того же автора? Я уже о нем три раза писал.

— Ну напишите четвертый.

— Да прямо уж писать нечего. Первый раз сравнил с Джеромом, второй раз сравнил с Твеном, третий раз — с Чеховым. Теперь что же "не делать?

— Ну сравните с Гоголем.

— Жирно будет.

— А с Чеховым не жирно?

— Ну, три года тому назад про каждого юмориста кричали, что он Чехов. Так уж принято было.

— Значит, с Гоголем не хотите?

— Да признаться сказать, Гоголя читал давно, а перечитывать лень. Тощища.

— Ну так выругайте просто.

— Ну ладно. Выругал. Да и пора — чего тут.

— Ну-с, что у нас еще? Рассказы о войне какого-то Чукина. Что за Чукнн?

— Не знаю. Ерунда какая-нибудь.

— Может быть, все-таки кто-нибудь прочтет?

— Отложите куда-нибудь. Не волк, в лес не убежит.

— Ну что еще? Сведенборг.

— Кто?

— Философия какая-то.

— Это уж надо Андрею Петровичу. Это по его части.

— Не станет он. У него неврастения.

— Так кому же тогда?

— Да вот, тут студент какой-то все ходит, работы просит. Ему дайте.

— Постойте, чей это перевод-то? Ба! Это, кажется, того самого знаете?

— Нужно его пробрать хорошенько.

— А что?

— Да так, вообще.

— Ну все равно. Передайте студенту.

Студент и книга

Студент писал. До этого он читал.

А между чтением и писанием бегал вниз к швейцару телефонировать. Сначала Марусе, чтобы сказать, что на него навалили массу литературной работы. Потом товарищу Натансону — не знает ли он чего-нибудь о Сведенборге?

Но Натансон тоже был юристом первого курса и не только не знал, но и знать не хотел. Зато сказал умно и гордо:

— Чего там. Валяй просто. Не Боги горшки обжигают. И студент сел обжигать.

«Сведенборг как таковой, — написал он, — изобилует…» Подумал и разорвал.

«Книга Сведенборга как таковая изобилует…».

— Чем бишь она изобилует? Шут ее знает, чем она изобилуй может, и совсем ничем не изобилует? Хотя должна же эта чертова книга чем-нибудь изобиловать, иначе что ж о ней писать прикажете? «Изобилует, ну, скажем, длиннотами…»

— Так складно. Нужно еще про внешность что-нибудь. Издана, мол, хорошо. Бумага толстая. Как бы так поскладнее.

«…изобилует длиннотами при хорошей бумаге».

— Нет, не годится. Длинноты — это нехорошо, это дефект. А бумага, наоборот, плюс. Значит, нужно так:

«…изобилует длиннотами, но при хорошей бумаге. И шрифте».

— Теперь руганем переводчика:

Перевод великолепного мистика небрежен».

— Гм… выходит, что я переводчика называю великим мистиком, нужно яснее!

«Перевод переводчика изобилует небрежностями. Пестрит (ого! вот хорошо), — только чем он пестрит-то? Ну, скажем, — прозаизмами. Не мешало бы господину переводчику почитать хотя бы Пушкина (Ага! Вот тебе. Чтоб другой раз неповадно было)».

«Нужно относиться с большим уважением к чужой, мысли».

— Теперь нужно еще о цене упомянуть. Н-да.

— «…К чужой мысли. Цена общедоступная».

— Подпишусь — «Мыслитель». Серьезный псевдоним.

Голос народа

— Вы знаете — его сегодня в журнале «Слова и мысли» ловко разделали.

— Да… знаю. Серьезный журнал. Очевидно, за дело.

— Переводит, должно быть, неважно.

— Просто не понимает. А еще говорил, что начал какой-то большой труд о мистиках.

— Разделают еще разок — пропадет охота. Пусть идет в департамент служить. Лезут тоже! Говорят, о Пушкине никогда на слыхал, а туда же!

— И как только ему не стыдно!