Июнь, непостижно-короткая ночь,
Вся прозрачная, вся просветлённая.
Кто родится в Июне, никак одному не сумеет помочь:
В душе его век будет грёза влюблённая, 5 Душа его будет бессонная.
В зелёном Июне цветут все цветы,
Густеет осока прохладными свитками,
Белеет купава, как стынущий лик чистоты,
Дрема́ навевает вещательность сонной мечты, 10 О маленьком счастьи безмолвную речь с маргаритками
Ведёт незабудка, и шепчет: «Припомнишь ли ты?»
Цветёт и влюбляет ночная фиалка пахучая,
И рдеют сердечки гвоздик луговых.
Кто в Июне войдёт в этот мир, каждый цвет, его сладостно мучая, 15 Будет сердцу внушать, что любить нужно их,
Эти сны, лепестки, и душа его станет певучая,
Расцвеченная, жгучая.
И в Июне, в Иванову ночь,
Он искать будет папорот-цвет[1], 20 На вопрос невозможный — желанный ответ,
На вопрос, что, мелькнув, уж не скроется прочь.
И Иванова ночь озарённая
Даст, быть может, огонь златоцветный ему,
Чтоб удвоить, за мигом сияния, тьму, 25 Чтоб в единственный час,
Где минута с минутой — как искра спалённая,
Тайный папорот-цвет, излучившись, погас,
Чтоб в душе его песнь задрожала стозвонная,
Чтоб душа его стала бессонная.
Примечания
↑Цветок папоротника — мифический цветок, открывающий его владельцу клады и тайны мира, дарующий ясновидение и власть над нечистым духом. (прим. редактора Викитеки)
См. также одноимённые страницы.
К. Д. Бальмонт. Полное собрание стихов. Том десятый. — М.: Изд. Скорпион, 1909