Викитека

Изъяснение двух совсем еще неизвестных и весьма достопамятных подлинников... (Шлёцер)/ДО

Изъяснение двух совсем еще неизвестных и весьма достопамятных подлинников...
авторъ Христиан Августович Шлёцер, пер. Михаил Трофимович Каченовский
Оригинал: нѣмецкій, опубл.: 1811. — Источникъ: az.lib.ru

Изъясненіе двухъ совсѣмъ еще неизвѣстныхъ и весьма достопамятныхъ подлинниковъ въ Славянскомъ языкѣ писанныхъ и относящихся до связи между Новгородскою республикою и Ганзою.
Введеніе.

Изъ многихъ частей, на которыя послѣ смерти Ярослава раздѣлилась Россія, Область Новгородская безспорно занимаетъ первое мѣсто у историка. Духъ свободы гражданъ Новгородскихъ, извѣстный между ними еще въ то время, когда въ жилахъ ихъ текла чистая кровь Славянская, и потомъ вѣроятно возвысившійся по смѣшеніи съ Варягами, коихъ многочисленнѣйшія толпы соединялись съ Новгородцами, нежели съ какимъ-либо другимъ Славяно-Русскимъ родомъ, — ихъ республиканскій образъ правленія, основанный на семъ духъ свободы, — ихъ счастливое мѣстоположеніе на сѣверозападномъ краю Россіи, куда не досягали губительныя опустошенія, причиняемыя дикимъ Азіатскимъ пастушескимъ народомъ, нѣсколько столѣтій кочевавшимъ въ южной части Россіи, — ихъ древніе писанные законы, — ихъ военные походы въ страны дальняго сѣвера, — ихъ мореплаваніе и торговля, посредствомъ коихъ превзошли они жителей другихъ Русскихъ областей и богатствомъ и могуществомъ образованностію — всѣ сіи отличія дѣлаютъ исторію Новгородской вольной области весьма занимательною, и напоминаютъ о древнихъ республикахъ Финикійскихъ и Греческихъ. Тѣмъ болѣе мы имѣемъ причину жалѣть, что сія исторія недостаточна въ нѣкоторыхъ отношеніяхъ. Лѣтописи древняго Новагорода, уцѣлѣвшія отъ постигшихъ его бѣдствій, не содержатъ въ себѣ, какъ и большая часть хроникъ среднихъ вѣковъ, почти никакихъ замѣчаній, которыя народной толпѣ кажутся ничтожными, но которыя мыслящаго историка ведутъ къ весьма важнымъ заключеніямъ. Памятниковъ отъ древнѣйшихъ временъ республики, сколько мнѣ извѣстно, мы совсемъ неимѣемъ; подлинныхъ свидѣтельствъ осталось немного, и они всѣ вообще писаны въ позднее время. Отъ того многія весьма важныя отношенія древнихъ Новгородцовъ, на примѣръ связь ихъ съ Гамзою, остаются неизъяснимыми, и немногія до сего предмета касающіяся извѣстія должно собирать изъ разныхъ мѣстъ съ великими трудностями. Но, смѣю прибавить, по сей-то причинѣ и самая неважная записка, служащая къ показанію событій древняго Новагорода, и случайно, или по прилѣжномъ исканіи обрѣтаемая нами, передъ глазами историческаго изслѣдователя заключаетъ въ себѣ безцѣнное достоинство.

И такъ въ семъ уже отношеніи долженъ я почитать весьма счастливымъ случай открытія двухъ древнихъ Новгородскихъ граматъ, которыя найдены мною между оставшимися бумагами покойнаго моего родителя, и о которыхъ свѣдѣніе намѣренъ я теперь сообщить любителямъ отечественной исторіи; но другія обстоятельства даютъ еще большую цѣну моей находкѣ. Немногія Новгородскія граматы, въ здѣшнемъ Архивѣ Государственной Коллегіи иностранныхъ дѣлъ хранящіяся, а которыя суть самыя древнѣйшія изъ числа извѣстныхъ донынѣ Русскихъ письменныхъ подлинниковъ, относятся только до внутреннимъ сношеній между Новгородомъ и Русскими Князьями[1]. Но древнія граматы, касающіяся до связи со внѣшними областями, до нынѣ были вовсе неизвѣстны[2]. Мои принадлежатъ именно къ сему классу. Покойному отцу моему достались онѣ посредствомъ разныхъ знакомствъ и связей, которыя имѣлъ онъ со знатнѣйшими жителями города Любека, а особливо съ тамошними учеными мужали. Почти за шестьнадцать лѣтъ передъ симъ, когда я слушалъ лекціи о Дипломатикѣ у знаменитаго Гаттерера, отецъ отдалъ мнѣ Новгородскія граматы вмѣстѣ со множествомъ другихъ дипломатическихъ рѣдкостей, и въ то же время изустно сообщилъ мнѣ касающееся до нихъ выше приведенныя мною замечанія. Послѣ того, передъ отъѣздомъ моимъ изъ Геттингена въ Москву, отецъ мой взялъ къ себѣ обратно дипломатическія рѣдкости, въ числѣ которыхъ были и обѣ граматы. Долго потомъ я объ нихъ совсѣмъ недумалъ. Превосходное собраніе, славянскихъ древностей, принадлежащее г-ну Профессору Баузе, въ первой разъ подало мнѣ случай вспомнить о граматахъ; но какъ былъ я изумленъ, когда, за нѣсколько недѣль до отъѣзда моего въ Германію 1805 года, А. Ѳ. Малиновскій показалъ мнѣ въ Архивѣ Госуд. Коллегіи иностр. дѣлъ, Новгородскія граматы тринадцатаго столѣтія, достопамятнѣйшіе подлинники изъ всего собранія! Почеркъ, внѣшняя форма, свинцовыя печати, все напоминало мнѣ объ Геттингенскихъ моихъ знакомцахъ, и я не могъ понять себѣ, какимъ, образовъ отецъ мой, обладая такимъ сокровищемъ, по видимому ничего невѣдалъ объ его достоинствѣ. Мысль сія съ тѣхъ поръ меня не покидала, и я при первомъ же случаѣ началъ искать граматъ между вещами покойнаго моего родителя; но, усилія мои были тщетны. Отецъ мой никакъ не могъ вспомнить о двухъ пергаментныхъ подлинникахъ, сколько я ни старался ему оныя описывать. Онъ досадовалъ даже, что я утверждаю возможность ихъ существованія. «Какъ тому статься» часто повторялъ онъ, «чтобы я непомнилъ о вещахъ, для меня и для моихъ упражненій столь необходимыхъ.» Такая убѣдительная причина и меня самого заставила сомнѣваться; не могши же совершенно увѣрить себя въ томѣ, что граматъ никогда не было, я по крайней мѣрѣ сталъ думать, что онѣ должны быть утрачены, когда узналъ случайно, что все собраніе дипломатическихъ рѣдкостей, оставшееся послѣ меня въ Геттингенѣ, долго находилось въ чужихъ рукахъ. По прибытіи въ прошломъ году въ сей городъ, я опять вспомнилъ о Граматахъ, и непремѣнно рѣшился отыскать ихъ. Долго старанія мои были тщетными; наконецъ почитаемое утраченнымъ сокровище найдено въ такомъ мѣстѣ, гдѣ я совсѣмъ недумалъ найти его, въ набросанной кучѣ разныхъ чужестранныхъ рѣдкостей. Мнѣ осталось загадку сію рѣшить тѣмъ, что граматы получены покойнымъ отцемъ моимъ вѣроятно въ то время, когда онъ единственно занятъ былъ лекціями своими о политикѣ, статистикѣ и всеобщей исторіи и издаваніемъ одного журнала политическаго содержанія.

Я немедленно поручилъ одному искусному граверу вырѣзать на мѣди оныя граматы, съ тѣмъ чтобы навсегда сохранить ихъ для любителей отечественной исторіи. Вмѣстѣ съ отпечатками иныхъ осмѣливаюсь представить публикѣ и мои изъясненія. Ежели неудалось мнѣ совершенно удовлетворить своему желанію — проживу чего я и споришь не намѣренъ — въ такомъ случаѣ прошу благосклоннаго снисхожденія у читателей, и потому что мнѣ, какъ иностранцу, очень трудно изъяснять древніе памятники Русской исторіи, я наиболѣе по сродной слабости каждому человѣку, всего все знаніе никогда небываетъ полнымъ и совершеннымъ. Впрочемъ всякой любитель исторіи воленъ проницательностію своею исправишь мои ошибки и дополнить недостатки. Замѣчанія сего рода будутъ приняты какъ мною такъ и г-мѣ Издателемъ Вѣстника Европы съ должною признательностію.

Общія замѣчанія.

Обѣ граматы написаны на пергаментѣ весьма чисто и четко, и величиною въ точности сходны съ приложенными здѣсь отпечатками. На обѣихъ неозначено ни года, ни мѣсяца, слѣдственно время ихъ отыскивать должно не иначе какъ посредствомъ соображеній. Къ нимъ привѣшены свинцовыя печати, какія находятся при Папскихъ буллахъ, но только грубѣе сдѣланныя. Смотря на сіи памятники, можно догадываться, что древніе Новгородцы оказали довольно значущіе успѣхи въ, образованности. Особливо же примѣчанія достойно, что въ Новѣгородѣ и тогда уже умѣли вырѣзывать штемпели на желѣзѣ, или на стали, хотя впрочемъ и неискусно.

Грамата 1.

Внѣшняя форма. Письмо въ сей граматѣ очень чистое, красивое и гораздо лучшее нежели во второй. Чернила нѣсколько буроваты. Первое обстоятельство отвѣчаетъ вообще сдѣланному замѣчанію, что древнѣйшія Руссо-Славянскія рукописи обыкновенно чистотою почерка превосходятъ позднѣйшія. А симъ опять подтверждается истина, что въ Россіи послѣ золотаго вѣка, продолжавшагося подъ благословеннымъ правленіемъ Владиміра и Ярослава, насталъ вѣкъ желѣзный по причинѣ междоусобныхъ браней и Татарскаго нашествія.

Къ сей граматѣ привѣшены три свинцовыя печати въ такомъ порядкѣ, въ какомъ оныя представлены здѣсь на отпечаткѣ.

Впрочемъ рукопись не имѣетъ совершеннаго сходства ни съ однимъ изъ тѣхъ образчиковъ древняго почерка Славянскаго, которые господинъ Оленинъ приложилъ при Письмѣ своемъ къ Графу Мусину-Пушкину о памятникѣ Тмутараканскомъ на девятой таблицѣ. Всего ближе подходитъ она въ означеннымъ подѣ номерами 7 и 9 на упомянутой таблицѣ буквамъ, которыя. По показанію на 41 и 42 страницахъ, взяты изъ одной Несторовой лѣтописи 1077 года. Напротивъ того письмо граматы совершенно сходно съ древнѣйшими подлинниками Архива Иностранной Коллегіи; можно бы даже подумать, что и моя грамата и Архийскіе подлинники писаны одною рукою. Знатокамъ въ Славянской Палеографіи предоставляется опредѣлить, нѣтъ ли въ Почеркѣ граматы такихъ признаковъ, по которымъ бы заключить было можно о древности ея, относящейся далѣе 1З77 года, если бы сіе послѣднее обстоятельство и не отрывалось другими признаками, о которыхъ я послѣ говорить буду. — Я нахожу въ почеркѣ граматы какую-то благородную простоту, которую можно почесть отличительнымъ признакомъ древности.

Списокъ граматы и изъясненіе.

«Отъ Великого Князя Андрѣя, отъ посадника Смена, отъ тысяцкого Машка, отъ всего Новагорода; се приѣха Иванѣ Бѣлымъ изъ Любка, Адамъ съ Гоцкого берега. Инцяолцятъ изъ Ригы, отъ своей братии, отъ своихъ купѣцъ латинскоро языка. И дахомъ имъ три пути горѣніи по своей волости; а чѣтвертый въ рѣчкахъ. Гости ѣхати бесъ пакости, на божіи руцѣ и на княжи и на всего Новагорода. Оже будетъ не чистъ путь въ рѣчкахъ, Князь велитъ своимъ мужемъ проводите сіи гость, а вѣсть имъ подаша.».

Надпись на печати съ правой рука такова: Сменова печать Климовича, а другая съ лѣвой: Тысяцкого печать. Послѣдняя имѣетъ надпись только на одной сторонѣ, а на другой находится образъ Святаго. Третья средняя печать равнымъ образомъ имѣетъ на себѣ съ одной стороны образѣ Святаго безъ надписи, а съ другой начертаніе или всадника на конѣ (можетъ быть Св. Георгія), или плывущаго корабля. Очень вѣроятно, что корабль былъ гербомъ Новагорода. Въ краткой Россійской исторіи на страницѣ 149 упоминается о Новгородской монетѣ, называемой корабленниками; можетъ быть она отъ корабля получила свое названіе. Приступимъ къ изъясненію.

Отъ (т. е. имени) Великаго Князя Андрея, отъ посадника Семена, отъ Тысяцкаго Машка, отъ всего Новагорода; приѣхали Иванъ Бѣлынъ изъ Любека, Адамъ съ Готскаго берега (Висби) Инцяолцятъ изъ Риги (посланные) отъ своей братіи (союзниковъ?) отъ купцовъ своихъ Латинскаго языка (Римско-Католической вѣры). Мы дали имъ три нагорныя (по сушѣ) дороги въ нашей области, а четвертую въ рѣчкахъ (по рѣкамъ). Чужестранцы (должны) ѣхать безъ препятства на рукахь божіихъ (подѣ Божіимъ покровительствомъ) и на княжихъ (подъ покровительствомъ Князя) и на (рукахъ) всего Новагорода. А ежели (въ случаѣ) путь въ рѣчкахъ (на рѣкахъ) будетъ не чистъ (не глубокъ); (то) Князь приказываетъ своимъ людямъ проводить сихъ чужестранцовъ и подать имъ извѣстіе (обо всемъ ихъ увѣдомить).

Общее опредѣленіе содержанія и намѣренія граматы.

Сія рукопись вѣроятно служила граматою пропуска и провожанія для трехъ упомянутыхъ въ ней гражданъ, которые были можетъ быть простые только прикащики, присланные по торговымъ дѣламъ, или же послы, отправленные въ Новгородъ по препорученію политическому, до всего Ганзейскаго союза относящемуся. Словомъ гости (чужестранцы) здѣсь ничего рѣшительно не опредѣляется; ибо хотя у Нестора[3] упоминаются послы и гости однакожъ, кажется, послѣднимъ именемъ называемы были тѣ и другіе. Нѣкоторыя обстоятельства даютъ мнѣнію сему особливую важность. Едва ли могло статься, чтобы простымъ купцамъ даны были столь значущіе провожатые, а тѣмъ болѣе въ такое время, когда (какъ мы послѣ увидимъ) въ Новѣгородѣ находилась уже контора Ганзейскаго Союза (Нѣмецкой Дворъ), и когда была уже тѣсная связь и частыя взаимныя сношенія между Новгородомъ и Ганзою; притомъ же если бы здѣсь дѣло состояло только въ торговомъ препорученіи, то конечно въ граматѣ какъ-нибудь было бы упомянуто о Дворѣ Нѣмецкомъ. Прибавимъ еще, что выдача сей граматы (какъ послѣ равномѣрно покажемъ) относится точно къ тому времени, когда между Новгородомъ и Ганзою или дѣйствительно заключенъ былъ торговой договоръ, или по крайней мѣрѣ предположено было заключить оной:

Опредѣленіе мѣста. Въ граматѣ совсѣмъ ничего несказано о мѣстѣ; но по началу ея думать надобно, что она писана въ Новѣгородѣ.

Опредѣленіе времени. И обѣ етомъ ничего неупоминается. Мы должны прибѣгнуть къ посредству соображеній. Первымъ указателемъ служитъ намъ здѣсь имя Великаго Князя, которое однакожѣ по тогдашнему обыкновенію недовольно отличено признаками. Намъ извѣстны три Князя сего имени, изъ которыхъ одинъ долженъ быть упомянутый въ граматѣ. Первой Андрей Юрьевичъ княжилъ въ половинѣ двенадцатаго вѣка[4]. Въ его время была уже связь между Германіею и Россіею. Императоръ Фридрихъ I въ 1187 году именуетъ; уже Руссовъ въ числѣ тѣхъ народовъ, которымъ извѣстною граматою, данною Любеку, дозволено было свободно торговать въ семъ городѣ {

Ruteni, Goti etc… absque theloтeo et absque Fоansa ad civitatem saepius dictani (Lubeck) veniant et recedant. Смотри превосходное сочиненіе Сарторія: Geschichte des hanseatischen Bundes Th. 1. s. 382. Ш.}. Сей же Императоръ былъ въ дружественной связи съ упомянутымъ Великимъ Княземъ, и присылалъ къ нему между прочимъ мастеровъ для сооруженій церкви во имя Пресвятыя Богородицы во Владимірѣ[5]. Еслибѣ удалось намъ доказать, что грамата относится ко времени столь отдаленному; то сей подлинникъ нашъ по древности своей имѣлъ бы первое мѣсто, послѣ Тмутараканскаго камня, въ числѣ письменныхъ памятниковъ Русскихъ! Но, къ сожалѣнію догадка сія опровергается именемъ города Риги, коего начало относится къ 1200 году, но которой здѣсь является уже значительнымъ торговымъ городомъ на ряду съ Любекомъ и Висби. — Другой Андрей Ярославичь съ 1249 по 1252 годъ. Если бы моя грамата принадлежала къ сему времени, то я по крайней мѣрѣ былъ бы тѣмъ счастливъ, что нашелъ древнѣйшую изо всѣхъ извѣстныхъ мнѣ Русскихъ, рукописей, ибо изъ числа граматъ Архивскихъ самая старшая писана 1263 года. И въ самомъ дѣлѣ есть довольно благовидныя причины, дающія мнѣнію сему, нѣкоторое правдоподобіе. Сюда во первыхъ принадлежитъ обстоятельство, что въ началѣ гранаты упоминается имя Великаго Князя; изъ чего видно, что Новгородѣ тогда былъ еще въ нѣкоторой зависимости отъ общаго Главы надъ всѣми областями, между тѣмъ какъ въ письменныхъ памятникахъ 1263 года имя Великаго Князя не упоминается и Новгородъ оказывается уже имѣющимъ образъ правленія почти совершенно республиканскій. Сюда же принадлежитъ еще и то, что въ одной изъ оныхъ граматъ 1263 года[6] упоминается Нѣмецкій Дворъ, между тѣмъ какъ въ ней совсѣмъ ничего объ немъ неговорится, и вообще связь между Ганзою и Новгородомъ кажется еще не весьма тѣсною. Какъ бы то ни было, мы приступимъ къ дѣлу безъ всякихъ предразсудковъ, и невидя передъ собою несомнительной истины, будемъ основываться на ближайшихъ въ ней историческихъ правдоподобіяхъ. И такъ мы полагаемъ, что упоминаемый въ нашей граматѣ Андрей долженъ быть не какой-либо другой Великій Князь какъ III сего имени, то есть Андрей Александровичь, княжившій съ 1294 по 1З04 годѣ; слѣдовательно и грамата наша относится къ сему же времени. Теперь обратимъ вниманіе свое на слѣдующія обстоятельства. Андрей, еще до восшествія на престолъ Великокняжескій, по желанію Новгородцевъ былъ выбранъ въ Князья Новгородскіе и всегда жилъ съ ними въ добромъ согласіи[7]. Потому имѣемъ причину думать, что сіе доброе согласіе продолжалось и но восшествіи Великаго Князя Андрея Александровича на престолѣ Владимірскій, и что Новгородцы въ знакъ уваженія къ сему Князю неопасались упоминать его въ дипломатическихъ своихъ сношеніяхъ, въ чемъ однакожъ отказано было многимъ изъ его предмѣстниковъ. Такимъ образомъ уничтожена трудность вразсужденій отдаленнѣйшей древности, къ которой можно бы относить нашу грамату. Но мы приведемъ еще и другія доказательства, и начнемъ съ имени Посадника Семена Климовича. Имя сіе находимъ подъ 6811 годомъ (1303 отъ P. X.) въ Новгородскомъ Лѣтописцѣ[8], гдѣ упоминается, что сей посадникъ отрѣшенъ отъ должности, и что на мѣсто его избранъ Андрей, братъ его. Статься могло, что Семенъ Климовичъ нѣсколько лѣтъ отправлялъ должность посадника; и поелику 1303 годъ именно принадлежитъ ко времени Княженія Андрея Александровича, то и нѣтъ причины сомнѣваться, что упоминаемое въ Граматѣ имя Андрея есть точно имя сего Великаго Князя. А разсудивши, что сія грамата могла быть написана не въ послѣдній годъ посадничества Семена Климовича, и что почеркъ письма, какъ далѣе увидимъ, примѣтно отличается отъ другой позднѣйшей граматы и являетъ на себѣ признаки отдаленной древности; то, кажется, неотступилъ отъ истины, когда ея епоху опредѣлимъ въ послѣднемъ десятилѣтіи тринадцатаго вѣка.

Не могу при семъ случаѣ умолчатъ объ одномъ весьма важномъ обстоятельствѣ. Въ архивѣ города Любека, по свидѣтельству Дрейера и Сарторія[9], хранится одинъ трактатъ, написанный на Латинскомъ языкѣ безъ означенія мѣста и времени, заключенный будто бы съ одной стороны между Сѣверо-Нѣмецкими торговыми городами и жителями Висби, съ другой между Русскимъ Княземъ Борхрамомъ. Сарторій, коего и самыя даже догадки имѣютъ въ семъ случаѣ важность, сомнѣвается въ подлинности сего договора, и печатаетъ сію рукопись только предварительнымъ начертаніемъ. Въ самомъ дѣлѣ встрѣчается трудность въ нерусскомъ названіи Борхрама. Но другіе писатели[10], по видимому, несомнѣваются въ подлинности онаго трактата, и говорятъ, что подъ именемъ Борхрама должно разумѣть Бориса Андреевича, сына упомянутаго выше Великаго Князя. Борисъ былъ Княземъ Новгородскимъ въ 1299 году[11], правда что тогдашніе Нѣмцы имѣли обыкновеніе уродовать чужестранныя имена, какъ то прежде бывало и теперь водится у полупросвѣщенныхъ народовъ, слѣдовательно и Борисъ легко могъ превратиться въ Борахрама[12]. Достойно особливаго примѣчанія, что писатели, ничего незнающіе о древней нашей рукописи, которая служишь достовѣрнымъ свидѣтельствомъ важныхъ сношеній около 1300 года между Гfнзою и Новгородомъ, по другимъ историческимъ причинамъ догадывались о сихъ сношеніяхъ, и относили ихъ точно къ сему же времени. Читателямъ моимъ рѣшить оставляю, можно ли находить связь между обоими показанными случаями, и не значатъ ли они одно и то же; чтожъ до меня касается, то я этому очень вѣрю, и сію связь изъясняю себѣ такимъ образомъ. Въ послѣднемъ десятилѣтіи тринадцатаго вѣка Ганза отправила посольство въ Новгородъ, для заключенія договора, которымъ бы навсегда утверждены были прежде случайнымъ образомъ дозволенныя ганзеатическимъ купцамъ выгоды. Посольство сіе получило пропускную грамату, нынѣ мнѣ принадлежащую. Послы имѣли при себѣ предварительное начертаніе договора, написанное на Латинскомъ языкѣ и хранящееся теперь въ архивъ города Любека. Но сіе предварительное начертаніе утверждено не было, по причинамъ, которыя предлагаетъ Сарторій: Ежели догадки мои справедливы, то пропускная грамата сія должна быть именно въ 1299 году написана.

Касательно упомянутаго въ сей древней рукописи имени Семена Климовича, которой въ ней оставилъ намъ почтенный памятникъ своей особы, и тѣмъ далъ себѣ историческую важность, я почитаю нужнымъ прибавить еще слѣдующія замѣчанія для любителей отечественной исторіи. Онъ выбранъ былъ 6816 года (1308), въ другой разѣ[13] посадникомъ, а 6823 года (1315) въ третій[14]. Тщательное о семъ показаніе лѣтописца даетъ причину думать, что Климовичь происходилъ отъ знатнаго рода; ибо о перемѣнахъ посадниковъ большею частію умалчивается въ лѣтописяхъ Новгородскихъ. Мнѣніе мое подтверждаю и другимъ еще обстоятельствомъ, а именно что сей посадникъ имѣлъ уже родовое свое названіе, а, преимущество сіе тогда принадлежало безъ сомнѣнія однимъ только знатнымъ фамиліямъ. Напослѣдокъ еще прибавлю, что въ 6813 году (1305) своимъ иждивеніемъ построилъ онъ каменную церковь; а на такое зданіе конечно требовалась весьма значущая сумма, особливо же въ тогдашнее время.

О Тысяцкомъ Машкѣ я немогъ отыскать никакихъ извѣстій.

Замѣчанія на нѣкоторыя слова.

Отъ Посадника и проч. Посадникъ извѣстное названіе перваго чиновница Новгородскаго. Въ Нѣмецкихъ актахъ тогдашняго времени посадникъ означается именемъ Oldermann[15].

Смена сокращенное имя вмѣсто Семей# или Симеона.

Машка, уменьшительное отъ Матвѣй или Матѳей.

Отъ вceгo Новагорода. Кто невспомнитъ здѣсь древней Римской формулы: Senatus populusque Romaxius!

Иванъ Бѣлынъ. Прозваніе сіе отзывается настоящимъ Славянскимъ именемъ, вѣроятно изуродованнымъ, а можетъ быть, и исправно написаннымъ. Послѣднее кажется возможнымъ, особливо же если представимъ себѣ, что окрестности Любека во время построенія города сего были населены по большей части Славянскими племенами, и что самое имя Любекъ (Русск. Любечь), подобно другимъ географическими тамошней страны, наименованіямъ (напр. Траве, Векеницъ, Стененицъ и проч.) суть происхожденія Славянскаго. И теперь еще во многимъ прозваніяхъ жителей города Любека можно находить Славянское начало. Скажу болѣе: въ одномъ Латинскомъ сочиненіи 1294 года. слѣдственно современномъ нашей граматѣ, Бременѣ, Любекъ, Рига и другіе города сѣверныхъ береговъ Германіи вообще назывались приморскими Городами земли Славянской[16].

Можетъ быть спросятъ: какимъ же образомъ имена трехъ чужестранцевъ очутились въ граматѣ? Сіи послы вѣроятно должны были оставаться на границѣ и ждать присылки къ себѣ пропускнаго вида съ показаніемъ именъ; таковъ обычай замѣчается въ каждомъ полу-образованномъ государствѣ; такъ нынѣ бываетъ въ различныхъ областяхъ Азіи, и такъ за полтораста лѣтѣ передъ симъ было въ Россіи,

Еще достойно примѣчанія, что уже тогда пропускныя граматы были уважаемы, Тогда (и можетъ быть не позже, можетъ быть по слѣдствію сильныхъ способовъ, употребленыхъ Владиміромъ[17] Великимъ для образованія своего народа) искусство чтенія и письма вѣроятно было очень многими употребляемо въ Россіи. Ибо иначе къ чему послужила бы пропускная грамата?

Адамъ. Къ имени сему недостаетъ прозванія. Могло статься, что етотъ Адамъ вовсе не имѣлъ родоваго имени (что и некажется странными по тогдашнему времени), или же прозваніе его по ошибкѣ писца непоставлено.

Съ Гоцкого берега. По сходству имени я сперва подумалъ было о Шведскомъ городѣ Готенбургѣ. Г. Профессорѣ Сарторій заставилъ меня принять другое справедливѣйшее мнѣніе. Онѣ увѣрилъ меня, что Готенбургъ (какъ и всякой не нѣмецкой городъ, какъ и самой Новгородъ, вопреки общему ложному мнѣнію) никогда не принадлежалъ къ Ганзейскому союзу, и что въ немъ находилась только Ганзейская контора. И такъ мнѣ инаго ничего не остались, какъ упомянутое слово объяснить Готландом, а Готландъ опять принять за городъ Висби, тѣмѣ болѣе что тогдашній кругъ дѣйствія сего славнаго торговаго города былъ очень обширенъ, и что Бисби весьма часто и въ нѣмецкихъ старинныхъ подлинникахъ является подъ именемъ Готланда. Съ первыхъ годовъ основанія Ганзейскаго союза городъ Бисби имѣлъ преимущественное участіе въ Росской торговлѣ. Сарторій думаетъ даже, что сношенія Россіи съ прочими Ганзейскими городами начались чрезъ посредство жителей города Бисби[18].

Инцяольцятъ — вовсе неизвѣстное имя! Можетъ быть надлежало сказать Енценгольцъ, или другое подобное тому, но здѣсь испорченное.

Отъ своей братіи. Вѣроятно клонится рѣчь къ Ганзейскому союзу.

Отъ своихъ купѣцъ Латинского языка. Латинской языкъ здѣсь значитъ Латинское или Римско-католическое исповѣданіе. Къ соединенію языка и вѣры въ одномъ понятіи дать могло поводѣ обыкновеніе Римско-католическихъ христіянъ, которые Латинскій языкъ употребляютъ въ богослуженіи и пишутъ Латинскими буквами.

Три пути горнія. Путь горній — высокій берегъ, нагорная сторона рѣки здѣсь значитъ сухой путь, для противоположности пути водяному. Впрочемъ сіе мѣсто остается неизъяснимымъ. У Сарторія упоминаются три пути[19], по которымъ Нѣмцы ѣздили въ Новгородъ за торговыми дѣлами: одинъ по Ладожскому озеру и по Волхову, другой по Наровѣ, а третій по Двинѣ. Но ето пути водяные, а не сухіе; къ томужъ еще не всѣ они находились въ области Новгородской, но отъ части въ чужихъ владѣніяхъ, а здѣсь рѣчь идетъ о трехъ путяхъ по сушѣ, да еще и въ области Новгородской. Впрочемъ Нѣмцы дѣйствительно ѣздили въ Новгородъ нерѣдко и сухимъ путемъ, какъ то видно изъ Нѣмецкихъ подлинныхъ свидѣтельствъ, на примѣръ изъ одного весьма стариннаго предписанія Нѣмецкимъ купцамъ въ Новѣгородѣ, писанномъ на простонародномъ Нѣмецкомъ языкѣ, и хранится теперь въ Копенгагенской библіотекъ[20]. Въ немъ часто упоминаются путешественники по сушѣ въ противоположность путешественникамъ по водѣ рѣдко были сношенія и переговоры съ владѣльцами, черезъ области коихъ надлежало Ганзейскимъ купцамъ ѣхать, о томъ какой именно сухой путь избирали они. Отправляясь въ Россію. Такимъ образомъ Граждане Любека въ 1299 году (слѣдственно въ томъ самомъ, въ которомъ, по всей вѣроятности, происходили переговоры, и къ которому относятся наши грамата) получили отъ Лифляндскаго Гермейстера Готьфрида дозволеніе и въ военное время ѣздить черезъ Лифляндію и торговать съ Россіянами на свой страхъ[21].

Оже будетъ и проч. А ежели по рѣкамъ; уменьшительное по рѣчкамъ употреблено здѣсь, какъ то бываетъ и въ другихъ случаяхъ, безъ особливаго намѣренія.

Не чистъ — неглубокъ.

Своимъ мужемъ проводити. Очевидно, что здѣсь подѣ словомъ мужемъ разумѣть надобно лоцмановъ; симъ объясняется прежняя рѣчь объ отмѣляхъ. Надобно сравнить съ етимъ одно мѣсто договора, почитаемаго Сарторіемъ за простое, только предварительное начертаніе[22]. Въ немъ также упоминается о лоцманахъ, а о требуемомъ покровительствѣ приѣзжающимъ Нѣмцамъ говорится: какъ встарину было.

Изслѣдованія мои о первомъ подлинникѣ заключаю общимъ замѣчаніемъ; изъ онаго между прочимъ открывается, что связь между Новгородомъ и Ганзою была не такъ тѣсная, какъ объ ней вообще думаютъ, по крайней мѣрѣ въ концѣ тринадцатаго столѣтія; ибо въ сей граматѣ Ганзейскіе гости являются быть совершенно чужими людьми, которымъ поручено заключитъ тѣснѣйшій союзъ съ Новгородомъ.

Шлецеръ.

(Окончанье въ слѣд. нум.)

Файл:Shlecer h a text 1811 izyasnenie oldorfo text 1811 izyasnenie oldorfo-1—-.jpg
Дополненіе и поправки.

Неотлагая до слѣдующей книжки Вѣстника, Издатель почитаетъ за необходимое здѣсь же приобщить дополненіе и поправки къ статьи о Славянскихъ рукописяхъ, сдѣланныя почтеннымъ господиномъ Сочинителемъ оной, Христіаномъ Августовичемъ Шлецеромъ. упомянутая статья написана на Нѣмецкомъ языкѣ и переведена самимъ Издателемъ, которой немогши вездѣ разобрать рукописи и неимѣвши досужнаго времени справиться съ господиномъ Сочинителемъ, не могъ избѣжать и погрѣшностей. Да благоволятъ читатели къ концу 194 страницы въ сей книжкѣ прибавить слѣдующее замѣчаніе г-на Сочинителя:

«Онъ (покойный Шлецеръ), получивши рукописные подлинники, отложилъ ихъ къ сторонѣ для будущихъ изслѣдованій. Между тѣмъ подоспѣла старость, а съ нею вмѣстѣ и забывчивость, сему возрасту свойственная. Принявшись же потомъ снова за Русскую исторію, отецъ мой, какъ обыкновенно случается съ людьми старыми, легко возобновилъ въ памяти своей всѣ впечатлѣнія молодости; но происшествія позднихъ лѣтъ, а съ ними вмѣстѣ и приобрѣтеніе Славянскихъ подлинниковъ, были имъ совершенно забыты.»

На 191 страницѣ въ 6 строкѣ примѣчанія, вмѣсто Броге, читать должно: Броце; а въ 13 строкѣ вмѣсто городѣ Рига, надобно читать: городъ Полоцкъ.

На 200 страницѣ во 2 строкѣ примѣчанія внизу, вмѣсто и здѣсь въ граматѣ, читать должно; и здѣсь въ лѣтописи.

На 209 страницѣ въ 12 строкѣ, вмѣсто Вареницъ; читать должно: Вакеницъ.

Шлецер Х. А. Изъяснение двух совсем еще неизвестных и весьма достопамятных подлинников на славянском языке писанных и относящихся до связи между Новгородскою республикою и Ганзою / Шлецер; [Пер. М. Т. Каченовскаго] // Вестн. Европы. —1811. — Ч. 60, N 23. — С. 188-214.

Изъясненіе двухъ совсѣмъ еще неизвѣстныхъ и весьма достопамятныхъ подлинниковъ на Славянскомъ языкѣ писанныхъ и относящихся до связи между Новгородскою республикою и Ганзою.
(Окончаніе.)
Грамата 2.

Внѣшняя форма. И сія грамата написана также на пергаментѣ. Но вмѣсто трехъ имѣетъ она только двѣ свинцовыя печати. Третья никогда не была привѣшена, какъ то видѣть можно по качеству вырѣзанной дырочки. Почеркѣ слишкомъ некрасивъ, и походитъ на образчики при письмѣ Господина Оленина къ Графу Мусину-Пушкину приложенные гораздо ближе чѣмъ почеркѣ прежней граматы. Замѣтно сверхъ того здѣсь нѣсколько очевидныхъ погрѣшностей. Въ разныхъ мѣстахъ надобно добираться до смысла посредствомъ догадокъ. Вообще весь подлинникъ написанъ нерадиво. Языкъ въ немъ, по моему мнѣнію, подходитъ гораздо ближе къ новому Россійскому.

Списокъ граматы.

Отъ Архіепископа Новгородскаго Владыки Олексѣя, отъ Посадника Юрья, отъ Тысяцкого Матфѣя, отъ, всего Новагородъ о той жалобѣ, что у насъ былъ на Люблянѣ и на Годьцкѣ бережанъ, что взялъ у насъ товаръ передъ Невою разбойникы, той товаръ творилъ есмя въ ихъ городѣхъ, тако и тый товаръ, что у Стеколмѣ взялъ, тако же есмя творилѣ во ихъ городѣхъ въ Любкѣ да у Гочкого берега то есмя съ ними доконцялъ съ ними правдою, какъ мы и наши съ тыхъ есмя спустилѣ на зеньчто…. ни въ которое время непоминать, то есмя доконцялѣ съ посломъ съ Яковомъ и съ Иваномъ изъ Любка, да съ Григорьею да съ Иваномъ изъ Гоцкого берега, на томѣ Яковъ да Иванъ изъ Любка да Григорѣй да Иванъ изъ Гоцкого берега крестъ цѣловалъ про тый товаръ безъ хитрости.

На печатяхъ находятся слѣдующая надписи. Съ лѣвой руки: печать Матфѣя (Фалелѣевича?) Тысяцкаго Новгородцакого.) съ правой руки; Посадника Новгороцкаго Юрьева печать (Ивановича? --). Здѣсь означены скобками тѣ слова, которыхъ разобрать неможно, частію отъ привредившихся свинцовыхъ кружковъ, частію же по причинѣ грубыхъ ошибокъ, коихъ вообще много открывается въ семъ подлинникѣ. Показанный выше смыслѣ надписей я почитаю вѣроятнѣйшимъ.

Чтожъ касается до смысла самаго подлинника, то можно перевести его двумя способами, и къ разности сей подаютъ поводъ находящіяся въ немъ грубыя ошибки. Причины обоюднаго перевода предоставляю себѣ показать при изъясненіи словъ подлинника.,

Изъясненіе.

Первой переводъ. Отъ (т. е. имени) Новгородскаго Архіепископа Владыки Алексѣя, отъ посадника Юрія, отъ Тысяцкаго Матвѣя, отъ всего Новагорода: о жалобѣ (касательно жалобы), которая намъ была (принесена) на Любчанъ и жителей Готланда (Висби), что передъ Невою (въ устья Невы) разбойники взяли у насъ (т. е. наши) товары, которые мы въ ихъ городахъ достали (купили); еще же и тѣ товары (подобно вышеупомянутымъ), которые они у Стокгольма взяли и которые мы равномѣрно въ ихъ городахъ въ Любекѣ и въ Готландѣ (Висби) достали (купили): то мы съ ними окончали (рѣшили дѣло) по справедливости какъ мы и наши (сограждане, Новгородцы и прежде поступили) и положили никогда (объ оныхъ) ненапоминать. Такимъ образомъ мы окончали (рѣшили) съ послами Яковомъ и Иваномъ изъ Любека, да съ Григоріемъ и Иваномъ (же) изъ Готланда (Висби). Въ томъ Яковъ и Иванѣ изъ Любека да Григорій и Иванъ (же) изъ Готланда цѣловали кресть (присягнули') …. товаръ безъ обмана.

Другой переводъ. Отъ Новгородскаго Архіепископа и проч… еще же и тѣ товары подобно вышеупомянутымъ, которые они у Стокгольма взяли и которые и проч. … то они съ ними окончили по справедливости, какъ мы и наши, и положили никогда (объ оныхъ) ненапоминать. Такимъ образомъ они окончали съ послами и проч.

Общее опредѣленіе содержанія и намѣренія граматы.

Сей актъ написанъ для прекращенія вражды, возникшей по случаю морскихъ разбоевъ, производимыхъ жителями Любека и Бисби во вредѣ Новгородской и еще другой области, вѣроятно союзной Новгороду, но здѣсь ненаименованной.

Основываясь на содержаніи перваго перевода, принять должно: 1. что вражда, возникшая по причинамъ обиднымъ для Новгорода, была прекращена еще прежде; 2. что послѣдній переговоръ относился до вражды Области союзной Новгороду; 3. что мой подлинникъ служилъ утвердительнымъ актомъ благополучнаго окончанія обоихъ переговоровъ, хотя они состоялись и не въ одно время.

Но принимая другой переводъ, слѣдуетъ предположить: 1. что переговоры, касательно только области Новгородской, были давно уже окончаны: 2. что здѣсь въ рукописи поминается о нихъ только мимоходомъ; 3. что актъ сей написанъ именно для утвержденія договоровъ, коими (можетъ быть чрезъ посредство Новгорода) окончена вражда между Ганзейскими городами и союзною Новгороду областію (Псковымъ *?).

Едва ли можно доискаться до истиннаго, несомнительнаго значенія граматы. Нѣкоторыя слова въ ней остаются темными и подлежать различному истолкованію. Причиною тому грубыя ошибки, показывающія, что писецъ былъ человѣкъ необразованный и сущій невѣжда. Я приведу только немногіе примѣры: Готландъ написанъ въ одномъ мѣстѣ такъ, а въ другихъ иначе (Годьцкѣ бережане, Гочкаго берега); съ ними (сними) упомянута въ другой разъ безъ всякой надобности и проч. Люди болѣе меня знающіе Славянской языкъ удобно найдутъ еще и другія погрѣшности.

Главная трудность состоитъ въ двусмысліи, происходящемъ отъ слова есмя, которое значитъ есмы. Сперва я почелъ было оное за частицу, какія не рѣдко попадаются въ древнемъ необразованномъ языкѣ (напр. въ древнѣйшемъ Греческомъ); и которыя не заключаютъ въ себѣ никакого опредѣленнаго понятія. Признаюсь, что и теперь еще я не вовсе оставилъ сіе мнѣніе. Но природные Россіяне, которые безъ сомнѣнія лучше могутъ судить о семъ дѣлѣ, увѣряли меня; что упомянутое слово есть не другое что, какъ первое лицо множественнаго числа настоящаго времени вспомогательнаго глагола быть, и въ соединеніи съ другимъ глаголомъ оно значитъ то же что и мы: есми творилъ — мы купили.

И такъ ежели принять, что словцо есми или совсѣмъ никакого опредѣленнаго значенія неимѣетъ, или же что писецъ не рѣдко употреблялъ его безъ намѣренія даже и въ такомъ мѣстѣ, гдѣ оно было противно смыслу., какъ и ожидать можно отъ человѣка, которой самъ худо понимаетъ о чемъ и для чего пишетъ; то второе мое изъясненіе подлинника должно быть справедливымъ. И въ семъ случаѣ, гдѣ говорится во множественномъ числѣ о лицахъ поименно неупоминаемыхъ (напр. въ словахъ, доконцялъ и проч.) разумѣть должно жителей еще какой-то области союзной Новгороду. Сіе изъясненіе есть самое простое, если только оно сообразно со свойствомъ Славянскаго языка.

Напротивъ того при первомъ переводѣ я предполагаю: что словцо есмя поставлено вездѣ въ надлежащемъ мѣстѣ, и относится именно къ Новгороду и его союзникамъ (Псковитянамъ?), и что Новгородцы упоминаютъ только о себѣ самихъ и о своихъ переговорахъ тамъ, гдѣ стоятъ выраженія: какъ мы и наши и проч.

Сіи же послѣднія слова мы должны принять еще и потому, что переговоры касательно морскихъ разбоевъ относились не къ одному только Новгороду, но еще и къ другой области. Вѣроятно, поставлены они для противуположностей тѣмъ мѣстамъ, гдѣ говорится объ оной области союзной Новгороду. Безъ сего предположенія никакъ неможно найти смысла въ рукописи; тогда осталось бы почитать оныя послѣднія слова излишними и поставленными здѣсь вопреки намѣренію.

Впрочемъ подъ другою упоминаемой здѣсь областію союзною разумѣть ли должно Псковъ[23], или что другое, равно какъ надлежитъ ли принять, что переговоры за всѣхъ дѣйствительно производились чрезъ посредство Новгорода, какъ значительнѣйшей области (можетъ быть по причинѣ долгаго сопротивленія союзницы; можетъ быть и потому что самые Любчане, производившіе важной торгъ съ Россіею[24], просили Новгородцовъ о посредничествѣ) — все сіе, какъ простыя только предположенія, предоставляется собственному благоусмотрѣнію читателя.

Что же до самой вражды и споровъ касается, то они возобновлялась нерѣдко въ оныя варварскія времена, и увѣренность въ общей пользѣ не могла обуздать сильныхъ страстей въ людяхъ полудикихъ. Сарторій въ Ганзеатической Исторіи своей предлагаетъ множество примѣровъ сюда принадлежащихъ. Рѣдко, говоритъ онъ[25], проходило десятилѣтіе, безъ того чтобъ вражда и споры не возобновлялись иногда по той, иногда по другой причинѣ… Случалось не однажды, что Руссы на Нѣмцовъ которые жили между ними, нападали, отнимали у нихъ имущество, обременяли ихъ оковами, умерщвляли и для большаго посрамленія вѣшали на воротахъ конторы ихъ по одному или по два человѣка. Нѣмцы въ Лифляндіи употребляли съ своей стороны право возмездія: они брали подѣ стражу Руссовъ съ ихъ имѣніемъ, прекращали всѣ сношенія съ ними, невпускали въ гавань свою Новгородцевъ, выѣзжали изъ ихъ области, и такимъ образомъ усиливались возстановить древнія нарушенныя права свои и преимущества. Заключали миръ, снова цѣловали крестъ, скоро потомъ опять нарушали миръ и опять скоро же возстановляли оной. Въ другомъ мѣстѣ[26] сей превосходный писатель упоминаетъ объ одномъ происшествіи, въ 1423 году случившемся и весьма похожемъ на наше; а именно: Нѣмцы у Руссовъ захватили на морѣ товары въ отмщеніе за сдѣланное сими послѣдними подобное же насильство. Тогда Руссы Нѣмецкимъ посламъ при заключеніи мира во первыхъ предложили, какъ главныя статьи договора, о возобновленіи превратившихся сношеній, чтобы немедленно возвращено имъ было имущество взятое въ Висмарѣ Нѣмцами.

Случай, о которомъ упоминается въ моей рукописи, кажется однакожъ не сюда принадлежитъ, и имѣетъ связь со многими происшествіями тогдашняго времени. Постараемся изслѣдованіями, своими привести оныя въ нѣкоторую ясность;

Опредѣленіе мѣста. Хотя и въ семъ подлинникѣ, ежели говорить въ строгомъ смыслѣ, о мѣстѣ умолчано; однакожъ нѣтъ сомнѣнія, что онѣ также написанъ въ Новгородѣ;

Опредѣленіе времени. Какъ въ прежней рукописи имя посадника Семена показало намъ способѣ найти скрытное время ея начала; такимъ же образоми и здѣсь имя Архіепископа Владыки Новгородскаго Алексѣя послужитъ для насъ надежнымъ путеводителемъ. Въ превосходной Церковной Россійской исторіи) сочиненной Преосвященнѣйшимъ Платономъ, Митрополитомъ Московскимъ, упоминается о Новгородскомъ Архіепископъ Алексѣѣ, который, 1352 года посвященъ былъ во Епископа Митрополитомъ Ѳеогностомъ[27]. Въ 1360 году[28] Новгородцы избрали его въ достоинство своего Владыки, чего ради онъ и оставилъ Епископскій свой престолъ Владимірскій. Въ 1376 году отказался онъ отъ Новгородскаго престола, но послѣ опять принялъ правленіе[29]. Онъ является Архіепископомъ новгородскимъ еще около 1382[30] и потомъ опять около 1385 года[31]. Напослѣдокъ видно, что онъ въ 1387 году[32] навсегда сложилъ санъ свой и отшелъ въ монастырское уединеніе.

И такъ «соотвѣтственно вышеозначенному изслѣдованію, можемъ мы достовѣрно заключишь, что нашъ подлинникъ написанъ между 1360 и 1З87 годами; ибо въ сіе время Алексѣй былъ Архіепископомъ Новгородскимъ.

Ежели теперь обратимъ вниманіе свое на слово Стокгольмъ, очевиднымъ образомъ являющееся въ нашей рукописи, и справимся съ Исторіею прочихъ земель Сѣверной Европы, къ тому же времени относящемуся; то найдемъ въ ней происшествіе, вѣроятно имѣющее связь съ тѣми спорами, окончаніе коихъ подтверждается симъ документомъ и облегчимъ для себя, средства опредѣлить ея древность. Оное происшествіе, по моему мнѣнію, есть слѣдующее: Албрехтъ Принцъ Мекленбургскій и потомъ Король Шведскій въ 1386 году низведенъ съ престола государственными чинами, а на мѣсто его призвана изъ Даніи Маргарита[33]. Въ 1389 году, проигравши главное сраженіе, онъ достался въ руки своей побѣдительницы. Вся Швеція покорилась ея власти; только городъ Стокгольмъ сопротивлялся, и то сей причинѣ войсками Маргариты осажденъ былъ на сушѣ и на морѣ. Тогда Мекленбургскіе Ганзейскіе города Висмаръ и Ростокъ рѣшились помогать Королю, своему одноземцу, надѣясь получить важныя для себя выгоды по возвращенію Албрехту Шведскаго престола. Они дозволили всѣмъ своимъ отважнымъ мореходцамъ снабжать городъ Стокгольмъ съѣстными припасами, употребляя къ тому и хитрость и силу. Такимъ образомъ составилось оное страшное общество, которое по сей же причинѣ называлось Victualienbrьder (Братствомъ съѣстныхъ припасовъ), а сокращенно Vittalienbrьder. Какъ послѣ въ семьнадцатомъ и восемьнадцатомъ столѣтіяхъ извѣстные Флибюстъеры на всѣхъ наводили ужасъ разбойничествомъ своимъ на Океанѣ; равнымъ образомъ въ четырнадцатомъ вѣкѣ Братья съѣстныхъ припасовъ страшны были на Балтійскомъ морѣ. Къ нимъ присоединялись многіе удальцы изо всѣхъ сѣверныхъ гаваней. Въ числѣ ихъ находились и мореходцы города Бисби, о которомъ упоминается въ нашей рукописи; и это неподлежитъ никакому сомнѣнію, ибо Бисби потомъ служилъ для нихъ главнымъ убѣжищемъ[34]. О жителяхъ Любека можно то же сказать съ великою вѣроятностію. Напослѣдокъ дерзость и хищничество незнали уже никакихъ предѣловъ. Всѣмъ кораблямъ безъ изъятія, и своимъ и неприятельскимъ, угрожала одинакая опасность, ежели только была надежда получить добычу; на нихъ нападали и расхищали ихъ богатства[35]. Точно также поступаемо было и съ Англійскими кораблями[36], почему и Англичанѣ принуждены были неприятельски дѣйствовать противу всѣхъ кораблей Ганзейскихъ; ибо какъ Братство съѣстныхъ припасовъ составилось въ городахъ Висмаръ и Ростокъ, которые безъ всякаго сомнѣнія принадлежали къ Ганзейскому Союзу, то обиженная сторона, несправедливые поступки оныхъ разбойниковъ приписывала въ вину всѣмъ городамъ Союза. Напослѣдокъ Ганза нашлась принужденною употребить сильныя средства къ превращенію разбоевъ, и едва съ великими усиліями и пожертвованіями удалось ей достигнуть желаемой цѣли.

Сообразно всѣмъ правиламъ вѣроятности, я осмѣливаюсь думать у что упоминаемыя въ нашей рукописи разбойничества производимы были точно симъ Братствомъ съѣстныхъ припасовъ. Сіи удальцы, какъ уже замѣчено выше, не щадили ни враговъ, ни приятелей, и легко могло статься, что они поступали также и съ. кораблями Новгородскими, какъ съ Англійскими. Правда, что время не отвѣчаешь сему предположенію: правленіе Новгородскаго Архіепсикопа Алексѣя продолжалось не далѣе 1387 года, а Общество братьевъ появилось не прежде 1393. Однакожъ слѣдующіе обстоятельства заслуживаютъ уваженіе. Очень можетъ статься, что въ лѣтосчисленіе вкрались погрѣшности, какъ и весьма нерѣдко случается находить ихъ въ исторіи вѣковъ среднихъ отчасти по тогдашнему недостатку въ достовѣрныхъ извѣстіяхъ, а иногда отъ ошибокъ въ письмѣ, или.же по причинѣ несходства въ хронологіи у разныхъ народовъ. Такимъ образомъ быть можетъ, что и правленіе Архіепископа Новгородскаго Алексѣя продолжалось далѣе времени, показаннаго въ Россійской церковной исторіи. Еще прибавимъ, что не только возможнымъ кажется, но даже и въ самомъ дѣлъ весьма есть вѣроятно, что поиски Ганзейскихъ разбойниковъ противъ Датчанъ начались еще до осады Стокгольма, и что Ганзейцы еще до 139З года безпокоили неутральные корабли хищническими своими нападеніями. Ибо никакому сомнѣнію неподвержено, что Ганзейцы гораздо еще прежде вмѣшивались въ ссору, между Шведами и Королемъ ихъ происходившую[37].

По соображеніи всего вышеписаннаго я не безъ основательной причины приступаю къ заключенію, что подлинникъ нашъ написанъ около 1З90 года.

Но ежели бы захотѣли безусловно утверждать, что онъ написанъ прежде 1387 года, то и на сей случай есть историческія происшествія, могущія подать здѣсь нѣкоторое объясненіе. Кромѣ споровъ, мною вышеупомянутыхъ, Сарторій[38] говоритъ о возникшемъ между Ганзою и Новгородомъ несогласіи около 1З7З года, и о томѣ что для прекращенія онаго хотѣли даже отправить посольство въ упомянутый городѣ. Таковое же несогласіе опять оказывается около 1306 года[39], и при семъ случаѣ опять говорится о посольствѣ въ Новгородъ. Напослѣдокъ сказать остается, что еще до вражды Шведовъ съ Албрехтомъ были морскіе разбойники, безпокоившіе Балтійское море и конечно столь же мало щадившіе Новгородцевъ, какъ и всѣхъ прочихъ[40]. Однакожъ при истолкованіи рукописи нашей по одному изъ упомянутыхъ трехъ случаевъ, смыслъ ея остается неизъяснимымъ. Ибо въ рукописи Новгородцы являются оскорбленною стороною; напротивъ того въ обоихъ первыхъ случаяхъ Ганзейцы почитаютъ себя въ правѣ требовать удовлетворенія. Вразсужденіи же третьяго случая касательно морскихъ разбойниковъ, которые еще около 1382 года промышляли по Балтійскому морю, то Ганза въ поступкахъ ихъ неимѣла совсѣмъ никакого участія, и даже сама дѣйствовала противу ихъ неприятельски[41] при первомъ ихъ появленіи. И такъ было бы совсѣмъ невидно, по какому праву Новгородцы могли почитать Ганзейцовъ виноватыми. Они имѣли бы на то справедливую причину тогда только, когда бы разбои производились по намѣренію всего общества или Союза, какъ-то дѣлали Братья съѣстныхъ припасовъ, и въ такомъ случаѣ вина конечно падала бы на цѣлое общество. По соображеніи всѣхъ причинъ историческихъ оказывается наиболѣе вѣроятнѣйшимъ, что упоминаемыя въ рукописи нашей разбойничества должны быть относимы къ Братству съѣстныхъ припасовъ.

Замѣчанія на нѣкоторыя слова.

Отъ Архіепископа…. Здѣсь Новгородъ является уже совершенно республикою. Объ имени Великаго Князя, совсѣмъ неупомянуто.

Владыки. Извѣстный титулѣ Новгородскихъ Архіепископовъ. Я однакожъ незнаю, была ли съ нимъ соединена дѣйствительная власть, которая отвѣчала бы важному значенію слова. Касательно же наружности, видно, что Архіепископы всегда занимали первое мѣсто въ Новгородѣ. Можетъ быть республика имѣла на то свою политическую причину; можетъ быть она признавала надъ собою кроткую духовную власть, чтобы тѣмъ удобнѣе отклонять притязанія великихъ Князей и другихъ областныхъ государей. Такимъ же образомъ народы Южной Европы въ средніе вѣки нерѣдко у Папъ искали защиты противу законныхъ своихъ владѣтелей; такимъ же образомъ многія Нѣмецкія области свѣтскихъ правителей своихъ старались замѣнить духовными. Unterm Krummstabe ist gut zu wohnen — хорошо жить подъ посохомъ духовнаго государя, говоритъ старинная Нѣмецкая пословица; очевидное доказательство, что встарину духовному правительству давали преимущество передъ свѣтскимъ.

Олексѣй по старинному вмѣсто Алексѣй. Имя сего Архіепископа еще упоминается въ текстѣ и на печати одной Новгородской граматы (№ 13), хранящейся въ Московскомъ Коллегіи иностранныхъ дѣлъ Архивѣ[42].

Юргя вмѣсто Юрья. Сей посадникъ Георгій равномѣрно упоминается въ оной же граматѣ при началѣ, равно какъ и на печати, при ней находящейся[43].

Въ Новгородской граматѣ подѣ № 7 также упомянутъ Посадникъ Георгій[44]. Но во первыхъ имя сіе тамъ написано иначе, а во вторыхъ и самая грамата принадлежитъ къ отдаленнѣйшему времени — ежели только не окажется по точнѣйшемъ изслѣдованіи, что она писана для Михаила Александровича, а не для Михаила Ярославича[45].

Матфѣя вмѣсто Матвѣя. Отечественное имя его Фалалеевичь упомянуто только на печати и изображено весьма неявственно. Только по сравненіи съ подлинниками хранящимися въ Архивѣ, можно было удостовѣриться, что тиснутое на печати имя есть точно Фалалеевичь. Етотъ Матвѣй Фалалеевичъ упоминается въ граматѣ подѣ № 13 и на печати при ней находящейся[46]. Ежели принять за вѣроятное, какъ я и сдѣлалъ, что архивская грамата подъ № 6[47] современна моей рукописи; то упомянутый въ ней[48] Матвѣй Фалалеевичь есть одна и та же особа.

Съ тыхъ есмя спустилѣ назеньчто. Сіи слова для меня невразумительны, и потому я принужденъ былъ отгадывать ихъ значеніе.

Протый. И этого слова я не понимаю. Не значитъ ли оно въ бытность, въ разсужденіи?

Хрестъ цѣловалъ. О цѣлованіи креста говорится почти въ каждой изъ древнихъ граматъ Новгородскихъ[49]. И Сарторій на многихъ мѣстахъ упоминаетъ о немъ, какъ о клятвѣ, обыкновенной при договорахъ между Новгородомъ и Ганзою[50].

Безъ хumpocmu. Въ Новгородской граматѣ подъ № 13[51] сказано: а ей мирѣ держати безъ льсти и безъ хитрости!

Не останавливаюсь надъ ошибками писца. Знающіе Русской языкъ замѣтятъ ихъ гораздо удобнѣе нежели я.

Общія замѣчанія.

1. Подлинникъ сей имѣетъ на себѣ признаки вообще тогдашняго времени и въ особенности народнаго характера Новгородцевъ. Очевидно оказывается въ немъ нѣкоторая грубость и высокое мнѣніе о своемъ могуществѣ, своихъ богатствахъ — мнѣніе обыкновенно замѣчаемое въ каждомъ полуобразованномъ народѣ. Но-внушенію онаго Новгородцы почитаютъ себя въ правѣ говорить о жалобамъ, принесенныхъ имъ на чужестранную независимую область. Употреблены колкія выраженія, какъ-то разбойники, и слово сіе, судя по смыслу, наиболѣе относится къ городамъ Любеку и Висби. Достойно примѣчанія, что гордой и въ тогдашнее время на цѣломъ Сѣверѣ могущественный и повелительный Любекъ, которой не только не подлежалъ суду чужестранныхъ владѣтелей, но даже самъ не рѣдко требовалъ отчета отъ Королей и другихъ Государей, — достойно, говорю, примѣчанія, что гордый Любекъ могъ снести такой оскорбительной о себѣ отзывѣ! Можетъ быть отправленный съ сею граматою, хорошо не разумѣя русскаго языка, немогъ понять колкихъ выраженій? Или можетъ быть правительство города Любека для торговыхъ выгодъ небрегло о чести народной какъ то не рѣдко случается съ торговыми народами, какъ незадолго передъ симъ дѣлали Голландцы, и какъ еще и теперь дѣлаютъ Англичане при сношеніяхъ своихъ съ полудикими Азіятцами? Обстоятельство сіе довольно значительно. Надобно вспомнить, какъ самые Ганзейцы отзывались о великихъ выгодахъ, получаемыхъ ими отъ торговли съ Новгородцами.

2. Подлинникъ нашъ служитъ еще новымъ подтвержденіемъ, что встарину Новгородцы на своихъ корабляхъ плавали и производили торговлю. Хотя достаточныя на сіе обстоятельство доводы находить можно какъ во внутреннихъ такъ и въ чужестранныхъ бытописаніяхъ; однакожъ до сихъ поръ почитается оное все еще несовершенно доказаннымъ. Такъ въ примѣръ въ наименованной выше Новгородской лѣтописи подъ 1317 и 1318 годами[52] упоминается о морскихъ походахъ Новгородцевъ; Сарторій полагаетъ[53], что въ двенадцатомъ столѣтіи, именно же въ 1137 году. Руссы плавали уже на своихъ корабляхъ въ Любекъ за силою граматы Императора Фридриха; въ которой упоминается о Рутенахъ. Тотъ же писатель утверждаетъ[54]; что Руссы ѣздили въ городъ Висби, и что имѣли тамъ свою церковь Греческаго исповѣданія и мѣсто для складки товаровъ. Наконецъ онъ же, говоря о Новгородскихъ товарахъ, приводитъ случаи[55], что товары тѣ отбираемы были на открытомъ морѣ. Здѣсь конечно можно возразить, что никакимъ безусловнымъ правиломъ нетребуется свои товары отправлять на своихъ же судахъ, тѣмъ болѣе что не задолго еще передъ симъ Европейскіе купцы обыкновенно возили товары свои на судахъ наемныхъ, и даже принадлежащихъ чужому народу. Но сіе возраженіе имѣетъ только мнимую важность. Торговля, какая незадолго передъ симъ производима была въ Европѣ, можетъ существовать только подъ защитою повсемѣстнаго мира, и при пособіи разныхъ учрежденій, каковы на примѣръ страховыя общества и другія имъ подобныя, которыя суть уже слѣдствія усовершеннаго общежитія. А при грубыхъ обычаяхъ отправленіе торговли своими товарами, неиначе какъ чрезъ посредство своихъ судовъ возможно. Точно такою находимъ мы торговлю у народовъ древняго міра, въ грубыя времена вѣковъ среднихъ и у нынѣшнихъ Азіатцевъ. Здѣсь должность и упражненія корабельнаго хозяина и купца соединяются въ одномъ и томъ же человѣкѣ. Даже исторія настоящаго времени представляетъ намъ неоспоримые доводы вышеприведеннаго обстоятельства. Въ послѣдніе годы нерѣдко видали: мы корабли, приходящіе въ С. Петербургѣ, въ Ригу и въ Архангельскъ, которые нагружаемы были и доплывали. До назначеннаго мѣста подо личнымъ надзоромъ самихъ хозяевъ, и ето напоминаеть намъ о младенчествѣ торговли, производившейся въ средніе вѣки. Нѣтъ сомнѣнія, что несчастная наша часть свѣта, по стеченію политическихъ происшествій, чѣмъ ближе подходить будетъ къ варварству вѣковъ среднихъ, тѣмъ примѣтнѣе торговля народовъ снова должна будетъ. принимать то положеніе, на которое мы за нѣсколько лѣтъ передъ симъ смотрѣли съ презрѣніемъ.

Должно ли впрочемъ казаться страннымъ для насъ древнее обыкновеніе Новгородцевъ плавать по морямъ до отдаленныхъ пристаней? Я думаю, нѣтъ, ежели вспомнимъ о тѣсной связи ихъ съ Норманнами или Варягами, которыхъ любимая склонность къ мореплaванію сохранилась въ позднемъ ихъ потомствѣ, въ нынѣшнихъ Англичанахъ, Датчанахъ и Шведахъ; Съ другой стороны столь же мало должны мы удивляться, что несчастія, постигшія оную знаменитую и гордую республику, а именно неоднократное разореніе, истребили самые даже слѣды древняго обыкновенія. Безъ упомянутыхъ несчастливыхъ событіи Новгородъ, посредствомъ связей своихъ съ богатыми областями твердой земли, посредствомъ изобилія въ потребныхъ для кораблестроенія матеріалахъ и при успѣхахъ новой образованности, могъ бы содѣлаться первоклассной морскою державою; военные и торговые флоты его можетъ быть покрывали бы Океанъ и можетъ быть Новгородское Государство процвѣтало бы на Нербуддѣ, равно какъ процвѣтаетъ Англійское при берегахъ Гангеса.

Шлецеръ.

Шлецер Х. А. Изъяснение двух совсем еще неизвестных и весьма достопамятных подлинников на славянском языке писанных и относящихся до связи между Новгородскою республикою и Ганзою: (Окончание): Грамата 2 / Шлецер; [Пер. М. Т. Каченовского] // Вестн. Европы. — 1811. — Ч. 60, N 24. — С. 275-299.

Дополненіе.

Слѣдующее дополненіе принадлежитъ къ примѣчанію, находящемуся внизу на 190 страницѣ 23 N Вѣстника Европы сего 1811 года. Оно написано самимъ Сочинителемъ статьи о Новгородскихъ граматахъ, X. А. Шлецеромъ.

Надобно однакожъ замѣтить, что одинъ изъ оныхъ подлинниковъ (Новгородскихъ граматъ), относимый К. Щербатовымъ и Новиковымъ къ 1309 году, по видимому принадлежитъ ко времени позднѣйшему вмѣстѣ со второю моею граматою. Я говорю о граматѣ Новгородской, напечатанной Древней Россійской Вивліоѳики въ 1 Части на страницѣ 19 подъ № 7 и у Щербатова въ III Томѣ на страницѣ 490. По мнѣнію упомянутыхъ писателей, она относится къ Михаилу Ярославичу Тверскому. Я напротивъ того думаю, что оная грамата писана около 1360 года, и относится къ Михаилу Александровичу Тверскому же. Вотъ мои причины:

1. Названіе отеческое Великаго Князя въ граматѣ неупомянуто, почему и невидно, о какомъ именно Михаилѣ говорится.

2. На привѣшенной къ граматѣ свинцовой: печати находится имя Тысяцкаго Матвѣя Фалалѣевича, равно какъ при моей рукописи, и еще при другой позднѣйшей граматѣ, принадлежащей къ шестому десятилѣтію четырнадцатаго вѣка (Древн. Росс. Вивл. I, 33.)

3. Грамата подъ № 6 имѣетъ почти одно содержаніе со слѣдующею 7 граматою, относящеюся къ Великому Князю Михаилу Ярославичу. Можно бы спросить здѣсь: для чего одинъ и тотъ же договоръ съ однимъ и тѣмъ же Княземъ повторять такъ и даже въ одно и то же время (1309)? Еще замѣчу я, что сіе обстоятельство страннымъ показалось и Стриттеру (Росс. Ист. IІ. 198), которой принялъ на себя трудѣ достаточно изъяснить оное.

4. Въ граматѣ подъ № 6 сказано однажды: прадѣда твоего Ярослава (Древн. Росс. Вивліоѳ. I. стран. 17 въ строкѣ 9). Слова сіи безъ всякаго сомнѣнія относить можно къ позднѣйшему Михаилу, жившему около 1360 года по слѣдующей родословной таблицѣ:

По сей таблицѣ оказывается Ярославъ точно прадѣдомъ Михаила втораго, а отнюдь не перваго. Сверхъ того еще въ граматахъ подъ № 4—5 и 7 (Древн. Росс. Вивл, I. стран. 10 строк. 12, — строк. 13 строк. 28 — стр. 21 строк. б) въ подобныхъ случаяхъ вмѣсто прадѣда, всегда говорится дѣда или отца, что и въ самомъ дѣлѣ прилично жившему 1309 года первому Михаилу, къ которому относятся всѣ три упомянутыя граматы.

Правда что и въ граматѣ подъ № 6 въ Древней Россійской Вивліоѳикѣ, на другомъ мѣстѣ (стран. 16 строк. 10) Ярославъ однажды названъ дѣдомъ и отцемъ, и по сему надлежало бы грамату относить къ первому Михаилу 1369 года, а не ко второму; слѣдовательно это могло бы служить доказательствомъ, что грамата подъ № 6 относится дѣйствительно къ 1309 году; однакожъ, помнится, мнѣ сказывали, что въ Архивскомъ подлинникѣ написано, вмѣсто при дѣдѣ, при прадѣдѣ, я вмѣсто при отцѣ, при праотцѣ, и что въ древней Росс. Вивліоѳ. слова дѣдѣ и отецъ поставлены ошибкою.

Ежели къ сему обстоятельству прибавить еще имя Тысяцкаго Матвѣя Фалалѣевича; то кажется почти достовѣрнымъ, что грамата подъ № 6 относится не къ Михаилу Ярославичу, но къ Михаилу Александровичу, и что она написана не 1309, но 1360 года. Сіи два обстоятельства, по моему мнѣнію, оба вмѣстѣ очень важны, ибо на единство имени Тысяцкаго неможно было бы положиться» Два Тысяцкіе могли имѣть одинакое имя.

5. Въ томъ и въ другомъ случаѣ дѣло сіе требуетъ точнѣйшаго изслѣдованія. Впрочемъ если бы кто либо изъ упражняющихся въ исторіи захотѣлъ утверждать, что предложенныя мною доказательства незаслуживаютъ уваженія, полагаясь на свидѣтельство издателя Древней Росс. Вивліоѳ. и другихъ достойныхъ и ученыхъ писателей; то я прошу разрѣшитъ загадку, почему въ одной и той же граматѣ Ярославъ названъ дѣдомъ и прадѣдомъ, въ обоихъ сихъ названіяхъ есть очевидное несходство, которое однакожъ ни покойнымъ Миллеромъ, сообщивимъ издателю Древней Росс. Вивл. упомянутыя граматы, ни самимъ издателемъ вовсе не-примѣчено.

Шлецеръ.

Шлецер Х. А. Дополнение [к статье, помещенной в N 23 о времени написания новгородских грамот] / Шлецер // Вестн. Европы. — 1811. — Ч. 60, N 24. — С. 331-334.


  1. ↑ Смотри о томъ Россійск. Ист. К. Щербатова T. III стр. 483. и Новикова Древнюю Росс. Вивліов. изд. 2. T. I стр. I и слѣд. III.
  2. ↑ Говорю совсѣмъ неизвѣстны; ибо хотя есть и другія граматы, кромѣ сихъ мнѣ принадлежащихъ; но публикѣ, сколько я знаю, онѣ неизвѣстны. Бывши въ Ригѣ передъ симъ незадолго, у тамошняго достойнаго Профессора г-на Броге видѣлъ я нѣсколько письменныхъ подлинниковъ тринадцатаго столѣтія, касающихся до отношеній нѣкоторыхъ областей Русскихъ къ чужестраннымъ. Въ числѣ ихъ находится именно договоръ между городами Ригою и Полоцкомъ, изъ котораго видно, что городъ Рига имѣлъ форму правленія близкаго къ республиканскому. Короткое время пребыванія моего недозволило мнѣ ни снять копіи съ достопамятнаго сего договора, ни разсмотрѣть его съ особливою внимательностію; потому сіе мое замѣчаніе неполно, а можетъ статься и невѣрно. — Договоры-позднѣйшихъ временъ, какъ извѣстно, не очень рѣдки, а объ упомянутыхъ выше подлинникахъ, въ Архивѣ хранящихся, публика имѣетъ уже нѣкоторое свѣдѣніе по трудамъ Щербатова и другихъ Русскихъ историковъ. Но сіе отнюдь не касается до письменныхъ подлинниковъ Русскихъ, находящихся въ иностранныхъ архивахъ; они до сихъ порѣ оставались почти совсѣмъ неизвѣстными и лежали безъ всякаго употребленія. Такимъ образомъ въ Архивѣ Кенигсбергскомъ хранятся многіе письменные подлинники, которые нынѣ, по дозволенію Прусскаго правительства, списываются находящимся въ Кенигсбергѣ г-мъ Геннингомъ, ученымъ и прилѣжнымъ дипломатикомъ, и пересылаются въ Россію. Я самъ видѣлъ въ архивѣ города Любека многіе Русскіе подлинники, и въ числѣ ихъ съ удивительнымъ великолѣліемъ украшенную и прекрасно написанную грамату съ большою золотою-печатью отъ Царя Бориса Годунова къ ганзейскому Союзу. Еще досталъ я подробное свѣдѣніе (которое со временемъ сообщу публикѣ) объ одной чрезвычайно-достопамятной перепискѣ между Царемъ Алексіемъ Михайловичемъ и Готскимъ Герцогомъ Ернестомъ Кроткимъ, хранящейся нынѣ въ тайномъ архивѣ города Готы. Можно даже смѣло утверждать, что во всѣхъ большихъ княжескихъ архивахъ Германіи должны быть документы, принадлежащіе къ исторіи Россійской, и что благомыслящіе владѣтели оныхъ конечно не отказались бы дозволить нашимъ путешественникамъ, имѣющимъ препорученіе отъ своего правительства списывать для себя всѣ бумаги, относящіяся къ Русской исторіи. Щ.
  3. ↑ Стр. 38. С. Петербургъ 1767. — Къ томужъ и здѣсь въ граматѣ остается сомнительнымъ, заключаются и два понятія въ словахъ послы и гости, или оба они значатъ одно и то же. Ш.
  4. ↑ Краткая Россійская Исторія стр. 43. Ш.
  5. ↑ Кратк. Росс. Ист. стр. 44. Ш.
  6. ↑ Росс. Ист. К. Щерб. III. 485. Ш.
  7. ↑ Тамъ же III. 163 и 164. Ш.
  8. ↑ Новг. Лѣт. Москва 1781 на страницѣ 164 сказано: «отъяøа посадничество у Семена Климовича и даша брату его Андрею»." Ш.
  9. ↑ Sartorius Geschichte des hanseatischen Bundes. I. s. 392 u. 398. Ш.
  10. ↑ С. Петербургской журналъ V. стр. 405. Gadebusch Livh Jahrbücher 1 te. Abtheil. s. 306. Здѣсь и въ другихъ мѣстахъ, ссылаясь на книги, я слѣдую упомянутому выше безцѣнному сочиненію приятеля моего г-на Профессора Сарторія. Теперь я даже не имѣю случая справиться съ тѣми книгами. — Немогу достаточно выразить, сколь важно и полезно сочиненіе г-на Сарторія для древней исторіи: Новагорода. Ш.
  11. ↑ Росс. Истор. К. Щерб. III. 221. Ш.
  12. ↑ На примѣръ изъ Невы сдѣлали они Ну или Ній, изъ Новгорода Наугартенъ и т. д. Sartorius l. s. 197, 394, 193. Ш.
  13. ↑ Лѣтоп. Новгор. стр. 169.
  14. ↑ Лѣтоп. Новгор. стр. 122.
  15. ↑ Saitor. Gesch. des hanseat. Bundes. B. I. s. 394 и 395. Ш.
  16. ↑ Civitates maritimae Slaviae. — Sartor. T. I, s. 497.
  17. ↑ Смотри о томъ въ Schlözers Nestor I. s. 11.
  18. ↑ I. s. 191. II. 4. Ш.
  19. ↑ I. s. сравн. II. s. 4. 46. и 47. Ш.
  20. ↑ За списокъ сего древняго, весьма достопамятнаго документа, я обязанъ г-ну Профессору Сарторію. Послѣ неоставлю сообщить публикѣ подробнѣйшее о немъ извѣстіе. Сравн. ІІ. s. 436 in der Note.
  21. ↑ Sartorius. Th. I. s. 194. Кажется, будто 1299 годѣ именно назначенъ былъ Ганзенскимъ Союзомъ для переговоровъ о дѣлахъ касающихся до безопасной торговли въ землякѣ отдаленныхъ. Ш.
  22. ↑ Sartorius. Th. I. s. 393 и 394. Ш.
  23. ↑ Во Псковѣ также была Ганзейская контора, Sartor. II. 45. Именно сіе обстоятельство Предположенію моему даетъ нарочитую вѣроятность.
  24. ↑ Самые Ганзейцы на сеймѣ своемъ и Апрѣля 1628 года говорятъ, что изъ Новгородской ихъ конторы, какъ будто изъ источника проистекли всѣ прочія ихъ конторы и проч. Sartor. I. 197. Сравни II. 444. — Здѣсь достойно примѣчанія обстоятельство, что въ числѣ Нѣмецкимъ товаровъ, весьма выгодно сбываемыхъ въ Россіи, именуются также и сукна Геттингенскія. Сія отрасль промышленности нынѣ почти совсѣмъ прекратилась въ Геттингенѣ, и мѣсто свое другимъ уступила. Ш.
  25. ↑ Sartor. II. 460. Ш.
  26. ↑ II. 447. Ш.
  27. ↑ Краткая церковная Россійск. истор… Преосвященнымъ Платономъ Митрополитомъ. Москва 1805. 8. Ч. I. стран. 176. Ш.
  28. ↑ Тамъ же I, 187. Ш.
  29. ↑ Тамъ-же I, 190. Ш.
  30. ↑ Тамъ же I, 213. Ш.
  31. ↑ Тамъ же I, 222. Ш.
  32. ↑ Тамъ-же I, 224. Ш.
  33. ↑ Смотри: Rьhs Geschichte von Schweden. Halle. 8 Th. I. s. 326 u. folgg. — Sartorius Gesch. des bans. Band. Th. II. s. 244 и folgg. s. 646 u. folgg. Ш.
  34. ↑ Sartor. II. 648. Ш.
  35. ↑ Тамъ-же II. 646. Ш.
  36. ↑ Тамъ-же II. 648. Ш.
  37. ↑ Rьhs Schwedische Geschkhte Th. I. s. 326 и 327. Ш.
  38. ↑ II. 437. Ш.
  39. ↑ II, 438. Ш.
  40. ↑ II. 640, 641 u.folgg. Ш.
  41. ↑ Sart. II. 642. Ш.
  42. ↑ Древн. Росс. Вивліоѳ. I. 31 и 33. Ш.
  43. ↑ Тамъ же I. 31. 33. Ш.
  44. ↑ Тамъ же I. 19. Ш.
  45. ↑ Смотри прибавленіе при концѣ сей книжки. К.
  46. ↑ Тамъ же I. 31. и 33. Ш.
  47. ↑ Тамъ же І. 19. Ш.
  48. ↑ Тамъ же. Ш.
  49. ↑ Тамъ же I. I. 4. 7 и т. д. Ш.
  50. ↑ Смотри на примѣръ въ I. 393. II. 461. 428. Ш.
  51. ↑ Древн. Росс. Вивліоѳ. I. 33. Ш.
  52. ↑ Стран. 167 и 173. Ш.
  53. ↑ І; 382. Ш.
  54. ↑ I. 189. Ш.
  55. ↑ II. 447. Ш.
Источник — https://ru.wikisource.org/w/index.php?title=Изъяснение_двух_совсем_еще_неизвестных_и_весьма_достопамятных_подлинников..._(Шлёцер)/ДО&oldid=5167561