Нѣмецкое церковное краснорѣчіе современно Россійскому. Іоганнъ Лоренцъ Мосгеймъ, умершій 1755 года къ званіи Канцлера Геттингенскаго Университета, тѣмъ былъ для Нѣмецкаго духовнаго витійства, чѣмъ Ѳеофанъ Прокоповичь для Россійскаго, Бурдалу для Французскаго, Тиллотсонъ для Англійскаго. Природная способность соединялась въ немъ съ обширными познаніями, и слѣдствіемъ того были основательность, сильные доводы, благородная простота и убѣдительное нравоученіе. Въ изъясненіяхъ его на слова Священнаго Писанія невидно принужденныхъ натяжекъ; въ нихъ господствуютъ связь и естественный порядокъ; выводимыя изъ текста нравоучительныя слѣдствія всегда трогательны, всегда убѣдительны. Мосгеймъ по большей части говорилъ, какъ вдохновенный, всегда съ одинакимъ жаромъ, а не рѣдко даже и съ сильною выразительностію поета. Его краснорѣчіе, говоритъ Ешенбургъ, есть чадо опытнаго благочестія и просвѣщеннаго разума. Читая въ подлинникѣ проповѣди сего витіи, не должно забывать, что проза и вкусъ передъ симъ лѣтѣ за семьдесятъ еще младенчествовали въ Германіи, и что языкъ Нѣмецкій былъ еще не столь какъ нынѣ обогащенъ и обработанъ. Мосгеймъ примѣромъ своимъ очень содѣйствовалъ усовершенствованію языка и вкуса и распространенію въ Германіи чувствительности ко всему изящному и благородному; содѣйствовалъ тѣмъ средствомъ, которое гораздо надежнѣе всѣхъ прочихъ. Слѣдующій отрывокъ взятъ изъ поученія Какъ должно размышлять о смерти; оно произнесено 1729 года въ Брауншвейгѣ.
Охотно признаюсь, что склоняю васъ къ такому дѣлу, которое по свойству своему и тягостно и неприятно. Двѣ причины не дозволяютъ намъ употребить воображеніе наше такимъ образомъ, какъ мы обыкновенно употребляемъ оное: вопервыхъ самая жизнь наша, наполненная разными упражненіями, препятствами, заботами и перемѣнами, которыя весьма удобно потребляютъ впечатлѣнія, отсутствующими предметами въ насъ произведенныя. Отъ новаго впечатлѣнія ослабляется старое. Образъ предлежащей вещи изглаживаетъ образъ вещи удаленной отъ нашихъ взоровъ. Отъ того происходитъ, что мысль, которою поутру вся душа наша была наполнена, къ вечеру совсѣмъ изчезаетъ. Въ продолженіе цѣлаго дня мы видимъ столь много вещей, что первое впечатлѣніе необходимо должно уступить мѣсто послѣдующимъ, и наконецъ изгладиться совершенно. Другая причина заключается въ самомъ предметѣ, о которомъ помышлять долженствуемъ. Онъ печаленъ, слушатели, противенъ естественнымъ склонностямъ нашимъ, несовмѣстенъ съ желаніями. Кто изъ насъ охотно знакомится съ такою вещію, которая ужасаться заставляетъ? Кто изъ насъ охотно предается такимъ мыслямъ, которыя безпокоятъ душу, мучатъ ее и терзаютъ? Еслибъ я теперь сказалъ вамъ: представьте въ умѣ своемъ богатое наслѣдство, которое получите въ скоромъ времени; представьте себѣ удовольствіе, которымъ наслаждаться будете, занимаясь тѣми или другими забавами; какъ можно живѣе вообразите себѣ множество раболѣпныхъ посѣтителей, которыхъ найдете у себя въ прихожей, когда получите желаемое достоинство. О какъ быстро, какъ сильно все сіе изобразилось бы въ умѣ вашемъ! какъ мало труда стоило бы мнѣ разгорячить и самыхъ холодныхъ изъ моихъ слушателей! Я могъ бы надѣяться желаемаго успѣха, впрочемъ неимѣя нужды ни въ отличной мудрости, ни въ особенномъ дарѣ краснорѣчія. Но мое намѣреніе совсѣмъ другое. Вообразите себѣ, слушатели, что тѣлесной вашъ составъ не можетъ долго быть въ такомъ состояніи, въ какомъ теперь находится. Представьте себѣ одръ, на которомъ будете безотрадно томишься. Привыкайте заблаговременно смотрѣть на покровѣ, подѣ которымъ будетъ лежать бездушное ваше тѣло. Заглядывайте въ могилу, въ которую опустятся ваши кости. Напрягши всѣ силы разума, помышляйте прилѣжно о смерти, о вѣчности, о судѣ Божіемъ. Кого усладятъ сіи слова? кто охотно станетъ внимать такимъ увѣщаніямъ? Но тягостныль онѣ для христіанина, желающаго ходить по пути благоразумія? Кто хочетъ достигнуть отечества, того остановятъ ли неприятности, когда онѣ суть единственное средство къ вѣрному достиженію? Старайтесь преодолѣть сіи неудобства; старайтесь обстоятельства и слѣдствія кончины своей имѣть всегда передѣ глазами.
Надежнѣйшаго въ семъ дѣлѣ пособія ожидать надлежитъ ощѣ Бога, по волѣ своей управляющаго нашимъ сердцемъ. Моисей не просилъ бы его о низпосланіи возможности размышлять о смерти, когда бы ощущалъ въ себѣ достаточныя къ тому силы. Однакожь, слушатели, и отъ насъ зависитъ споспѣшествовать, чтобы благость не тщетно дѣйствовала надъ нами. Обстоятельства и слѣдствія нашей смерти сушь не такіе предметы, которые не могли бы вмѣщаться въ предѣлахъ разума, и до которыхъ мы не могли бы достигнуть посредствомъ размышленія. Они суть не такія вещи, о которыхъ узнаемъ не иначе какъ посредствомъ подобій и переносныхъ выраженій, и которыхъ постигнуть намъ не возможно въ нынѣшнемъ нашемъ состояніи. Знаю, что о невѣдомыхъ предметахъ трудно составить себѣ ясное понятіе, и что они едва ли могутъ сдѣлать въ душѣ нашей сильное, разительное впечатлѣніе. Но обстоятельства нашей смерти не таковы; всегда можно видѣть ихъ, можно слышать ихъ, и даже можно ихъ чувствовать. Они представляются взорамъ нашимъ въ ежедневныхъ примѣрахъ, и событіе ихъ можемъ видѣть надъ подобными намъ людьми, прежде нежели на себѣ испытаемъ оное. Они всегда около и подлѣ насъ случаются; слѣдственно всѣмъ необходимо должны быть свѣдомы, всѣмъ говорю, кромѣ только тѣхъ, кои сами хотятъ забыть о нихъ и уничтожить ихъ въ душѣ своей. Желающій навсегда въ памяти своей удержать и живо напечатлѣть сію картину имѣетъ къ тому самой удобной способѣ: пускай часто посѣщаетъ тѣ мѣста, гдѣ въ примѣрахъ надъ другими сбывающихся можетъ читать свою будущую исторію. Правда что прочіе окружающіе насъ предметы уменьшаютъ силу впечатлѣнія; но вы старайтесь вознаградишь потерю чрезъ повтореніе. Послѣдуйте моему совѣту. Вы сами примѣтите, что воспоминаніе о смерти тогда будетъ въ васъ дѣйствовать гораздо сильнѣе, нежели нынѣ. Посѣщайте прилѣжно людей, на смертномъ одрѣ лежащихъ. Замѣчайте поступки ихъ, слова и движенія. Наблюдайте безпокойство то умирающаго, то предстоящихъ одру ближнихъ его. Но одни только наблюденія ваши будутъ недостаточны. Все замѣчаемое вами примѣняйте къ самимъ себѣ, и говорите въ сердцѣ своемъ: «И для меня день смертный настанетъ; и я, незнаю когда, но непремѣнно буду тѣмъ, чѣмъ сталъ сей несчастный; и со мною то же случится, когда наступитъ время разлуки съ жизнію. Можетъ быть кончина моя будетъ еще горестнѣе и плачевнѣе; можетъ быть мною еще большая скорбь овладѣетъ; можетъ быть во мнѣ еще менѣе разсудка, останется; можетъ быть моя болѣзнь будетъ гораздо тягостнѣе, и въ страданіяхъ моихъ еще менѣе получу пособія.» Не лѣнитесь быть часто между тѣми, которые по кончинѣ больнаго приготовляютъ бездушной трупѣ его къ погребенію. Взирая на сіи бѣдные остатки человѣка, которой въ жизни своей часто безъ нужды потѣлъ надъ великими и обширными предприятіями; взирая на сію груду персти, которая мало по малу поселяетъ отвращеніе въ оставшихся; взирая, на старанія, съ какими живые поспѣшаютъ очистить домъ свой отъ сего противнаго трупа, вспомните, что нѣкогда и съ вами то же послѣдуетъ. Положите самихъ себя, или лучше сказать, положите свое тѣло, которое вы столь тщательно бережете не украшаете, на мѣсто лежащаго передѣ вами бездушнаго трупа; вообразите себѣ, что самихъ васъ тотчасъ понесутъ къ могилѣ, заставьте себя думать, что тѣсной домъ, принесенной для покойника, для васъ приготовленъ; по крайней мѣрѣ увѣрьте себя при семъ позорищѣ, что и для вашего гроба доски уже готовы. Приходите почаще туда, гдѣ сложены въ одномъ тѣсномъ мѣстѣ кости тѣхъ людей, которые, живучи на семъ свѣтѣ, весьма различествовали между собою и возрастомъ, и званіемъ, и способностями, и достоинствомъ. Тамъ наблюдайте, какъ по смерти сдѣлались равными всѣ тѣ, кои въ здѣшней жизни ревностно желали и старались быть отличными. Помышляйте, что все видимое вами останется послѣ васъ въ мірѣ, столь страстно вами любимомъ. Являйтесь часто въ тѣхъ собраніяхъ, гдѣ по смрти сильныхъ, великихъ и знаменитыхъ бесѣдуютъ о качествахъ и поведеніи: умершаго. Изъ того, что услышите въ сихъ собраніяхъ, учитесь познавать ничтожность заботъ и попеченій, коими обременяютъ себя люди, во всю жизнь свою ни о чемъ болѣе какъ о суетныхъ почестяхъ непомышляющіе. Какъ часто будете вы слышать презрительные отзывы и хуленіе о тѣхъ, кои почитали себя чуждыми порицанія! какъ часто будете слышать, что люди, кои думали о себѣ, будто стяжали неоспоримыя права на отличное уваженіе, навлекли на себя стыдѣ и безчестіе! какъ часто будете слышать, что называютъ честолюбивыми глупцами тѣхъ, передъ коими въ жизни раболѣпно покланялись; что осуждаютъ на вѣчное забвеніе тѣхъ которые въ мірѣ семъ хотѣли быть безсмертными; что радуются о смерти тѣхъ, которые въ жизни чаяли по себѣ слезѣ и. рыданіи; что вовсе не уважаютъ распоряженій, сдѣланныхъ тѣми, которые почитали себя вѣчными законодателями! Вотъ воздаяніе тѣмъ, которые душею преданы міру, и всѣ труды свои и заботы посвящаютъ или себѣ, или другимъ людямъ. Вотъ корысть, получаемая нами въ семъ свѣтѣ зато, что мы ни тѣла, ни души нещадимъ для приобрѣтенія имени героя, мудреца, ученаго мужа! Если сердце ваше наполнится сими чувствіями, то постарайтесь удержать ихъ при себѣ какъ возможно долѣе. Многіе ощутивши въ себѣ мысли суровыя и неприятныя, тотчасъ, поспѣшаютъ въ общество безпечныхъ весельчаковъ, чтобы разсѣять грусть и развеселиться. Не подражайте симъ людямъ; а иначе никогда неиспытаете полезнаго размышленія о смерти. Если хотите короче узнать самихъ себя, удалитесь на короткое время отъ свѣтскаго шуму, и въ тихомъ уединеніи разсудите о томѣ, что произвело въ васъ такое сильное впечатлѣніе. Пребудьте, говорю, на малое время въ уединеніи и вмѣстѣ съ Моисеемъ молите Господа Бога, да научитъ васъ размышлять о смерти. Сіе благочестивое, безмолвное созерцаніе укрѣпитъ васъ, и подастъ способы сохранить память о кончинѣ и тогда, когда упражненія, съ должности неразлучныя, когда разные житейскіе случаи когда обхожденіе съ людьми не благопріятствовали бы оной. К.
Мосгейм И. Л. Отрывок из поучения Мосгейма: [«Как должно размышлять о смерти», произнес. в 1729 г. в Брауншвейге] / [Пер.] К. [М. Т. Каченовского] // Вестн. Европы. — 1811. — Ч. 55, № 4. — С. 245-254.