И нравственно я снова одинок,
Внезапной радости изменчивый порыв
Опять рассеялся и от меня далек.
Что ж? Ты, заботливая дума,
В измученной, усталой голове.
Ведь ты была всегда печальна и угрюма,
И нравственный разлад не новость ведь тебе?
Прибавится еще безчисленно мучений,
Быть может, и мозги больные надорвутся,
Ведь люди не поймут душевных треволнений,
И над тобой же вновь надменно посмеются.
Не лучше ли уйти, зарыться от людей,
Забыть весь мир и самому забыться,
Живому умереть средь дум души своей,
И до последних дней в мечтанья углубиться?
