— Въ бытность Наполеона въ Москвѣ одинъ Польской Генералъ, которой выдавалъ себя великимъ знатокомъ въ нашей исторіи, сплелъ ему басню, яко бы по старинному преданію Русскіе вѣрили, что пока будетъ стоять крестѣ на Иванѣ Великомъ, до тѣхъ поръ французы не могутъ овладѣть Москвою. Наполеонъ имѣя довѣріе къ ворожбамъ и гаданіямъ всякаго рода, любя толковать сны и самъ будучи охотникъ пророчeствовать, вздумалъ, по мнѣнію нѣкоторыхъ, пристыдить Россіянъ въ ихъ легковѣріи и велѣлъ снять крестъ съ Ивана Великаго.
Журналъ Имперіи увѣряетъ, что нынѣ возстановлено и утверждено вожделѣннѣйшее и совершеннѣйшее согласіе между Папскимъ престоломъ и старшимъ сыномъ церкви (блуднымъ сыномъ), и что силою новаго священнаго сопряженія обезпечено прочное пребываніе Галликанской церкви на матернемъ лонѣ церкви Римской. Сими словами изображается нынѣшнее отношеніе между Бонапартомъ и Папою. Но кто повѣритъ имъ? Можетъ ли Святый Отецъ позабыть нанесенныя ему оскорбленія? и кто захочетъ положиться на мнимую прочность мнимаго договора, когда извѣстно, что Наполеонъ играетъ всѣми договорами, какіе ни подписывалъ во время своего тиранства? Сего дня утверждаетъ онъ статьи, которыя завтра нарушаетъ, побуждаемый въ обоихъ случаяхъ или ненасытнымъ властолюбіемъ, или бѣшенымъ. пристрастіемъ къ корысти. Если бъ при учрежденія такъ называемаго Рейнскаго Союза кто нибудь изъ Государей, къ оному принадлежащихъ, спросилъ Наполеона о знаменованіи титла Протектора или покровителя; не сказалъ ли бы, въ отвѣтъ Наполеонъ: «Протекторъ есть такая особа, которая будетъ защищать васъ и земли ваши, и которая не потерпитъ, чтобы кто-либо дерзнулъ обижать васъ!» Но послѣ пришло ему въ голову, что Олденбургъ есть область довольно хорошая, и что ею можно воспользоваться; вздумалъ — и присвоилъ себѣ чужое.
— Сдѣлаемъ опытъ, не удастся ли перевести одного краснорѣчиваго періода о конкордатѣ. «Сей безсмертный памятникъ высочайшей мудрости долженствуетъ въ нашихъ лѣтописяхъ безпрерывными воскликновеніями, потомства сопричтенъ быть къ величайшимъ благодѣяніямъ правительства, которое въ бытописаніяхъ Европы основало новое лѣтоисчисленіе славы!» Столько великолѣпнаго вздору, столько подлаго ласкательства! и для чего? Въ мнимомъ конкордатѣ ничего почти не содержится кромѣ обоюднаго условія и обѣщанія впредь о чемъ-то договориться, это мнимое постановленіе о будущемъ какомъ-то договорѣ называютъ памятникомъ высочайшей мудрости! Французы! кто болѣе достоинъ жалости: вы сами, или тѣ которые васъ почитаютъ умниками?
— Президентъ законодательнаго собранія и Наполеонъ 23 Марта опять имѣли случай блеснуть ораторскими своими талантами. Первой увѣрялъ, что разные народы Имперіи соревнуютъ между собою: въ усердіи и преданности къ Наполеону, и что неустрашатся никакихъ пожертвованій, дабы удержать при союзникахъ тотъ перевѣсъ, которой имъ доставленъ, и такъ далѣе. Второй успокоилъ слушателей вразсужденіи своей особы, и сказалъ, что французы любятъ его, что онъ возведенъ на тронъ Провидѣніемъ и волею народа, что скоро самъ поѣдетъ въ армію, надѣлаетъ множество чудесъ и т. д. Между прочимъ достопамятны слѣдующія слова, имъ произнесённыя: "Какъ скоро имѣть будемъ спокойную минуту отъ заботъ военныхъ, то призовемъ васъ и знатнѣйшихъ чиновниковъ Имперіи для присутствованія при коронованій Императрицы, возлюбленной супруги нашей, и наслѣднаго Принца, Короля Римскаго. Почемужъ не спѣшитъ онъ совершать сего торжественнаго обряда, о которомъ хлопоталъ такъ много, и которымъ хотѣлъ* кажется, польстить одной державѣ? Видно есть важныя препятства.
— Наполеонъ опять взялся за старѣе; опять пошли росказни о погодѣ. Красное солнце обыкновенно всякой разъ сіяетъ при появленіи Бонапарта. — Такъ увѣряютъ въ Монитерѣ. Неизвѣстно только, Бонапартъ ли выходитъ въ ясную погоду, или небо проясняется при появленіи Бонапарта. Во время боковаго марша изъ Москвы въ Парижъ въ прошломъ Ноябрѣ солнце также украшало сіяніемъ своимъ знаменитое сіе отступленіе.
Въ Берлинѣ съ большимъ нетерпѣніемъ дожидались извѣстій, какимъ образомъ Наполеонъ станетъ отзываться о правительствѣ Прусскомъ послѣ происшедшей перемѣны въ политическихъ его отношеніяхъ. Ругательства, изрыгнутыя прошивъ Генерала Йорка, заставляли ожидать еще большихъ противъ Короля и Королевства. Несмотря на то, Наполеонъ ни одного слова невыпустилъ о поведеніи Фридриха Вильгельма, и въ кабинетѣ Тюйльерійскомъ по сему предмету царствовало глубокое молчаніе, Наполеонъ по видимому старался даже избѣгать всякихъ о томъ изъясненій, и притворялся, будто ничего невѣдаетъ о происходящемъ въ Пруссіи. На конецъ рѣшился онѣ прервать таинственное молчаніе, и коснулся до сей струны какъ будто мимоходомъ. Въ одной длинной статьи 18 Марта, запечатлѣнной оффиціальною-достовѣрностію и предназначенной для объявленія свѣту о расположеніи французскихъ армій въ сѣверной Европѣ, упомянуто слова два о Пруссіи, но такъ какъ будто бы сіе Королевство неимѣло никакихъ отношеній къ нынѣшнему состоянію военныхъ дѣлъ Франціи. Вотъ точныя слова: «Пруссія теперь досталась въ добычу тѣмъ же партіямъ, которыя были въ ней до войны 1806 года.» Въ цѣломъ продолженіи статьи сей не примѣтно ниже признаковъ, чтобы Пруссію бранили, или были бы ею не довольны. Правда что упоминается о Генералѣ Биловѣ, которой пропустилъ черезъ Одеръ Русскю легкую конницу, и которому не приписываютъ похвалъ за сей поступокъ; однакожь и тутъ несказано ничего оскорбительнаго.
Но кто захотѣлъ бы опровергать хвастливое пустословіе, которымъ статья сія заполнена? тотъ принялся бы за работу Данаидъ. Довольно замѣтить что положеніе дѣлѣ надъ Вислою, надъ Одеромъ и надъ Ельбою совсѣмъ не таково, какимъ оно въ етой оффиціальной статьи представлено. Тамъ объявлено между прочимъ, что при выступленіи французовъ изъ Берлина только между чернью оказались нѣкоторые безпорядки, похожіе на недоброхотство противъ великой націи, но что городская гвардія вела себя прекрасно. Въ этомъ замѣчается маленькая погрѣшность: повсемѣстныя вооруженія и добровольныя пожертвованія въ Пруссіи даютъ причину догадываться, якобы не только всѣ жители Берлина, но чуть ли и не всѣ жители Королевства равно ненавидятъ французское тиранство.
— Время, долженствующее низпровергнуть владычество французское въ сѣверной Германіи, кажется, ускорило полетъ свой. Очевидно, что наступленія Морана, Дазуста и Богарнеса были произведены по одному плану: это послѣднія судороги Наполеонова могущества, которое отъ нихъ не только не укрѣпляется, но еще болѣе, слабѣетъ и скорѣе приближается къ своему конечному разрушенію. Чернышевъ и Дерембергъ уклонившись отъ превосходнѣйшаго въ силахъ Давустова корпуса, истребили Морана[1], и въ глазахъ Маршала переправились обратно черезъ Ельбу со всею добычею побѣды. Онъ слѣдуетъ за ними; но цѣль сего похода недостигнута, и вся выгода, какую только получить онъ можетъ отъ сего наступленія, должна состоять въ томѣ, что онъ сдѣлаетъ свое имя еще болѣе ненавистнымъ новыми жестокостями въ Люнебургѣ, и бѣгство будетъ для него еще опаснѣе. Нѣтъ сомнѣнія, что Россійско-Прусскія войска двигнутся противъ него изъ Берлина, между тѣмъ какъ 6000 Шведовъ черезъ Мекленбургъ, а съ третей стороны Чернышевъ и Деренбергъ притиснутъ его, и будутъ преслѣдовать до Везера, гдѣ ожидаютъ его новыя хлопоты отъ вооружающихся жителей. Обратимся къ Вице-Королю: бывъ разбитъ корпусомъ Витгенштейна, онъ не посмѣлъ остаться въ Магдебургѣ; а слѣдственно и на открытомъ полѣ не устоитъ противъ гонящихъ его побѣдителей. Такимъ образомъ окрестности Магдебурга, подобно другимъ крѣпостямъ осажденнымъ, будутъ служить до времени мѣстомъ воинскихъ упражненій для милиціи, между тѣмъ какъ война пройдетъ мимо въ Гарцъ и въ Ганноверъ, и ополченныя силы побѣдителей подкрѣпятъ тамошніе народы въ ихъ мужественныхъ предприятіяхъ. Далѣе къ югу, Блюхеръ стоитъ съ корпусомъ своимъ въ Хемницѣ; большая Россійская армія перешла черезъ Шлезію; всё показываетъ, что скоро и Австрійскія войска двигнутся изъ Богеміи къ Франконіи и Баваріи. При каждомъ шагѣ силы Русскихъ и Нѣмцовъ возрастаютъ, каждой дневной переходъ французовъ, при ихъ отступленіи, умножитъ причины, которыя напослѣдокъ вытѣснятъ ихъ за Рейнѣ, и тамъ неоставятъ ихъ въ покоѣ.
Ежели Саксонскій Король, въ чемъ и сомнѣваться не должно, возметъ сторону Германскаго отечества, то тѣмъ облегчитъ покореніе крѣпостей Друсскихъ, Варшавскихъ[2] и Саксонскихъ. Почти въ каждой изъ нихъ часть гарнизона составляютъ Саксонцы, которые изъ защитниковъ сдѣлаются неприятелями Французовъ, лишь только узнаютъ о перемѣнъ въ расположеніяхъ Короля, своего Государя. Торгау охраняемся одними Саксонцами, въ Виттенбергѣ находится 6,000, а въ Магдебургѣ 8,000 человѣкѣ всего и съ Саксонцами.
Въ Шлезіи, равно какъ незадолго передъ симъ въ Пруссія, составляется конной полкъ національной, въ которой записываются многіе Австрійцы, приверженные ко благу Германіи.
Въ Мекленбургѣ ожидаютъ прибытія 25 тысячнаго корпуса Шведовъ, предводительствуемыхъ самимъ Наслѣднымъ Принцомъ. Въ Стралзундѣ приготовлено четырнадцать канонерныхъ шлюбокъ Шведскихъ, назначенныхъ для подкрѣпленія осады Штеттина. Шведское Правительство въ Помераніи объявило, что мирный трактатъ, заключенный въ 1810 году между Швеціею и Наполеономъ, уничтожаетсея, и что, всѣ помѣстья, которыя Наполеонъ раздарилъ было, или распродалъ, поступаютъ обратно въ казенное вѣдомство.
Хотя еще не объявлено о мирѣ между Великобританіею и Даніею; однакожь расположеніе послѣдняго Королевства открывается въ изданномъ повелѣніи, чтобы Голстинскія начальства признавали законными вновь учреждаемыя Нѣмецкія правительства въ Гамбургѣ и въ Любекѣ.
Въ Парижскомъ Журналѣ (Journal de Paris) напечатана таинственная статья слѣдующаго содержанія: «Маршалъ Журданъ вовсе неожиданнымъ для него образомъ призвамъ былъ на очную ставку съ нѣкоторымъ другимъ Маршаломъ, и сіе изслѣдованіе довело до такихъ открытій, о которыхъ на сей разъ молчать насъ заставляютъ благоразуміе и осторожность.» — Англійскіе же листки, по частнымъ извѣстіямъ, объявляютъ, что Маршалъ Журданъ взятъ подъ стражу, и что 13 то февраля было въ Гарлемѣ возмущеніе по поводу конскрипціи. — Генералъ Кара Сенъ-Сиръ, по приказанію Наполеона, взятъ и отправленъ за карауломъ въ Везель. Въ Генуѣ открытъ заговоръ и пятеро изъ патріотовъ уже казнено. — Въ Бременъ Генералѣ Вандамъ разстрѣлялъ двухъ Нѣмцовъ, чиновниковъ Олденбургскаго Герцогства.
Въ первый день Апрѣля, въ день, въ который дозволяется для шутки солгать и обмануть безъ зазрѣнія совѣсти, французскій министръ иностранныхъ дѣлъ Дюкъ Бассано прочиталъ въ Сенатѣ передѣ Наполеономъ донесеніе свое о поступкахъ Прусскаго правительства. Сказка началась отъ яицъ Леды, или, что все одно, отъ воины 1806 года и отъ Іенскаго сраженія, потомъ говорено было о неблагодарности Пруссіи противъ Наполеона, которой великодушно спасъ ее, принявши подѣ высокое свое покровительство; потомъ о путешествіи Короля Прусскаго, въ Дрезденѣ, когда Наполеонъ велъ шайку свою на добычь въ Россію; потомъ объ отпаденіи Генерала Іорка; потомъ о военныхъ приготовленіяхъ Пруссіи, когда узнала она о бѣдствіяхъ большой французской арміи; потомъ о поѣздкѣ Короля изъ Потсдама въ Бреславль. Вотъ здѣсь-то уже Кабинетъ Прусскій, по словамъ господина Бассано, сбросилъ съ себя личину и объявилъ войну Франціи. Удивленный сими новостями Наполеонъ тотчасъ приказалъ набрать 30,000 рекрутъ, изъ которыхъ половина должна быть взята на честное слово въ зачетъ набора 1814 года. Донесеніе Дюка Бассано и принадлежащія къ нему бумаги, служащія, по его мнѣнію, къ обнаруженію виновныхъ поступковъ Пруссіи, напечатаны въ вѣдомостяхъ.
Три дни спустя послѣ упомянутаго происшествія, Депутація отъ Сената, изъ 30 членовъ состоящая, приносила Императрицѣ французской поздравленіе со вступленіемъ въ правительство по случаю отъѣзда Наполеонова къ арміи. Ея Величество произнесла къ Депутаціи отвѣтственную рѣчь слѣдующаго содержанія: «Господа! Императорѣ, мой августѣйшій и возлюбленный супругъ, вѣдаетъ, какими чувствами любви и усердія ко Франціи преисполнено мое сердце. Доказательства приверженности, ежедневно, являемыя предъ нами націею, еще болѣе во мнѣ укрепляютъ доброе мнѣніе, которое имѣла и о свойствѣ и величіи нашихъ народовъ. Душа моя сильно огорчается, видя удаленіе сего столь желаннаго мира которой одинъ можетъ содѣлать меня благополучною. Императоръ не менѣе трогается великими жертвами, коихъ Принужденъ требовать отъ своихъ народовъ; но поелику неприятели, вмѣсто того чтобы даровать мирѣ міру, хочетъ возложить на насъ предосудительная, условія, и поелику онъ повсюду проповѣдуетъ войну междоусобную, измѣну и неповиновеніе, то Императоръ принужденнымъ находится прибѣгнуть къ своему оружію, всегда (?) побѣдоносному, дабы повергнуть враговъ своихъ и власти просвѣщенную Кириллу и ея Государей отъ безначалія, которое имъ угрожаетъ. Меня чувствительно треснули изъявленныя вами чувства отъ имени Сената».
Въ послѣдней половинѣ Апрѣля; пустился Наполеонъ во Франконію, къ собранной тамъ своей арміи, и началъ военныя дѣйствія. Саксонскій Король получилъ отъ него письмо, въ Регенсбургѣ, и тотчасъ уѣхалъ, но не въ Парижъ, куда приглашали его, а въ Линцъ, гдѣ имѣлъ свиданіе съ Императоромъ Францомъ, потомъ въ Прагу. Гроссъ-Герцогъ Вирцбургскій также спасся бѣгствомъ въ Прагу отъ ярости Наполеоновой. Ко всѣмъ Государямъ Рейнскаго союза отправлены были письма; но объ ихъ расположеніяхъ теперь ничего еще не извѣстно. Чтожъ касается до Австріи, то оба посланника ея, Бубна и Шварценбергъ, выѣхали изъ Парижа обратно въ Вѣну, а сверхъ того извѣстно, что Австрійская сила приводится въ военное состояніе, Сказываютъ, и Швейцарія дала разумѣть Бонапарту, что она выставляетъ противъ него 30,000 человѣкъ въ горахъ своихъ. При такихъ обстоятельствахъ оставалось Наполеону попытаться, не льзя ли будетъ перепугать всѣхъ удачнымъ походомъ. Вотъ онъ и подвинулъ большой корпусъ отъ Везера къ Ельбѣ, въ слѣдствіе чего Даву занялъ Гаарбургѣ? Вице-Король пошелъ черезъ Галле къ Лейпцигу, съ третей стороны самъ Наполеонъ вмѣстѣ съ главною вновь собранною арміею, перешедши черезъ Сааду при Наумбургъ, равнымъ образомъ приближался къ Лейпцигу. Не въ дальнемъ разстояніи отъ сего города при Люценѣ произошло знаменитое сраженіе, которымъ Графъ Витгенштейнъ уничтожилъ коварные замыслы Бонапарта. увѣряютъ, что Бессьеръ убитъ на семъ сраженіи, и что Ней и Сугамъ ранены; впрочемъ подробности о немъ уже извѣстны, и не требуютъ повторенія. Спустя два дни послѣ сраженія главная квартира Графа Витгенщтейна находилась въ Рохлицѣ, Блюхера въ Колдицѣ, Наполеонова въ Кьерфуртѣ. При устьѣ Ельбы дѣла французовъ не въ лучшемъ состояніи. Нашъ Теттенборгъ приказалъ отворить шлюпы, и господа санкюлоты нетерпѣливо посматриваютъ на Гамбургскія башни. Изъ Висмара идутъ 12 тысячъ Шведовъ къ Войценбургу. И такъ первая попытка Наполеонова неудалась; можетъ быть въ другой разъ, когда подойдутъ корпусы наши къ Ельбѣ, онъ будетъ счастливѣе — чего всякой безъ сомнѣнія пожелаетъ такому великому герою, которой подъемлетъ Геркулесовы труды для блага всего человѣчества, и у котораго хотятъ оспорить всемірный престолъ, по всѣмъ правамъ, какъ извѣстно, ему принадлежащій. Жаль только, что онъ иногда слишкомъ гнѣвается, и тѣмъ вредитъ безцѣнному своему здравію. По словамъ, на примѣрѣ, Нѣмецкаго Наблюдателя, вѣрно въ припадкѣ бѣшенства, обнародовалъ онъ черезъ Монитерѣ свой, что «Домъ Гогенгцоллернскій (Брандебургскій) пересталъ царствовать; каждой Маршалъ получаетъ себѣ во владѣніе всякую завоеванную имъ провинцію, каждой солдатѣ воленъ располагать собственностію Прусскаго подданнаго, и по своему произволу можетъ за всякое упрямство казнить смертію». Разъяренный Бонапартъ не подумалъ о своихъ солдатахъ, безъ которыхъ ему будетъ очень плохо. Знаетъ ли онъ, что симъ нелѣпымъ объявленіемъ заставляетъ всѣхъ Прусаковъ обороняться до послѣдней капли крови? Они уже почти всѣ готовы принять своихъ мучителей. "При угрожающей опасности — какъ сказано въ Королевскомъ повелѣніи — всѣ должны быть готовы къ оборонѣ; женщины, дѣти и старики должны удалиться. Припасы, которыхъ не льзя увезти съ собою, будутъ истреблены, мельницы сожжены, колодези засыпаны; хлѣбъ полевой, ежели онъ близокъ къ жатвѣ, превращенъ въ пепелъ, зрѣющія овощь изрублена, всякая скотина и лошади угнаты; всѣ правительствующія мѣста удалятся, равно какъ врачи, аптекари, и такъ далѣе. Всѣ мосты и перевозы будутъ уничтожены, однимъ словомъ земля будетъ превращена въ пустыню. Въ городѣ, занятомъ неприятелемъ, никто не долженъ посѣщать зрѣлищъ, баловъ, или какихъ-либо другихъ увеселеній; священники не должны давать брачнаго благословенія. Кто по доброй волѣ даетъ присягу неприятелю, или будетъ служить ему проводникомъ, или сообщитъ ему какія-либо свѣдѣнія, тотъ наказанъ будетъ смертію.
Честь и слава патріотизму Прусаковъ! Каждой изъ нихъ кладетъ передѣ жертвенникомъ отечества свое приношеніе, смотря на силамъ и возможности. Литтераторы и художники, которые въ Пруссіи, какъ и вездѣ, вмѣсто всякаго богатства имѣютъ однѣ только свои дарованія, обращаютъ и ихъ на пользу общаго дѣла. Въ Берлинѣ, въ Кенигсбергѣ, въ Бреславлѣ, объявляется въ газетахъ о продажѣ гравированныхъ рисунковъ, географическихъ картъ, разныхъ книгъ, о концертахъ, о театральныхъ представленіяхъ, и вырученныя за все это деньги употребляются на снаряженіе защитниковъ отечества, учреждены конторы, куда приносятся золотыя и серебряныя вещи. Патріотѣ, вмѣсто росписки, за даръ свой получаетъ желѣзное кольцо съ надписью: я отдалъ золото за желѣзо 1813 года. Никогда еще не было такъ много охотниковъ доставать себѣ кольца! усердіе заставляешь выдумывать различные способы. Иной, не имѣя ни денегъ, ни дорогихъ утварей, продаетъ вещи свои и полученную за нихъ цѣну несетъ къ жертвеннику отечества. Въ семъ священномъ соревнованіи женщины не уступаютъ мущинамъ. Слѣдующій примѣрѣ достоинъ быть сохраненнымъ для потомства. Въ Бреславлъ одна молодая и пригожая дѣвушка хочетъ принести даръ отечеству на обмундированіе егерей; добровольно вступившихъ въ службу; но она ничего не имѣетъ. Все богатство ея состоитъ въ прекрасныхъ русыхъ волосахъ, а которые перукмахеръ не однажды уже предлагалъ ей хорошую цѣну. Но она любовалась природнымъ своимъ нарядомъ и нехотѣла съ нимъ разстаться. Теперь, когда всѣ желанія преодолѣваются любовію къ родинѣ, дѣвушка побѣжала къ перукмахеру. Продала ему золотистые свои волосы и принесла деньги въ жертвеннику отечества. Сей прекрасной поступокъ неостался въ неизвѣстности; многіе захотѣли имѣть волосы этой великодушной дѣвушки, выплели изъ нихъ кольца и украсили ихъ золотыми дощечками съ слѣдующую надписью: рѣдкое приношеніе. И Бонапартъ хочетъ одолѣть Пруссію въ такое время, когда всѣ жители ея одушевлены столь благороднымъ патріотизмомъ! Почти во всѣхъ уѣздахъ военной губерніи между Ельбою и Одеромъ устроеніе земскаго войска окончано было къ 1 числу Мая, а къ 9 му окончаніе между Вислою и Россійскими границами, слѣдственно и во всемъ Королевствѣ. Во многихъ мѣстахъ является болѣе охотниковъ, нежели сколько ихъ нужно. Юношество Прусское толпами приходитъ къ знаменамъ отечества и становится въ рядахъ воиновъ. Сей священный подвигъ въ отвѣтъ Дюка Бассаніо на бумагу Прусскаго Посланника Круземарка названъ возмущеніемъ, а юноши, отъ которыхъ отечество ожидаетъ своего избавленія, названы мятежниками! Въ Наполеоновомъ лексиконѣ слова имѣютъ значеніе совсѣмъ отличное отъ обыкновеннаго.
По извѣстіямъ, полученнымъ въ Лондонѣ изъ Испаніи, видно, что Лордъ Веллингтонъ соединяетъ свои войска, до 130,000 человѣкъ простирающіяся. Полагали, что кампанія должна была начаться въ концѣ Апрѣля, что французы перейдутъ за Доуро, и будутъ избѣгать главнаго сраженія.
Греческій Патріархъ въ Константинополѣ смѣненъ, мѣсто его заступилъ Епископъ Адріанопольскій!
Въ прибитыхъ стихахъ ко дверямъ жительства Аббата Синара, учителя глухо-нѣмыхъ въ Парижѣ, совѣтуютъ ему отказаться отъ своей науки въ такое время когда тиранъ запретилъ всѣмъ французамъ видѣть и говорить и слышать.
Renonce désormais à ton art admirable;
Quel bien l’humanité peut-elle en recueillir?
Lorscque à tous les Fianèais un tyran exéctablé
А défendu de Voir, de parler et d’ouir?
— Хотя Наполеонъ и обѣщалъ народу миръ черезъ два мѣсяца; однакожъ видно перестали уже полагаться на его предсказанія. Ибо скоро послѣ того и видѣнія Тюильерійскомъ дворцѣ слѣдующая надпись: Palais à venire, contonne à reptentire, tyran à prendre. Если перевести слова сіи рифмотворнымъ художествомъ на русской языкъ, то онѣ будутъ значить: объявляется о продажѣ дворца, о снятіи съ головы вѣнца, и о висѣлицѣ для тирана страмца.
- ↑ Извѣстно, что Моранъ тяжело раненый въ сраженіи при Люнебургѣ, умеръ въ Бойценбургѣ въ плѣну у Русскихъ. Корпусъ его истребленъ весь до послѣдняго человѣка; а оставшіеся въ живыхъ 2653 человѣка препровождены уже черезъ Берлинъ далѣе къ Колберту. Не смотря на то, въ Бременѣ и Безелѣ набожные французы пѣли благодарственный молебенъ за одержанную побѣду. Ета смѣшная ошибка произошла конечно отъ страху и торопливости; надлежало бы отслужишь не молебенъ, а панихиду за упокой грѣшныхъ душѣ Морена и его сподвижниковъ. Но что нужды? пускай французы дурачатъ себя передѣ славами цѣлаго свѣта!
- ↑ Торнъ и Ченстоховъ взяты и безъ того. Изд.