Сочиненія И. С. Аксакова.
Прибалтійскій Вопросъ. Внутреннія дѣла Россіи. Статьи изъ «Дня», «Москвы» и «Руси». Введеніе къ украинскимъ ярмаркамъ. 1860—1886. Томъ шестой
Москва. Типографія М. Г. Волчанинова (бывшая М. Н. Лаврова и Ко.) 1887
Какъ отнеслись къ Екатерининскому «Городовому Похоженію» города Угличъ и Молога.
правитьВъ «Московскихъ Вѣдомостяхъ» напечатано извѣщеніе, что Ярославскій градской глава жаловался губернскому начальству на Ярославское городское общество, которое, несмотря на неоднократный призывъ градскаго главы, вовсе не является на собранія для совѣщанія но общественнымъ дѣламъ и для составленія общественныхъ приговоровъ. Мѣстное губернское начальство, публикуя о томъ въ губернскихъ вѣдомостяхъ, предписываетъ обществу являться на общественныя сходки и совѣщаться о своихъ пользахъ, подъ страхомъ, въ случаѣ ослушанія, денежной пенѣ или взысканія по такимъ-то и такимъ статьямъ Свода Законовъ.
Вѣроятно всѣ, которые прочли это извѣщеніе, задались невольно вопросомъ: вѣдь Городовое Положеніе Императрицы Екатерины основано на очень широкихъ и либеральныхъ началахъ? Вѣдь городскимъ жителямъ, именно купцамъ и мѣщанамъ, предоставлены права и преимущества внутренняго самоуправленія: представительное собраніе — Дума, общественная касса, составленіе бюджета, попеченіе просто объ устройствѣ, и попеченіе о благо-устройствѣ города, — однимъ словомъ учрежденія «свободныя»! Такъ отчего же купцы и мѣщане не пользуются предоставленными имъ либеральными правами и преимуществами? Отчего они не дорожатъ самоуправленіемъ, не ходятъ на общественныя собранія, не совѣщаются о пользахъ и нуждахъ своего города?… Отчего наконецъ — всѣ наши либеральныя учрежденія могутъ двигаться не иначе, какъ съ помощью… понужденій? Кто въ томъ виноватъ: неспособность, лѣнь и апатія людей, взысканныхъ такими правительственными щедротами, или же самыя учрежденія? Прежде чѣмъ пускаться въ подробную критику учрежденій, пороемся въ нашихъ воспоминаніяхъ и разскажемъ два случая, за достовѣрность которыхъ мы ручаемся и которые помогутъ намъ поставить самый вопросъ понятнѣе для читателей.
Общество города Углича, Ярославской губерніи, увлеклось однажды мыслью, что оно, какъ общество, должно имѣть полное право производить расходъ общественныхъ денегъ и употреблять ихъ, по своему общественному рѣшенію, на предметъ общественныхъ духовныхъ и матеріальныхъ потребностей. Собравшись разъ въ городскомъ собраніи, оно постановило единогласнымъ приговоромъ: отдѣлить изъ городскихъ доходовъ небольшую сумму (рублей сто) на содержаніе лампады при ракѣ своего согражданина, царевича Димитрія Углицкаго, въ Московскомъ Успенскомъ Соборѣ. Эта сумма была внесена секретаремъ въ смѣту ежегодныхъ расходовъ и доходовъ города, а смѣта, по установленному порядку, была разсмотрѣна и утверждена губернскимъ начальствомъ. Но черезъ нѣсколько лѣтъ пріѣзжаетъ ревизоръ, чиновникъ Министерства Внутреннихъ Дѣлъ, страстный поклонникъ законности и Санктпетербургскаго бюрократическаго либерализма. Прочитавъ смѣту, онъ пришелъ въ нѣкотораго рода ужасъ отъ такого самовольнаго общественнаго распоряженія: такой предметъ расхода общественныхъ городскихъ суммъ не указанъ ни въ Городовомъ Положеніи, ни въ дополнительныхъ статьяхъ Свода Законовъ! Вѣдь это не починка мостовой, не постройка мѣдныхъ касокъ для пожарной команды! Лампада, уваженіе къ преданію, историческое чувство города, — всего этого по закону не полагается. Просвѣщенный и либеральный ревизоръ тотчасъ донесъ о томъ, куда слѣдуетъ по начальству, и расходъ былъ отмѣненъ. Намъ случилось быть, вскорѣ послѣ этого, въ г. Угличѣ, съ порученіемъ отъ того же Министерства и также по дѣламъ городскаго хозяйства. Мы замѣтили въ жителяхъ совершенное уклоненіе отъ исполненія своихъ «общественныхъ» обязанностей. На всѣ ваши краснорѣчивые доводы, «граждане» сначала отмалчивались, а потомъ объяснили откровенно, что Городовое Положеніе имъ не въ домекъ: сказано — говорили они — общество, общественныя суммы, общественное управленіе, — а распоряжаться и дѣйствовать своимъ общественнымъ разумомъ общество не можетъ!.. Наконецъ граждане кончили тѣмъ, что — такъ какъ, въ сущности, начальству требуются отъ нихъ только деньги, да исполненіе начальническихъ правилъ, пунктовъ, параграфовъ, имъ большею: частію и неизвѣстныхъ, — то есть «служба, какъ есть служба казенная», — то они просятъ возложить обязанности градскаго главы на городничаго, а ихъ отъ убыточной и разорительной службы, ничѣмъ не вознаграждаемой, избавить….
Можетъ-быть, просвѣщенный читатель возмутится такимъ отвѣтомъ города Углича, и готовъ будетъ обвинить гражданъ въ тайной лѣни и «косности» (это слово теперь особенно въ ходу), только прикрывающихся благовидными предлогами?… Но возратимся къ нашему разсказу.
Замѣчая вездѣ такое странное отношеніе гражданъ къ Городовому Положенію Екатерины, мы обратились къ архивамъ Городскихъ Думъ, чтобы видѣть — какимъ образомъ введены были Думы, что замѣнили онѣ и какъ приняты были въ самомъ началѣ городскими жителями «либеральныя» мѣры Императрицы. Мы нашли, между прочимъ, въ одномъ архивѣ повѣстки къ жителямъ, сочиненныя, вѣроятно, какимъ-нибудь доморощеннымъ, мѣстнымъ прогрессистомъ того времени, повѣстки, въ которыхъ граждане назывались «бульгерами»: бюргерами (гражданами); но, не останавливаясь на этомъ, перейдемъ прямо къ тому, что намъ представилъ архивъ Городской Думы города Мологи, той же Ярославской губерніи.
Получается указъ о вновь дарованныхъ грамотою 1785 года 21 Апрѣля правахъ и преимуществахъ, объявляется жителямъ; торжественно, подъ руководствомъ начальства, открывается собраніе, назначаются городскіе чины, учреждается Дума. Все въ порядкѣ. Но на другой же день, по открытіи Думы, граждане собираются снова, уже не въ присутствіи начальства, и постановляютъ, безъ помощи баллотировки, единогласный приговоръ такого содержанія: «Въ § 42 Городоваго Положенія сказано, что независимо отъ окладныхъ и неокладныхъ сборовъ, поступающихъ въ городскіе доходы и подлежащихъ распоряженіямъ на точномъ основаніи закона, — обществу предоставляется право дѣлать добровольныя складки и собранными такимъ образомъ суммами распоряжаться по своему усмотрѣнію, не давая никому въ томъ отчета. Такъ какъ, напротивъ того, исчисленными городскими доходами общество распоряжаться не въ правѣ, и всѣ они могутъ быть расходованіе только на указанные начальствомъ предметы, согласно съ смѣтой, утверждаемой начальствомъ, подлежатъ отчетности и контролю Казенной Палаты, — то общество составляетъ свои собственный общественный капиталъ (первоначально въ нѣсколько тысячъ), съ тѣмъ, чтобы въ этотъ капиталъ уже никакое начальство не вступалось, чтобы распоряженіе этимъ капиталомъ было ввѣрено тому же градскому главѣ, и чтобы градской глава отдавалъ въ своихъ распоряженіяхъ отчетъ, ежегодно, одному обществу, никому болѣе».
Это было въ 1786 году. Собранный капиталъ былъ записанъ въ особыя шнуровыя книги и сталъ возростать быстро.
Съ согласія общества, часть капитала раздавалась въ займы, за 9 и 10 процентовъ, и дѣлались другіе, выгодные для общества обороты. Отчеты отдавались ежегодно. Въ распорядители избирались почти всегда градскіе головы. Расходы производились на предметы общественной потребности и благотворительности и съ необыкновенной точностью вносились въ книги. Мы видѣли эти книги. Городъ на эти деньги призрѣвалъ бѣдныхъ и содержалъ богадѣльни, о которыхъ въ оффиціальныхъ отчетахъ вовсе и не значилось, выдавалъ денежное пособіе двумъ церквамъ въ уѣздѣ, связаннымъ какими-то историческими воспоминаніями съ городомъ, помогалъ уѣздному училищу, не скупился даже и на тѣ предметы внѣшняго благоустройства, которые входили въ число законныхъ статей расхода оффиціальныхъ городскихъ доходовъ. Напримѣръ: нужно вымостить тонкое мѣсто въ срединѣ города: исчисляется расходъ оффиціальнымъ порядкомъ; губернское начальство присылаетъ, какъ слѣдуетъ, для повѣрки, инженернаго офицера, наконецъ разрѣшаетъ Думѣ внести въ смѣту городскихъ расходовъ такую-то сумму на замощеніе топкаго мѣста. Переписка продолжается нѣсколько лѣтъ. Между тѣмъ топкое мѣсто уже давно замощено, безъ помощи инженеровъ, и замощено крѣпко, прочно, нерѣдко на сумму нисшую противъ назначенной по смѣтѣ: эта сумма бралась изъ тайнаго общественнаго капитала.
Такимъ образомъ въ городѣ существовали двѣ Думы, двѣ власти, два общества, состоявшія изъ однихъ и тѣхъ же лицъ: Дума, власть, общество, какъ заведенія оффиціально-общественныя, и дума, власть, общество — какъ учрежденія свободныя, сами собой органически образовавшіяся. Въ to время, какъ городскихъ доходовъ показывалось по смѣтѣ не свыше 4 тысячъ, капиталъ общественный возросъ свыше 50 т. р. серебромъ, и расходы изъ него на потребности города превышали расходы оффиціальные. — Лѣтъ черезъ 20 послѣ, открытія Думы, общество, желая упрочить такой порядокъ, опредѣлило построить и построило, на этотъ свой общественный капиталъ пространный каменный гостиный дворъ, съ тѣмъ, чтобы доходы съ лавокъ (отдававшихся въ наймы членамъ того же общества) причислялись къ тому же общественному капиталу, не подлежащему оффиціальному контролю. Тогда не было такого дѣятельнаго вмѣшательства всюду со стороны Губернскаго Начальства, какъ въ наше время, и гостиный дворъ выросъ, какъ изъ земли, безъ всякой помѣхи со стороны губернскихъ властей и строительныхъ коммиссій. Городъ обстроился. Мы положительно удостовѣряемъ, что все, сдѣланное по отношенію къ внѣшнему благоустройству въ городѣ Мологѣ, было сдѣлано на счетъ общества, попеченіемъ той власти, которая дѣйствовала не гласно и не оффиціально. Какимъ образомъ — такой порядокъ могъ укрыться отъ взоровъ начальства, какимъ образомъ не обратило оно вниманія на то, что городъ, оффиціально бѣдный, имѣющій не свыше 4 т. р. сер. дохода, представлялъ однако же такой наружно-благоустроенный видъ, какого не имѣли города побогаче, — намъ неизвѣстно, — но извѣстно то, что этотъ порядокъ существовалъ съ 1786 г. по 1847 годъ.
Въ 1847 году градской голова Мальцовъ затѣяхъ новыя разныя постройки, разумѣется съ7 согласія общества, именно постройку дома для уѣзднаго училища и дома для гостиницы, обѣщавшей большія выгоды обществу. Но начальникъ губерніи узналъ о существованіи общественнаго капитала и вообще этого благодѣтельнаго, но «незаконнаго» порядка, и прибывъ для ревизіи въ г. Мологу, потребовалъ отъ градскаго главы отчета и книгъ дохода и расхода этого капитала. Градской глава отказался дать требуемый отчетъ, ссылаясь на § 42 Городоваго Положенія, и былъ удаленъ отъ должности. На капиталъ наложено было запрещеніе, постройки остановились, и весь прежній порядокъ рушился. И по дѣломъ городу: зачѣмъ благоденствовалъ не по порядку!.. Обстоятельство было представлено выше, на разрѣшеніе начальства.
Мы были въ городѣ Мологѣ черезъ два года послѣ этой катастрофы. Мы видѣли печальную картину недостроенныхъ и разрушающихся домовъ, и запущенія города. Мы читали всѣ документы и книги, относившіяся къ этому интересному дѣлу. Возбужденъ былъ вопросъ: кому долженъ принадлежать капиталъ, гостиный дворъ и прочее имущество? Городу ли, какъ оффиціальному, общественно-казенному лицу, или же обществу? Губернскія власти доказывали, что § 42 сюда не подходитъ, потому что капиталъ пересталъ быть добровольною складкой, а состоялъ изъ доходовъ; что общество не имѣло права строить домъ и гостиный дворъ, и отнимать у города его оффиціальные доходы. Градской глава объяснялъ съ своей стороны, что общество одно и то же, и въ Думѣ, и внѣ Думы, что если общество прививается къ общественнымъ службамъ и обязано пещись о благоустройствѣ города, если слово «общественное», употребляемое въ законахъ, не есть ложь, то общество города Мологи лучше всѣхъ поняло цѣль правительства, ибо расходы, которые въ теченіи 60 лѣтъ записывались всѣ до послѣдней копѣйки, употреблялись единственно на общественную пользу…
Вопросъ велѣно было рѣшить Магистрату судебнымъ порядкомъ. Магистратъ былъ въ сильномъ затрудненіи и прислалъ въ Думу требованіе, чтобы были высланы повѣренные съ обѣихъ сторонъ: со стороны Думы, представительницы Общества, обязанной защищать интересы Общества, — и со стороны Общества! Дума не завала, какъ раздвоиться, а Общество — звало еще менѣе! Начальство энергически побуждало Думу къ исполненію требованій Магистрата, но Дума, составленная изъ членовъ того же Общества, никакъ не могла воодушевиться чувствомъ негодованія за попраніе своихъ правъ — Обществомъ же, и дѣло тянулось, тянулось…. Чѣмъ оно окончено, мы не знаемъ, но вѣроятно — капиталъ и имущество внесены въ «инвентарь», составлявшійся тогда во всѣхъ городахъ во распоряженію Министерства Внутреннихъ Дѣлъ, и причислены къ казенно-общественному имуществу города Мологи, распоряженіе которымъ зависитъ, въ послѣдней инстанціи, отъ Хозяйственнаго Департамента означеннаго Министерства.
Мы полагаемъ, что разсказанные нами случаи довольно ярко освѣтили для читателя современное городовое устройство и отношеніе купцовъ и мѣщанъ къ Городовому Положенію «либеральной» Императрицы. Намъ можно покуда и воздержаться отъ вывода. Въ одномъ изъ слѣдующихъ нумеровъ нашей газеты мы вновь займемся вопросомъ о нашихъ городскихъ сословіяхъ и о томъ, что такое былъ городъ въ старину, что онъ теперь и чѣмъ можетъ быть…