1875
правитьРобертъ Соути, одинъ изъ плодовитѣйшихъ и новѣйшихъ поэтовъ своего времени, родился 12-го августа 1774 года въ городѣ Бристолѣ, гдѣ отецъ его занимался торговлей. Воспитаніемъ своимъ Соути почти исключительно обязалъ заботливости своего дяди по матери. На четырнадцатомъ году мальчикъ былъ помѣщонъ въ Вестминстерскую школу, гдѣ пробылъ около четырёхъ лѣтъ. Здѣсь онъ затѣялъ, вмѣстѣ съ нѣсколькими другими товарищами журналъ, въ которомъ помѣстилъ очень ѣдкую статью о тѣлесномъ наказаніи, за что подвергся преслѣдованію со стороны начальства школы, которое — въ концѣ концовъ — заставило его оставить заведеніе.
Пробывъ около году дома, Соути, въ ноябрѣ 1792 года, поступилъ въ Оксфордскій университетъ; но и оттуда принуждёнъ былъ выйдти черезъ два года, не окончивъ курса. Въ это время онъ уже много писалъ и строилъ обширные литературные планы, которыхъ хватило бы на нѣсколько жизней. Здѣсь же сошолся онъ съ Кольриджемъ и задумалъ свой планъ эмиграціи въ Америку, о чёмъ было разсказано выше, въ біографіи Кольриджа
Въ 1794 году Соути издалъ, вмѣстѣ съ Робертомъ Лёвелемъ, томъ стихотвореній и написалъ очень плохую и крайне революціонную поэму «Ватъ Тайлеръ», которая, по прошествіи многихъ лѣтъ, когда убѣжденія Соути радикально измѣнились, была нѣсколько разъ тайно перепечатываема его врагами, съ цѣлью — досадить автору. Затѣмъ, въ 1795 году, появилось первое его произведеніе, обратившее на себя вниманіе публики и критики: эпическая поэма «Іоанна д’Аркъ».
Около этого времени онъ женился на миссъ Едитѣ Фрикеръ, сестрѣ жены Кольриджа; но тотчасъ же послѣ свадьбы долженъ былъ разстаться съ молодой женою и отправиться съ дядей въ Португалію, куда его призывали торговыя дѣла. Шесть мѣсяцевъ, проведённые имъ въ Лиссабонѣ, послужили ему въ пользу: онъ употребилъ ихъ на изученіе португальскаго и испанскаго языковъ, съ которыми, впослѣдствіи, основательно ознакомился.
Въ 1797 году онъ издалъ свои «Письма изъ Испаніи и Португаліи». Соути жилъ въ это время въ Лондонѣ, изучая право, причёмъ средствомъ къ существованію служила ему пенсія въ 160 фунтовъ стерлинговъ, назначенная ему его школьнымъ товарищемъ, Уиномъ, которую онъ продолжалъ получать до 1807 года, послѣ чего отказался отъ нея, такъ-какъ съ этого времени онъ сталъ получать по 200 фунтовъ въ годъ отъ правительства. Три года Соути продолжалъ заниматься усердно; но на четвёртый здоровье его стало разстроиваться и онъ принуждёнъ былъ бросить всё и уѣхать въ Португалію, гдѣ снова пробилъ около года.
Возвратившись въ Англію и проживъ нѣкоторое время въ Бристолѣ, онъ отправился въ Кумберландъ съ двойною цѣлью — посѣтить озера и повидаться съ Кольриджемъ, жившимъ уже тогда въ Кезвикѣ. Вскорѣ послѣ того онъ получилъ мѣсто частнаго секретаря при канцлерѣ казначейства Ирландіи; но черезъ полгода отказался отъ него — и всецѣло предался литературнымъ занятіямъ. Въ 1801 году онъ издалъ эпическую поэму «Талиба» (арабскій разсказъ въ вольныхъ стихахъ), написанную имъ ещё въ бытность его въ Португаліи и исполненную красотъ и силы. Въ это время Соути уже вполнѣ отрѣшился отъ своихъ прежнихъ революціонныхъ мнѣній — и всѣ его послѣдующія сочиненія отличаются скорѣе излишней приверженностью къ правительству и церкви, чѣмъ либерализмомъ. Затѣмъ, онъ поселился въ Кезвикѣ и продолжалъ жить литературнымъ трудомъ и пенсіею, получаемой отъ правительства. Въ 1805 году появилась его новая эпическая поэма «Мадокъ», основанная на валлійскомъ преданіи, утверждающемъ, что валлійскіе искатели приключеній достигали береговъ Америки ещё въ XII вѣкѣ; по поэма эта оказалась гораздо ниже предыдущихъ. Наконецъ, въ 1810 году, появилось лучшее изъ поэтическихъ произведеній Соути: «Проклятіе Кегама», поэма въ родѣ «Талабы», но риѳмованная. Основаніемъ для нея послужила иидостанская миѳологія. Поэма эта замѣчательна ещё тѣмъ, что обнаруживаетъ въ авторѣ, кромѣ необыкновеннаго богатства фантазіи, основательное знаніе природы и нравовъ Индостана. Слѣдующимъ его поэтическимъ произведеніемъ (мы оставляемъ въ сторонѣ его многочисленные прозаическіе труды) была, изданная имъ въ 1814 году и написанная бѣлыми стихами, поэма «Родерикъ, послѣдній изъ готѳовъ», благородный и трогательный разсказъ, грѣшащій однимъ излишествомъ описаній.
Ровно за годъ до появленія въ свѣтъ послѣдней поэмы Соути, талантливому ея автору было предложено, по совѣту Вальтеръ-Скотта, званіе «вѣнчаннаго поэта», которое онъ и принялъ, послѣ нѣкотораго колебанія, въ 1813 году, склонённый къ тому совѣтами знаменитаго романиста, выраженными въ любезномъ письмѣ, въ которомъ, между-прочимъ, было сказано, что онъ будетъ избавленъ отъ «срочныхъ занятій и стиховъ на заданные тэмы». Конечно, впослѣдствіи, когда новый «вѣнчанный поэтъ» освоился съ своей новой должностью, стали появляться и его офиціальные оды на разные случаи; но ни одна изъ нихъ не увеличила его извѣстности. Что же касается его извѣстнаго «Видѣнія Суда», то ода эта, обрушившая на голову злополучнаго поэта цѣлый градъ насмѣшекъ, была бы давно всѣми забыта, если бы Байронъ не написалъ своего знаменитаго «Видѣнія Суда», съ его безпощаднымъ и, на этотъ разъ, вполнѣ заслуженнымъ приговоромъ надъ Соути, чего не отрицаютъ даже друзья осмѣяннаго поэта.
Послѣднимъ большимъ поэтическимъ произведеніемъ Соути былъ томъ стихотворныхъ разсказовъ, подъ названіемъ: «Всё для любви». Правда, и послѣ того онъ не переставалъ трудиться и писать на всевозможныя тэмы, но уже не произвёлъ ничего замѣчательнаго.
Ему предлагали титулъ баронета и мѣсто въ парламентѣ; но онъ благоразумно отказался отъ того и другого, зная что его уединённая и учёная жизнь гораздо болѣе можетъ способствовать его славѣ.
Около 1884 года жена его сошла съ ума, проживъ въ этомъ ужасномъ состояніи цѣлыхъ три года. Чрезъ годъ послѣ ея смерти Соути женился на писательницѣ миссъ Боульзъ — и нѣжныя попеченія этой прекрасной женщины усладили послѣдніе годы жизни поэта, который, къ несчастью, очень скоро послѣ своей женитьбы сталъ въ нихъ нуждаться. Слишкомъ усиленныя занятія повліяли, наконецъ, на его разсудокъ, вслѣдствіе чего онъ вскорѣ потерялъ всякую способность заниматься и писать. Правда, онъ продолжалъ ещё читать по прежнему, но уже не понималъ прочитаннаго. Когда Вордсвортъ посѣтилъ его въ 1840 году — Соути не узнавалъ его. Въ такомъ несчастномъ состояніи онъ прожилъ три года и умеръ 21-го марта 1843 года въ Кезвикѣ. Соути оставилъ послѣ себя 12,000 фунтовъ стерлинговъ состоянія и одну изъ богатѣйшихъ частныхъ библіотекъ Англіи.
Едва-ли въ исторіи англійской поэзіи найдётся другой поэтъ, который бы писалъ такъ много и такъ хорошо, и, вмѣстѣ съ тѣмъ, былъ такъ мало популяренъ, какъ Соути. Изъ всѣхъ его прозаическихъ сочиненій, одна «Жизнь Нельсона» пользуется извѣстностью; что же касается его поэтическихъ произведеній, то они оцѣнены по достоинству одними учоными и критикой, но не публикой. Только нѣкоторыя изъ юношескихъ его балладъ пользовались извѣстностью и были предметомъ восторга молодёжи его времени.
ИНГКАПСКІЙ РИФЪ.
День ясенъ; отрадная тишь надъ полной;
Суда и матросы окутаютъ покой;
Живой вѣтерокъ въ парусахъ по играетъ.
И киль безъ движенья въ водѣ отдыхаетъ.
Свирѣпый Ингкапскій не пѣнится рифъ:
Его покрываетъ волною приливъ;
И тамъ, среди водъ безмятежнаго лона,
Не слышно теперь колокольнаго звона.
Былъ въ Абербротокѣ почтенный аббатъ;
Въ томъ мѣстѣ, гдѣ скалъ возвышается рядъ,
Онъ колоколъ съ бочкой поставилъ пловучій,
Чтобъ въ бурю звонилъ онъ средь бѣздны кипучей.
И если приливъ тѣ утёсы скрывалъ,
То звонъ колокольный пловцовъ извѣщалъ;
Тогда они знали, что рифъ недалёко —
И чтили игумена Абербротока.
Лучъ солнца въ величіи пышномъ своёмъ
Сверкаетъ и всё веселится при нёмъ;
И птицы морскія, купаясь, ныряютъ,
И криками радость свою выражаютъ.
А колоколъ съ бочкой вдали между скалъ
Чуть видною чорною точкой мелькалъ.
Разбойникъ, сэръ Ральфъ, сталъ на декѣ высокомъ
И смотритъ на скалы внимательнымъ окомъ.
Дыханье весны его сердце живитъ,
И веселъ онъ духомъ, поёгь и свиститъ,
И вдругъ улыбнулся при мысли потѣшной;
Но радость разбойника — умыселъ грѣшный.
И крикнулъ онъ буйной ватагѣ своей:
«Ребята! спустите мнѣ лодку скорѣй
И къ рифу меня притяните канатомъ:
Я славную штуку сыграю съ аббатомъ.»
Вотъ спущена лодка, за вёсла гребцы —
И къ страшному рифу плывуть удальцы;
Сэръ Ральфъ приподнялся, повисъ надъ водою
И колоколъ срѣзалъ могучей рукою.
Съ глухимъ клокотаньемъ на дно онъ упалъ
И съ хохотомъ злобнымъ разбойникъ сказалъ:
«Теперь, кто вперёдъ не услышитъ набата,
Не станетъ хвалить добродѣтель аббата.»
Сэръ Ральфъ возвратился къ своимъ удальцамъ.
Онъ долго скитался по разнымъ морямъ.
Съ богатой добычей, съ безчестнаго лова,
Весёлый плывётъ онъ въ Шотландію снова.
На синія волны спустился туманъ,
Въ нёмъ солнце померкло — и вдругъ ураганъ
Завылъ и весь день бушевалъ на просторѣ;
Но къ ночи онъ стихъ — успокоилось море.
Сэръ Ральфъ озираетъ свой путь; по вдали
Покрыто всё тьмой и не видно земли.
«Вотъ только бы мѣсяцъ взошолъ поскорѣе —
Сказалъ онъ — тогда поплывёмъ мы вѣрнѣе.»
— Не близко ли берегъ? спросилъ рулевой:
Мнѣ слышится волнъ отдалённый прибой.
Нахмурился Ральфъ и подумалъ невольно:
Теперь пригодился бы звонъ колокольный.
Но звона не слышно, лишь бездна кипитъ;
Фрегатъ по стремленью безъ вѣтра летитъ —
И вдругъ затрещалъ онъ, и мачты упали,
И рифы Ингкапа пираты узнали.
Часъ кары злодѣю теперь настаётъ;
Въ отчаяньи страшномъ себя онъ клянётъ;
Ударъ за ударомъ корму разбиваетъ:
Въ лучинѣ кипучей пиратъ утопаетъ.
И въ мигъ неизбѣжной погибели онъ
Услышалъ изъ бездны таинственный звонъ,
Какъ-будто бы дьяволы, встрѣтивъ пирата,
Ударили въ колоколъ вѣщій аббата.
Ѳ. Миллеръ.