ТЕОДОРЪ КЁРНЕРЪ.
правитьНѣмецкіе поэты въ біографіяхъ и образцахъ. Подъ редакціей Н. В. Гербеля. Санктпетербургъ. 1877.
1. Москва. — А. Фета
2. Молитва во время битвы. — Ѳ. Миллера
3. Послѣднее утѣшеніе. — Ѳ. Миллера
4. Вѣрность до гроба. —В. Жуковскаго
5. Доброй ночи. — И. Чеха
6. Изъ трагедіи «Црини». — В. Мордвинова
7. Изъ драмы «Роковая встрѣча». — B. Крузе
Карлъ-Теодоръ Кернеръ родился 23-го сентября 1791 года въ Дрезденѣ, гдѣ отецъ его занималъ мѣсто апеляціоннаго совѣтника. Получивъ первоначальное образованіе въ дрезденскомъ окружномъ училищѣ, онъ избралъ своею спеціальностью горныя науки, увлечённый ихъ поэтическою стороною; но вскорѣ по прибытіи въ Фрейбургъ, онъ охладѣлъ къ горному дѣлу и сталъ заниматься естественными науками, преимущественно минералогіею и химіею. Лѣтомъ 1810 года Кернеръ оставилъ Фрейбургъ съ цѣлью продолжать ученье въ Лейпцигѣ и Берлинѣ. Около этого времени появились въ печати его первыя стихотворенія, изданныя подъ заглавіемъ «Knospen». По пріѣздѣ въ Лейпцигъ, молодой поэтъ нашолъ студентовъ тамошняго университета раздѣлёнными на двѣ партіи, къ одной изъ которыхъ онъ присоединился весьма скоро. Затѣмъ, ставъ главою этой партіи, онъ сдѣлался самымъ дѣятельнымъ участникомъ всѣхъ уличныхъ дракъ, попоекъ и дуэлей, происходившихъ чуть не каждый день, и кончилъ тѣмъ, что принуждёнъ былъ бѣжать изъ Лейпцига въ Берлинъ, чтобы избавиться отъ шестимѣсячнаго ареста въ карцерѣ, къ которому былъ приговорёнъ университетскимъ судомъ. Недовольный направленіемъ, господствовавшимъ тогда въ германскихъ университетахъ между студентами, отецъ Кёрнера, вскорѣ по возвращеніи молодого поэта подъ сѣнь родныхъ пенатовъ, отправилъ его въ Вѣну, въ надеждѣ, что вліяніе его старыхъ знакомыхъ: Вильгельма Гумбольта и Фридриха Шлегеля, проживавшихъ тогда въ австрійской столицѣ, произведётъ благотворное дѣйствіе на умъ и сердце молодого человѣка — и не ошибся.
Отдавшись весь литературѣ, Кёрнеръ принялся за сочиненіе пяти-актной трагедіи «Конрадинъ», въ надеждѣ поставить её на вѣнскомъ театрѣ, но не успѣлъ въ томъ. За-то слѣдующія двѣ пьесы, принятыя театральной дирекціей, доставили ему извѣстность въ Вѣнѣ, какъ драматическому писателю. То же самое можно скупать и о слѣдующихъ двухъ пьесахъ, «Ночной сторожъ» и «Тони», имѣвшихъ значительный успѣхъ на сценѣ. Но самый большой успѣхъ выпалъ на долю его пяти-актной же трагедіи «Црини», сюжетъ которой заимствованъ изъ венгерской исторіи. По выраженію біографа поэта, пьеса эта имѣла такой успѣхъ на вѣнской сценѣ, болѣе котораго нельзя было и ожидать". Восторгъ публики не имѣлъ границъ, причёмъ авторъ былъ вызванъ, что, по замѣчанію того же біографа, было «совершенно необыкновенное явленье въ Вѣнѣ». За «Црини» послѣдовали драма «Гедвига», трагедія «Іосифъ Гейдерихъ», три комедіи: «Двоюродный братъ изъ Бремена», «Вахмистръ» и «Гувернантка» и три оперы: «Дочь рыбака», «Четырего дичный часовой» и «Горный ученикъ». Всё это было написано въ теченіи 15 мѣсяцевъ.
Между-тѣмъ наступилъ 1813 годъ — и Кёрнеръ одинъ изъ первыхъ отозвался на призывъ Пруссіи стать подъ знамёна для избавлены Германіи изъ-подъ французскаго ига. Черезъ четыре дня по отъѣздѣ изъ Вѣны онъ уже былъ волонтёромъ въ вольномъ отрядѣ прусскаго майора Люцова, формировавшемся въ Бреслявлѣ. Въ концѣ апрѣля отрядъ Люцова получилъ приказаніе дѣйствовать въ тылу непріятельской арміи, съ цѣлью затруднять ея движенія такъ-называемою малою войною. Послѣ цѣлаго ряда большихъ и малыхъ стычекъ, въ которыхъ Кёрнеръ постоянно отличался заносчивою храбростью, 28-го мая отрядъ Люцова. состоявшій тогда изъ четырёхъ ротъ разныхъ національностей и пятидесяти донскихъ Козаковъ, двинулся, наконецъ, заТюрингенъ, взявъ съ собою, въ качествѣ адъютанта, Кёрнера, вслѣдствіи его усиленной просьбы. Въ десять дней отрядъ прошолъ Гальберштадтъ, Эйслебенъ, Бутштедтъ и Шлойцъ, до Плицена, постоянно уничтожая сообщенія между непріятельскими колоннами. 7-го іюня два люцовскіе баталіона, соединившись съ войсками графовъ Воронцова и Чернышова, участвовали въ задержаніи въ Лейпцигѣ французовъ подъ начальствомъ герцога Падуанскаго, прячетъ спасеніемъ своимъ непріятель былъ обязанъ наступившему перемирію. Обнадеженный этимъ послѣднимъ обстоятельствомъ и увѣреніемъ начальниковъ непріятельскихъ войскъ, Люцовъ, съ двумя батальонами и 50 козакамя своего отряда, отправился тотчасъ по обнародованіи перемирія на соединеніе съ остальнымъ своимъ отрядомъ; но, пройдя безпрепятственно до Кицена, небольшой деревни близь Лейпцига, былъ окружонъ непріятелемъ въ значительномъ числѣ. Люцовъ послалъ Кёрнера потребовать объясненія по поводу такого нарушенія перемирія; но, вмѣсто отвѣта командиръ французскаго отряда внезапно ударилъ на него — и литовскіе солдаты были разсѣяны прежде, чѣмъ успѣли изготовиться къ бою, причёмъ они частью были перебиты, переранены и взяты въ плѣнъ, а частью разсѣялись по окрестностямъ. Что же касается Люцова, то онъ, благодаря мужеству козаковъ и: уланъ, составлявшихъ авангардъ, прорвался сквозь непріятеля и, переправившись на правый берегъ Эльбы, благополучно присоединился къ своему отряду. Между-тѣмъ Кернеръ, тяжело раненый въ голову, упалъ-было съ лошади, но, мгновенно оправившись, снова вскочилъ на неё и укрылся въ лѣсу. Проблуждавъ до вечера и перевязавъ кое-какъ рану, онъ лёгъ на траву и заснулъ крѣпкимъ сномъ. Проснувшись рано утромъ, онъ увидѣлъ двухъ крестьянъ, стоявшихъ около него. Крестьяне предложили ему свои услуги: они были посланы его товарищами, бѣжавшими въ лѣсъ и наткнувшимися на крестьянскій пикетъ. Накормивъ раненаго, крестьяне привели его въ деревню Гроссъ-Гохеръ, занятую непріятелемъ, а оттуда въ предмѣстье Лейпцига и, наконецъ, въ Карльсбадъ, двухнедѣльное пребываніе къ которымъ возстановило силы больнаго и дало ему возможность присоединиться къ своему отряду, находившемуся въ то время на правомъ берегу Эльбы, выше Гамбурга. Вскорѣ по прибытіи Кернера къ своему отряду, находившемуся по прежнему подъ командою Люцова, именно — 17-го августа истёкъ срокъ перемирія, а 26-го того же мѣсяца Люцовъ уже предпринялъ съ частью своего отряда нападеніе на тылъ французскаго корпуса. Съ этою цѣлью онъ пошолъ на Розенбергъ и остановился въ лѣсу, въ ожидати извѣстій о непріятелѣ. Вскорѣ козаки дали ему знать, что по дорогѣ къ французскому лагерю двигается непріятельскій транспортъ съ амуниціею и съѣстными припасами, въ сопровожденіи двухъ ротъ пѣхоты. Люцовъ съ ста казаками и полуэскадрономъ нѣмцевъ, подъ командой Кернера, бросился на транспортъ. Произошла схватка. Разбитые французы бросились въ разсыпную и Кернеръ съ козаками пустились ихъ преслѣдовать. Засѣвъ въ лѣсу, непріятель встрѣтилъ преслѣдовавшихъ его сильнымъ огнёмъ, причёмъ одна пуля попала Кернеру въ животъ, пробила печень и засѣла въ позвоночномъ столбѣ. Молодой поэтъ мгновенно лишился языка и сознанія и мёртвымъ свалился съ лошади. По окончаніи стычки, трофеями которой былъ весь непріятельскій транспортъ, тѣло Кёрнера было опущено съ воинскими почестями въ могилу, зарытую ратными товарищами подъ дубомъ, не далеко отъ мѣста сраженія, на дорогѣ между Любеловымъ и Дрейкругомъ, у деревни Вообелинѣ, въ одной милѣ отъ Мюдечь-Люста. Смерть постигла поэта 27-го августа 1813 года, на 22-мъ году жизни.
Кромѣ перечисленныхъ нами выше драмастическихъ произведеніи. Кёрнеромъ были написаны ещё слѣдующій: Розамунда", трагедія въ пяти дѣйствіяхъ, «Роковая встрѣча», «Невѣста», «Зелёное домино», «Ночной сторожъ» — драмы и комедіи въ одномъ дѣйствіи и «Альфредъ Великій» и «Битва съ дракономъ» — оперы, первая--въ двухъ, а вторая въ одномъ дѣйствіи. Но слава Кёрнера, зиждется не на его драмахъ, имѣющихъ второстепенное значеніе, а на лирическихъ стихтвореніяхъ, изданныхъ въ 1811 году его отцомъ, уже послѣ смерти поэта, подъ заглавіемъ Лира и Мечъ".
На русскомъ языкѣ существуютъ переводы мелкихъ стихотвореній Кернера, принадлежащія Жуковскому, Фету, Миллеру и другимъ. Что же касается драматическихъ его произведеній, то мы имѣемъ полныя переводы слѣдующихъ его пьесъ: 1) Тони. Драма въ трёхъ дѣйствіяхъ Кёрнера. Переводъ съ нѣмецкаго А. Шишкова 2-го.(«Избранный Нѣмецкій Театръ», 1831, т. II.) 2) Розамонда. Драма въ пяти дѣйствіяхъ Теодора Кёрнера. Переводъ Г. Аппельрота. (Пантеонъ", 1841, ч. III. № 7) перепечатана въ «Европейскимъ Театрѣ», 1 ч. 1875, Црини. Трагедія въ пяти дѣйствіяхъ. Сочиненіе Теодора Кёрнера. Переведена Н. Михайловскимъ. Тифлисъ 1832. Црини. Трагедія въ пяти дѣйствіяхъ. Сочиненіе Кернера. М. 1832. Црини. Трагедія въ пяти дѣйствіяхъ. Переведена В. Мордвиновымъ. Спб. 1847.Црини. Трагедія въ пяти дѣйствіяхъ. Переводъ Г. Аппельрота. («Пантеонъ», 1851, т. III, № 5.) Графъ Црини, или осада Сигеты Солиманомъ Н. Ѳ. Кёрнера. Переводъ съ нѣмецкаго. Спб. 1871, 4) Роковая встрѣча. Драма въ одномъ дѣйствіи Кёрнера. Переводъ В. Крузе. («Русскій Вѣстникъ», 1858, № 5.)
МОСКВА.
правитьКакъ высоки церквей златыя главы,
Какъ царственно дворцы твои сіяютъ!
Со всѣхъ сторонъ глаза мои встрѣчаютъ
И гордый блескъ и памятники славы.
Но часъ твой билъ, о, городъ величавый!
Твои граждане руку подымаютъ:
Трещитъ огонь и факелы пылаютъ —
И ты стоишь въ горячей ризѣ лавы.
О, пусть тебя поноситъ изступленье!
Ломитесь башни, рушьтеся палаты!
То русскій фениксъ, пламенемъ объятый,
Горитъ вѣкамъ! Но близко искупленье!
Уже подъ кликъ и общіе восторги
Копьё побѣдъ поднялъ святой Георгій.
А. Фетъ.
МОЛИТВА ВО ВРЕМЯ БИТВЫ.
правитьОтче, зову Тебя!
Дымомъ объяты, гремятъ батареи,
Яростно молніи вьются, какъ змѣи…
Крѣпкій вождь браней, зову Тебя!
Отче, веди меня!
Отче, веди меня
Къ славной побѣдѣ, иль къ смерти героя!
Господи, воля Твоя надо мною!
Боже Всесильный, веди меня!
Я признаю Тебя!
Я признаю тебя —
Въ сладостномъ шелестѣ листьевъ древесныхъ,
Въ громѣ сраженій и въ буряхъ небесныхъ…
Блага источникъ, я признаю Тебя!
Благослови меня!
Благослови меня,
Боже, своею десницей святою!
Я упадаю во прахъ предъ Тобою…
Къ жизни иль къ смерти, благослови меня!
Отче, я чту Тебя!
Отче, я чту Тебя!
Не для корысти я мечъ обнажаю:
Благо отчизны я имъ защищаю…
Боже, въ часъ битвы молю тебя!
Отче, прими меня!
Отче, прими меня,
Если паду я подъ громомъ орудій,
Съ кровію жизнь изольётся изъ груди…
Ты мой Господь! Тебѣ предаю себя!
Отче, зову Тебя!
Ѳ. Миллеръ.
ПОСЛѢДНЕЕ УТѢШЕНІЕ.
правитьКъ чему на челѣ вашемъ мракъ и печаль?
Что смотрите грустно въ туманную даль,
Вы, вѣрныя дѣти отчизны?
Пусть буря бушуетъ, пусть бездна кипитъ.
Земля подъ ногами, стеная, дрожитъ:
Честь ваша чужда укоризны!
Надъ нами гроза собирается вновь!
Вотще пролита благородная кровь!
Ещё торжествуютъ злодѣи!
Но Небо избавитъ отъ гибели насъ:
Настанетъ, настанетъ отмщенія часъ!
Пожнёмъ мы побѣды трофеи!
За правое дѣло мы мечъ извлекли:
Оберите же, братья, всѣ силы свои
Для брани кровавой, священной!
Возстаньте вы, юноши, къ славнымъ дѣламъ!
Полки! собирайтесь на гибель врагамъ!
Просился, народъ усыпленный!
Друзья! мы безстрашно предъ смертью стоимъ,
И смѣло, и бодро ей въ очи глядимъ,
И ждёмъ совершенія мести.
Спасемъ же свободу отчизны своей,
Иль сами со славой подъ звукомъ мечей
Останемся на полѣ чести!
На что же намъ жизнь, когда вольности нѣтъ?
И чѣмъ намъ замѣнитъ обширный нашъ свѣтъ
Родныя священныя нивы?
О нѣтъ! мы отчизну отъ ига спасёмъ,
Иль вольными къ нашимъ отцамъ отойдёмъ:
Лишь мёртвые — вольны, счастливы!
Пусть буря бушуетъ, пусть бездна кипитъ,
Земля пусть подъ нами, стеная, дрожитъ:
Въ союзѣ взаимнаго братства,
Мы клятву дадимъ здѣсь, подъ гуломъ громовъ,
Избавить себя отъ позорныхъ оковъ,
Избавить отчизну отъ рабства!
Ѳ. Миллеръ.
ВѢРНОСТЬ ДО ГРОБА.
правитьМладой Рогеръ свой острый мечъ берётъ
За вѣру, честь и родину сразиться.
Готовъ онъ въ бой; но къ милой онъ идётъ:
Въ послѣдній разъ съ прекрасною проститься.;
«Не плачь: надъ нами щитъ Творца!
Ещё насъ небо не забыло!
Я буду вѣренъ до конца
Свободѣ, мужеству и милой!»
Сказалъ, свой шлемъ надвинулъ, поскакалъ;
Дружина съ нимъ: кипятъ сердца ихъ боемъ;
И скоро строй неустрашимыхъ сталъ
Передъ враговъ необозримымъ строемъ.
«Сей видъ не страшенъ для бойца!
И смерть ли небо мнѣ сулило —
Останусь вѣренъ до конца
Свободѣ, мужеству и милой!»
И, на врага взоръ мести бросивъ, онъ
Влетѣлъ въ ряды, какъ пламень-истребитель;
И вспыхнулъ бой и врагъ ужь истреблёнъ;
Но, побѣдивъ, сражонъ и побѣдитель.
Онъ почесть браннаго вѣнца
Пріялъ съ безвременной могилой,
И былъ онъ вѣренъ до конца
Свободѣ, мужеству и милой.
Но гдѣ же ты, пѣвецъ великихъ дѣлъ?
Иль пѣснь твоя твоей судьбою стала?
Его ужь нѣтъ: онъ въ край тотъ улетѣлъ,
Куда давно мечта его летала.
Онъ палъ въ бою — и гласъ пѣвца
Безсмертно дѣло освятило;
И онъ былъ вѣренъ до конца
Свободѣ, мужеству и милой.
В. Жуковскій.
ДОБРОЙ НОЧИ.
правитьДоброй ночи всѣмъ усталымъ!
День уже погасъ:
Дремлетъ всё — не шелохнётся…
Скоро утро вновь проснётся:
Спите въ добрый часъ!
Всё почило. Надъ деревней
Ночь уже лежитъ —
И не слышенъ звукъ гитары…
Только ходитъ сторожъ старый —
Ходитъ и трубитъ.
Пусть вамъ снится край волшебный!
Миръ вамъ и покой!
Отъ любви жь кому не спится,
Пусть во снѣ тому приснится
Край его родной!
Доброй ночи! Встанетъ солнце —
Приметесь за трудъ,
А на утро будетъ тоже.
Бодрствуй, бди надъ нами, Боже!
Спите: Онъ, вѣдь, тутъ!
И. Чехъ.
ИЗЪ ТРАГЕДІИ «ЦРИНИ».
правитьИ такъ — моей цвѣтъ жизни доцвѣтаетъ:
Грядущій часъ несётъ погибель мнѣ!
Передо мной всё ярче цѣль сверкнетъ,
Заря же смерти ночью возсіяетъ!
Что жилъ не даромъ, знаю я вполнѣ.
За кровь мою, за счастіе земное
Всевышній дастъ блаженство мнѣ святое,
А поздній внукъ къ развалинамъ придётъ
И памятью своей меня прославитъ.
Кто за своё отечество падётъ,
Тотъ мавзолей незыблемый поставитъ
Себѣ въ сердцахъ народа своего:
Рука времёнъ не истребитъ его.
Что сдѣлали, которыхъ пѣсни славятъ,
Которымъ гимнъ позднѣйшій свѣтъ поётъ,
За образецъ всему потомству ставятъ? —
Они легли костьми за свой народъ!
Червякъ въ пыли способенъ пресмыкаться,
Героя жь долгъ — за родину сражаться.
В. Мордвиновъ.
ИЗЪ ДРАМЫ «РОКОВАЯ ВСТРѢЧА».
правитьВсё тихо вкругъ, лишь здѣсь клокочетъ буря.
Стихіи жизни роковой ударъ
Потрясъ меня — и гибельныя страсти
Встревоженное сердце охватили.
Сама судьба, поникнувъ, содрогнётся
Передъ борьбой двухъ братьевъ! Боже мой,
Зачѣмъ отъ сладкихъ грёзъ моей любви
Я долженъ былъ такъ страшно пробудиться?
Кто тамъ пошевелился? Отчего
На этотъ плащъ гляжу я съ содроганьемъ?
Что за ужасный призраковъ соборъ
Вокругъ меня? Несчастный, что съ тобою?
Предъ кѣмъ робѣетъ ты? Вѣдь это братъ,
Твой братъ и другъ. Мой другъ? Но развѣ Клара
Не связана съ нимъ бракомъ? Мы друзья?
Мы братья? Нѣтъ! во вѣки — никогда!
Вотъ вновь зашевелился онъ! Конрадъ.
Когда онъ — спящій — такъ тебя страшитъ,
Какъ говорить ты будешь съ пробуждённымъ?
Но развѣ онъ проснуться долженъ… можетъ?
Нѣтъ, вѣчнымъ сномъ ты будешь спать здѣсь, братъ!
О, осѣни Господь, своей любовью
Мой скорбный духъ, истерзанный борьбой!
Не попусти, чтобъ злобный демонъ душу
Мою кровавой мыслью отравилъ!
Пускай онъ спитъ и я могу быть счастливъ..
Пусть вѣчно спитъ и милая моя!
О, замолчи, коварная душа!
Тебя злой демонъ гложетъ и смущаетъ…
Не вѣрь ему, не слушайся его!
Да подкрѣпитъ религія тебя!
Онъ братъ мнѣ, братъ родной, единокровный!
Насъ мать одна для счастья родила!
Онъ, правда, былъ всегда суровъ со мною,
Онъ небеса похитилъ у меня;
Но я о томъ для матери забуду,
Чьей грудью мы питалися равно,
Забуду, что всего одинъ ударъ
Закрытыя имъ двери рая можетъ
Мнѣ отпереть. Пускай рѣшаетъ братъ —
И если мнѣ онъ милой не уступитъ
Я сердцемъ твёрдымъ изберу тогда
Угрюмый путь моей послѣдней скорби
И смѣло крышку гроба подыму.
О, Боже мой! При этихъ тихихъ звукахъ
Я пробудиться думалъ на груди
Моей жены; мечталъ осуществить
Моей любви священныя восторги
Небеснымъ звукомъ радостныхъ напѣвовъ
И что жь? Какъ червь, раздавленъ я бѣдою
И, вмѣсто дивныхъ, райскихъ наслажденій,
Отчаянье въ душѣ моей кипитъ.
О, я теперь, томимый нѣгой звуковъ.
Носился бы душой средь горнихъ сферъ.
Когда бъ его вдругъ не изрыгнулъ гробъ!
На гибель мнѣ изъ мёртвыхъ онъ воскресъ
И всё моё блаженство вмигъ разрушилъ.
О, какъ призывный голосъ этотъ сладокъ!
Какимъ огнёмъ любви исполненъ звукъ
Влекущій сердце къ чистымъ упоеньямъ!
Но я теперь — отверженный — имъ чуждъ!
Ужель ему блаженствовать, когда
Мнѣ рокъ судилъ погибнуть навсегда?
Ужель, склонясь къ груди ея прекрасной.
Обители всѣхъ лучшихъ благъ моихъ,
Онъ, ненавистный, будетъ въ страстной нѣгѣ
Горячихъ поцалуевъ утопать?
Нѣтъ, нѣтъ! клянусь, не быть тому во вѣки.
Хотя бъ цѣною вѣчнаго блаженства!
О, звуки! понялъ ли я васъ? Смѣлѣе!
Прочь, свѣтъ! чтобы знакомыя черты
Не пробудили чувства въ слабомъ сердцѣ
И не лишили смѣлости руки!
Прочь, свѣтъ, скорѣе!
Ахъ! помогите!
Адская ошибка!
Чей голосъ?
Помогите!
Боже мой!
Я умертвилъ жену!
Конрадъ! Конрадъ!
Къ кому на помощь? Клара, милый другъ!
Кто совершилъ такое злодѣянье?
Я!
Ты, проклятый — ты, исчадье ада?
И ты такого ангела убить
Рѣшился — быть убійцей счастья брата?
И своего… Увы! она была
Моей женой!
Твоей женою! небо!
Какъ страшно всё теперь мнѣ объяснилось!
Тебѣ?
О, Боже правый!
Извергъ! извергъ!
Увы! какой ужасный, грозный рокъ
Постигнулъ насъ! О, Клара, Клара! другъ мой'
Прочь, прочь отсель! Не оскверняй, злодѣй,
Ты трупъ ея: она моя жена.
Была твоей — теперь она моя!
Я для себя убилъ свою жену —
Купилъ её за собственную душу!
Прочь, прочь, чудовище!
Нѣтъ, никогда
Не отступлюсь я отъ невѣсты, смертью
Мнѣ обречённой! Слышишь ли рога?
То брачный хоръ: то злобный адъ ликуетъ
На нашемъ общемъ свадебномъ пиру!
Прости его, Господь!
Не отравляй, убійца,
Ея послѣднихъ тягостныхъ минутъ
Разлуки съ жизнью. Прочь отсюда, Каинъ!
Напрасно всё! Не увлечётъ отсюда
Меня и адъ съ его проклятой силой,
Хотя бъ поступокъ мой мнѣ стоилъ жизни.
Осмѣлься только — кровію своей
Та купишь это мѣсто! Для меня
Теперь на вѣкъ сомкнулись своды неба.
Она моя послѣдняя отрада —
И на убитую жену мою
Ты никакого права не имѣешь.
Умри же, извергъ! (Раздаётся выстрѣлъ).
О, благодарю!
Съ тобой я, Клара! — ты моя…
На вѣки!
В. Крузе.