За чужимъ счастьемъ не гонись или счастье счастливому
правитьЖилъ въ одномъ городѣ богатый браминъ. Надумалъ онъ однажды строить себѣ новый домъ, болѣе обширный и помѣстительный, чѣмъ его старое жилище, и болѣе, какъ ему казалось, соотвѣтствующій его состоянію. Приступилъ онъ къ этому дѣлу обдуманно и крайне осторожно: созвалъ знающихъ людей и, сообразно ихъ указаніямъ, выбралъ мѣсто для постройки; тщательно избѣгалъ при работе тѣхъ дней и часовъ, которые считаются у индусовъ неблагопріятными для всякаго дѣла, и такимъ образомъ строилъ домъ свой въ продолженіе десяти лѣтъ. Когда настало время переходить въ домъ, онъ и тутъ рѣшилъ соблюсти всѣ обряды, установленные обычаемъ: истратилъ крупную сумму денегъ на чествованіе боговъ, высшихъ и низшихъ, и вступилъ подъ своды новаго жилища при звукахъ оглушительной музыки. Весь день прошелъ въ церемоніяхъ и празднествахъ; наконецъ, къ ночи, гости разошлись по домамъ, а усталый хозяинъ легъ отдохнуть. Не успѣлъ онъ однако, заснуть какъ его разбудилъ грозный окликъ: «Падать, что-ли? Падать, что-ли?», звучало гдѣ-то надъ его головою. Браминъ застылъ отъ ужаса. «Вѣрно злой духъ поселился въ домѣ!» подумалъ онъ. Снова прозвучалъ зловѣщій голосъ… Несчастному домовладѣльцу представилось, что крыша грозитъ обрушиться на него. Живо разбудилъ онъ домашнихъ и тутъ же, ночью, поспѣшилъ выбраться изъ злополучнаго дома обратно въ старое жилище.
«Строй тѣсно, живи широко», гласитъ пословица, предостерегая благоразумныхъ людей затрачивать капиталъ на пышныя жилища. Съ горечью думалъ объ этомъ богатый браминъ: ему жаль было денегъ, затраченныхъ на постройку, да и то, что, несмотря на предосторожности, завелись въ немъ злые духи — это могъ онъ объяснить лишь крупною величиною дома. Вѣсть о происшедшемъ быстро облетѣла окрестность. Всѣ заговорили о заколдованномъ домѣ и разсказывали всякія чудеса. Прачки съ сосѣдней рѣчки клялись, что, идя по утру къ рѣкѣ, видѣли цѣлую толпу демоновъ вкругъ средняго столба злополучнаго дома; одна даже увѣряла, что замѣтила въ ту ночь какой-то зловѣщій свѣтъ вдоль всего зданія.
Несчастному домовладѣльцу ничего болѣе не осталось, какъ съ сокрушеннымъ сердцемъ запереть домъ, плодъ долголѣтнихъ трудовъ и затратъ, и окончательно поселиться въ старомъ своемъ жилищѣ. Такъ прошло около полугода.
Жилъ въ томъ же селеніи нищій браминъ. У него была огромная семья и онъ выбивался изъ силъ, чтобъ какъ-нибудь прокормить ее. Часто принужденъ онъ былъ ходить изъ дома въ домъ, выпрашивая подаяніе, и чувствовалъ себя глубоко несчастнымъ. У него не было даже дома, чтобъ пріютить семью; тѣснились они въ маленькой лачугѣ на краю деревни, да и та уже разваливалась, а между тѣмъ приближалась зима. Несчастный дошелъ до такого состоянія, что рѣшилъ покончить съ собою, только у него не хватало духа сдѣлать это собственными руками. Прослышавъ про заколдованный домъ, онъ нашелъ, что самое лучшее забраться туда съ семьей и отдать себя на растерзаніе демонамъ. Намѣреніе это держалъ онъ въ тайнѣ отъ всѣхъ. Онъ пошелъ къ богатому брамину и такъ сказалъ ему:
--Благородный господинъ! Зима приближается, а крыша моей хижины совсѣмъ обвалилась. Дозволь провести дождливое время въ твоемъ новомъ домѣ.
Богачъ былъ радъ случаю, что хоть кто-нибудь поселится въ его злополучномъ домѣ и, не колеблясь, отвѣчалъ: «Святой отецъ! пользуйся домомъ моимъ, сколько пожелаешь.
Засвѣти тамъ свѣтильникъ свой и да хранятъ тебя боги! Я выстроилъ зданіе, но не судьба мнѣ жить тамъ. Иди и попытай счастья».
Съ этими словами богатый домовладѣлецъ отдалъ бѣдняку ключъ отъ дома.
На слѣдующій день нищій браминъ переселился туда со всею семьею. День прошелъ благополучно; когда же стемнѣло, всѣ легли спать; одинъ браминъ не спалъ и ждалъ, что будетъ. Ровно въ полночь раздался голосъ: «Падать, что-ли? Падать, что-ли?» Твердо рѣшившись погибнуть съ женою и дѣтьми и убѣжденный, что это должна упасть на него крыша, браминъ воскликнулъ: «Падай, о падай скорѣе!» и вдругь — каскадомъ полился съ потолка шумный потокъ золотыхъ монетъ. Онѣ падали, падали, звеня и сталкиваясь, все шире и шире разбѣгаясь по комнатѣ. Браминъ сидѣлъ среди пола выпуча глаза и ничего не понималъ. Наконецъ, онъ сталъ опасаться, что золотая волна зальетъ его, и крикнулъ: «Довольно, остановись!» Надо сказать, что видъ золотого моря тотчасъ же отогналъ отъ него мысль о самоубийстве. «Остановись!» повторилъ онъ и потокъ тотчасъ же остановился. Шумъ золотого водопада разбудилъ всю семью. Браминъ разсказалъ имъ, въ чемъ дѣло, и всѣ вмѣстѣ стали сгребать деньги въ кучи и сносить въ отдѣльную комнату, восхваляя добродушіе того злого или добраго духа, который овладѣлъ домомъ и наградилъ ихъ такимъ богатствомъ. Рѣшено было держать дѣло въ тайнѣ и, къ чести сказать семьи бѣднаго брамина, никто не проговорился.
Съ того дня браминъ сталъ каждое утро размѣнивать по золотой монетѣ и покупать все необходимое для семьи. Это не могло не возбудить вниманія и скоро прошелъ слухъ, что нищій браминъ нашелъ кладъ въ заброшенномъ домѣ. Дошли эти слухи до богача. Тотъ самъ пошелъ къ собрату, разспросить его о кладѣ. Бѣдный браминъ добросовѣстно разсказалъ все безъ утайки. Тогда домовладѣлецъ пожелалъ лично убѣдиться въ его словахъ и даже остался ночевать съ нимъ въ домѣ: такъ соблазнялъ его золотой потокъ!
Около полуночи снова раздался окликъ: «Падать, что-ли?» «Падай» сказалъ браминъ, и мигомъ полились водопадомъ золотыя монеты. Бѣднякъ бросился сгребать ихъ въ кучу, а богатый домовладѣлецъ, дрожа, отступилъ въ самый дальній уголъ: онъ видѣлъ не потокъ золота, а потокъ блестящихъ скорпіоновъ. Бѣднякъ безстрашно собиралъ ихъ руками, а богачу казалось, что скорпіоны ползутъ къ нему со всѣхъ сторонъ, готовые ужалить.
— Остановись! — крикнулъ браминъ, и потокъ остановился.
— Это — твое, — привѣтливо обратился къ домовладѣльцу бѣдный браминъ, указывая на золотую кучу.
Домовладѣлецъ горько заплакалъ: «О, счастливый смертный! Не даромъ говаривалъ мой старикъ отецъ: „Счастье летитъ къ счастливому!“ Только теперь понялъ я значеніе его словъ. Я выстроилъ домъ и бѣжалъ изъ него безъ оглядки, какъ только услышалъ тотъ странный окликъ. Да, конечно, хорошо сдѣлалъ, не то потокъ скорпіоновъ живо поглотилъ бы меня! Знай же, о болеѣ счастливый другъ, что всѣ твои золотыя монеты для меня лишь отвратительные скорпіоны. Мнѣ не дано видѣть ихъ монетами. А у тебя есть этотъ даръ. Съ этой минуты домъ твой. Если ты пожелаешь подѣлиться со мною своимъ богатствомъ, когда уже обратишь его въ другую монету, — я приму съ благодарностью и буду благословлять тебя, но теперь я не смѣю прикоснуться къ нему».
Съ этими словами домовладѣлецъ вышелъ изъ дома боязливо оглядываясь: онъ все еще страшился скорпіоновъ.
Бѣднякъ такимъ образомъ сдѣлался счастливымъ обладателемъ клада и сталъ уже не бѣднякомъ, а богатѣйшимъ человѣкомъ всего государства. Онъ не забывалъ, однако, что богатствомъ своимъ обязанъ бывшему хозяину дома и ежегодно дѣлился съ нимъ своимъ достояніемъ.
Такъ оправдалась пословица: «счастье летитъ къ счастливому».
Источник текста: Индийские сказки. Сборник сказок для детей среднего возраста. Сост. по разным источникам О. М. Коржинской / С предисл. акад. С. Ф. Ольденбурга. — Санкт-Петербург : А. Ф. Девриен. 1903.