Паденіе министерства Криспи послѣ недавнихъ общихъ выборовъ въ парламентъ, изъ которыхъ онъ вышелъ побѣдителемъ, было неожиданностью, тревожною для однихъ, успокоительною для другихъ. Всѣ обѣщанія Криспи о сбереженіяхъ въ расходахъ, о томъ, что народъ не будетъ обремененъ новыми налогами, оказались избирательнымъ маневромъ. Криспи, быть можетъ, продержался бы еще нѣсколько времени во главѣ правительства, если бы не его диктаторскія замашки и не тѣ оскорбленія, которыя онъ сгоряча бросилъ вождямъ правой стороны парламента.
Но финансовое и экономическое разстройство Италіи, вызванное международною политикой Криспи, не можетъ быть поправлено иначе, какъ съ измѣненіемъ этой политики. Чтобы представилась возможность обойтись безъ дефицита и безъ новыхъ податей, необходимо сократить военные расходы, т.-е. отказаться отъ соперничества съ Франціей, отъ экономической борьбы съ нею, отъ замысловъ на Триполи. Новый министръ-президентъ Рудини принадлежитъ къ правой сторонѣ палаты. Въ составъ кабинета вошли и представители лѣвой, какъ Никотера. Смѣшанный характеръ министерства, смѣнившаго кабинетъ Криспи, быть можетъ, и предохранитъ его отъ скораго паденія, но едва ли разрѣшитъ затрудненія парламентскаго положенія. Рудини принадлежитъ къ числу сторонниковъ тройственнаго союза, а участіе въ этомъ союзѣ обязываетъ Италію непрерывно вооружаться и поддерживать непріязненныя отношенія къ Франціи. Можно разсчитывать, однако, на то, что нынѣшнее итальянское правительство не будетъ обострять отношенія къ Французской республикѣ, не станетъ искать предлоговъ для столкновеній съ нею. Во всякомъ случаѣ, паденіе Криспи не только не ухудшаетъ благопріятныхъ видовъ на сохраненіе европейскаго мира, но значительно увеличиваетъ шансы на устраненіе войны. Можно даже надѣяться, что итальянское общественное мнѣніе, національное тщеславіе котораго искусно раздражалось бывшимъ министромъ-президентомъ, въ настоящее время вѣрнѣе отнесется къ оцѣнкѣ международнаго положенія Италіи, къ задачамъ ея иностранной и внутренней политики.
Не меньшею неожиданностью въ политическомъ мірѣ было распущеніе цислейтанскаго рейсрата. Политика графа Таафе въ послѣднее время потерпѣла серьезное пораженіе. Чешско-нѣмецкое соглашеніе, которому правительство придавало очень большое значеніе, рѣшительно не удалось, благодаря сильной оппозиціи младо-чеховъ. Общественное мнѣніе Богеміи все болѣе и болѣе склонялось на сторону враговъ той крайне уступчивой политики, которой держался Ригеръ и его товарищи. Не желая идти на дальнѣйшія уступки славянамъ, гр. Таафе рѣшилъ распустить рейсратъ, чтобы опереться потомъ на новое большинство. Вмѣстѣ съ тѣмъ, къ великому удовольствію нѣмецкой партіи, выходитъ въ отставку министръ финансовъ Дунаевскій. Если между младо-чехами и старо-чехами не установится въ короткій срокъ передъ выборами опредѣленнаго соглашенія, то правительству удастся разбить на разрозненныя группы чешскую національную партію. При сильномъ административномъ давленіи, во многихъ случаяхъ могутъ разсчитывать на побѣду кандидаты консервативной и либеральной нѣмецкихъ партій. Министерству трудно будетъ обойтись безъ содѣйствія этой послѣдней, если политика графа Таафе направится теперь противъ національныхъ чешскихъ стремленій. Во всякомъ случаѣ, для австрійскихъ славянъ нынѣшній годъ можетъ явиться началомъ многихъ и значительныхъ затрудненій на пути къ автономіи и уравненію съ нѣмецкимъ и мадьярскимъ населеніемъ имперіи. Вновь обострившаяся національная вражда поведетъ, конечно, и къ тому, что многіе важные вопросы экономической и юридической жизни не подучатъ въ ближайшемъ будущемъ никакого разрѣшенія. Въ этомъ послѣднемъ отношеніи нельзя не отмѣтить продолжающихся успѣховъ французскаго законодательства. Въ настоящее время парламентъ французской республики обсуждаетъ законопроектъ о регламентаціи женскаго и дѣтскаго труда на фабрикахъ. Очень оживленныя пренія возбудила статья третья законопроекта, устанавливающая для малолѣтнихъ и женщинъ десятичасовой рабочій день. Ларошъ Жуберъ внесъ по этому поводу поправку, въ которой предлагалъ ввести такое ограниченіе лишь для дѣтскаго труда, но поправка эта была отвергнута громаднымъ большинствомъ четырехсотъ девятнадцати голосовъ противъ семидесяти шести.
Немаловажнымъ признакомъ времени слѣдуетъ признать и учрежденіе при министерствѣ высшаго рабочаго совѣта (Conseil supérieur du Travail). Члены этого совѣта назначаются министромъ и въ составъ его должны входить представители рабочихъ. Роль совѣта совѣщательная. Само собою разумѣется, что возлагать на этотъ совѣтъ большихъ ожиданій не слѣдуетъ, соціальнаго вопроса онъ не разрѣшитъ, но онъ не можетъ не оказать благотворнаго воздѣйствія на правительственную и парламентскую дѣятельность. По всей вѣроятности, нынѣшняя сессія палаты депутатовъ ознаменуется нѣсколькими мѣрами, которыя улучшатъ положеніе рабочаго класса. Президентъ палаты депутатовъ Флоке, вновь избранный на эту должность громаднымъ большинствомъ голосовъ, въ своей вступительной рѣчи заявилъ, что французскій парламентъ перешелъ съ 1891 годомъ въ наиболѣе плодотворный періодъ законодательной дѣятельности. Флоке перечислилъ цѣлый рядъ ааконопроектовъ, поступившихъ уже въ палату или разрабатывающихся въ парламентскихъ коммиссіяхъ, которые имѣютъ въ виду серьезныя экономическія реформы. Президентъ палаты депутатовъ подчеркнулъ, что всѣ послѣдніе выборы служили блестящимъ подтвержденіемъ того, что общественное мнѣніе рѣшительно переходитъ на сторону республики и миролюбивой политики ея нынѣшняго правительства.
Для этого правительства и для парламента предстоитъ много неотложныхъ задачъ. Экономическое положеніе народа и состояніе нравовъ во Франціи требуютъ заботливаго вниманія законодательнаго собранія и административной власти. Слѣдуетъ отмѣтить въ этомъ отношеніи нѣкоторые благопріятные признаки. Такъ, напримѣръ, въ отчетѣ министра юстиціи за 1888 годъ (этотъ отчетъ былъ представленъ президенту республики въ январѣ нынѣшняго года) констатируется нѣкоторое уменьшеніе числа преступленій, сравнительно съ двумя предшествующими годами. Въ 1888 году подвергалось суду присяжныхъ 4,258 человѣкъ, въ 1887 году — 4,298, въ 1886 году — 4,397. Нѣкоторые виды преступленій продолжаютъ, однако, упорно держаться, таково, напримѣръ, дѣтоубійство[1]. Къ сожалѣнію, поперекъ дороги всѣмъ добрымъ начинаніямъ для поднятія экономическаго состоянія и нравственнаго уровня будутъ стоять чрезмѣрные военные расходы. Вотъ новыя данныя, подтверждающія всю тяжесть современнаго милитаризма: въ 1887 году военные расходы достигали (въ металлическихъ рубляхъ):
Въ Россіи — 210.000,000
Во Франціи — 250.700,000
Въ Германіи — 196.756,000
Въ Австро Венгріи — 110.744,000
Въ Италіи — 108.160,000
Въ Англіи — 162.780,000
Въ Испаніи — 51.436,000
Съ 1882 года по 1888 этими семью державами истрачено на армію и флотъ въ совокупности 5.934.400,000 рублей металл. За тотъ же періодъ времени и тѣми же государствами на народное образованіе истрачено было 1.016.500,000. Легко вообразить, какъ велики были бы успѣхи просвѣщенія и благосостоянія, еслибъ на высшее, среднее и низшее образованіе пошли тѣ шесть милліардовъ, которые были поглощены военными расходами[2]. Необходимо прибавить, что на ряду съ возростаніемъ военнаго бюджета съ страшною быстротой увеличивается и сумма платежей по займамъ, которые повсюду въ Европѣ были вызваны, главнымъ образомъ, новыми вооруженіями.
Естественно поэтому, что государство въ Западной Европѣ играетъ болѣе регламентирующую, чѣмъ созидающую роль. Но вмѣшательство современнаго правоваго государства въ народную экономическую жизнь не походитъ на вмѣшательство отжившаго свой вѣкъ полицейскаго государства. Послѣднее отождествляло задачи управленія съ отеческимъ попеченіемъ о благѣ дѣтей-подданныхъ. Въ опредѣленіи цѣлей правительственной дѣятельности и средствъ для ихъ осуществленія подданные не имѣли никакого голоса. Дѣти выросли, и въ сознаніи западно-европейскаго общества государство превратилось въ высшее учрежденіе, которое должно осуществлять справедливость и содѣйствовать развитію просвѣщенія и благосостоянія. При этомъ одни чрезмѣрно съуживали задачи государства, другіе столь же преувеличивали эти задачи. Несомнѣнно, что правильное опредѣленіе объема и содержанія государственной власти находится въ соотвѣтствіи съ составомъ и способомъ избранія народныхъ представителей въ законодательныя собранія. Въ этомъ отношеніи новый шагъ впередъ предстоитъ въ англійскомъ законодательствѣ. Вожди либеральной партіи предполагаютъ внести въ парламентъ билль, основанный на такомъ положеніи: одному человѣку одинъ голосъ. Избирательная реформа 1867 года была очень крупнымъ шагомъ на пути ко всеобщей подачѣ голосовъ, но она оставила слѣдующую аномалію: землевладѣлецъ, имѣющій нѣсколько участковъ въ разныхъ избирательныхъ округахъ, можетъ подавать голосъ во всѣхъ этихъ округахъ. Труднѣе осуществить другое нововведеніе, также намѣченное англійскими либералами: они предполагаютъ возможнымъ отнести расходъ по избирательной агитаціи на общественный счетъ. Этотъ проектъ представляется намъ не достаточно цѣлесообразнымъ и не заслуживающимъ большихъ симпатій. Истинно-демократическою мѣрой было бы назначеніе жалованья членамъ парламента, но такая мѣра считается въ Великобританіи преждевременною.
Окажется, пожалуй, преждевременнымъ и билль, внесенный въ палату общинъ группою радикаловъ о восьмичасовомъ рабочемъ днѣ. Этотъ законопроектъ предлагаетъ установленіе обязательнаго восьмичасоваго рабочаго дня съ перваго января будущаго года, подъ опасеніемъ весьма значительныхъ денежныхъ взысканій. Слѣдуетъ, однако, прибавить, что разстояніе между десятичасовымъ и восьмичасовымъ днемъ гораздо короче, чѣмъ разстояніе между манчестерскимъ правиломъ невмѣшательства законодательной власти въ фабричные порядки и фабричнымъ законодательствомъ, которое дѣйствуетъ уже въ Англіи, Швейцаріи и Германіи. Какъ мы нѣсколько разъ указывали, Франція очень быстро догоняетъ эти страны. Въ ней получитъ, наконецъ, правильную постановку фабричная инспекція, дѣятельность которой, къ сожалѣнію, такъ затормазилась у насъ въ послѣдніе годы. А, между тѣмъ, государственное вмѣшательство на пользу фабрикантовъ путемъ крайне высокихъ, почти запретительныхъ тарифовъ не превращается, а усиливается, и законодательство принимаетъ, вслѣдствіе этого, одностороннее направленіе. Опасенія, что таковъ бываетъ характеръ государственной дѣятельности, что правительственная власть склонна стѣснять свободу человѣка и общества и неравномѣрно оказывать свое покровительство, побуждали, вѣроятно, нашихъ славянофиловъ отводить государству весьма незначительную роль. Они провозглашали абсолютизмъ этого государства, но уподобляли его, какъ покойный Иванъ Сергѣевичъ Аксаковъ, лишь корѣ, которая предохраняетъ живое общественное содержаніе отъ внѣшнихъ ударовъ и внутреннихъ столкновеній. Не говоря о теоретической неправильности этого государственнаго ученія, оно заключаетъ въ себѣ существенную практическую ошибку: абсолютная власть не захочетъ и не сможетъ удержаться въ тѣхъ узкихъ предѣлахъ, какіе отводятся ей славянофильскою теоріей.
Въ политической жизни Англіи расколъ ирландской національной партіи не будетъ, повидимому, имѣть тѣхъ печальныхъ послѣдствій, на которыя разсчитывали враги ирландской свободы. Благодаря несокрушимой энергіи и необычайному уму Парнеля, требованія ирландской національной партіи или гомрулеровъ теперь ближе къ осуществленію, чѣмъ до столкновенія Гладстона съ Парнелемъ. Послѣдній съумѣлъ подчинить свои личные интересы политическимъ интересамъ своего народа и, въ то же время, не уступилъ передъ шумными требованіями завистливаго лицемѣрія сойти съ политической сцены. Парнель не настаиваетъ на томъ, чтобы оставаться вождемъ всей ирландской партіи: онъ остается вождемъ самостоятельной ея фракціи. Но знаменитый государственный человѣкъ не считаетъ Маккарти достаточно искуснымъ руководителемъ въ трудной и сложной борьбѣ, которую ведутъ ирландцы за самостоятельность своего острова. Результатомъ долгихъ бесѣдъ Парнеля съ О’Брайномъ предполагалась новая комбинація, которая, по всей вѣроятности, и восторжествуетъ: не Парнель, а Маккарти долженъ будетъ сойти со сцены и мѣсто его займетъ, быть можетъ, по выходѣ изъ тюрьмы Диллонъ. Вопросъ объ обезпеченіи земледѣльческаго класса въ Ирландіи вновь неразрывно связанъ, вслѣдствіе искуснаго образа дѣйствій Парнеля, съ вопросомъ о политической автономіи ирландскаго народа. Въ этомъ отношеніи вожди англійской либеральной партіи, съ Гладстономъ во главѣ, вынуждены будутъ принять очень опредѣленныя рѣшенія, благопріятныя видамъ и стремленіямъ ирландской національной партіи. Министерство лорда Салисбюри едва ли рѣшится при такихъ условіяхъ въ скоромъ времени распустить парламентъ и произвести новые выборы. Нельзя не указать и ловкаго шага Гладстона, который неожиданно внесъ въ палату общинъ предложеніе отмѣнить запрещеніе католикамъ занимать высшіе административные посты въ государствѣ. Предложеніе это была отвергнуто очень незначительнымъ большинствомъ голосовъ и внесло нѣкоторый разладъ въ тѣ партіи, на которыя опирается консервативный кабинетъ. Съ другой стороны, Гладстонъ, удовлетворяя требованіямъ справедливости, усилилъ, въ то же время, симпатіи къ себѣ и своей партіи со" стороны католическаго духовенства, столь вліятельнаго въ Ирландіи. Дальновидные государственные люди, которые руководятъ либеральною партіей, хорошо поникаютъ, что та непрерывная борьба, которую Англія ведетъ съ Ирландіей, отказывая ей въ достаточно-прочной постановкѣ самоуправленія, очень вредно отзывается и на всей внутренней жизни Великобританіи, и на ея международномъ значеніи. Политика притѣсненій и административнаго давленія, усвоенная лордомъ Салисбюри и Бальфуромъ по отношенію къ ирландскому народу, можетъ парализовать государственное могущество Великобританіи и создастъ ей много затрудненій въ случаѣ серьезнаго международнаго столкновенія. Мы видимъ, что такого рода политика вредно отзывается на европейской роли даже такой страны, какъ Испанія, населеніе которой не раздѣлено расовыми и религіозными особенностями. Благодаря повсемѣстному вмѣшательству администраціи, первые выборы, основанные на всеобщей подачѣ голосовъ, прошли въ Испаніи, повидимому, вполнѣ благополучно для консервативнаго кабинета Кановаса дель-Кастильо: изъ 437 депутатовъ выбрано правительственныхъ кандидатовъ 283. Мадридскій корреспондентъ Новостей сообщаетъ, однако, что министерство, дѣйствовавшее въ союзѣ съ духовенствомъ, разсчитывало на гораздо болѣе рѣшительную побѣду[3]. Надо еще принять во вниманіе, что оппозиція разъединилась, и династическая либеральная партія, предводимая Сагастою, отказалась идти рука объ руку съ республиканцами, что значительно увеличило, конечно, успѣхи оффиціальныхъ кандидатовъ. Такъ, напримѣръ, въ Мадридѣ за консервативныхъ кандидатовъ было подано 15,000 голосовъ, за династическихъ либераловъ — 12,000, а за республиканцевъ16,000. Побѣду одержали консерваторы потому, что за нихъ вотировали и либералы, когда послѣдніе не имѣли возможности провести собственныхъ кандидатовъ.
Корреспондентъ петербургской газеты предполагаетъ, что у реакціоннаго и клерикальнаго большинства новыхъ кортесовъ будутъ проявляться протекціонистскія стремленія и что оно обнаружитъ нѣкоторую склонность въ такъ называемому христіанскому соціализму. Принимая въ соображеніе, что большинство это, вслѣдствіе указанныхъ причинъ, далеко не соотвѣтствуетъ дѣйствительному распредѣленію въ странѣ политическихъ партій, трудно ожидать отъ новой палаты плодотворной парламентской дѣятельности. Немаловажно еще слѣдующее обстоятельство: республиканскіе и либеральные кандидаты получили всего болѣе голосовъ въ значительныхъ городахъ и въ наиболѣе просвѣщенныхъ и промышленныхъ провинціяхъ Испаніи. Католическое духовенство, повинуясь приказаніямъ папы, не поддерживало карлистовъ, которые поэтому могли получить представительство только отъ восьми избирательныхъ округовъ. Римско-католическая церковь издавна славится умѣньемъ во-время предавать своихъ вѣрныхъ союзниковъ. Многовѣковая свѣтская власть папъ выработала это умѣнье, которое переживаетъ утраченную римскими первосвященниками государственную власть. Подобныхъ качествъ не хватаетъ греческому патріархату въ его борьбѣ съ турецкимъ султаномъ. Читатели припомнятъ, что недавно патріархъ прибѣгнулъ въ столкновеніи съ турецкимъ правительствомъ къ архаической мѣрѣ, которая имѣла когда-то громадное значеніе, въ особенности въ искусныхъ папскихъ рукахъ: было пріостановлено православное богослуженіе, покуда не пойдетъ на уступки… мусульманскій государь. Естественно, что распоряженіе патріарха въ глазахъ Порты могло имѣть только революціонный характеръ и значеніе этого распоряженія опредѣлялось лишь степенью опасности, которую могло представлять недовольство христіанскаго населенія имперіи. Другая важная особенность, невыгодно отмѣчающая способъ дѣйствія греческаго патріарха отъ обычной папской политики, заключается въ томъ, что у константинопольскаго патріарха вѣсы правосудія сильно склоняются въ интересахъ греческой народности, въ ущербъ иной разъ интересамъ, славянскимъ.
Порта согласилась съ требованіемъ патріархата, чтобы завѣщанія христіанъ признавались во всѣхъ мусульманскихъ судахъ законными, если правильность ихъ будетъ утверждена патріархомъ, митрополитами или ихъ мѣстными представителями. Приготовлялось султанское ираде въ этомъ смыслѣ, но соглашеніе Порты съ греческимъ патріархомъ вызвало сильное волненіе среди мусульманскаго духовенства. Улемы утверждаютъ, что законы о наслѣдствѣ установленіи черезъ посредство Магомета самимъ Аллахомъ, заключены въ Коранѣ и не могутъ быть измѣняемы свѣтскою властью. Такая исключительно религіозная точка зрѣнія не допускаетъ никакихъ самостоятельныхъ правъ, принципы которыхъ не находятся въ полномъ согласіи съ мусульманскими вѣрованіями. Ходомъ вещей турецкое правительство вынуждено будетъ найти пути и средства, чтобы сломить фанатическое упорство улемовъ. Турція находится все же подъ внимательнымъ контролемъ европейскихъ державъ, хотя и раздѣленныхъ завистливымъ недовѣріемъ, но соединенныхъ общими началами гражданственности.
Кромѣ того, доводить до крайности многомилліонное христіанское населеніе Турецкой имперіи — дѣло далеко не безопасное. По несовмѣстимость государственнаго строя, основаннаго на Коранѣ, съ элементарными требованіями отъ современнаго государства, становится все болѣе и болѣе ясною для наблюдателей и все болѣе и болѣе тягостною для грековъ, болгаръ, сербовъ и другихъ христіанскихъ племенъ, имѣющихъ несчастье быть подданными турецкаго султана. Къ сожалѣнію, племена эти, связанныя православіемъ, разъединены національными стремленіями до такой степени, что греческій патріархатъ борется съ болгарскою церковью, а послѣдняя враждуетъ съ церковью сербскою. Съ нашей точки зрѣнія, лучшимъ средствомъ устранить такія печальный явленія было бы созданіе на Балканскомъ полуостровѣ православнаго синода, въ который, на равныхъ правахъ, вошли бы представители греческой, болгарской, сербской и румынской церквей. При такой постановкѣ церковнаго управленія могли бы быть устранены печальные раздоры племенъ, исповѣдующихъ православную вѣру, и конецъ деспотическаго государства, такъ давно давящаго свободное развитіе народовъ Балканскаго полуострова, можно было бы предвидѣть въ ближайшемъ будущемъ. По наше предположеніе, конечно, носитъ характеръ гуманной мечты и всего менѣе походитъ на практическую мѣру. Національная нетерпимость очень сильна въ наши дни, просвѣщеніе сдѣлало еще мало успѣховъ, mundus vult decipi… Мы не можемъ только согласиться съ окончаніемъ этого изреченія: если міръ покуда и хочетъ еще заблуждаться, то противъ такого настроенія необходимо бороться, и-борьба эта пріобрѣтаетъ все болѣе и болѣе шансовъ на рѣшительную и скорую побѣду. Въ интересахъ распространенія идей мира и примиренія, неразрывно связанныхъ съ развитіемъ чувства справедливости и доброжелательности, мы отмѣтимъ на этотъ разъ, что болгарское правительство продолжаетъ заявлять о своемъ желаніи возвратить доброе расположеніе Россіи и возлагаетъ надежду на великодушіе императора Александра III[4].
Панъ доставлена любопытная брошюра, вышедшая въ нынѣшнемъ году въ Ганноверѣ: Гогенцоллерны, основатели Бранденбургско-Прусскаго государства и объединители Германіи[5]. Брошюра изображаетъ Гогенцодлерновъ въ ихъ отеческихъ заботахъ о благосостояніи ихъ народа. Авторъ, В. Гейнце, говоритъ въ предисловіи, что «Гогенцоллерны, поистинѣ, были воспитателями народа и съ начала нынѣшняго вѣка соціальными реформами дали этому народу свободу и самостоятельность, необходимыя для полнаго расцвѣта его силъ». Это дифирамбическое утвержденіе съ удивленіемъ прочтетъ историкъ, которому памятна реакціонная роль Пруссіи послѣ войны за освобожденіе Германіи отъ наполеоновскаго владычества: во время этой войны народу были обѣщаны, а потомъ не даны именно свобода и самостоятельность, необходимыя для расцвѣта его силъ.
Отеческія заботы бранденбургскихъ курфирстовъ и прусскихъ королей тяжело отразились на сосѣдяхъ, въ особенности на польскомъ народѣ. Въ новѣйшее время въ этомъ отношеніи пришлось кое-что испытать Даніи и Франціи. Сами дѣти многое возражали противъ воздѣйствія на ихъ такихъ отцовъ. Въ изложеніи Гейнце выходитъ, что истиннымъ представителемъ гогенцоллернскаго духа и традицій является и императоръ Вильгельмъ I, и его сынъ, императоръ Фридрихъ III, и нынѣ царствующій ипператоръ Вильгельмъ II. Впрочемъ, въ Фридрихѣ III авторъ восхищается сего болѣе талантами полководца и кирасирскимъ мундиромъ. Несомнѣно, что такіе государи, какъ императоръ Фридрихъ III, могутъ благотворо вліять на ростъ общественнаго мнѣнія; не подлежите сомнѣнію и то, то много добра могутъ сдѣлать государи, подобные императору Вильгельму II, при надлежащемъ контролѣ общественнаго мнѣнія.
- ↑ Въ настоящее время въ палату депутатовъ поступилъ обстоятельный законопроектъ, имѣющій цѣлью охрану покидаемыхъ дѣтей.
- ↑ Заимствуемъ эти цифры изъ газеты Новое Время (14 января 1891 года).
- ↑ Новости, № 33.
- ↑ Въ новогоднемъ нумеръ Свободы (органъ Стамбулова) мы читаемъ: «Не вѣрваме, но възможно е, новата година да умилостиви и Русския Царь кѣмъ Бѣлгария, щото да махне най-послы и той съ ружа и да се съгхаси да признае положенного. Съ ината си руеситѣ не печелятъ, а губятъ; между тѣмъ, едно великодушие отъ страна на Царя, може да му спечели молбитѣ и благодарноститѣ кѣмъ Бога на милиони български существа».
- ↑ Heime: «Die Hohenzollern, die Gründer des brandenburgisch-preussischen Staates und Einiger Deutschlands» etc.