ЗНАЧЕНІЕ b>КРОВИ ВЪ ОРГАНИЗМѢ ЧЕЛОВѢКА И ЖИВОТНЫХЪ.
правитьКровь есть главный рычагъ всякой жизни. Безъ ея участія невозможны никакія новообразованія, никакія дальнѣйшія измѣненія или превращенія этихъ образованій. Кровь находится въ вѣчномъ обращеніи и безостановочномъ движеніи. До самыхъ отдаленныхъ частей тѣла струится кровяной потокъ, встрѣчающій всюду открытые пути; вездѣ находятся каналы, посредствомъ которыхъ она сообщаетъ окружающимъ тканямъ свою оживляющую силу. Сердце составляетъ центральный органъ кровообращенія. Отъ сердца кровь направляется во всѣ части тѣла, она течетъ изъ него какъ вверхъ къ головѣ, такъ и внизъ къ ногамъ. Пробѣжавъ все тѣло, она возвращается опять въ сердце, но уже другими путями. Проходя этотъ назначенный природою путь, кровь совершаетъ всѣ свои процессы, удаляя изъ себя негодныя вещества и передавая лучшія и питательныя въ тончайшія ткани тѣла, и обратно воспринимая то и другое. Отъ сердца идетъ ко всѣмъ частямъ тѣла цѣлая система трубокъ, которыя постепенно до того развѣтвляются, что за послѣдними тонкими окончаніями ихъ мы не въ состояніи слѣдить простымъ глазомъ. Однѣ изъ этихъ трубокъ тверды, упруги и остаются круглыми и открытыми даже послѣ перерѣзыванія и удаленія изъ нихъ крови; въ этихъ сосудахъ кровь течетъ отъ сердца къ крайнимъ поверхностямъ тѣла и это суть артеріи, бьющіяся или боевыя жилы. Главная артерія, толще большаго пальца, называется аортою; у человѣка аорта выходитъ изъ лѣваго желудочка сердца и сперва поднимается вверхъ, а потомъ заворачивается назадъ и идетъ въ направленіи хребетнаго столба до позвонковъ поясницы, гдѣ раздѣляется уже на двѣ подвздошныя артеріи, вообще же надо замѣтить, что дальнѣйшія развѣтвленія артерій получаютъ свои названія отъ тѣхъ частей тѣла, мимо которыхъ онѣ проходятъ. Послѣднія развѣтвленія артерій дѣлаются до того тонки, что даже въ микроскопъ кажутся тончайшими волосками, сплетенными въ видѣ сѣтей или петель, и пронизывающими съ небольшимъ исключеніемъ, всѣ органы тѣла. Это такъ называемые волосные сосуды, артеріальная кровь разноситъ кислородъ воздуха по всему тѣлу и тѣмъ постоянно оживляетъ его. Другія — тонкостѣнчатыя трубки, послѣ перерѣза и удаленія крови, спадаются и кажутся плоскими. Эти каналы, наоборотъ, несутъ кровь отъ поверхности къ сердцу и называются венами или кровеносными жилами. Чтобы кровь, текущая въ сердцу по венамъ, шла правильно своимъ путемъ, не отливаясь назадъ, природа устроила въ этихъ жилахъ особые клапаны или заслонки, въ видѣ полумѣсяцевъ или кармановъ, открывающихся лишь въ направленіи кровяного тока и закрытыхъ для обратнаго движенія. Вены, по мѣрѣ приближенія своего къ сердцу, дѣлаются все толще и толще, такъ что въ него вступаетъ лишь весьма не большое число кровеносныхъ стволовъ. Вены имѣютъ расположеніе, подобное артеріямъ и главныхъ венъ полая восходящая и полая нисходящая, онѣ несутъ кровь въ правое предсердіе. Сердце, центральный органъ кровообращенія, представляетъ полую мышцу, въ видѣ заостреннаго книзу мѣшка; толстыя стѣнки его состоятъ изъ петлеобразныхъ мышечныхъ волоконъ, которыя сокращеніемъ могутъ сжимать сердце и выдавливать содержащуюся въ немъ жидкость. Эта сердечная полость раздѣляется въ длину внутреннею перегородкою на двѣ половины — правую и лѣвую; каждая изъ нихъ, въ свою очередь, дѣлится поперечною перегородкою на два отдѣленія, сообщающіяся между собою посредствомъ отверстія въ этой поперечнй перегородкѣ. Въ продольной перегородкѣ подобнаго отверстія не существуетъ и между правой и лѣвой половинами нѣтъ никакого сообщенія, такъ что кровь одной половины сердца не можетъ смѣшиваться съ кровью другой. Такимъ образомъ сердце раздѣлено на четыре отдѣленія, изъ которыхъ каждое находится въ сообщеніи съ кровеносными сосудами, одни изъ нихъ[1] — съ вводящими венами, другія съ выводящими артеріями. Первыя называются преддверіями или предсердіями; стѣнки ихъ тонки и обнаруживаютъ просвѣтъ; вторыя — камерами или желудочками. Изъ венъ кровь поступаетъ въ преддверія, изъ преддверій въ камеры или желудочки, а изъ послѣднихъ разносится уже по всему тѣлу. Затѣмъ слѣдуетъ опять тотъ же процессъ. Когда сжимается сердце или точнѣе лѣвый его желудочекъ, то кровь устремляется съ силою въ аорту и вообще во всѣ артеріи; упругія артеріи, при поступленіи въ нихъ крови, то сжимаются, то расширяются, то снова сжимаются и гонятъ кровь въ вены, а затѣмъ вновь наступается тоже самое движеніе изъ лѣваго желудочка и т. д. Это расширеніе и сжатіе артерій, совпадающее съ расширеніями и сжатіями сердца, извѣстно подъ именемъ пульса, каждый ударъ котораго, у здороваго взрослаго человѣка, бываетъ нѣсколько скорѣе секунды, потому что въ минуту бьетъ 72 раза, а у дѣтей даже 100 и 120 разъ въ минуту. Впрочемъ 72 удара не составляютъ неизмѣннаго условія, потому что у взрослыхъ людей, безъ признаковъ поврежденнаго здоровья, пульсъ бьетъ иногда по 60; иногда же по 80 разъ въ минуту, что зависитъ иногда отъ другихъ условій, совпадающихъ съ устройствомъ всего организма и возраста. Въ старости одинъ ударъ въ секунду; но въ болѣзняхъ, судя по свойству ихъ, или сильно ускоряется, напр. въ горячкѣ, или сильно замедляется, какъ въ обморокѣ. Движеніе крови отъ сердца ко всѣмъ частямъ тѣла и обратно называется большимъ кругомъ кровообращенія, движеніе же ея отъ сердца къ легкимъ и обратно называется малымъ кругомъ кровобращенія. Цѣль большаго кровобращенія состоитъ въ томъ, чтобы питать ткани тѣла и удалять изъ нихъ негодное посредствомъ выдѣленія пота или мочи, а также и содѣйствовать образованію нѣкоторыхъ жидкостей, каковы слюна, желчь, слизи. Цѣль малаго кровообращенія заключается въ томъ, чтобы темную испортившуюся кровь изъ правой половины сердца принести въ легкія и освободить ее тамъ отъ углекислоты, освѣживъ кислородомъ воздуха. Улучшенная и очищенная кислородомъ кровь легкихъ, переходитъ по четыремъ легочнымъ венамъ въ лѣвое предсердіе и начинается вновь тотъ же самый процессъ. Кровь состоитъ изъ двухъ существенныхъ элементовъ — красныхъ и безцвѣтныхъ кровяныхъ шариковъ или тѣлецъ, содержащихся въ одной каплѣ по нѣскольку милліоновъ. Въ строгомъ смыслѣ эти тѣльца нельзя назвать настоящими шариками, потому что подъ сильнымъ микроскопомъ они кажутся маленькими красными кружечками или кругленькими подушечками, возвышенными по срединѣ. Бѣлыя же тѣльца имѣютъ видъ настоящихъ шариковъ, съ зернышками въ срединѣ, называемыхъ безцвѣтными, лимфатическими шариками. Безцвѣтныя тѣльца постепенно превращаются въ красныя съ измѣненіемъ и въ своей формѣ. Безцвѣтныя тѣльца крови пропорціально относятся къ краснымъ какъ пять къ двумъ тысячамъ. Кровь большею частію бываетъ вишневокраснаго цвѣта, но при иныхъ условіяхъ измѣняется, т. е. бываетъ и блѣднѣе, и краснѣе, и темнѣе. Такъ наприм. въ нѣжной молодости она бываетъ блѣднѣе, въ зрѣломъ возрастѣ и при сидячей жизни — темнѣе.
Кровь, текущая изъ артерій, бываетъ обыкновенно чистаго цвѣта, а кровь венозная — фіолетоваго. Это происходитъ оттого, что чистая артеріальная кровь постоянно освѣжается новымъ притокомъ кислорода, вдыхаемаго легкими изъ воздуха, а кровь венозная, проходя по тканямъ тѣла и отдавъ имъ все хорошее, и слѣдовательно утративъ кислородъ, воспринимаетъ обратно изъ нихъ вещества негодныя и угольную кислоту, отчего и темнѣетъ. Кровь испорченная, возвратясь обратнымъ путемъ въ сердце, освѣжается опять новымъ притокомъ кислорода. Затѣмъ повторяется тотъ же самый процессъ. Кровяные шарики бываютъ двухъ родовъ — красные и. прозрачные, которые, при микроскопическихъ наблюденіяхъ надъ тончайшими кровеносными сосудами, движутся какъ крупинки въ трубочкахъ. Кровяная жидкость или плазма представляетъ прозрачную, неокрашенную жидкость липкаго свойства, которая растягивается между пальцами въ тонкія нити. Липкость кровяной жидкости зависитъ отъ присутствія бѣлковины, ничѣмъ не отличающейся отъ бѣлка куринаго яйца; другая составная ея часть есть фибринъ или волокнина. Фибринъ живой плазмы обыкновенно находится въ растворѣ, но при выходѣ крови изъ человѣческаго тѣла, тотчасъ свертывается, что собственно и составляетъ причину свертыванія крови при выходѣ изъ кровянаго сосуда. Свертывающійся фибринъ составляетъ, такъсказать, натуральную пробку или клапанъ, останавливающій кровоизліяніе въ мѣстахъ порѣзанія. Такъ какъ питать тѣло значитъ тоже самое, что возобновлять сдѣланныя имъ утраты или возвращать потери, то естественно, что питающее вещество должно заключить въ своемъ составѣ именно то, что утрачено, посему мудрая природа устроила такъ, что питающая кровь состоитъ изъ того же самаго, изъ чего и тѣло и возвращаетъ ему именно то, что имъ потеряно. Вода, по вѣсу, является главною составною частію тѣла. Вообще же составъ крови молодого и здороваго человѣка на 1000 частей слѣдующій: а) 513 кровяныхъ шариковъ, (состоящихъ изъ 163 частей твердаго вещества и 350 частей воды), б) 152 части бѣлаго соединенія, в) 7 частей гематина или красящаго кровянаго начала, состоящаго наиболѣе изъ желѣза, г) 4 частей фибрина, д) затѣмъ слѣдуютъ разныя неорганическія составныя части, которыя распредѣлены въ крови такъ, что въ шарикахъ ея преимущественно содержится фосфорная кислота и кали, а въ жидкости — хлористые металлы, натръ, известъ, магнезія, сѣрная кислота и углекислота. Между солями человѣческой крови первое мѣсто занимаетъ поваренная соль, а уже за нею слѣдуютъ угольная и фосфорная соли. Кромѣ того въ составъ крови входятъ газы: углекислота, кислородъ и и азотъ. Кровь человѣка и животныхъ, при первомъ взглядѣ, кажется одинаковою, т. е. красною жидкостію, но подъ сильнымъ микроскопомъ является громадное различіе. Сравнивая такимъ образомъ кровь человѣка, лошади, коровы, зайца, утки, курицы, угря, змѣи, ящерицы, мы видимъ въ микроскопическихъ изображеніяхъ самые разновидные рисунки. Гдѣ видны кровяные шарики, гдѣ пластинки, гдѣ паутина, гдѣ перышки, гдѣ треугольники, гдѣ что то въ родѣ сложенныхъ кирпичей и т. д. Этотъ шагъ, сдѣланный наукою, далъ возможность, при судебныхъ слѣдствіяхъ, открывать убійства и подлоги по пятнамъ на платьѣ и на орудіяхъ злодѣянія, такъ что отговорка, будто было убито животное и даже самое нарочно убитое животное, не послужитъ къ оправданію обвиняемаго, если микроскопъ не подтвердитъ истины его словъ.
Кровяныя тѣльца млекопитающихъ имѣютъ нѣкоторое сходство, различаясь въ величинѣ и нѣкоторыхъ частностяхъ. Такіе же кружечки, возвышеніе окраинъ и пониженіе средины, лишь не полное сходство въ очертаніи. Кровяныя тѣльца слона замѣчательны своею относительною величиною. Амфибіи, наоборотъ, отличаются тѣмъ, что кровяныя тѣльца сильно выпуклы по срединѣ и приплюснуты на окраинахъ, при овальной формѣ и большей величинѣ, чѣмъ у человѣка. Низшія позвоночныя животныя, имѣютъ тѣльца продолговато овальныя, въ родѣ тыквенныхъ или дынныхъ сѣмянъ. Между позвоночными животными составляютъ исключеніе двугорбый верблюдъ, лама и дромадеръ, имѣющіе продолговатыя тѣльца, возвышенныя къ срединѣ. Тѣльца безпозвоночныхъ животныхъ имѣютъ сходство съ человѣческими лимфатическими тѣльцами и бываютъ или вовсе неокрашены или мертво-желтаго цвѣта. Здѣсь прилагается нѣсколько изображеній кровяныхъ капель по рисункамъ, заимствованнымъ изъ микроскопическихъ изслѣдованій Неймана, по нѣсколькимъ породамъ животныхъ.
Количество крови въ человѣческомъ тѣлѣ относится къ общему вѣсу тѣла какъ 1 къ 7 и средній вѣсъ ея бываетъ отъ 15 до 20 фунтовъ, а температура 30 по Реомюру.
Кровь можетъ быть или испорчена, если въ ней остаются негодныя для питанія вещества, или отравлена (заражена), ее.ш въ нее входятъ извнѣ ядовитыя вещества, или претерпѣвать болѣзненное состояніе, даже при избыткѣ или недостаткѣ хорошихъ своихъ составовъ, наприм. излишкѣ или недостаткѣ желѣза.
Въ человѣческомъ тѣлѣ, кромѣ кровеносной системы, существуетъ еще система лимфатическая. Во всѣхъ частяхъ тѣла, кромѣ мозга, внутренняго уха и глаза, находятся тонкіе каналы, начинающіеся на тканяхъ тѣла слѣпыми концами или петлеобразными сплетеніями, постепенно соединяющіеся въ стволы, которые большею частію, слѣдуютъ направленію главныхъ кровеносныхъ сосудовъ и собираются наконецъ въ одинъ главный стволъ — грудной протокъ. Лимфатическіе сосуды отличаются наиболѣе отъ кровеносныхъ тѣмъ, что въ нихъ находится много внутреннихъ клапановъ, отъ чего они бываютъ по виду похожи на нить жемчуга или представляютъ въ миніатюрѣ видъ рѣки, усѣянной островами. Въ системѣ кровеносныхъ сосудовъ весь механическій аппаратъ ихъ сосредоточенъ въ сердцѣ; въ лимфатическихъ же сосудахъ, напротивъ, движущіе элементы распредѣлены на всемъ протяженіи ихъ. Грудной протокъ, о которомъ только лишь было упомянуто, проходитъ внутри грудной полости по направленію снизу вверхъ, вдоль хребетнаго столба, и вливается въ лѣвую подключенную вену. Лимфатическіе сосуды имѣютъ свое названіе отъ наполняющей ихъ лимфы и бываютъ собственно лимфатическими сосудами съ свѣтлою и прозрачною жидкостію, и сосудами млечными, выходящими изъ кишечнаго канала; жидкость послѣднихъ бываетъ обыкновенно мутна и по наружности похожа на молоко. Лимфа вообще какъ того, такъ и другого рода представляетъ, въ химическомъ отношеніи, большое сходство съ кровью, потому что въ сущности составляетъ избытокъ питательной жидкости, переходящей въ ткани тѣла изъ кровеносныхъ сосудовъ; такъ какъ въ лимфатическіе сосуды, кромѣ лимфы входитъ и пищевой сокъ или хилъ, то и лимфатическіе сосуды называются также хиловыми.
Въ настоящее время съ большою пользою употребляется микроскопъ, при производствѣ слѣдствій по уголовнымъ дѣламъ, и какъ часто этотъ инструментъ даетъ возможность уличить преступника. Посредствомъ микроскопа можно узнать въ точности, что пятно, замѣченное на ножѣ или на бритвѣ, принадлежавшихъ обвиненному, происходитъ именно отъ запекшейся человѣческой крови; можно замѣтить частицу яда, невидимую для самаго опытнаго глаза, и такимъ образомъ найти вѣрную улику, безъ чего преступленіе осталось бы ненаказаннымъ. До усовершенствованія микроскопа не было ни какой возможности отличить слѣды крови отъ пятенъ, сдѣланныхъ другими жидкостями или хотя бы даже и кровью, но другихъ животныхъ, а не человѣческою. Въ продолженіи послѣднихъ тридцати лѣтъ,[2] химія доставила судилищамъ нѣсколько средствъ къ открытію преступленій, но они были недостаточны. Открыто было особенное вещество, получившее названіе гематина, то есть красильнаго вещества; но этимъ способомъ нельзя было отличить кровь человѣка отъ крови животнаго. По усовершенствованіи микроскопа, сдѣлано было драгоцѣнное открытіе, что кровь каждаго животнаго имѣетъ свои признаки, отнимающіе ее отъ крови всякой другой породы. Судебная медицина давно уже нуждалась въ надежномъ средствѣ такого рода, ибо нѣкоторыя вещества оставляютъ пятна, очень похожія на кровяныя, и могущія ввести въ заблужденіе самыхъ добросовѣстныхъ слѣдователей. Между прочимъ, можно привести въ примѣръ соки лимонный и апельсинный; капли ихъ, засохшія на лезвеѣ ножа или на кускѣ желѣза, до того похожи на запекшуюся кровь, что могутъ ввести въ заблужденіе самаго ученаго химика. Къ числу подобныхъ веществъ принадлежитъ и краска, состоящая изъ желѣзной окиси, и употребляемая въ живописи.
Въ «Chamber’s Iournal» описываютъ нѣкоторые изъ замѣчательныхъ процессовъ, бывшихъ въ послѣднее время въ Англіи, въ которыхъ микроскопъ былъ для обвиненныхъ неопровержимымъ обличителемъ.
Вотъ, для примѣра, два случая: Въ 1855 году, кумберлендскій судъ долженъ былъ прознести приговоръ надъ однимъ работникомъ, Монро, обвиненномъ въ убійствѣ разсчетчика угольной копи, въ которой онъ работалъ. Доказательствъ его виновности было много, но дѣйствительной улики еще не было. Микроскопъ нашелъ ее. У обвиненнаго оказались панталоны изъ манчестерскаго бархата и бритва. Обѣ вещи были посланы на разсмотрѣніе къ одному изъ искуснѣйшихъ лондонскихъ микроскопистовъ, и онъ нашелъ на панталонахъ нѣсколько пятнышекъ; самое большое было величиною съ мелкую дробинку. По виду ихъ, можно было заключить, что они происходятъ отъ крови, брызнувшей на бархатъ изъ внезапно перерѣзанной жилы. Вокругъ пятенъ замѣтны были частицы мыла, обличавшія попытку смыть ихъ, нѣкоторые изъ пятенъ были замазаны чернилами. На лезвеѣ бритвы и на черепкѣ ея замѣтна была ржавчина. Президентъ суда потребовалъ, чтобы профессоръ, разсматривавшій въ микроскопъ панталоны и бритву, сказалъ ему навѣрное, точно ли найденные имъ пятна кровъ человѣческая. Профессоръ измѣрилъ едва замѣтныя частицы, называемыя кровяными шариками, и придающіе крови ея красный цвѣтъ — и результатъ былъ вполнѣ удовлетворительный. Шарики, заключающіеся въ человѣческой крови, бываютъ всегда величиною въ милліонъ три тысячи двухъ-сотую часть англійскаго дюйма, и объемъ ихъ разнится болѣе или менѣе отъ частицъ, заключающихся въ крови четвероногихъ: шарики въ крови у барана имѣютъ въ поперечникѣ не болѣе милліона семи-тысячной части англійскаго дюйма, а у собаки — милліонъ, три тысячи пятьсотъ сорокъ вторую часть.
Самое любопытное въ этомъ родѣ обстоятельство случилось, за нѣсколько лѣтъ предъ симъ, въ норвичскомъ судѣ также въ Англіи. Однажды утромъ, близъ одной изъ мызъ, найдено было тѣло девятилѣтней дѣвочки, по видимому, зарѣзанной. Подозрѣніе пало на мать ея, которая въ то утро сама проводила ее на мызу. На всѣ сдѣланные ей вопросы, мать отвѣчала съ величайшимъ хладнокровіемъ, что она точно проводила дочь свою, но что дочь нѣсколько разъ убѣгала отъ нея за цвѣтами, и вѣроятно, была убита въ одну изъ такихъ минутъ. Сдѣлали обыскъ въ жилищѣ матери, и нашли длинный и острый ножъ. На немъ не было ничего, кромѣ нѣсколькихъ шерстинокъ, принадлежавшихъ, по видимому, какому, нибудь животному; онѣ были очень мелки и потому едва примѣтны простому глазу; но замѣтившій ихъ полицейскій, сказалъ о томъ обвиняемой. Она отвѣчала: «въ этомъ нѣтъ ничего удивительнаго; возвратясь домой, я нашла въ ловушкѣ кролика, и зарѣзала его этимъ ножемъ». Ножъ былъ немедлено посланъ въ Лондонъ, для разсмотрѣнія въ микроскопъ. Не смотря на то, что ножъ былъ тщательно вымытъ, на немъ найдены были, по снятіи съ рукоятки металлическихъ украшеній, слѣды не кроликовой, а человѣческой крови. За тѣмъ приступлено было къ размотрѣнію шерстинокъ. Разматривавшій шерсть въ микроскопъ, вовсе незнакомый съ ходомъ дѣла, объявилъ, что это шерсть бѣличья. Онъ не могъ ошибиться: разсматриваемая въ микроскопъ шерсть каждаго животнаго отличается очень рѣзко отъ шерсти всякаго другого, не только величиною, цвѣтомъ и т. п., но физическимъ составомъ, и ошибиться рѣшительно не возможно. На убитой же дѣвочкѣ была шубка изъ бѣличьяго мѣха. Вѣроятно ножъ, скользнувъ по шубкѣ, зацѣпилъ мимоходомъ нѣсколько шерстинокъ. Судьи нашли эту улику достаточною: женщину приговорили къ смерти, и предъ казнію, она созналась въ дѣтоубійствѣ.