1716
правитьПетр в новый год писал к рижскому губернатору Петру Михайловичу Голицыну, приказывая учредить в Курляндии для него подводы (50 или 60) от Риги до Митавы; до Либавы отправил он своих лошадей и конюхов.
По случаю посвящения архиереев в епархии Вологодскую и Астраханскую дана им инструкция. Архиереи обязывались:
1) никого не проклинать и от церкви не отлучать, кроме как явных преступников и разорителей заповедей божиих, и то проклинать их единолично, а не вседомовно,
2) с раскольниками и противниками православия поступать кротко,
3) монахам не давать бродяжничать,
4) церквей свыше потребы новых не строить,
5) попов и диаконов не умножать,
6) паству свою посещать два или 3 раза в год, смотреть за благочинием священников, гробов неведомых не свидетельствовать, беснующих, в колтунах, босых и в рубашках ходящих наказывать etc.
7) в мирские дела и обряды не входить.
Инструкция разослана при указе всем губернаторам и архиереям.
Петр повелел представлять дворянских детей для обучения и отсылки в чужие края, под опасением описания имения в пользу доносителя, хотя бы и холопа. В минувшем году было их представлено 1006. 26 января имена их напечатаны и разосланы при указе о недорослях (см. ч. V — 112).
Также подтвердил указ о детях подьяческих; на гошпитали повелено вычитать из жалования, от генерала до последнего солдата etc.
Петр предписал поручику Кожину ехать на Каспийское море и сделать оному карту, осмотреть карты и описи Бековичевы (NB).
Судей, не осудивших капитана Елагина за грабеж, повелевает послать на каторгу (галеры), описав их имение.
От 19 января Петр писал царевичу (см. суд над царевичем) второе письмо в ответ на его ответ. Или исправься, или будь монах. Царевич вторично просил государя о дозволении постричься, а за болезнию извинялся, что не мог дать пространный ответ. Петр посетил сына перед отъездом, дав ему (26 января) шесть месяцев на размышление.
На другой день (27) отправился Петр к водам. Екатерина следовала за ним с царевной Екатериной Ивановной, которую хотели выдать за герцога Мекленбургского. 29-го из Риги Петр писал к Апраксину, извещая его, что дорога ему пользует, и повелевая поручить навигационную школу Матвееву.
В Риге, негодуя на капитана Сиверса, не исправившего поручения касательно канатов, пишет он Апраксину — лучше бы взял на себя сие дело.
Петр повелел исповедоваться ежегодно, под опасением штрафа (втрое против доходу); раскольников же описать, кроме пограничных (из опасения побега) etc.
Из Митавы Петр заехал в Либаву, где зимовала гвардия и 40 галер. На пути Петр два раза занемогал. Петр назначает датскому королю свидание в Стральзунде.
В Либаве к Петру явился князь Черкасский-Бекович. Он был в 1714 году послан в Астрахань и на Каспийское море для разведования о золотом песку, находящемся в Аму-Дарии, в Хиву посланцем и шпионом послан был... (?)
Бекович донес Петру о том, что Порта и хан крымский стараются преклонить горцев и другие племена от Черного моря до Персии себе в подданство etc., etc. (см. «Журнал», ч. II — 350).
Петр отослал гвардии капитана Бековича в Хиву, прикомандировав к нему поручика Кожина. (Главная цель была открытие водяного пути в Индию. См. ч. V — 124, инструкцию Петра etc.)
В Либаве Петр дал Петру Бестужеву, определенному к особе царевны и герцогине курляндской Анне Ивановне, инструкцию, дабы истребовал он у курляндского дворянства княжеские маетности в полное распоряжение герцогини. А сборы с привозных и отпускных товаров, прежде сбираемых на князя, ныне сбирать на нас etc. Указ государя.
Сенат отправил Бековича, исполнив в точности повеления Петра.
14 февраля Петр с императрицей и племянницею из Риги отправился к своей армии, к Гданску, через Мемель и Кенигсберг.
19 февраля Петр прибыл в Данциг, в полдень в воскресение, и тотчас отправился в церковь, где слышал проповедь. Анекдот о бургомистровом парике.
Между тем Карл решился с 20 000 войска вторгнуться в Норвегию, зная о намерении союзников напасть на него в Швеции.
Петр осмотрел свои полки и жаловался Августу на убиение четырех русских подполковником Каванаком, требуя за то удовлетворения.
Поручик Мяснов послан был в Копенгаген для испрошения позволения осмотреть все гавани от Штетина до польской границы для укрытия русской эскадры (либавской) в случае бури, что и было дозволено.
Петр писал к Долгорукову, послу своему при датском дворе, что с огорчением видит он, что нет со стороны Дании никакого приготовления для десанта в Шконию, что пекутся только о взятии Висмара, чем война не может быть еще окончена, что, дабы принудить Карла к миру, надобно вторгнуться в Швецию и отвлечь его от Висмара, который тогда и будет принужден сдаться, что он (Петр) для того и лучшую часть своего войска привел etc. Петр представлял, что на следующий год ему будет невозможно понести столь великие издержки, что время к десанту будет упущено, умалчивая о могущих встретиться препятствиях etc., также просит о свидании с датским королем в Померании или Мекленбургии, ибо-де он болен и спешит пользоваться кислыми водами, а потому в Киль, Шлезвиг или Гликштадт приехать не может.
Король назначил местом свидания Гамбург.
На Данциг Петр положил штраф немалый (?) за торговлю с неприятелем и за неисполнение условий. А своим офицерам повелел в гавани осматривать суда, и шведские или приходящие из Швеции арестовать (кроме английских и голландских). 8 марта прибыл герцог мекленбургский, жених царевны Екатерины Ивановны.
Союзники просили Петра о вспомоществовании во взятии Висмара, в 1648 Вестфальским миром уступленного Мекленбургией. Петр охотно согласился, нетерпеливо желая учинить вторжение в Швецию. Он повелел Репнину следовать с частию пехоты к Висмару. Но Висмар сдался на капитуляцию прежде прибытия Репнина (? NB), который не был впущен в город датским генералом Девицем и уклонился в Стерлицкое княжество. Петр досадовал и жаловался, но это не имело никакого последствия.
23 марта прибыл в Данциг и Август.
30 марта кончен начатый в Петербурге воинский устав и отослан в Петербург для напечатания.
Петр купил у доктора Готвальза собрание минералов и других редкостей для своей кунсткамеры и отправил в Петербург.
1 апреля в день пасхи Август посетил Петра, и оба провели вечер у бискупа князя Потоцкого.
8 апреля совершился брак царевны Екатерины Ивановны с герцогом. Петр принял на себя медиацию между королем польским и Речью Посполитою. Положено Долгорукому ехать в Ярославль и дело вершить. Петр, извещая о том Апраксина, посылает ему картуз, которые выучил делать своего человека.
В инструкции, князю Долгорукому данной, Петр тайно приказывал включить себя, как единственно надежную гарантию противу королевских притязаний. Он предписывает Долгорукому стараться склонить одного из маршалов на сторону нашу etc., также и стараться о сатисфакции над подполковником Каванаком, угрожая в случае отказа все делать в пользу одних конфедератов.
Генералу Рену повелено в случае несогласия на Ярославском конгрессе вступить в Польшу и действовать по предписаниям Долгорукого.
Петр приказал Апраксину в Венецию, Францию и Англию отправить по 20 лучших дворянских детей для обучения.
Петру Михайловичу Бестужеву пишет о том, чтоб он тайно подговорил курляндцев не выбирать себе князя (герцога) без предварительного с ним сношения.
Шафирову, просившему деревень, назначает покаместъ 3000 р. из окладу Леволдова (?) сверх жалования.
В сенат послано 4 указа.
1) О рекрутах — о приеме их, об отдаче в гарнизон и взятии из гарнизона в полевые полки. NB.
2) О наследстве мужа после жены etc., etc.
3) Противу плутовства русских купцов, кладущих посреди льна и пеньки товар гнилой и даже камни.
4) О переведенцах в Петербург.
18-го апреля Петр поехал навстречу своей галерной эскадре, оставя Екатерину в Данциге.
Он прибыл в Кенигсберг и 23 апреля дал аудиенцию персидскому послу, между тем в библиотеке нашел радзивильскую (?) рукопись Нестора.
Петр, узнав, что Август не соглашается на претензии наши касательно Данцига, писал к Шереметеву не отступаться никак от требований. В случае несогласия он обещал вылечить город через пургацию, для чего уж и привезены сюда и пилюли.
Получено тогда же известие о вторжении 6000 татар в Казанскую область. Полковник Шварц их разбил, 1500 лошадей взял, а сына ханского повесил.
Город Каянбург сдался. Найдено в нем 20 пушек.
27 апреля Петр возвратился с эскадрою в Данциг, а 30-го отъехал к Мекленбургу, попировав на море с Августом.
Август согласился взять на себя контрибуцию, наложенную на Данциг (sic), и Петр приказал Шереметеву идти в Мекленбургию. Петр оставил государыню при войске, а сам отправился по почте в Stetin, куда прибыл 4-го мая, а Екатерина — 5-го. 6-го приехал сюда incognito король прусский.
7-го мая Петр, узнав, что к Копенгагену пришли шведские корабли, повелел Бутурлину идти туда с галерною эскадрою.
8-го Петр поехал на Шверин, куда и прибыл 12-го.
Король прусский обещал войску нашему во время прохода через Пруссию дать луга безденежно; но комиссары прусские вели Шереметева и Вейде песками и болотами и чуть не переморили всех лошадей. Наши жаловались, но втуне.
15-го мая Петр осмотрел Висмар и писал в Петербург, повелевая послать в черкесскую землю мастера для отыскания серебряных руд, и приказывал удержать в Петербурге до его приезда бухарского посланника.
16-го отправился он к Пирмонтским водам.
17-го был в Гамбурге.
18-го прибыл в Алтону, куда на другой день приехал и король датский. Петр оставался тут до 23-го (смотри инструкцию князю Василию Долгорукому, V — 170).
В то же время писал Петр в Петербург о злоупотреблениях армянской торговли.
26-го мая Петр прибыл в Пирмонт и остался там до 14 июня. Оттуда писал в Петербург об укреплении берегов Невы сваями и землею, а Шереметеву о провианте etc.
15-го июня Петр отправился в Ганновер и Шверин.
19-го в Ревель послал он к капитан-командору Сиверсу Румянцова и Франца Вильбуа с повелением город запереть, а эскадру послать к Копенгагену через пять часов, не более.
Сие было сделано вследствие переговоров Англии с стокгольмским сенатом, кои состояли в сих пунктах:
1) Прекратить Швеции пиратство на море.
2) Не вступаться за претендента.
3) Остановить завоевания в Норвегии и прочих датских областях.
Петр с беспокойством ожидал, чем кончатся переговоры, и жалел о том, что флот его не зимовал в Ревеле, как то он предполагал.
В Росток пришли пять купленных в Англии кораблей и два сделанных в Архангельске. Туда же, по повелению Петра, прибыли и Шереметев, Вейде и Глебов (генерал-майор).
Петр прибыл в Росток 23 июня. Петр держал совет. Положено генералу Вейду стать у Ростока лагерем etc., etc., майору гвардии Матюшкину велено ехать в Любек для заготовления судов для переправы войск в Данию.
27-го праздновал у герцога мекленбургского годовщину Полтавы, а 29-го, в день своих именин, дав войску повеление ехать к Копенгагену, отправляется на галере туда наперед, а Екатерина сухим путем через Любек.
5 июля Петр прибыл к Копенгагену.
В тот же день писал он к Ушакову о высылке 2500 тулупов в Копенгаген, также и Апраксину, жалуясь на медленность датчан etc. 12-го прибыла в Копенгаген и царица.
17 июля Сиверс привел из Ревеля к Копенгагену 13 кораблей (семь линейных) и соединился с 10 кораблями, уже там находившимися под начальством капитан-командора Шелтинга (всего 16 линейных и 43 галеры). Петр прибыл на свой корабль «Ингерманланд» и поднял синий флаг, к нему приехали английский адмирал и голландский командор, и государь потом обедал у адмирала Норриса.
20-го опять церемонии, посещения, пальба etc. Петр стал настаивать на том, чтоб учинить вторжение в Шоны; но датские министры отговаривались под предлогом, что должно им дождаться сперва прибытия их виц-адмирала Габеля из Норвегии, также и уборки хлеба с полей, дабы не повредить ему лагерем.
Петр в ожидании Габеля захотел высмотреть неприятельские берега. 22-го июля на трех шнавах объехал он шонский берег от Эльзенбурга до Карлскрона и далее. Все удобные к высадке места были укреплены. Шведы стреляли по шнавам, а Петр с своей стороны пальбою вытеснил роту конницы из приморского дома и возвратился к Копенгагену. 23-го прибыл он на шлюпке к своему флоту.
27-го в годовщину Ангутской морской битвы Петр пировал со всем флотом и увидел идущего наконец Габеля из Норвегии с эскадрою шести кораблей. Петр повелел Шереметеву отправить 4000 драгун, приведенных Матюшкиным из Любека, немедленно в Зеландию к Нейштадту, а судам воротиться пока для переправления достальной конницы к Копенгагену.
Но датский король медлил или был затруднен другими державами (см. Миллера в «Истории Шереметева» и Гебгардия II часть Датской истории).
2-го августа Петр отправил поручика Дена осмотреть Борнгольм и шведское войско.
От нечего делать соединенные флоты конвоировали торговые суда всех наций; их было в Зунде более ста.
Так как датский генерал-адмирал Гулденлеве и английский Норрис спорили о начальстве, то Петр по просьбе их решил их несогласие, приняв на себя звание главнокомандующего всеми четырьмя флотами. На сей случай выбита медаль (V — 191). Петр принял сие звание 5 августа. Флот состоял из 26 кораблей русских, датских 19, английских 19, голландских 25, не считая галер.
По данному сигналу флот сей пошел к Борнгольму.
Петр приказал датскому виц-адмиралу Юдикеру послать транспортные суда в Росток за войском.
6 августа праздновано известие о победе австрийцев над турками.
Флот отправился, но море было уже свободно. Шведы скрылись в Карлскронскую свою пристань. Петр занялся одними эволюциями, чем и ограничилась сия кампания.
Петр, посылая Апраксину ордер баталии и известие о своем наименовании, пишет: «чаю, не забудешь свою пословицу: отроду впервые», притом жалуется на датчан etc.
11-го августа Петр, уведомясь, что море точно свободно, отправил купеческие суда. Положено крейсировать. Норрис предлагал идти всем флотом к Карлскрону. Петр был того же мнения, но датчане отказались под предлогом, что не имеют на то позволения от своего короля.
Беспокоясь о медленности датчан, Петр решился отправиться в Копенгаген торопить транспорт войска из Мекленбургии. 14 августа прибыли к нему адмиралы английский и датский: Петр решил иметь им совет на корабле Шелтинга и, насилу сладя с ними, отправился к Стральзунду. Настали бури; 17-го августа Петр стал на якори у острова Ругена, а 18-го на шлюпке прибыл к Стральзунду и явился incognito к коменданту в сопровождении Ягужинского. Он повелел тут изготовить транспортные суда для переправы войска из Померании; 18-го писал к Шереметеву, чтоб он с войском из Ростока отправил на тех судах и дрова etc.
Осмотрев город и отправя при себе суда к Ростоку, Петр на «Ингерманланде» отправился 20-го августа к Копенгагену. 22-го туда прибыл и отправил к царевичу кабинет-курьера Сафонова, повелевая ему прибыть в Копенгаген.
Петр осмотрел кунсткамеру, измерил море etc.
28-го Петр опять осматривал шонский берег издали, влезал на мачту и с шнавы своей послал графу Шереметеву повеление идти скорее к Копенгагену.
Наконец 29 августа прибыл Вейде. 30-го граф Шереметев.
Того числа Петр ездил опять осматривать шонский берег с генералом Вейдом. Шведы стреляли по ним, ядро пробило его шнаву. Петр возвратился в Копенгаген, а казаки, сделав высадку, поймали трех языков, которые объявили, что берег укреплен и охраняется 20 000 шведами.
1-го сентября Петр созвал совет, и намерение учинить высадку было оставлено (см. ч. V — 206).
4-го прибыл и последний транспорт войск под начальством Репнина. Всех регулярных полков было приведено до 21 полка, около 24 000.
Петр созвал опять совет, но первые положения были подтверждены. На что 10-го сентября согласился и датский король. Высадка отложена до следующего года.
Петр осмотрел опять шонский берег и писал Апраксину, с печалью извещая его об отложенной высадке, полагая на следующий год, не полагаясь уже на датчан, самому вторгнуться в Швецию.
Датские министры были недовольны. Они предлагали учинить высадку. Петр спросил их, где будет зимовать войско? «В окопах при Есеморе, в землянках», — отвечали датчане. «Это значит губить людей», — возразил Петр (смотри Венецианскую историю Петра Великого).
Голиков полагает причиною неохоте датчан коварное недоброжелательство мекленбургца Бернсдорфа, любимца английского короля и врага герцога (см. «Журнал Петра...»). Бернсдорф успел поссорить короля английского с Петром, а датчан уверить, что Петр вступил в тайные переговоры с Швецией (см. также Миллерову «Историю Шереметева»). Датчане уже приготовились к обороне и укрепили Копенгаген; Бернсдорф посылал и Норрису повеление напасть на русский флот, ежели не будет высадки (?). Норрис не согласился, не имев на то разрешения своего короля. Тогда Бернсдорф с угрозою от имени английского короля объявил датчанам, что отложение высадки приемлется им за обиду.
Петр, однако, умел рассеять сомнения датского короля; им было положено на Генеральном совете (20 сентября) войску русскому не отдаляться. Пехоте и одному драгунскому полку стать на зиму в Мекленбургии и в Стрелицком княжестве; драгунам, — в Польше на границах; артиллерии — там, где останется флот, транспортным судам оставаться в Ростоке, галерам — там же; корабельному флоту идти в Ревель.
Транспорт оставался в Копенгагене по причине бурной погоды. Бернсдорф хотел силою оружия принудить войско русское отправиться не в Мекленбургию, а в Россию. Норрис опять на то не согласился. Бернсдорф обратился к приморским германским властителям, стараясь вооружить их на Петра.
По наущению ганноверцев Англия и просьбой и угрозой думала принудить Петра вывести войска свои из Германии. Но он остался тверд и старался только не ссориться с Данией. Он повелел транспортным судам идти с войском в Мекленбургию, а флоту под командой Шелтинга — в Ревель.
Между тем русские недоросли, присланные Апраксиным, прибыли в Копенгаген. Петр их осмотрел и распределил, кого куда послать (V — 218, примеч.). Указ о том князю Долгорукому от 12 октября.
16 октября Петр отправился в Мекленбургию.
21-го прибыл он во Фридерихсштадт, где пробыл 6 дней, до 27-го. В Любек въехал 30-го, откуда отправился в Ниренберг, где велел одному живописцу снять с себя портрет в профиль и отослал оный в Петербург с повелением вырезать его на рублях, кои и появились на следующий год (Штелин).
В Шверине встретили его герцог и герцогиня мекленбургские. Петр пробыл тут 5 дней, распоряжая квартиры для войск etc.
Между тем начиналась страшная политическая интрига. Барон Герц, новый любимец Карла XII, вздумал переменить все сношения, дотоле существовавшие между европейскими государями, склонив короля своего к миру с Россиею. Возведение на польский престол Станислава, а на английский Якова III было целию этой интриги, еще довольно темной и коей агенты были весьма мелкие и незначащие люди (см. Lemontey).
Карл XII прислал на Бруншвейгский конгресс декларацию, в коей изъявил он свою склонность на мир с тем, чтобы отъятые земли были ему возвращены. Разумеется, что никто из союзников на то не согласился.
10 ноября Петр отправился путешествовать. Екатерина, будучи брюхата, осталась в Шверине. Петр имел в Габельсберге свидание с прусским королем. «Мы здесь с прусским королем, — писал Петр к Апраксину, — нечто небесполезное учинили» (?).
Петр между тем писал в Воронеж вице-губернатору Колычеву, чтоб он велел наловить разных птиц и диких быков.
Петр заехал в Бейценбург, где стоял Шереметев, а оттоле отправился водою в Гамбург, куда прибыл 20 ноября. В Алтенау Петр оставался до 26-го. В сие время магистрат гамбургский выдал ему Войнаровского (V — 234, также «Жизнь Шереметева»).
Апраксин в то время посылал немалые партии из Финляндии и устрашал шведа даже в Стокгольме.
26-го Петр Эльбою поехал далее. В Бремене принят он был торжественно.
2-го декабря Петр прибыл в Амерсфорт, где встретил его князь Куракин и резидент Брант etc.
6-го декабря Петр прибыл в Амстердам, куда на другой день приехала и свита его, а именно: канцлер граф Головкин, подканцлер барон Шафиров, тайный советник Петр Толстой; генерал-поручики: князь Вас. Долгорукий, Ив. Бутурлин, князь Куракин, гофмаршал Шепелев.
27-го Петр осматривал недорослей, прибывших из Копенгагена, определив им по червонцу в неделю кормовых (весьма много), потом отправил их в Венецию, дав им по 25 червонцев на дорогу. Тамошний наш агент Беклемишев записал их в галерную службу.
Петр графу Шереметеву повелевает расположиться квартирами, переговоря о том с герцогом, и выговаривал за то, что Шереметев послал в Травеминд 500 человек для приема небывалых галер и тем всех перетревожил. Апраксина Петр уведомлял, что шведы сильно идут на Норвегию, отчего датчане трепещут, да и другие шарашатся.
Петр продолжал свои переговоры с датским королем о вторжении в Швецию. Он опасался союза английского короля со Францией и Голландией. Для того предлагал он вторгнуться в Швецию с двух сторон, датчанам со стороны Шон, а русским со старой Швеции; он соглашался прислать датскому королю 20 батальонов вспомогательного войска, но требовал за то по 100 (или по крайней мере по 70) матросов за батальон etc.
Петр, осматривая Амстердамскую верфь, простудился 27-го и лихорадкою болен был до 10 февраля 1717-го.